Душа его была полна ею, когда они с Дредом вместе спускались к лодке.
– Бедняжка! – сказал моряк. – Мысль о бегстве чуть не разбила ей сердце.
Джек только кивнул.
Когда они приблизились к берегу, широкий залив, затянутый туманом простерся перед ними в ночи. Деревья на дальнем берегу смутно вырисовывались в темноте, а бледная, покрытая рябью поверхность воды, казалось, уходила в смутное, бесконечное пространство. Маленькие волны с пульсирующим плеском набегали на песок, и холодный воздух был полон запаха солоноватой воды и болотной тины.
Ялик, большая, неуклюжая открытая лодка с широким бортом, был вытащен на берег недалеко от причала. Мачта с плотно свернутыми парусами, багор и длинные весла лежали вдоль реи. Джек помог Дреду поставить мачту, и вместе они немного распустили рифы, так что парус безвольно повис, готовый расправиться в любой момент. На носу лодки стоял небольшой бочонок, наполовину наполненный водой. Дред поднял его, вытащил пробку, понюхал воду и вылил на песок. Затем он присел на бортик, чтобы поговорить, в то время как вода, булькая, вытекала из бочонка. – Видишь ли, – начал он, – я смотрю на это дело таким образом. Не то, чтобы я обманывал капитана, понимаешь? Потому что я с самого начала был решительно против этой опасной затеи, и он пошел на это вопреки мне. Я не хотел, чтобы девушку привозили сюда, и сказал ему, что у него будут большие неприятности, если он ее привезет. Что ж, он сделал это, и получилось так, как я сказал. Теперь, видишь, либо увезти эту молодую леди, либо сидеть и смотреть, как она умирает, что непременно случится, если она проживет здесь еще немного; и то, и другое плохо для капитана. Если она умрет у него на руках, его наверняка повесят, а если сбежит, вся провинция Вирджиния будет здесь, чтобы сжечь его, и в любом случае хуже не придумаешь. Что ж, я не собираюсь сидеть, сложа руки, и позволить ей умереть, и ничего хорошего из этого не выйдет. Моя шея мне очень дорога, потому что это все, что у меня есть, и если я могу спасти ее, вернув девушку обратно домой, почему бы не сделать это – что ты скажешь?
– То, что ты говоришь, верно, Дред, – сказал Джек.
Но Дред, казалось, говорил больше для себя, чем для Джека, и некоторое время сидел молча. Вся вода вытекла из бочонка, но Дред по-прежнему не двигался. Затем он внезапно заговорил снова:
– Есть кое-что, что не знаю, рассказывал я тебе, парень, или нет. Помнишь, я как-то говорил, что застрелил молодого джентльмена на борту английского барка, который капитан захватил года два или больше назад?
– Да, помню, – сказал Джек.
И тут его словно озарило. Деннис несколько раз рассказывал, как молодой мистер Эдвард Паркер был убит пиратами… но никогда раньше Джеку не приходило в голову сопоставить трагедию юного мистера Паркера с историей Дреда о том, как он застрелил молодого джентльмена на борту «Герцогини Мэри», и вряд ли Джек подумал бы об этом сейчас, если бы не многозначительный тон моряка.
– Значит, это ты застрелил тогда мистера Эдварда Паркера? – вскрикнул Джек и в полумраке увидел, что Дред кивнул головой.
Помолчав некоторое время Дред сказал:
– Да, это я застрелил его, и теперь ты это знаешь.
Джек сидел, пристально глядя на него сквозь мерцающую темноту.
– Теперь я хочу сказать вот что, – продолжил Дред. – Когда мы вернемся в Вирджинию, не вздумай никому рассказывать, что я когда-либо был замешан в этом деле, потому что это означало бы, что меня повесят, если ты проболтаешься. То, что сделано – не исправить, и это только навлечет на меня кучу неприятностей, если ты заговоришь об этом. Видишь ли, если я собираюсь взять на себя труд и риск, чтобы отвезти эту молодую леди обратно к ее отцу, я должен получить за это деньги, а не быть повешенным в конце всех моих хлопот.
– Я ничего не скажу об этом, – сказал Джек. – Я никогда не думал, что это ты застрелил того молодого джентльмена. Что касается меня, то я не скажу об этом ни слова, но как насчет капитана? Разве он, скорее всего, не расскажет об этом ради того, чтобы поквитаться с тобой?
–А, капитан!– сказал Дред, махнув рукой.– Кому будет дело до того, что он говорит? Если полковник Паркер собирается дать мне что-нибудь за то, что я верну его дочь, и даст, тогда я уеду от греха подальше. К тому времени, как капитан соберется что-то сказать, я, возможно, буду далеко, скажем, в Инджи или Кочин-Чини[10].
Затем он встал, взял пустой бочонок и направился к дому.
Прошло, может быть, полчаса, прежде чем все было готово к отъезду. Кроме бочонка с пресной водой, они спустили на воду и уложили в лодку ветчину, кусок бекона, полтора мешка галет и сетку для лимонов, набитую бататами. Все было сделано так тихо, что капитан пиратов, его жена и раненый Хэндс спали, не потревоженные приготовлениями. Когда все было готово, они оттолкнули ялик от берега и подтащили его к концу причала, где привязали кормовыми и носовыми канатами к сваям.
