Это, как было сказано, произошло в воскресенье утром, и полковник Паркер решил, что экспедиция должна отплыть в Северную Каролину рано утром следующего дня.
Именно в этот же день в Вирджинию впервые пришла весть о пропаже французского барка. Один из двух кораблей полковника Паркера, шлюп, которым в то время командовал бывший военный боцман, известный в Норфолке как капитан Блюм, – один из двух кораблей полковника Паркера уже несколько дней курсировал вдоль устья залива, обмениваясь сигналами с прибывающими или отбывающими судами в надежде получить какие-нибудь новости о молодой леди. Около десяти часов утра в воскресенье вахтенный на носу заметил открытую лодку под обрывком паруса, входившую в бухту против ветра. Вскоре они смогли разглядеть в подзорную трубу, что в лодке были мужчины, размахивающие шляпами, и чем-то белым, по-видимому, рубашкой или сорочкой, на конце весла. Когда шлюп подошел к лодке, они обнаружили, что на ней находилось двадцать мужчин и две женщины; одна из женщин была очень слаба и измучена, да все остальные были чуть не умирали от голода.
Лодка была одной из тех, что принадлежали французскому барку, захваченному пиратами, и вот уже одиннадцать дней дрейфовала по течению, ее отнесло от других в море во время сильного тумана.
Одна из женщин и трое мужчин были французы, все остальные – англичане, остатки команды английского барка, которых француз спас с полузатопленного тонущего судна.
Человек, командовавший лодкой, был помощником капитана английского барка, и история, которую он рассказал, когда поднялся на борт шлюпа, состояла из непрерывных неудач, которые преследовали их с тех пор, как они покинули Плимут в Англии и направились в Чарльстон в Южной Каролине. По его словам, в двух днях пути от Англии на борту вспыхнула оспа, и капитан умер. Затем, когда команда все еще страдала от болезни, на них обрушился шторм и отбросил их далеко от курса на юг. Затем судно дало течь и фактически тонуло, когда их подобрал французский барк. Затем пираты напали на барк и захватили его в плен, и всех матросов пустили по течению в открытых лодках с провизией всего на три дня. Это, как было сказано, произошло одиннадцать дней назад, и с тех пор они тщетно пытались обогнуть Чесапикские мысы, снова и снова сбиваясь с курса из-за непогоды.
Странно, сколько несчастий иногда преследует злополучное судно, одна неудача следует за другой без какой-либо видимой причины или последствий. Помощник капитана сказал с грустной улыбкой, что он не поверит, что его неприятности закончились, пока он не ступит на сушу в Норфолке. Он сказал, что англичанка и шестеро англичан были слугами-искупителями, которых отправили из Плимута в Чарльстон.
Выслушав историю потерпевших кораблекрушение, капитан Блюм счел за лучшее вернуться в Норфолк со спасенной командой. Он добрался до города поздно ночью и немедленно доложил лейтенанту Мейнарду, который в то время находился на борту шхуны, готовясь к отплытию на следующий день. Лейтенант вместе с капитаном Блюмом и потерпевшим кораблекрушение помощником капитана сошли на берег и направились в дом мистера Чорли, где все еще находился полковник Паркер.
Уже почти наступила полночь, и поскольку было слишком поздно искать судью, полковник Паркер отдал приказ, чтобы команду спасенной лодки отправили на шхуну – это было более крупное судно из двух – и оставили там до утра. Затем их можно будет передать соответствующим властям для допроса под присягой, а слуг поместить в какое-нибудь надежное место, пока их не выкупят.
Лейтенант Мейнард сам поднялся на борт шлюпа вместе с капитаном Блюмом проследить за тем, чтобы передача потерпевшего кораблекрушение экипажа была произведена должным образом. Когда он стоял у леера, пока собирали людей, какой-то человек пересек палубу и направился прямо к нему. Он был одним из потерпевших кораблекрушение, и когда он подошел достаточно близко, чтобы на него упал свет фонаря, лейтенант смог разглядеть, что это был маленький человечек с худым, смуглым лицом и густой черной бородой. Лицо его было испещрено еще не зажившими багровыми ямочками от недавней оспы, одет он был в невзрачный костюм из разных комплектов одежды.
Мистер Мейнард оглядел с ног до головы маленького человечка, когда тот приблизился.
– Ну, приятель, и что я могу для тебя сделать?
– Сэр, – сказал маленький человек, – я не прошу ничего, кроме справедливости.
– Ты опять впереди всех, Бертон, – сказал помощник капитана спасенной лодки. – Завтра у тебя будет возможность поговорить с судьей.
– Нет, пусть этот джентльмен выслушает меня! – воскликнул маленький человечек.
– Что тебе нужно? – спросил лейтенант. – В чем дело?
– Сэр, со мной поступили подло, – сказал маленький человечек. – Я юрист, меня зовут Роджер Бертон. Я человек с хорошей репутацией, и все, кто знал меня в Саутгемптоне, откуда я родом, относились ко мне с уважением. Сэр, ночью меня ударили по голове и чуть не убили, а пока я лежал без сознания, меня похитили, и я пришел в себя уже на борту судна, направляющегося в Америку.
