Папа строго посмотрел на Эмиля и сказал:
– Приедешь домой, отправляйся прямо в сарай! – и, ничего не добавив, пошёл к хлеву.
А Эмиль стоял и стыдился. Он и сам понимал, как плохо он себя ведёт. И не только потому, что не послушался папы. Ещё хуже было то, что он сказал «чёрт возьми». Это ведь ругательство, а на хуторе Катхульт ругаться было запрещено. Несколько минут подряд Эмиль сгорал от стыда, а потом купил ещё лимонаду и угостил Альфреда. Оба они уселись отдохнуть на обочине дороги. Альфред уверял, что ничего вкуснее лимонада он в жизни не пил.
– Ты не знаешь, где Лина? – спросил Эмиль.
– Обернись, сам увидишь, – ответил Альфред.
И правда, Лина сидела на траве, прислонившись спиной к изгороди, а рядом с ней расположился тот самый хуторянин из Кроксторна, который замахнулся на Эмиля кнутом. Эмиль сразу понял, что она забыла наставления его мамы, потому что то и дело заливалась громким неестественным смехом, как, впрочем, всегда, когда бывала на людях. Эмиль понял также, что она явно нравится этому крестьянину, и очень обрадовался.
– Подумай только, Альфред, вдруг мы выдадим Лину за этого малого! – сказал он с надеждой. – Тогда ты раз и навсегда от неё избавишься!
Как ты помнишь, Лина считала Альфреда своим женихом и собиралась выйти за него замуж, хотя Альфред сопротивлялся изо всех сил. Уже давно Альфред и Эмиль ломали голову над тем, как бы Альфреду отделаться от Лины, и теперь они очень оживились: может, удастся сплавить Лину владельцу Кроксторна! Правда, он был староват, и к тому же лысый, зато у него был свой хутор, и Лине наверняка захочется стать там хозяйкой.
– Давай покараулим, чтобы им никто не помешал, – предложил Эмиль.
Он понимал, что Лине нужно время, чтобы поймать своего кавалера на крючок.
Но тут на пригорке перед хлевом начали распродавать скотину, и Альфред с Эмилем, забыв о Лине, бросились туда со всех ног, чтобы поглядеть на это зрелище.
Папа Эмиля без труда купил большую свинью, которая вот-вот опоросится, но вокруг коров разгорелся бой. Крестьянин из Бастефаля не сдавался, и папе Эмиля, чтобы оставить за собой приглянувшуюся ему корову, пришлось поднять цену до восьмидесяти крон. Он чуть ли не стонал, выкладывая эту чудовищную сумму, и у него уже не хватало денег, чтобы купить кур, – они достались всё тому же крестьянину из Бастефаля. Все, кроме одной, которая ему просто не понравилась.
– На что мне хромая курица? – сказал он. – Зарежьте её, и дело с концом.
Курица, которую крестьянин из Бастефаля приготовил к смерти, когда-то сломала ногу, кость у неё неправильно срослась, и бедняжка сильно хромала. Рядом с Эмилем стоял сынишка хозяев, и он сказал Эмилю:
– Вот дурак, отказывается от хромой Лотты! Она у нас рекордсменка, несёт самые крупные яйца.
И тогда Эмиль громко крикнул:
– Даю двадцать пять эре за хромую Лотту!
Все засмеялись. Все, кроме папы Эмиля. Он подскочил к Эмилю и опять схватил его за шиворот:
– Сколько дурацких дел ты можешь натворить за один день! Будешь сидеть в сарае двойной срок.
Слово что воробей: вылетит – не поймаешь. Эмиль предложил двадцать пять эре, и теперь ему надо было их отдать. Хромая Лотта отныне принадлежала Эмилю, как бы ни относился к этому его папа.
– Теперь у меня целое хозяйство, – сказал Эмиль Альфреду. – Лошадь и курица.
– Да, лошадь и хромая курица, – подтвердил Альфред и рассмеялся.
Эмиль сунул хромую Лотту в ящик и отнёс к остальным покупкам; у дровяного сарая уже лежали насос, лопата для хлебов и обтянутая бархатом шкатулка. Тут же стоял привязанный к столбу Лукас. Эмиль оглядел своё добро и остался доволен.
Но за это время он совсем упустил из виду Лину. Как идут у неё дела? Эмиль и Альфред побежали назад к изгороди и с облегчением увидели, что там всё в порядке. Крестьянин обхватил Лину за талию, а она хихикала и кокетничала пуще прежнего и то и дело пихала своего ухажёра в бок с такой силой, что тот всякий раз валился в траву.
– Он, по-моему, готов, – сказал Эмиль.
Эмиль и Альфред были сердечно рады победе Лины. Но нашёлся человек, не разделивший их радости. Это был Бултен из Бу.
Бултен был самым большим драчуном и пьяницей во всей Лённеберге, и если на торге бывали страшные драки, то чаще всего по его вине, потому что он всегда тут же пускал в ход кулаки. Ты должен иметь в виду, что в те далёкие времена парень в деревне работал не разгибая спины весь год напролёт, и развлечений у него почти никаких не было. Поэтому такой вот торг был для него настоящим праздником, и он уж не упускал повода подраться. Он просто не знал, как иначе избавиться от того буйства, которое им овладевало, как только он попадал на люди. К тому же не все, к сожалению, пьют один лимонад. И уж во всяком случае, не Бултен из Бу.
Когда Бултен подошёл к изгороди и увидел, что Лина сидит рядом с хозяином Кроксторна, строит ему глазки и хихикает, он сказал:
– Как тебе только не стыдно, Лина! На что тебе сдался этот плешивый кролик? Разве ты не понимаешь, что он слишком стар для тебя?
