– Хм! – сказал мистер Симмс, и его лицо несколько вытянулось. – Ты не знаешь, чего хочет твой хозяин, правда?
Джек лукаво посмотрел на управляющего.
– Откуда мне знать? – сказал он.
– Хорошо, тогда отдай мне письмо, – сказал мистер Симмс, – и я отнесу его полковнику Паркеру. Ты появился как раз вовремя, чтобы застать его дома, потому что сегодня днем он уезжает в Уильямсберг. Ты можешь пройти в холл и подождать там ответа, если хочешь. Блэки, – обратился он к одному из негров, – отведи эту лошадь в конюшню. Входи, юноша, входи!
Большой пустой, затененный холл, открытый от одного конца до другого, казался и выглядел темным и прохладным после яркого утреннего солнца. Огромные двери спереди и сзади были открыты, и с того места, где Джек сидел, он сквозь деревья мельком видел широкую реку, простиравшуюся в солнечном свете, сверкающую и переливающуюся под теплыми потоками бриза. Сильный ветер пронесся по двору, разгоняя приятную прохладу. Джек сидел и ждал, ждал и ждал. Где-то птица-пересмешник в клетке распевала свои подражательные песни, и время от времени доносились звуки голосов, громким эхом отдававшиеся в летней тишине большого дома. Время от времени слышался стук дверей, отдаленный обрывок пронзительной, монотонной негритянской песни. Сквозь все это он мог слышать непрерывное позвякивание спинета, на котором играли в одной из самых дальних комнат. Джек сидел и слушал, держа шляпу в руке, и знал, что это, должно быть, играет мисс Элеонора Паркер, и, думая о ней, он вспомнил первый день своего рабства, когда вышел на лужайку и увидел, что она стоит позади отца и смотрит на него. Казалось, что все это произошло не два или три месяца назад, а два или три года, в каком-то далеком прошлом. Внезапно музыка смолкла – открылась дверь, и в комнату, обмахиваясь веером, вошла молодая леди. Когда она подошла ближе, Джек поднялся и стоял, ожидая, пока она пройдет мимо. Она взглянула в его сторону и уже собиралась уйти, как вдруг узнала его и остановилась.
– Как, – спросила она, – разве ты не тот молодой человек, которого папа некоторое время назад отдал дяде Ричарду в слуги?
– Да, леди, – ответил Джек и густо покраснел.
– Мне показалось, я запомнила твое лицо, – сказала она. – И скажи мне, как тебе у моего дяди, нравится?
– Да, ну то есть мне вполне нравится быть при нем, – сказал Джек, – если уж я должен быть при ком-то. Я бы не стал ничьим слугой, если бы мог.
– Но как же, – сказала она, – ты ведь должен быть чьим-то слугой. Иначе зачем ты приехал из Англии, если не для того, чтобы быть слугой?
– Я и не думал приезжать, – ответил Джек. – Меня ударили по голове и похитили.
– Что ж, – сказала она, – тогда очень жаль, что с тобой так обошлись. Как тебя зовут?
– Джек… то есть Джон Баллистер.
В этот момент мистер Симмс спустился по лестнице туда, где стояли Джек и молодая леди.
– Полковник Паркер хочет видеть тебя наверху, в своем кабинете, юноша, – сообщил управляющий, а затем обратился к молодой леди. – С вашего позволения, госпожа Нелли, – сказал он, – я должен отвести этого молодого человека наверх, его честь желает поговорить с ним.
– Он сказал мне, мистер Симмс, что его похитили и привезли сюда, в Вирджинию, против его воли.
– Похоже, это так мисс Нелли. В наши дни это единственный способ обеспечить достаточное количество слуг. Если бы они только знали об этом, им было бы в тысячу раз лучше жить здесь в покое и уюте, чем дома в бедности.
– Я не жил в бедности, – возмутился Джек.
– Вот, мистер Симмс, вы слышите, что он говорит? – сказала молодая леди.
– Что ж, мисс Нелли, может быть, вы сможете поговорить об этом в другой раз, а сейчас, с вашего позволения, я должен увести юношу. Его честь хочет его видеть.
Когда Джека провели в кабинет, он обнаружил полковника Паркера сидящим у открытого окна в большом кресле, обитом двумя рядами гвоздиков. Несколько книг и куча писем и бумаг лежали на письменном столе под рукой. Он сидел в шелковом халате, и на голове был шелковый ночной колпак. Запечатанное письмо лежало на подоконнике рядом с ним.
– Подойди сюда, молодой человек, – сказал он Джеку. – Ведь я видел тебя раньше?
– Да, ваша честь, – ответил Джек. – Вы отдали меня в услужение мистеру Ричарду Паркеру.
– Он был одним из слуг, которых я привез из Йорктауна, когда прибыл «Арундел», – пояснил мистер Симмс.
– Да, теперь я вспомнил, – сказал полковник Паркер. – И как давно ты уже у него на службе?
– Больше двух месяцев, сэр.
– Больше двух, да? Ну, а теперь расскажи мне, как там живет твой хозяин – чем он занимается?
– Я не понимаю, что вы имеете в виду, сэр, – нерешительно сказал Джек, и взглянул на мистера Симмса.
– Не обращай внимания на моего управляющего, – сказал полковник Паркер, – я хочу, чтобы ты говорил откровенно. Скажи мне, твой хозяин часто играет в карты или в кости?
– Д…да, сэр, – запинаясь, ответил Джек, – иногда он играет.
– Видите ли, Симмс, – сказал полковник Паркер. – Я знал, что это так. Вот куда уходят все деньги.
Мистер Симмс не ответил, и полковник Паркер снова повернулся к Джеку.
