Двое джентльменов расхохотались.
–Что ж,– сказал Уилл Костиган,– если уж на то пошло, это выбор Хобсона[6] между Вирджинией или долговой тюрьмой, мадам.
– Говорят, старый Данмор Паркер до самой смерти каждый год посылал в Англию целое состояние на его траты, – заметила одна из дам. – Том как-то сказывал, что однажды Дик Паркер играл в пикет четыре дня подряд. С французом одним, дворянином… забыла его фамилию… который был взят в плен в битве при Мальплаке. Да, должно быть тяжко ему было после смерти отца узнать, что все имущество, кроме Данморовой плантации, перешло к его брату.
В этот момент мистер Паркер подошел к группе, и разговор прекратился. Он кивнул Оливеру, а затем прошел мимо и остановился на некотором расстоянии, оглядываясь по сторонам. Вскоре к нему приблизился Гарри Оливер.
– Здравствуйте, Паркер, – сказал он.
Мистер Паркер перевел взгляд на молодого человека.
– Здравствуйте, Оливер.
Последовала минутная пауза.
– У вас потрясающе красивое кружево, Паркер, – заметил молодой человек, глядя на галстук собеседника.
– Неплохое, – согласился мистер Паркер.
– Фламандское?
– Да, сэр.
– Здесь, в Вирджинии, не встретишь таких кружев, – сказал молодой человек.
– Разве?
Оливер некоторое время молчал. Почти бессознательно он перенял манеру поведения старшего, стоявшего, заложив руки за спину, и равнодушно оглядывавшего комнату.
– Скажите, Паркер, – спросил он, – вы завтра едете к Пэрротам?
Мистер Паркер снова медленно посмотрел в его сторону.
– К Пэрротам? – переспросил он. – Что вы имеете в виду?
– Как, разве вы не слышали? – воскликнул молодой человек, радуясь, что нашел что-то, что обещало заинтересовать собеседника. – Да ведь на завтра заявлены семь петушиных боев от лучших из лучших во всей Вирджинии. Соперничают джентльмены из Сарри и джентльмены из Принс-Джорджа. У них должно состояться шесть поединков. Да еще Уилл Костиган привез рыжего петуха с той стороны залива. О птице шли разговоры все последние полгода. Он предлагает выставить своего рыжего против победителя всех петушиных боев. Я слышал также, что Нед Уильямсон намеревается вывести трехлетнюю лошадь, которую он объездил, и, возможно, поставит ее на скачки во второй половине дня против Герцога Норфолка Тома Лоусона.
Мистер Паркер бесстрастно слушал.
– Я ничего об этом не знал, – сказал он, – я только вчера приехал. Во сколько вы едете к Пэрротам? – спросил он вскоре.
– Завтра с утра. Я собираюсь остаться на ночь у дяди Тома. Вы поедете с нами?
– Ну, – сказал мистер Паркер, – я еще не думал об этом. Может быть, и поеду.
– Я отправлюсь утром, – нетерпеливо сказал Оливер. – Я заеду за вами, если вы поедете.
– Очень хорошо, – отозвался мистер Паркер, – заезжайте, и если я сочту, что смогу, я поеду с вами. Кажется, это миссис Денхэм и ее дочь входят в комнату.
И мистер Паркер направился в другой конец комнаты, чтобы поговорить с двумя мэрилендскими дамами.
Были ранние сумерки следующего вечера, когда мистер Ричард Паркер и Гарри Оливер подъехали к дому Пэрротов. Дом был самым большим в группе некрашеных каркасных зданий, которые стояли сразу за поляной, с видом на залив с низкого песчаного берега. С тыла его окружало несколько хозяйственных построек и сараев. Неподалеку от низкой веранды, закрывавшей дверной проем, высились три сосны, а вокруг шероховатых смолистых стволов стояло с дюжину лошадей. Рядом с ними коротала время группа мужчин, черных и белых, они разговаривали друг с другом, время от времени смеясь. Когда мистер Паркер и мистер Оливер подъехали к двери и спешились, грумы умолкли, и некоторые из них сняли шляпы. Мистер Оливер кивнул в ответ, но мистер Паркер ни на кого не обратил внимания.
– Где Пэррот? – спросил молодой человек.
– Он в доме, мистер Оливер, – ответил кто-то из слуг. – Они там засели за карты, сэр, думаю, все еще играют.
Оба джентльмена направились в дом. Жена Тома Пэррота встретила их в холле, где была разбросана куча шляп и курток для верховой езды. Из комнаты рядом доносился монотонный глухой рокот мужского разговора, прерываемый внезапными всплесками голосов.
– Я чрезвычайно горда тем, что вижу вас, джентльмены, – вежливо приветствовала их миссис Пэррот. – В самом деле, мистер Паркер, вы оказали нам честь своем приходом. Вы найдете Тома и джентльменов вон там.
– Пойдемте, Оливер, – сказал мистер Паркер.
Еще один громкий всплеск приветствовал этих двоих, когда они вошли в комнату, полную табачного дыма настолько, что сначала они вообще ничего не могли разглядеть. В комнате пахло ромом. На боковом столике стояла большая чаша с пуншем, и оттуда непрерывно доносилось звяканье и звон бокалов. Том Пэррот с шумом отодвинул свой стул и поднялся навстречу вновь прибывшим. Это был маленький толстый человечек с красным лицом. Оно было краснее обычного и покрыто каплями пота. Пэррот снял парик, его лысая голова блестела от влаги. На нем не было камзола, жилет был расстегнут, а пояс брюк ослаблен. Он вытер лицо и голову рукавом рубашки и произнес:
– А, мистер Паркер, кто бы мог подумать! Добро пожаловать, мистер Паркер. Не хотите ли принять участие в игре, сэр? Тим, – кивнул он негру, – подвинь вон тот стул для мистера Паркера. Принеси чистый стакан и наполни его пуншем. Вы знаете всех здешних джентльменов, не так ли, мистер Паркер? – Тут он резко остановился, как будто пораженный внезапной мыслью.
