я-то нога ловко сбила его и Некрас с разбегу грохнулся во весь рост, закопавшись в прелых листьях. Когда он вскочил, острый кончик меча, холодный как змеиное жало, покачивался у его груди. Варяг, из людей купца Хаварда, тот, с косым шрамом на лице, недобро улыбался, глядя на Некраса. «До ножа не дотянусь, не успею, – прижавшись спиной к корявому стволу вяза лихорадочно думал Некрас. – Что же делать? Что ему от меня надо?» Он хотел было спросить об этом у варяга, но тот сделал предостерегающий жест. Неожиданно над их головами раздался звонкий стук дятла. Варяг вздрогнул и глянул вверх. «Спасибо пестрому», – Некрас нырнул под меч и ударил противника ногой в пах. Меченый глухо охнул и согнулся пополам. Некрас обрушил оба кулака ему на затылок. Варяг рухнул ему под ноги. Некрас выхватил нож и хищно нацелился под левую лопатку.
– Не делай этого. Не надо, – тихо, но властно произнес голос у него за спиной, а острие меча легонько вонзилось под ребра. Некрас почувствовал как капелька крови скатилась по спине.
– Брось нож, – продолжал тот же голос. Пальцы разжались и засопожник скользнул в траву. Меченый у ног Некраса завозился и сел, придерживая рукой затылок. Он злобно смотрел на обидчика, а другой рукой шарил вокруг себя, ища меч.
– Я убью его, хозяин! – тихо прошипел он. – Убью этого щенка!
– Не торопись, Фудри. Всему свое время. – Меч по-прежнему подталкивал Некраса в спину и он, мелко переступая, двигался вперед, пока не уперся лицом в морщинистый ствол вяза. Тогда меч убрали и Некрас развернулся лицом к своим противникам. Как он и думал перед ним стоял купец из Бирки, Хавард Урманин*.
– Что вам от меня надо? – спросил Некрас, настороженно глядя как Фудри с мечом приближается к нему.
Его злая ухмылка не предвещала ничего хорошего и Некрас испугался. Испугался не на шутку, так что спина покрылась липкой, холодной испариной. Глупо, несправедливо умирать так рано. Умирать таким молодым, когда жизнь только начинается. Умирать, оставляя на этом свете своих врагов, и знать, что никто не отомстит за тебя. Умирать смирно, как боров в хлеву, дожидаясь удара своего убийцы.
– Нет, не хочу! – Некрас рухнул на колени и пополз к свею, быстро шепча: – Нет, господин! Не убивай! Я тебе пригожусь. Я могу чистить твоего коня. Я сильный, я могу крутить жернова. Я могу выполнять любую работу. Я все могу, только не убивай! – он попытался обхватить сапоги Хаварда, но тот отпихнул его ногой. Фудри выжидательно глянул на хозяина и сделал выразительный жест рукой у горла.
– Постой, – остановил его купец и обратился к Некрасу, – что ты тут делаешь? Ты из людей князя Ратибора? – по-словенски он говорил чисто, как будто это была его родная речь.
– Да, я княжий отрок, – Некрас заискивающе улыбнулся, но увидев, как Хавард нахмурился, торопливо продолжал, – только князь Ратибор выгнал меня из дружины. Я зарубил мечом его сына, – приврал он, видя как морщины на лбу свея разгладились. – Я ненавижу князя! Это его люди избили меня, – Некрас почти гордо указала на свою разбитую щеку и затекший глаз.
– Так ты не с заставы? – разочарованно протянул купец и обернулся к Фудри.
– Не убивай, господин! – Некрас снова бросился к нему и прижался лицом к его руке. – Я сделаю все, что ты хочешь, только не убивай!
– Так ты хочешь жить? – удивился Хавард, глядя как Некрас утвердительно трясет головой. – Жизнь это большая награда и ее надо заслужить, – сказал свей, что-то прикидывая в уме. – Ты можешь провести нас на заставу незаметно? – быстро спросил он.