Так на этот раз началась драка.
Эмиль и Альфред стояли рядом и видели, как разозлился хозяин Кроксторна. Он тут же отдёрнул руку, которой обхватил Лину за талию. Это было просто ужасно: явился Бултен из Бу и разом всё испортил, всё, на что надеялись Альфред и Эмиль.
– Нет, нет, не вставай! Прошу тебя, только не вставай! – испуганно крикнул Эмиль хозяину Кроксторна. – С Бултеном я сам расправлюсь!
И недолго думая Эмиль схватил свою деревянную лопату и что было сил огрел Бултена по спине. И зря. Потому что Бултен мигом обернулся и вцепился в Эмиля. Он до того разозлился, что даже начал косить одним глазом. Эмиль беспомощно повис в его огромных лапах и решил, что настал его последний час. Но тут Альфред взревел:
– Немедленно отпусти мальчишку, не то я тебе руки и ноги переломаю! До дому доберёшься ползком, уж поверь!
Альфред тоже был очень сильный и тоже любил драться. Не прошло и секунды, как он и Бултен из Бу уже тузили друг друга.
Все только того и ждали.
– Не мы начали эту драку! – кричали парни, сбегаясь со всех сторон и бросаясь в кучу дерущихся. У них давно уже руки чесались, но никто не решался начать первым. Упустить такой случай было просто невозможно.
Но тут Лина заревела во весь голос.
– Они из-за меня дерутся! – кричала она. – Ой-ой-ой, какой ужас!
– Вот когда пригодится лопата! – радостно воскликнул Эмиль и добавил, повернувшись к Лине: – Не бойся, всё будет в порядке! Лопата выручит.
Между тем парни сцепились в огромный клубок, молотили друг друга кулаками, ругались, кричали, а в самом низу этой кучи копошились Альфред, Бултен и хозяин Кроксторна.
Эмиль всё же не на шутку испугался, что они просто-напросто раздавят Альфреда, и он, чтобы его освободить, швырнул лопату в кучу переплетённых тел так, как разбивают битой сложенные в фигуру городки. Но у Эмиля ничего не получилось: парни не разлетелись в разные стороны, как он надеялся, а когда он подошёл поближе, кто-то попытался сбить его с ног и вовлечь в общую свалку. Но Эмиль и тут не растерялся: он ловко увернулся, вскочил на Лукаса и закружил галопом вокруг дерущихся. Волосы его так и развевались по ветру, он размахивал лопатой и был очень похож в эту минуту на рыцаря, который кидается в бой с поднятым копьём.
Итак, Эмиль скакал вокруг дерущихся и время от времени бил их лопатой, а на скаку удар получался куда сильнее, и вскоре ему удалось разогнать тех, кто был сверху, но их место тут же заняли вновь подоспевшие, и как усердно Эмиль ни работал лопатой, но никак не мог высвободить Альфреда.
Женщины и дети толпились вокруг и ревели что было мочи. А папа Эмиля и остальные крестьяне постарше, которым возраст уже не позволял ввязываться в драку, растерянно бегали взад-вперёд и беспомощно размахивали руками. Они не знали, как прекратить это побоище.
– Хватит, ребята, пора кончать, – уговаривали они драчунов, хотя и без всякого толка. – Будет ещё торг, приберегите силы!
Но парни так вошли во вкус, что ничего не слыхали, они хотели только драться, драться и драться!
Эмиль с досадой отбросил лопату.
– Лина, чем реветь, помоги-ка мне лучше, – сказал он. – Не забывай, что там, внизу, твой жених!
Я уже говорила, что Эмиль был очень находчивый. Послушай только, что он придумал! У него ведь был теперь насос, а воды в колодце хватало. Он велел Лине качать воду, а сам взялся за шланг. И тут из шланга вырвалась такая мощная струя, что любо-дорого было смотреть.
Когда эта холодная струя с силой ударила в клубок тел, все дерущиеся на мгновение замерли. И уж поверь мне, не прошло и минуты, как драка прекратилась. Один за другим вылезали из кучи парни. На их огорошенные мокрые лица нельзя было смотреть без смеха. Медленно поднимались они на ноги и, пошатываясь, расходились в разные стороны.
Имей в виду, на случай, если ты сам попадёшь в драку и тебе захочется её прекратить, – холодная вода действует куда лучше, чем деревянная лопата. Запомни это!
На Эмиля парни зла не имели. Буйство, овладевшее ими, прошло, они сами понимали, что на этот раз, пожалуй, и хватит.
– Ведь и правда, на той неделе будет торг в Кнасхульте, – сказал Бултен из Бу и засунул в нос мох, чтобы остановить кровь.
Услышав это, Эмиль подошёл к хозяину хутора Кнасхульт и предложил ему свой насос. И как ты сам понимаешь, крестьянин взял его с благодарностью – теперь-то все знали, на что он нужен.
Торг кончился, и люди, прихватив свои покупки, стали разъезжаться по домам. Папа Эмиля тоже собрался в путь. Свинью погрузили на телегу, и хромая Лотта, покорно лежавшая в ящике, тоже получила там местечко, хотя папа Эмиля глядел на неё с неодобрением. А Рюлла – так звали корову – должна была, по общему мнению, пойти своим ходом. Но никто не поинтересовался, какого мнения на этот счёт сама Рюлла.
Ты, наверно, много слышал про диких зверей. А слышал ли ты когда-нибудь про диких коров? Если нет, могу тебе сказать, что уж коли корова дикая, то при виде её даже настоящие дикие звери начинают дрожать мелкой дрожью и бегут куда глаз