— Это магический битва! — высказал Дэн весьма очевидную догадку.
Искры сыпались дождем, словно во время праздничного фейерверка.
— Проклятие! — пробормотал Барат. Остальные просто таращились.
Это продолжалось несколько минут. Свистки Гражданской стражи и частных охранников пронзили ночь.
— О боже. Полагаю, началось. — Лунная Гниль присоединилась к слуге в дверном проеме, ее лицо было бледным, глаза расширились. Она явно не обрадовалась.
Собаки подобрались настолько близко, насколько позволил Денверс. Они были дикими, но долгая память предков подсказывала им, что нужно прятаться вместе с двуногими в хижинах и пещерах.
— Что это? — спросила Лунная Гниль.
— Они боятся темноты.
Она поразмыслила над огненным весельем.
— Сегодня это разумно. Впусти их в фойе, Денверс. И найди для них что-нибудь поесть. — Еще немного подумала и добавила: — Сопровождение тоже.
Доллар Дэн неохотно, однако с облегчением завел своих ребят в дом. Приглашение в жилище чародейки было пугающим, но снаружи могло оказаться еще хуже.
Лунная Гниль отсекла нас с Баратом от других.
— Идите со мной.
Я печально пожал плечами, глядя на Паленую, чей оскорбленный взгляд превратился в немую мольбу. Тара Чейн уже превзошла себя, пригласив моих нечеловеческих спутников.
Паленой полезно научиться общаться с Долларом Дэном. Быстро ей от этой проблемы не отделаться, а другие крысюки тоже захотят предъявить на нее права. Она считалась крупным призом.
50
Лунная Гниль привела нас в гостиную, где служанка накрывала стол на троих. Я увидел стаканы, графины с вином и тарелку с кусочками сыра и колбасы. У меня потекли слюнки. Я был очень голоден. И напряжен. И у меня все болело.
За сегодня я прошел больше, чем обычно проходил за целый месяц. А день еще не закончился.
— Итак, почему вы здесь со всяким сбродом, а не… — Она посмотрела на Барата и решила замолчать. Оскорбленный Барат Альгарда умел быть неприятным.
— Работа всякого сброда заключается в том, чтобы сохранить мне жизнь. Некоторые люди пытались сделать со мной нехорошие вещи. Я пришел задать несколько вопросов, узнать, поможете ли вы нам с кое-какими проблемами, и сообщить, что вашу сестру похитили. Но, полагаю, об этом вы слышали.
— Слышала. Неприятный посетитель сообщил мне новости сегодня днем. Сказал, что Маришка пострадает, если я не оставлю попытки саботировать турнир.
Продолжать она не собиралась.
— И? — подтолкнул ее я. — Что еще?
Должно было быть что-то еще. Нужно снова притащить ее к Покойнику.
— Я пожелала ему удачи. Сказала, что, надеюсь, они хорошо проведут время. Высказала несколько предложений, в основном в том ключе, что не стоит бросать Маришку в терновый куст. Ему это не понравилось. Он стал агрессивным, поэтому пришлось попросить Денверса ударить его и засунуть в мусорный бак на заднем дворе.
Она не сомневалась, что бандиты не причинят Маришке вреда? Или ей было все равно?
— Вы заметили что-нибудь, что поможет нам опознать его?
— Я знаю, кто это. Нет. Погодите. Я знаю, чем он занимается. Он священник. Ортодоксальный. Из собора в Квартале снов. Я видела его там, издали. Он меня не замечал. Сегодня я впервые общалась с ним лично. Он понятия не имел, что я его уже встречала.
— И вы, как умная девочка, не стали ему напоминать.
— Да. Как умная женщина.
Должно быть, я просиял. Существовала ли связь? Священник. В день своей смерти Страфа посещала священника. Мы все полагали, что по поводу свадьбы. У них с отцом Америго имелись небольшие разногласия. Но может, она отправилась на встречу со священником из-за иных проблем.
Нужно включить отца Америго в мой допросный список. Или лучше в список Покойника.
Не следует забывать, что Плеймет с Пенни не видели Страфу в Квартале снов. Это доказывало лишь, что они ее там не видели, но наводило на определенные мысли.
— Вы часом не знаете имени этого священника?
— Нет. Но он служит в соборе Четтери. Его нетрудно заметить. Или описать. У него огромный жировик.
Она похлопала себя по голове.
Я хотел обменяться с кем-нибудь торжествующим взглядом, но пришлось воздержаться. Барат не знал, что мы уже слышали об этом жировике. Я ограничился злобной усмешкой.
— Полагаю, одного мы нашли!
— Одного кого? — спросил Барат.
— Оператора. Парень с гигантским жировиком был среди тех, кто заказал костюмы и мечи, в которых мы собираемся установить ловушку.
Тара Чейн посмотрела на меня так, словно я излучал ослепительное безумие.
— Прошу прощения. Послушайте, это еще одна причина, по которой я к вам заглянул. — На мгновение в ее глазах вспыхнула надежда, но сразу погасла. — Кстати, что вы собираетесь предпринять по поводу сестры?
На смену Таре Чейн Махткесс пришла Лунная Гниль.
— Мы знаем, где ее держат. Пусть как следует помаринуется.
— Что?
— Ну ладно. Пусть кто-нибудь за ней приглядывает. Крысюки как раз сгодятся. Я им заплачу. Но пусть сидит там. Если дело примет дурной для нее оборот, мы что-нибудь придумаем.
