— Теперь можете выйти и разобраться с этим, — сказала Лунная Гниль на обычном карентийском.
Внезапно материализовались люди в красных беретах. На каждом был значок тайной полиции. Я увидел Мишень. И Хелению. Престон Уомбл и Элона Мьюриэт отсутствовали.
Никто ничего не говорил. Полицейские просто занялись делом.
Если я когда-то и сомневался, что Дил Релвей выполнял волю самого Господа и не знал страха, сейчас этим сомнения умерли. Только безумные полицейские могли арестовать священников Четтери на ступенях собора, даже не предъявив обвинения. Алмаз и компания удивились. И покорно сдались, не споря и не сопротивляясь. Один только Алмаз спросил, что происходит, но не получил ответа и не стал развивать тему. Хотя и посмотрел пристально на двери Четтери.
Сопротивляться не имело смысла. Их все равно скоро отпустят, вероятно, прежде, чем эти тупые красные береты доберутся до Аль-Хара.
Человек, пославший Алмаза, смотрел сверху, откровенно разъяренный. Каштанка и девочки присоединились ко мне, когда я перебрался на более выгодную позицию, достаточно близко к Лунной Гнили, чтобы при необходимости прийти ей на помощь.
Полицейские связали священникам руки за спиной, и некоторые зеваки зааплодировали. Построили заключенных цепочкой, и аплодисменты стали громче.
Следует чаще бывать в Квартале снов. Это что-то новенькое. Каким-то образом священники вызвали неприязнь народных масс.
Раздался смех: Мишень отправил заключенных в Аль-Хар в сопровождении одной женщины ростом чуть выше комара, вооруженной сучковатой тростью, с которой дама обращалась с умением бывалого мечника. Повторной демонстрации не потребовалось.
Мишень и прочие сняли береты и испарились.
Релвей совсем рехнулся?
Он только что вызвал Четтери на чертов поединок. Однако будучи Дилом Релвеем, начальник не стал бы действовать так нагло, если бы не был уверен в счастливом исходе.
Сначала преступники, затем священники. И когда он уже доберется до адвокатов?
— Давайте навестим Тару Чейн, — предложил я моим девочкам.
Красные береты не стали трогать Лунную Гниль и Ниэю. Последний так и сидел с открытым ртом.
Он смотрел вслед своим товарищам, когда я подошел к скамейке. Уселся рядом с ним, с противоположной стороны от Тары Чейн, развалившись, откинулся на спинку.
— Самое время для ланча. Жаль, мы ничего не захватили.
— А «Саса»?
— Это был не ланч, а наказание за мои грехи.
— Плебей.
— До мозга костей. Мы с Каштанкой такие.
Большие собачьи глаза блеснули — ведь я говорил о ней.
— Пока ты зарывал свой светлый талант в землю, я познакомилась с Ниэей Сиксом. Классное имя. Уверена, он его придумал. Я изложила наше дело. Он мне не верит, но делает вид, будто видит свет.
— Какой свет? Уж не тот ли, что я зарыл в землю?
Помощница уселась перед нашим новым другом, глядя на него так, словно ожидала, что он ее накормит.
— Свет, за которым он последует, будет принадлежать нам, а не Гражданской Страже. Иначе мы его сдадим.
— Можно пригласить его на обед.
— Читаешь мои мысли.
Внезапно Каштанка вскочила и зарычала.
64
Старинный знакомец, старший лейтенант Гражданской Стражи Дейтер Сизе словно вышел из альтернативного измерения. Очевидно, защитные волшебники Стражи работают над некими тайными проектами.
— Подвиньтесь, Гаррет, — велел Сизе. — И добавил, разглядывая Каштанку: — Да вы завели себе свирепого волкодава.
— Способного завалить шерстистого мамонта одним движением челюстей. Спокойно, девочка. Лейтенант свой. Ему просто не хватает ума не называть имена при посторонних.
— Мне присвоили внеочередное звание капитана, мистер Гаррет. И с каких это пор вы беспокоитесь, что вас узнают окружающие? Вы всегда размахивали кулаками, призывая мир пошевеливаться.
— Может, вы слышали, что в последнее время жизнь не заладилась. Только между нами: мне докучают плохие парни.
— Слышал. И большие шишки тоже слышали. Сам принц делает вид, что ему не все равно.
Тара Чейн навострила уши.
Я же прижал свои, точно нервная собачонка, и спросил:
— Что вы здесь забыли? Обычно вы не возитесь с бегунами или тайными.
— Особое задание. Слежу за любимчиками начальника.
Его широкий жест включал Мишень и прочих, кто уже скрылся из виду.
Интересно, куда отправилась Хеления. Она исчезла последней.
— Вот черт! Как будто вам мало собственной семьи.
— Таково положение дел исключительно в вашем воспаленном мозгу. Я не собираюсь критиковать их поведение. Я буду проверять их суждение. Пытливые умы желают знать, о вероломный, коварный Гаррет, дурят ли мальчиков — или история имеет под собой реальное основание?
— Да вы шутите.
Ну что тут можно сказать. Страфа мертва. Метательница Теней выведена из игры. Лунная Плесень похищена. По ночам разыгрываются магические схватки. Люди пытаются меня убить. И они еще думают, что я их надуваю?