– Конечно! – выпалил Некрас, не раздумывая. – Только, – он замялся, – на заставе десять воинов.
– Мы убьем их, – спокойно ответил свей. И по тому как он это сказал Некрас понял, что так оно и будет.
– Но вас только двое, – растерялся Некрас.
– Трое, – поправил его Хавард и испытывающе глянул ему в глаза.
– Трое, – согласился Волдырь. – Тогда нам надо напасть ночью, когда они заснут. Сонным легче перерезать горло.
– Мы не будем ждать ночи. Веди, – Хавард поставил Некраса на ноги и слегка подтолкнул в спину. – Ну?
Фудри три раза тявкнул лисой. Ветви кустов вокруг бесшумно раздвинулись и Некрас увидел варягов. Их было много. По крайней мере десятка три. Все были готовы к бою. На головах рогатые шлемы. В руках мечи и секиры. Кожаные куртки с нашитыми стальными бляхами. Некоторые были с крепкими ясеневыми копьями и щитами. Человек десять были с луками. Хавард что-то тихо, но повелительно сказал им и они двинулись вперед. Некрас показывал дорогу. Сзади, почти вплотную к нему шел Фудри. Он зло поглядывал на Некраса и слегка косолапил. Его взгляды не сулили Волдырю ничего хорошего. Некрас догадывался, стоит ему сделать шаг в сторону и меченый с удовольствием проткнет его мечом. Хавард шел спокойно, казалось полностью доверяя проводнику.
Так они дошли до поляны, где находились землянки дозорных. Двое сидели у костра и о чем-то говорили. Остальных видно не было. Хавард приказал своим людям окружить поляну. Лучники по его знаку достали стрелы и наложили их на тетиву. Хавард подозвал одного из них, взял лук и жестом предложил его Некрасу.
– Ну, покажи чему тебя учили у князя Ратибора, – тихо сказал свей. – Только смотри не промахнись, – он красноречиво подмигнул Фудри.
Некрас взял лук. Оружие придало ему уверенности и злости. Спина дружинника в белой холщевой рубахе была ему хорошо видна. Он видел его загорелую шею, мягкие волосы на затылке. Видел, как мелко трясутся его плечи от смеха. Видно его товарищ рассказывал что-то веселое. Некрас вскинул лук. «Смеешься, – почему-то озлился Волдырь. – И надо мной бы поди так же тешились, коли взяли бы меня у матери! Теперь я потешусь! И посмотрим кто веселее.» Он натянул тетиву и уже ни о чем не думая, выстрелил. Стрела с тяжелым трехгранными наконечником ударила гридя между лопаток. Он рухнул лицом в костер. Его товарищ, не успев подняться, был сражен сразу тремя стрелами. Он повалился на бок и прохрипел: «Тревога…» Молодой отрок-ижор, которого Некрас видел утром, был убит на пороге землянки. Стрела попала ему в сердце. Он так и рухнул, не закрыв свои серые удивленные глаза.
– Не самый плохой выстрел, который я видел, – Хавард одобрительно хлопнул Некраса по плечу. – Держи, – он передал ему колчан полный стрел и его нож.
– Я не подведу, господин, – Некрас благодарно улыбнулся. – Надо спешить, – сказал он указывая на поляну.
Здоровенный свей с всклокоченной, рыжей бородой, с широкой секирой в руках, выбежал вперед. Не отставая, за ним бежали люди Хаварда. На пороге землянки их ждал Шестак Сухорук. «Быстро он успел снарядиться», – оценил сноровку седоусого воина Некрас. Десятский был в кольчуге и шлеме, с мечом в руке. Шестак стоял на нижней ступеньке и оттого казался рядом со свеем совсем маленьким. Рыжий замахнулся секирой. Еще миг и чудовищной силы удар разрубит старого кметя. Сухорук резко выбросил правую руку вперед. Короткое движение снизу вверх. Варяг замер, недоуменно глядя широко раскрытыми глазами. Пальцы его разжались, секира выпала из рук, а сам он стал медленно оседать. Меч десятского глубоко рассек ему живот, так что кишки вывалились наружу. Свей замычал и попытался отползти в сторону. Его внутренности тянулись за ним длинной кровавой лентой. Десятский переступил через него и приготовился встретить других. Ему на помощь из землянки выскочил Чаян и еще два отрока. Все были готовы к бою.