Мистер Ричард Паркер быстро оглядел сидящих за столом. Он знал, по крайней мере, в лицо, всех, кто был там, кроме одного. Незнакомец был высоким мужчиной с длинной, густой, совершенно черной бородой, затянутой в узел шнурком. Его густые черные волосы были разделены пробором посередине, гладко зачесаны на обе стороны головы и аккуратно подстрижены вокруг шеи. Пряди на висках были заплетены в длинные косицы, свисавшие перед ушами, в которых поблескивала пара золотых сережек. Его лицо было загорелым, а щеки кирпично-красными. Услышав фамилию Паркера, незнакомец на мгновение резко поднял глаза, а затем снова опустил взгляд на карты, которые тасовал. Внезапная тишина, словно в ожидании чего-то, воцарилась в комнате. Все внимательно смотрели на мистера Паркера и на незнакомца.
– Кто этот твой друг, Пэррот? – спросил мистер Паркер. – Я его не знаю.
– Он? – сказал Пэррот. – Но ведь он мой друг не больше, чем друг всех нас, мистер Паркер.
Видя нерешительность хозяина, незнакомец заговорил смело и громко.
– Меня зовут Тич, – сказал он, – капитан Тич, и я родом из Северной Каролины. Похоже, вы уже достаточно слышали обо мне раньше, как и я слышал о вас, сэр. Что ж, тогда я рад познакомиться с вами, мистер Паркер.
Он протянул коричневую волосатую руку через стол к мистеру Ричарду Паркеру, глядя на него снизу вверх с самым наглым хладнокровием и невозмутимостью. Мистер Паркер не подал виду, что ему знакома фамилия незнакомца. Он и пират, казалось, были единственными людьми в комнате, сохранявшими полное хладнокровие. Он проигнорировал протянутую руку и с безразличием в голосе сказал:
– Что ж, благодарю вас за то, что вы сказали мне, кто вы такой, – а затем спокойно занял свое место и поинтересовался: – В какую игру вы играете, Пэррот?
– Мистер Паркер, – живо отозвался Пэррот, – это лантерлоо, и капитан Тич как раз сейчас держит банк. Изволите поучаствовать, сэр?
К полуночи чаша с пуншем была пуста, наполнена и снова опустошена, и временами шум стоял оглушительный. Мистер Ричард Паркер снял камзол и расстегнул жилет. Его рубашка тоже была расстегнута, открывая красивое горло, и пот стекал по гладкой покрасневшей шее.
– Послушайте, капитан Тич, – крикнул он через стол громким, хриплым голосом, – я очень хорошо знаю, кто вы такой, чертов негодяй! Ты чертов пират, слышишь?
Тот с пьяной свирепостью молча смотрел на него минуту или две.
– Вы не сможете доказать, что я пират, мистер Дик Паркер, – сказал он наконец, – и никто теперь не сможет доказать, что я пират. Может быть, я пират, а может быть, и нет, но как вы можете доказать, что я пират?
Пылающее лицо мистера Паркера ни на йоту не изменилось, все то же жесткое, надменное выражение.
– Ты пират, – сказал он, – и, более того, ты снова взялся за свое. Я все о тебе слышал, и все о тебе знаю, понимаешь? Что ж, ты проиграл в карты всю ночь, мистер Пират. Ты можешь преуспеть в своем злодействе на воде, нанося удары ножом бедным капитанам каботажных судов и убивая благородных молодых джентльменов, таких как мой племянник Нед, но какой жалкой фигурой ты становишься на берегу, когда испытываешь судьбу в игре с джентльменами. Посмотри, как я обыграл тебя! Послушай, любезный, я сыграю с тобой в азартную игру, как мужчина с мужчиной, и лишу тебя всего, что у тебя осталось, если ты отважишься сыграть со мной.
– Отважусь! Почему бы мне не отважиться сыграть с тобой, Дик Паркер! Думаешь, я тебя боюсь? Я буду играть с тобой так долго, как ты сможешь. Почему бы и нет?
Гарри Оливер отодвинул стул и встал. Он, пошатываясь, подошел к тому месту, где сидел мистер Паркер.
– Не делайте этого, Дик, – сказал он хрипло. – Не играйте с этим человеком. Он чертов злодей, Дик, и вам не подобает играть с ним. Разве вы забыли то, что всем известно, что он приложил руку к смерти Неда?
– Сядьте, Оливер! – ответил мистер Паркер, вытирая лицо рукавом. – Пэррот, уберите со стола карты и передайте сюда кости. Вот стакан, негодяй! – и он швырнул кости через стол. – А теперь объявляй ставку и делай бросок.
Все собрались вокруг этих двоих, чтобы понаблюдать за игрой, и некоторое время не было слышно ничего, кроме стука костей. Поначалу удача была на стороне мистера Паркера, и лицо Тича становилось все чернее и чернее. Но внезапно фортуна переменилась, и вот победитель терял уже все, что приобрел. Снова и снова бросал он кости, и снова и снова проигрывал. Он играл все более и более отчаянно, и его противник ухмылялся при каждом броске.