–Он был одним из многих слуг искупления, взятых на борт в Плимуте, – сказал помощник капитана. – Похоже, он был ранен в пьяной драке.
– Сэр, – яростно запротестовал маленький человечек, – я никогда в жизни не напивался до такой степени.
– Что ж, мне жаль тебя, дружище, если то, что ты говоришь, правда, – сказал лейтенант, – но это не мое дело. Многих людей привозят сюда, в Америку, как и тебя, и твой случай ничуть не хуже, чем у них. Мне жаль тебя, но это не мое дело, и я не могу им заниматься.
– Что, сэр! – воскликнул маленький человечек. – И это все, что мне полагается? И это все, что вы, один из офицеров его величества, можете сказать мне, занимающему положение джентльмена?! Сэр, в глазах закона я имею право подписываться эсквайром, так же как вы имеете право подписываться лейтенантом и носить титул джентльмена. Неужели меня так отталкивают, когда я всего лишь прошу справедливости?
– Ты можешь подписываться, как тебе хочется, – сказал лейтенант. – А что касается правосудия, я говорю тебе, что это не мое дело. Я не судья, я офицер военно-морского флота. Ты юрист, как ты сказал, что ж, тогда ты можешь отстаивать свое дело, когда сойдешь на берег, и если правосудие на твоей стороне, что ж, я не сомневаюсь, что ты его добьешься.
– Ну же, Бертон, давай, проходи вперед, туда, где твое место, – сказал помощник капитана.
Маленький человечек бросил последний серьезный взгляд на лейтенанта. Должно быть, он понял, что дальше отстаивать свою правоту бесполезно, потому что повернулся и ушел, опустив голову.
– Сколько этих несчастных было у вас на борту? – спросил лейтенант.
– Всего их у нас было пятнадцать. Со мной в лодке было семеро: шесть мужчин и одна женщина. Все, кроме двоих, умерли от оспы.
Глава XLIIНа следующий день
Джек проснулся на рассвете от криков чаек над головой. Их крики на какое-то время смешались с его снами, прежде чем он окончательно проснулся. Он встал. Светило солнце. Был виден берег и песчаная даль. Дред шел к нему от лодки, и внезапный прилив радости наполнил его сердце.
– Как же, Дред, – закричал он, – я думал, ты умер!
Дред расхохотался.
– Я просто дурачил тебя, парень, – сказал он. – В конце концов, я не сильно пострадал.
Значит, этой ужасной трагедии на самом деле не произошло. Должно быть, ему приснилось. Дред не был ранен, и он не умер. Чайки с криками летали над их головами, на душе было легко и радостно.
Затем он открыл глаза. Солнце еще не взошло, а он все еще был полон радости, веря, что Дред все-таки жив. Он встал и выпрямился. Неподвижная фигура лежала вдалеке точно так же, как он оставил ее прошлой ночью.
Но, в конце концов, Дред, может, и не умер, и во сне может быть доля правды. Прошлой ночью он мог ошибиться. Возможно, Дред все-таки был жив, и, возможно, сегодня утром ему стало лучше.
Он подошел к тому месту, где лежала безмолвная фигура, и посмотрел вниз на странное, застывшее лицо, на окоченевшие, неподвижные руки. Да, Дред был мертв. Джек стоял и смотрел, всхлипывая, и одна горячая слеза, а затем и другая скатились по обеим щекам. На вкус они были очень солеными.
Затем он задумался. Что ему теперь делать? Что-то должно быть сделано, и ему следует сделать это самому, потому что он не должен просить молодую леди помочь. Он спустился к лодке. Там не было ничего, что можно было бы использовать, поэтому он прошел некоторое расстояние вдоль побережья. В конце концов, он нашел бочку, которая, возможно, была выброшена бурей и теперь лежала высоко на сухом и теплом песке, который занес ее почти полностью. Он пнул бочку, разбив ее на части каблуком, и вытащил два шеста из более глубокого слоя влажного песка под ней. Потом повернулся и пошел обратно туда, где вдалеке лежала неподвижная фигура. Молодая леди еще не проснулась, и он был рад этому.
Джек весь дрожал, когда закончил свою работу. Внезапно, когда он все еще стоял на коленях, взошло солнце, бросив ровные лучи света на полосу песка, теперь рыхлого и затоптанного, где он работал. Он разгладил песок. Влажные комочки прилипли к его рукам и одежде, и он стряхнул их. Затем снял навес, который они с молодой леди соорудили над головой Дреда накануне, перенес весла и одежду молодой леди в лодку. Потом он вернулся и понес вниз плащи. К тому времени она уже встала. Джек направился прямо туда, где она стояла, оглядываясь по сторонам.
– Где он? – спросила девушка.
Джек не ответил, но повернулся в нужном направлении. Она увидела, где гладкая поверхность песка была нарушена, и все поняла. Закрыла лицо руками и на мгновение замерла. Джек молча стоял рядом.
– О, – сказала она, – мне снилось, что это не так.
– Мне тоже, – дрожащим голосом сказал Джек и снова почувствовал, как по щеке скатилась слеза.
– Я не думала, что такое может случиться, – сказала она. – Даже сейчас кажется… Так ужасно. Не может… не может быть…