Старший лейтенант — капитан — Сизе не смог сдержать ухмылку.
— Теперь вы знаете, каково это.
— Не понимаю. — Но я понял.
Он снова окинул ленивым взглядом Тару Чейн, Ниэю и собак, но ничего не спросил.
— Вам следует научиться расслабляться, Гаррет. Иногда дела идут ужасно — но не настолько ужасно, как вы себе представляете. Ситуация в Страже проста. Начальник растягивает границы закона, чтобы он работал более эффективно, однако никогда намеренно не нарушает его.
— Это зависит от точки зрения.
— Неужели? Учитывая, что значение имеет только точка зрения Стражи?
Вот оно. Непреложная истина.
— Как все прошло? — спросил Сизе.
— Судя по вашему голосу, вы сами все знаете лучше меня.
— Да. Мы наблюдали.
— Не может быть! — Саркастически хмыкнул я.
Лунная Гниль протянула руку за спиной Ниэи, чтобы ущипнуть меня.
— Не поделитесь ли с нами, по какой именно причине?
Ниэя оттачивал свои навыки невидимости. Он не был в этом профессионалом, но у него получалось достаточно хорошо, чтобы капитан принял его за случайного прохожего, выбравшего для прогулки неправильное место и теперь не решавшегося сбежать, поскольку это могло привлечь ненужное внимание.
— Потому что Гаррет — это Гаррет. Там, где он появляется, творятся странные гадости. А начальству странные гадости не нравятся. И с учетом нынешнего урожая странных гадостей, дело выглядит так, что если мы будем сидеть тихо и выжидать, некие серьезные негодяи могут выползти из тени.
— Начальству? А именно?
Сизе сделал шаг назад во внезапном приступе осторожности, возможно, вспомнив инструктаж о том, что я, вероятно, связался с темными личностями с Холма.
— Начальству Стражи. А, я понял. Вы думаете о фракциях в Страже. Даю слово, все намного лучше, чем может представить профессиональный параноик вроде Гаррета. Наши разногласия исключительно семейного толка. Мы не спорим по поводу того, что именно следует сделать, только как именно и насколько быстро.
Он словно подслушал эти фразы в разговоре какого-то постороннего зануды с кем-то вроде босса, который отправил Сизе следить за поведением любимчиков Релвея.
— Цель неизменной стратегии Аль-Хара, как низшей, так и высшей, — призвать к ответу причастных к случившемуся с Потоком Яростного Света, — заверил нас капитан.
— Не нужно тратить на это общественные средства.
— Это часть общей картины, миледи.
Я принял решение.
— Я расскажу ему о вашей сестре, — сообщил я Лунной Гнили.
Ее реакция была рефлекторной. Она напыжилась, готовая возражать, но затем пришла к собственным выводам.
— Возможно, это к лучшему. — Тара Чейн положила руку на плечо Ниэи, чтобы он не открыл рот во время нашей беседы. — Действуй. При необходимости я дополню.
И я объяснил, зачем мы явились в Четтери.
— Интересно, — сказал Сизе. Он был высоким и худым, а сейчас, развалившись и расслабившись, напоминал вязанку хвороста на конце скамейки. — Вы узнали этого человека, но он вас не узнал. Так, леди?
— Я знала, что видела его раньше. Из-за уродства. У него не было причин узнать меня. Он не выглядел как священник, часто общающийся со своей паствой.
Ниэя неловко заерзал, его глаза расширились. Он хотел что-то сказать, но хватка Лунной Гнили напомнила ему держать свое мнение при себе.
Бедный паренек попал в лапы профессионального ужаса. Он испытывал сильную потребность защищать то, что выглядело все менее достойным защиты. И Тара Чейн не собиралась давать ему слово.
Кроме того, он начал понимать, что мы не отпустим его с докладом о предательстве магистра Безмы.
— Я передам это Негласному Комитету, — сказал Сизе.
И этим ограничился.
Я постоянно отвлекался на опасения по поводу взаимоотношений между командой Релвея и прочими стражниками. Капитан Дейтер Сизе был человеком Уэстмена Тупа. А генерал Туп — гласом умеренности и традиций. Однако Сизе не чувствовал себя неуютно в компании отъявленных головорезов начальника. Очевидно, состязание между умеренными и экстремистами еще не превратилось во вражду.
С учетом человеческой природы, это изменится, когда Стража сможет позволить себе роскошь не объединяться перед лицом всех прочих.
— Есть ли способ выманить Безму? — поинтересовался я, ни к кому конкретно не обращаясь.
— Возможно, у них имеется уважительная причина не выпускать его на люди, — ответила Тара Чейн. — Я не подозревала, что он магистр, пока не услышала это от нашего друга Ниэи.
Маги-священники со статусом магистра вряд ли отыщут друзей на Холме. А обитатели Холма, основавшие собственный культ, не найдут сочувствия у организованных мошенников из Квартала снов.
Безме ничего не грозит, пока он сидит в Четтери. Его положение там являлось превосходным прикрытием для Оператора.
Даже связей Метательницы Теней не хватит, чтобы насильно вытащить его оттуда.
От меня не ускользнула улыбка Дейтера Сизе.
Возможно, магистру Безме все же что-то грозило.