— Я совсем не это имела ввиду! — попыталась защищаться бедная Алиса. — Но вас, знаете ли, так легко обидеть!
От избытка чувств Мышь в бешенстве зарычала.
— Прошу вас, вернитесь и доскажите вашу историю, — закричала Алиса ей вдогонку, и остальные присутствующие хором поддержали: «Да уж, пожалуйста!»
— но Мышь только тряхнула головой и прибавила ходу.
— Как жалко, что она не осталась, — заметил Лори как только она спрыгнула в воду.
А старый Краб воспользовался случаем, чтобы сказать дочке: «Ах, дорогуша! Пусть это станет для вас уроком — никогда НЕ ВЫХОДИТЕ из себя!»
— Попридержите язык, папаша! — ответила юная леди с легким раздражением. — Вы даже устрицу заставите вылезти из раковины своим ворчанием!
— Если бы Дина была здесь, — мечтательно сказала Алиса, не обращаясь ни к кому конкретно. — Она бы живо привела ее назад!
— А кто такая Дина, позвольте спросить? — полюбопытствовал Лори.
Алиса охотно ответила, потому что всегда была готова поговорить о своей питомице: «Дина это наша кошка. И она так здорово ловит мышей, вы себе представить не можете! А уж как она ловит птиц! Буквально проглатывает их!»
Эта речь произвела значительное впечатление. Кое-кто из птиц тут же исчез. Одна старая Сорока начала осторожно оглядываться по сторонам, приговаривая: «Мне нужно побыстрее добраться до дома, ночной воздух может повредить моим голосовым связкам!», а канарейка стала дрожащим голосом созывать птенцов: «Собирайтесь, мои милые! Вам давно пора спать!» Под различными предлогами все разбежались и вскоре Алиса осталась одна.
— Лучше бы я не вспоминала про Дину! — печально сказала она самой себе. — Кажется, ее никто здесь внизу не любит, а ведь я знаю, что она лучшая кошка в мире! Ах, моя дорогая Дина! Увижу ли я тебя снова! — И тут несчастная Алиса снова начала плакать, потому что она почувствовала себя такой одинокой и ей стало очень грустно.
Однако вскоре она снова услышала вдали звуки шагов и стала оглядываться, втайне надеясь, что Мышь переменила намерения и возвращается назад, чтобы досказать свою историю.
ГЛАВА IV. Кролик посылает малыша Билла
Это был Белый Кролик, возвращавшийся неторопливой рысью и в тоже время тревожно оглядывавшийся по сторонам, как будто он что-то потерял. Алиса услышала как он бормотал себе под нос: «Герцогиня! Герцогиня! О, мои лапки! О, моя шерстка и усики! Она казнит меня, это также верно, что ослы это ослы! Где же я их обронил?»
Алиса сразу поняла, что он ищет веер и пару белых лайковых перчаток, и она попыталась найти их, но их нигде не было видно — похоже было, что все изменилось с тех пор, как она плавала в луже — большой зал со стеклянным столиком и маленькой дверцей, исчезли. Очень быстро Кролик заметил Алису, которая рыскала в поисках потери и обратился к ней довольно сердито: «Ага, Мэри-Энн, что это вы ЗДЕСЬ делаете? Немедленно бегите домой и сейчас же принесите мне веер и перчатки!»
И Алиса так испугалась, что сразу побежала в указанном направлении, даже не пытаясь объяснить ему, какую ошибку он совершает.
— Он принял меня за свою горничную, — говорила она себе на бегу. — То-то он удивится, когда поймет, кто я такая! Но лучше уж я принесу ему этот веер и перчатки… да, если их найду, — в это время она подбежала к маленькому опрятному домику, на двери которого сияла медная табличка с выгравированной на ней надписью: «Б. Кролик».
Она вошла в него без стука и поднялась наверх, опасаясь встретить настоящую Мэри-Энн, которая выставит ее из дома раньше, чем она найдет веер и перчатки.
— Как это странно, — подумала Алиса, — выполнять поручения кролика! В следующий раз, пожалуй, и Дина пошлет меня за чем-нибудь! — И она попыталась представить себе как это будет выглядеть: «Мисс Алиса! Подойдите сюда и слушайте внимательно!» или «Немедленно подойдите сюда, милая! Я вижу, что вы до сих пор еще не поймали ни одной мышки!» — Впрочем, я думаю, что Дину выгнали бы из дома, если бы она стала обращаться с людьми в таком духе!
В это время она обнаружила аккуратно прибранную маленькую комнату со столиком у окна, на котором (как она и ожидала) лежали веер и две или три пары крошечных белых лайковых перчаток. Она взяла веер и пару перчаток и уже собралась покинуть комнату, когда ее взгляд упал на маленькую бутылочку, которая стояла рядом с зеркалом. На этот раз на ней не было этикетки с надписью «Выпей меня», но несмотря на это она откупорила ее и поднесла к губам. «Знаю, что должно случиться что-то ИНТЕРЕСНОЕ как только я съем или выпью что-нибудь», сказала она вслух. «Я только посмотрю, что делает эта бутылочка. Надеюсь, что она снова сделает меня большой, потому что мне ужасно надоело оставаться такой крохотулькой».
Так и произошло, причем гораздо быстрее, чем она думала — прежде чем она выпила полбутылки, ее голова уперлась в потолок и ей пришлось наклониться, чтобы не сломать шею. Она торопливо поставила назад бутылочку, говоря себе: «Вполне достаточно, надеюсь я больше не буду расти. К тому же я не могу выйти в дверь. Лучше бы я не пила так много!»
