– Именно этого я и ожидал, – встревоженно произнес Морли, когда мы выскочили на поперечную улицу.
– Ожидал?
– Он – призрак. Бесплотный дух, так сказать.
– Нет, он не дух, а просто везунок.
– Я где-то слышал, что везение есть не что иное, как одно из проявлений парапсихического дара или, если хочешь, таланта.
– Брось трепаться, Морли. Какое отношение чистая случайность имеет к таланту?
– Так ты полагаешь, что удача – не больше чем чистая случайность? Или другими словами: между ними стоит знак равенства?
– Пожалуй.
– Из этого следует, что и тебе, Гаррет, когда-нибудь может повезти. Однако тебе повезет скорее, если ты сам станешь оказывать влияние на ход событий.
– Но с другой стороны…
Тема нашей болтовни оказалась неисчерпаемой. Это развлечение скрасило нам дорогу до Западной стороны.
В конце концов я сказал:
– Ты меня убедил. Начинаю учиться управлять ходом событий.
– Значит, говоришь, в лавке Виксона и Уайта довольно хилая задняя дверь?
– Даже смешно сказать. Если, конечно, за ней не скрыта ловушка.
– Где эта знаменитая дверь? Покажи. Мы доведем твоих друзей до умопомрачительного экстаза.
Ясно. Морли решил составить мне компанию, просто чтобы немного развлечься.
«Виксон и Уайт» были открыты. Мы подождали, пока покупатели не вышли из лавки.
– Поторопимся. У меня несколько напряженные отношения с местной стражей. Эти ребята чересчур серьезно относятся к своим обязанностям.
Морли пробурчал что-то нечленораздельное. Я познакомил его с дверью в задней стене дома.
Осмотрев ее, он произнес:
– Дай мне десять минут.
– Десять? Ты что, хочешь разобрать ее на части, и раму тоже?
– Нет. Просто стану работать очень тихо. Если тебе важна быстрота, так пригласил бы не меня, а Плоскомордого. Изящество, Гаррет. Изящество и неожиданность. Я тебе не какой-нибудь уличный громила.
– Хорошо, – согласился я и оставил художника за его мольбертом.
Я начал подозревать, что мой старый друг во всем этом деле преследует собственную цель.
Но это меня совершенно не волновало. Я всего-навсего хотел выполнить свою работу – найти пропавшую девочку. Именно так я формулировал свою задачу. И ни на йоту больше.
Интересно, есть ли у меня сейчас работодатель? Во всяком случае, от него не поступало никаких вестей.
Пока Морли занимался своими делами, я ждал в проходе между домами. Мой приятель действовал совершенно бесшумно. До меня не доносилось ни единого звука. Головорезы в сером не появлялись. Я попытался настроиться на роль, которую мне предстояло сыграть.
Пора. Я подошел к дверям и переступил порог.
42
– Привет, – бросил я, ухмыляясь. В помещении, кроме нас, никого не было. Заперев за собой дверь, я выставил в витрине табличку с надписью «ЗАКРЫТО».
Более бесстрашный из двух пиратов поинтересовался:
– Что вы делаете? – Он хотел произнести эти слова грозно, но голос его сорвался в мышиный писк.
Второй корсар не произнес ни звука. Десять секунд он не отрываясь пялился на меня, похожий на мифическую птичку, загипнотизированную взглядом кобры. Затем, по-прежнему молча, бросился в заднюю комнату. Мгновение спустя оттуда раздался такой вопль, будто Морли встретил его демонстрацией обнаженной задницы.
Я решил пустить в дело свой самый веселый и дружелюбный тон. Если сделать это должным образом, ваши слова будут звучать чрезвычайно зловеще.
– Привет, Робин. – Я все-таки ухитрился рассортировать их по именам. – Мы заскочили всего лишь потолковать об Эмеральд Дженн.
Я воспроизвел улыбку коммивояжера. Робин пискнул и решил воссоединиться с Пенни.
Каждый из этих отважных флибустьеров был ростом значительно выше Морли. Но когда я вошел в комнату, пираты являли собой жалкое зрелище. Морли держал их за воротники, повернув ко мне лицом. Оба корсара мелко дрожали.
Закрыв и заперев дверь, я прислонился спиной к стене:
– Кто из вас осмелится выступить с речью? В помещении царил ужасный беспорядок. Уверен, что порядка там не было изначально, но сейчас казалось, что комнату поспешно обыскал, например, фанатик-библиофил в поисках редкого первого издания.
– Ну давайте, ребята, не тяните. Две головы синхронно качнулись.
– Начинайте, парни, не глупите.
Морли все же ухитрился поставить их на колени. Он извлек нож с таким длинным лезвием, что ношение его считалось незаконным, и начал водить клинком по оселку.
– Ребята, мне всего лишь нужна Эмеральд Дженн, известная также под именем Жюстина Дженн. Скажите мне, что вам о ней известно, и вы тут же почувствуете огромное облегчение. Начните с того, как впервые встретились с ней.
Виксон и Уайт принялись скулить и хныкать. Они обменялись полными взаимной страсти прощальными взглядами. Господи, до чего же я был хорош! Вот это театр! Морли внес свой вклад в представление, испробовав остроту лезвия на усах Пенни. Большой клок волос, украшавших физиономию пирата, упал на пол. Морли вернулся к оселку.