– Теперь, парень, – сказал Дред, – мы готовы к отправлению, и если ты поднимешься наверх и приведешь юную леди, я схожу в дом и принесу два плаща. Думаю, они нам понадобятся до того, как мы доберемся до конца нашего путешествия.
Мисс Элеонора Паркер была готова и ждала Джека. Он взобрался по лесенке к окну, и она протянула ему свою дорожную сумку. Затем он бесшумно помог ей перебраться на лестницу, а оттуда спуститься на землю. Он ничего не сказал ей, а она ему, когда они быстро пошли вместе в тишине вниз к лодке. Не успели они уйти далеко, как догнали Дреда с двумя плащами в руках. Он открыл один из карманов и показал Джеку, что принес оплетенную бутылку капитана Тича, только что наполненную ромом, и разразился беззвучным смехом, опуская бутылку обратно в карман.
– Плавание с девочкой и мальчиком, – сказал он, – да еще и ялик для плавания! Как думаешь, что это для такого морского волка, как я?
И он хлопнул Джека по спине. Джек почувствовал запах рома и понял, что Дред, должно быть, выпил перед тем, как выйти из дома. Он не ответил, и после этого они молча спустились к причалу и вышли к тому месту, где в конце причала стоял ялик.
– Вот что я вам скажу, сударыня, – сказал Дред. – Если ваш отец не заплатит мне за это, значит, в мире не существует такой вещи, как благодарность. Говорю вам, он должен хорошо заплатить мне за то, что я попытался вернуть вас домой.
– Конечно, конечно, мой отец никогда не забудет, что вы для меня делаете! – воскликнула девушка. – И я тоже никогда этого не забуду и буду благодарна вам обоим до конца своих дней.
Затем Джек и Дред помогли ей спуститься в лодку. Когда Дред шагнул вперед, чтобы расправить парус, Джек одним из весел оттолкнул ялик, и он медленно поплыл прочь от маленького причала в широкие, тускло освещенные ночным светом воды залива.
Джек повернулся, чтобы помочь Дреду поставить под ветер парус. Лодка медленно плыла все дальше и дальше в бледную ночь, а молодая леди молча и неподвижно сидела на корме.
Глава XXXVНачало путешествия
Сначала трое беглецов – молодая леди, Джек и Дред – плыли в молчании. Ветер дул быстро, и темные безмолвные берега странно и таинственно скользили прочь от них. Когда они выплыли в широкие, туманные воды большой реки, кривой полумесяц как раз поднимался из-за гряды облаков на востоке, и какой-то приглушенный свет неясно освещал все вокруг. Дул свежий и прохладный ветер, и по мере того как лодка уходила все дальше и дальше в более широкие воды, она начала раскачиваться и танцевать.
– Поворот! – крикнул Дред, и когда он опустил румпель и проворно потянул за шкот, парус захлопал и затрепетал, Джек и молодая леди пригнулись, а гик начал раскачиваться. Лодка накренилась и легла на другой галс, а затем быстро понеслась вперед с шумным всплеском прозрачной воды на носу, а за ней тянулся длинный туманный след, время от времени вспыхивающий фосфоресцирующей искрой.
Ни Джек, ни Дред ничего не сказали молодой леди с тех пор, как они оставили причал позади, и она молча и неподвижно сидела на корме, куда они ее поместили. Джек пошел вперед, чтобы поднять рею. Когда он возвращался, перешагивая через банки, он посмотрел на девушку; ее лицо чуть блестело в лунном свете, и он заметил, как она вздрогнула.
– Сударыня, – сказал он, – вы дрожите… вам холодно?
– Нет, мне не холодно, – сказала она хриплым, безжизненным голосом. И тут Джек заметил, что на ее щеках блестят слезы. Дред смотрел на нее и, возможно, тоже видел слезы.
– Вот, – сказал он вдруг, – наденьте этот плащ, вам будет теплее. – Она слабо запротестовала, но Дред и Джек настаивали, и Джек подержал для нее плащ, пока девушка просовывала в него руки.
– Там в дорожной сумке есть шарф, – сказала она. – Если ты дашь мне сумку, я надену его.
Джек протянул ей сумку, она положила ее на банку рядом с собой и открыла, перебирая одежду, пока не нашла то, что хотела. Затем обернула шарф вокруг головы, завязав его под подбородком. Она нащупала в кармане носовой платок и вытерла глаза.
– Сколько времени нам потребуется, чтобы вернуться в Вирджинию? – спросила она.
Джек посмотрел на Дреда.
– Ну, я не знаю, – сказал Дред. – Наверное, не больше недели.
– Недели! – повторила она.
– Ну, да. Хотя, возможно, и не так долго, – добавил он, – если погода будет хорошей и нас нигде не остановят.
Некоторое время никто ничего не говорил, и лодка быстро неслась вперед, волны то и дело ударялись о нос, отбрасывая брызги за корму, а вода шумно булькала позади. Внезапно Дред снова повернулся к молодой леди.
– Вы, должно быть, устали, – сказал он. – Я хорошо знаю, что вы устали.
– Нет, не очень, – сказала она слабым голосом.
– Ну, сударыня, я знаю, что вы устали, судя по вашему голосу. Вот, парень, – обратился он к Джеку, – возьми румпель, а я посмотрю, смогу ли я устроить ее поудобнее. А теперь, – сказал он, поворачиваясь к ней, – ложитесь вот сюда, положите голову на этот сверток, а я вас накрою.