– Чаян! Запали костер! – крикнул десятский, отбивая удар щитом.
Один из Чаяновых отроков бросился к костру, выхватил оттуда большую, пылающую головню и побежал к сухому дубу. Как из-под земли вырос перед ним Фудри, но отрок с разбега ударил его щитом. Фудри отлетел в сторону. Сбросив с руки щит, молодой воин ухватился за нижний сук. Звонко пропела тетива. Тяжелая стрела пробила ему предплечье. Выронив головню, он со стоном повалился в траву. Двое подоспевших варягов обрушили на него свои секиры.
Чаян и другой гридень, встав спиной друг к другу, защищались от пяти наседавших на них врагов. Сухорук, ловко отбивая удары, медленно отходил под натиском трех свеев. Его щит в нескольких местах был пробит вражеским железом. Вот он неловко оступился и тут же получил удар. Длинный варяжский меч скользнул по шлему, сорвав кожу с левой щеки. Сухорук упал на правое колено, пытаясь закрыться щитом. Молодой варяг с победным криком бросился к нему, но тут же рухнул напоровшись на меч. Старый кметь ударил наверняка, под щит, перерубив врагу обе голени. Двое остальных замерли на месте и Шестак поднялся, прислонившись спиной к дереву.
– Чаян! Гордей! – позвал он своих. – Уходите к берегу! Надо предупредить воеводу!
– А ты как же? – крикнул Чаян. Двух находников зарубили они, но и Гордей пал под свейскими мечами.
– Уходи! – Сухорук зло усмехнулся. – Меня уж в ирие* заждались. Вот может прихвачу с собой пару попутчиков.
Чаян свалил мечом третьего варяга и бросился в образовавшийся проход. Закинув щит за спину, он быстро побежал, петляя между деревьями, к берегу Волхова. Десяток свеев во главе с Фудри бросились за ним. Шестак остался стоять, прислонившись спиной к сухому дубу. Тяжело дыша, он ждал нападения врагов. Изрубленный щит он бросил и теперь стоял, чуть выставив вперед левую руку, крепко сжимая правой верный меч. Рана на щеке сочилась свежей кровью. Хавард вышел вперед своих воинов.
– A-а, Урманин, – узнал его десятский. – Так-то ты торговать приехал?
– У каждого свое ремесло, – холодно ответил купец.
– Ты хочешь сказать, что тебе больше по душе меч, чем весы? Так сразись со мной! – предложил ему Сухорук.
– Ты неплохой воин и скрестить с тобой клинки большая честь. Говорю тебе как мастер боя на мечах. Но сейчас я спешу, – даже как бы с сожалением Хавард покачал головой. – Если ты не бросишь оружия, тебя лишат жизни.
– К чему жизнь, без чести? – презрительно скривил губы старый воин. – Я готов!
– Пусть будет так, – Хавард сделал знак своим людям.
Трое варягов, закрывшись щитами, с длинными копьями наперевес устремились к Сухоруку. Одно копье он сумел отбросить левой рукой, второе перерубил мечом, но третье, разорвав стальные кольца кольчуги, вонзилось ему в грудь. Шестак напрягся, собрав последние силы, и попытался достать врага мечом. Напрасно. Прикрывшись щитом, свей налегал на копье, вгоняя его глубже в тело. Так и остался стоять десятский у дуба, с мечом в руке, глядя на врагов страшными, мертвыми глазами. Только ветерок легко трепал его длинные усы, да седую прядь волос, выбившихся из-под шлема.