– Нет необходимости кого-нибудь убивать. – Я указал на валяющийся ус и добавил: – Мы просто обреем одного из вас наголо.
– Иммигранты, – заметил Морли.
– Наверняка.
Карентийцы, пройдя Кантард, не впадают так легко в дрожь. Попадись нам наши соплеменники, они заставили бы нас попотеть.
Первым сломался Робин.
– Это произошло почти год назад. Пенни одарил его яростным взглядом.
– Так что же произошло почти год назад?
– Девушка первый раз пришла в лавку. Она казалась совершенно потерянной, нуждающейся в поддержке.
– Так просто забрела? Сама по себе? Хотела разжиться чашечкой лягушачьего меха?
– Нет. Она просто познакомилась с нашими товарами. Но осматривала она их с надеждой.
– Хм…
– Потерянная душа, гибнущая в отчаянии в поисках соломинки, за которую можно было бы ухватиться. С ней был молодой человек. По-моему, она звала его Кефью. Юный блондин-красавец. Он всего лишь раз посетил наш магазин…
– И сумел разбить ваши сердца. Весьма сожалею.
Пенни, как и мне, не нравился заискивающий тон Робина, но он по-прежнему ограничивался яростными взглядами.
– Кефью? – Я повторил имя так, как произнес его Робин.
– Куинс Кефор, наверное, – задумчиво предположил Морли.
– Куинс? – Я тоже погрузился в размышления.
Куинси Квентин К. – самый мелкий из мелких мошенников. Слишком тупой для любого серьезного дела. В его жилах текла частичка крови эльфов, поэтому он выглядел моложе своих лет и никогда не служил в армии.
Я знал его очень плохо, и у меня не было никакого желания это знакомство углублять.
Когда я описал внешность Куинси, Робин энергично закивал, пытаясь всеми силами продемонстрировать желание быть полезным. Интересно, не сообщает ли он мне лишь то, что я, по его мнению, хотел бы услышать?
– Благодарю вас, Робин. Видите, мы прекрасно находим общий язык. Чего же хотел Кефор? Недоуменный взгляд в ответ.
– Он ничего не хотел. Просто сопровождал девочку, но был к ней не очень внимателен.
Естественно, ведь ты изнывал от похоти по отношению к нему.
– Поясните, пожалуйста.
– Она искала простых ответов. – А я понял так, что она пребывала в отчаянии.
– Да, в отчаянии, но только так, как это бывает в ее возрасте. Молодые люди желают преодолеть все трудности, не утруждая себя. Они не желают слышать о том, что подлинная магия – тяжкий труд. Ваши властители бурь и повелители огня тратят по двадцать лет на обучение и необходимую практику. Дети же полагают, что достаточно лишь щелкнуть пальцем…
Морли с быстротой молнии протянул руку, шлепнув Робина по запястью: Робин вознамерился щелкнуть пальцами, как бы иллюстрируя свои слова. Он бы облапошил нас, если бы мы не находились в заднем помещении лавки, снабжающей магическими припасами колдунов и чародеев. Окружающая обстановка не позволяла нашей бдительности притупиться.
– Мне очень нравится вести светскую беседу, но все-таки не отступайте от темы. Рассказывайте об Эмеральд, Робин. Кефор больше не появлялся, но она-то ведь заходила, не так ли? Говорите!
– Не надо грубости. Эмми убежала из дома, расположенного где-то на севере страны. Мы беседовали об этом, но подробности стали известны нам совсем недавно.
– Значит, говорите, убежала? – повторил я, стараясь придать зловещий оттенок каждому слову.
Морли зверски вращал глазами. – И прожила самостоятельно целый год?
Ужасно. Год одной в Танфере? Такого опыта ей должно было хватить на всю оставшуюся жизнь.
– Ну и почему же она решила бежать?
– От своей матушки.
От мамочки, выражавшей беспокойство по поводу шестидневного отсутствия дочурки.
– Продолжайте.
– Она не вдавалась в подробности, но было ясно, что эта женщина – чудовище.
– Эмеральд проводила у вас много времени?
– Она нам помогала. Иногда оставалась ночевать. Он указал на тощий тюфяк. Я не стал повторять вслух то, что подумал по этому поводу.
– Эмеральд была похожа на раненую пташку. Мы дали ей возможность чувствовать себя в безопасности. – В последних словах послышалось нечто похожее на вызов. Бесспорно, с Робином и Пенни девица чувствовала себя спокойнее, чем на улице. Но загвоздка в том, что я никак не мог воспринять это как филантропический жест с их стороны. Такой уж я законченный циник.
Робин, начав говорить, оказался чудовищным болтуном, и мне приходилось затрачивать уйму энергии, каждый раз возвращая его на нужные рельсы.
– Видели вы ее в последнее время?
– Нет. Она услышала, что мать появилась в городе.
И это заставило ее скрыться?
– Девочка опасалась, что мамаша примется ее разыскивать. И она ведь действительно ищет ее, разве не так? Вы уже здесь. Эмми не желает, чтобы ее нашли. А если мы не знаем, где она, то и выдать не можем, правильно?
Мы с Морли обменялись взглядами.
– Чего же она боится?
Настал черед Робина и Пенни обменяться недоуменными взглядами.