Увы! Было слишком поздно. Она продолжала расти и очень скоро ей пришлось опуститься на колени. Через минуту она уже не помещалась в комнате.
Алиса попробовала лечь на пол, уперев локоть в дверь, а другую руку положив под голову, но процесс все продолжался и в качестве последнего выхода она высунула одну руку в окно, а ногу в дымоход, произнеся историческую фразу (Алиса где-то слышала что в особенно трудную минуту все великие люди произносили исторические фразы): «Я сделала все что в моих силах, будь что будет!» а потом добавила жалобно: «А что со мной будет?»
К счастью для Алисы, маленькая волшебная бутылочка уже полностью исчерпала свои возможности, и она перестала расти. Все же ей было неудобно лежать в таком скрюченном положении и так как похоже не оставалось никакой надежды выбраться из этой комнаты, неудивительно, что она чувствовала себя несчастной.
— Дома намного лучше, — думала бедная Алиса, — там никто не растет и не уменьшается, а мыши и кролики не раздают приказы направо и налево. Я почти жалею, что полезла в эту кроличью нору — и все же, все же — это довольно забавно, знаете ли, жить вот так. Мне интересно, что ЕЩЕ случится со мною!
Когда я читала сказки, то думала что со мной такого никогда не случится, а теперь я в самой гуще событий! Обо мне стоило бы написать книгу. Непременно!
И когда я вырасту, я ее напишу! Но я уже и так выросла, — сказала она с печалью в голосе, — по крайней мере ЗДЕСЬ расти больше некуда.
— Но тогда, — подумала Алиса, — я уже не стану старше? С одной стороны это приятно — никогда не превратиться в старуху, но с другой — вечно ходить в школу! Б-рр! Нет, мне ЭТО не по душе!
— Ты — дурочка, Алиса, — ответила она самой себе. — Как же ты можешь здесь ходить в школу? Ведь ты едва сама помещаешься в этой комнате, а куда девать учебники?
Так она рассуждала, рассматривая то одну сторону проблемы, то другую, а потом и всю ее в целом. Но через несколько минут она услышала снаружи голос и замолчала, чтобы послушать.
— Мэри-Энн! Мэри-Энн! — позвал голос. — Принесите же мои перчатки сейчас же! — после этого на лестнице послышались шаги.
Алиса поняла что это Кролик идет искать ее и задрожала так, что дом заходил ходуном. Она совсем забыла, что сейчас, наверное, в тысячу раз больше Кролика и у нее нет причин опасаться его.
А Кролик уже подошел к двери и пытался открыть ее, но так как дверь открывалась внутрь, а локоть Алисы подпирал ее, то его попытки провалились.
Алиса слышала как он пробормотал:
— Придется идти вокруг и лезть в окно.
— Не стоило бы тебе ЭТОГО делать, — подумала Алиса, и пока представляла себе, что может произойти, услышала, что Кролик уже под окном. Алиса высунула руку наружу и помахала ей в воздухе. Она ничего не ухватила, но услышала слабый вопль, звуки падения и звон разбитого стекла, из чего заключила, что скорее всего он упал на теплицу или еще куда-нибудь.
Послышался сердитый голос — голос Кролика: «Пэт, Пэт! Где вы?» И вслед за этим она услышала голос, который был ей еще незнаком: «Здесь, конечно! Окапываю яблони, ваша милость!»
— Окапываете яблони, прекрасно! — сказал Кролик со злостью. — Сюда! Идите сюда и помогите мне выбраться ОТСЮДА! (Звуки разбивающегося стекла).
— А теперь скажите мне, Пэт, что это такое в окне?
— Рука, само собой, ваша милость! (Он говорил: «р-рука»).
— Рука, паршивец! Да разве бывают руки таких размеров? Ведь она еле в окно пролазит!
— Это уж точно, ваша милость, да только рука она рука и есть.
— Ладно, я не собираюсь с тобой спорить, болван — иди и убери ее прочь!
Последовало длительное молчание, и затем Алиса могла расслышать только обрывки разговора, например:
— Нет уж, ваша милость, мне это совсем не нравится!
— Делай что тебе говорят, трус!
И в конце концов она высунула руку и опять помахала ею. На этот раз послышалось два пронзительных вопля и еще больше звуков разбивающихся стекол.
«Сколько же у них там теплиц-то», — подумала Алиса. «Интересно, что они будут делать дальше? Что касается вытаскивания меня из окна, я сопротивляться НЕ БУДУ! Мне совсем не хочется оставаться здесь и дальше!»
Некоторое время она ждала, не слыша больше никаких звуков, но потом, наконец, донесся скрип колес тележки и голоса переговаривающиеся между собой.
— Где другая лестница?
— Ну, я-то одну принес, а другая у Билла.
— Билл! Тащи ее сюда, болван!
— Сюда ставь, на угол.
— Нет, поначалу свяжи их вместе — они же и до половины не достают.
— Эй, в самый раз, не боись!
— Сюда, Билл. Хватайся за эту веревку.
— Крыша-то выдержит? Там одной черепицы не хватает.
— Ух, ты! Она заваливается! Поберегись! (Сильный удар).
— Ну, кто это сделал?
— Билл, точно!
— Кто полезет в дымоход?
— Ну, нет!
— ТЫ полезешь!
— Не полезу!