— Вы действительно этого хотите?
— Пускай тупая сучка поварится в собственном соку.
Не слишком милосердно по отношению к сестре. Но не мне судить.
Я начал рассказывать о «Дивных диковинах» и Тривиасе Смите, церемониальных нарядах и поддельных старинных мечах.
— И ты хочешь устроить диверсию с оружием.
— Да. Нет. Не совсем. Проклятие… Это хорошая идея. Если вы можете устроить так, чтобы они просто гнулись, когда пытаешься кого-то насадить… Тьфу.
Я подумал, что на полном ходу влетел в словесные зыбучие пески. Но дама была не в настроении играть. Или ее ум оказался не таким вывернутым, как мой.
— Сделать вставку для рукояти, чтобы впоследствии отследить мечи, реально. Что-то более сложное — непростая задача. Барат, как твоя мать?
— Я склонен к оптимизму. Ее пальцы начали подергиваться. Тэд говорит, она может быть в сознании.
— Если она в сознании хотя бы наполовину, значит, вернется. Она слишком сильна и слишком упряма, чтобы сдаться.
Барат кивнул.
— Это точно. Она не уйдет, пока не рассчитается за Страфу.
Я решил, что пора вернуться к мужчине, который пытался шантажировать Лунную Гниль. Весьма опасное занятие, когда имеешь дело с человеком с макушки Холма.
— Леди Махткесс…
— Тара Чейн, — без улыбки перебила она.
Барат едва заметно кивнул, подняв брови. Он был удивлен. Лунная Гниль приняла меня в свой круг.
— Тара Чейн. Закончив тут, я направлюсь к себе домой. Я очень устал. Отчитаюсь перед партнером и рухну. Но… если вы в состоянии заставить себя сделать это, не могли бы вы пойти со мной? Он мог бы извлечь ценную информацию из вашей встречи с тем человеком… — Я замолчал, уверенный, что зря сотрясаю воздух. Однажды она уже позволила насилие над собой — и этого было больше чем достаточно.
Тара Чейн поднялась.
— Вы двое займитесь тарелками. Должно быть, умираете от голода. Я сейчас вернусь.
Она вышла в фойе, переговорила с кем-то — я подумал, с Паленой. А может, с Долларом Дэном. Затем наступила тишина, которую вскоре нарушил шепот.
— Что вы думаете? — спросил я Барата.
— О чем?
— Обо всем в целом и о ней в частности.
— Тара Чейн. Она позволяет дружбе и совести, которая обычно спит, влиять на свой имидж. — Я не ответил, и он добавил: — Большинство людей с Холма окажется лучше, чем ты думаешь, если познакомиться с нами поближе.
Я молчал. Он мог проверять меня. Вот в чем проблема с мерзавцами. Чем ближе ты их узнаешь, тем лучше понимаешь, почему они такие. Возможно, даже начинаешь сочувствовать.
Что не отменяет необходимости раскалывать черепа и перерезать глотки. Ведь ты имеешь дело с нынешним монстром, а не былой жертвой.
Тара Чейн вернулась.
— У меня есть все что нужно для маячков. Однако мне интересно, кто, по твоему замыслу, будет осуществлять слежку. У тебя нет таланта. У него тоже.
Я об этом не подумал. Посмотрел на Барата. Тот пожал плечами.
— Так далеко я не заглядывал. Вы с Рихтом Хаузером — все, что у нас осталось.
— В таком случае, полагаю, это буду я.
Интересно, не следует ли мне испытывать подозрения. Она проявляла чудовищную отзывчивость.
От отзывчивых людей обычно никакого толка. Они пытаются тебя надуть. С другой стороны, Лунная Гниль участвовала в заговоре против турнира еще прежде, чем о нем узнали мы со Страфой. А последние дни обеспечили нам всем множество мотивов внести свою лепту, прежде чем Операторы запустят конвейер.
51
Моросил дождь. Это было лучше, чем ливень, которого я ждал, но мостовая все равно стала опасно скользкой.
Из дома Лунной Гнили Барат отправился к матери. У него были дела с ней и Кивенс. Остальные двинулись к Макунадо-стрит. У псиц погода не вызывала восторга. Они бы с радостью поселились у Лунной Гнили. Там хорошо кормили.
Но Тара Чейн не была готова их удочерить.
Зато Паленая передвигалась самостоятельно.
Доллар Дэн был разочарован.
— Что это за запах? — спросил я. Нечто таилось за зрелыми ароматами, разбуженными дождем.
На улицах висел бледный туман, к которому примешивалось что-то вроде слабого дыма. Я уловил серу и нечто металлическое. Окружавшие меня острые носы могли решить загадку.
— Это связать с то колдовство, — ответил один крысюк.
Воздух почти не двигался, но запах тянулся от места схватки.
Дэн и Паленая согласились, однако ничего не добавили.
Нанятый фургон стоял перед домом. Мин отсутствовала. Должно быть, владелец находился внутри. Вместе с Пенни и Тэдом. Лошади в упряжке казались еще глупее, чем обычно свойственно недалекому и кровожадному конскому клану. Они выглядели так, словно их мог увести любой желающий.
Вот только эти клячи демонстрировали свой ленивый идиотизм перед домом, в котором обитал Покойник.
Возможно, он использовал их в качестве приманки.