– Скажи мне, – сказал он, – мой брат часто уезжает из дома?
– Мне кажется, сэр, – сказал мистер Симмс очень почтительно, но твердо, – вы несправедливы к своему брату, допрашивая слугу за его спиной.
– Но как же, ты ведь должен быть чьим-то слугой
– Я не хочу быть несправедливым по отношению к нему, Симмс, – нетерпеливо сказал полковник Паркер, – но я хочу быть справедливым по отношению к себе. Скажи мне, мальчик, – продолжил он, поворачиваясь к Джеку, – люди приходят к твоему хозяину за деньгами?
– Иногда, сэр, – ответил Джек. – Однажды пришел человек и сказал, что мистер Паркер должен ему тысячу фунтов, а прошлой ночью…
– Тысячу фунтов! – перебил полковник Паркер. – Этого довольно. Я не стану разорять себя, Симмс, ни ради него, ни ради кого другого. Возьми это письмо, любезный, и отдай своему хозяину, – и он протянул Джеку запечатанное письмо, которое лежало на подоконнике рядом с ним. – А теперь иди.
К середине следующего дня Джек, наконец, добрался до Насеста. Мистер Паркер сам подошел к двери, как только Джек подъехал и спешился, а экономка осталась у окна и смотрела вниз. Хозяин Джека выхватил у него из рук письмо полковника Паркера и лихорадочно вскрыл его. Он мгновение раздумывал, затем начал читать, быстро пробегая глазами по строчкам. Пока он читал, лицо его хмурилось все сильнее и сильнее, а крепкие белые зубы глубоко впивались в кончик сигары. Наконец он смял письмо в руке. Джек, опасаясь, что хозяин перехватит его взгляд, отвернулся и начал гладить и обтирать шею вспотевшей лошади. Когда он снова посмотрел, то увидел, что мистер Паркер развернул смятое письмо и перечитывает его, на этот раз очень внимательно. Закончив чтение, он с силой разорвал его пополам, а затем снова пополам и потом на мелкие кусочки, которые посыпались под ноги трепещущими снежинками.
Глава XIXНовый визит
На следующий вечер после возвращения Джека из Мальборо было тихо и душно, дул лишь легкий горячий ветерок. Джек и Маленький Кофе сидели на пороге, и Джек рассказывал о мисс Элеоноре Паркер. Взошла полная круглая луна и залила потоком мерцающего серебра всю темную, горячую, тяжело дышащую землю. Светлячки, которые только теперь начинали освещать ночь, вспыхивали и мерцали тут и там, собираясь над более влажными местами. Камзол Джека лежал на ступеньке рядом с ним, он сидел в одной рубашке. Время от времени он отмахивался от комаров, которые назойливо звенели у него над ухом. Он говорил о мисс Элеоноре Паркер.
– Я сам видел ее однажды, – сказал Маленький Кофе.
– И она говорила со мной так любезно, как только можно, и расспрашивала про мою жизнь, – продолжал Джек, не обращая внимания на Маленького Кофе. – Я рассказал ей, как меня похитили. Я в самом деле верю, что она поговорит обо мне со своим отцом. М-м-м! – он со стоном потянулся. – Все так болит от верховой езды, что, если бы меня побили, было бы не так больно. Черт бы побрал этого комара! – И он сильно хлопнул себя по щеке.
– Я один раз ее видел, – повторил Маленький Кофе. – Ай, она красавица! Ну! Ты не единственный в мире, кто ее видел. Она спустилась по реке на большой лодке и остановилась на пристани. Я стою на обрыве и вижу ее с тремя-четырьмя нарядными людьми, и все они спустились по реке. Они остановились здесь на обед… ма-астар…
Они были так увлечены разговором, что не заметили приближения незнакомца сквозь молочный свет ночи, пока он не оказался рядом с ними. Джек вскочил со ступеньки, когда гость приблизился, под ногами у него зашуршала длинная, сухая, освещенная луной трава. Джек не сразу узнал его. Это был человек с длинной черной бородой, который приходил ночью три дня назад, чтобы повидаться с хозяином. Теперь он был одет в нарочито пышный наряд, который при лунном свете представлял собой великолепное зрелище. На нем были холщовые бриджи и камзол с короткими полами, отделанный, как и шляпа, позолоченной тесьмой, и атласный жилет, а на груди шелковая перевязь с парой пистолетов. Широкий кожаный пояс, на котором болталась сабля, был застегнут на талии медной пряжкой. В лунном свете блестела золотая цепочка на его шее, а борода, которая раньше свободно свисала на грудь, теперь была заплетена в три косицы.
Джек посмотрел на гостя с удивлением, а Маленький Кофе уставился на него с разинутым ртом и сияющими глазами. Незнакомец с полным равнодушием обратился к Джеку.
– Твой хозяин дома, парень? – спросил он хриплым голосом.
– Да, – ответил Джек.
– Тогда просто скажи ему, что я здесь, – кивнул посетитель, – потому как он ждет меня.
В теплую ночь двери и окна дома были распахнуты настежь. Джек повел незнакомца в холл, тяжелые башмаки гостя громко стучали в тишине. Мистер Паркер сидел за столом в соседней комнате, просматривая какие-то бумаги при свете свечи. Теплый ветерок врывался в окно, свеча мерцала, пламя колебалось. Насекомые летали вокруг свечи, а большие жуки гудели и неуклюже кувыркались в полете. В комнате пахло копотью от незажжённого камина. Мистер Паркер сидел в одной рубашке. Он поднял глаза, когда Джек постучал в дверь, его красивое румяное лицо блестело от пота.