Псицам не терпелось поскорее убраться отсюда. Они нервно рыскали и смотрели на меня, словно спрашивали, зачем я теряю время там, где питаются членами их клана.
Когда мы погрузили Мин в фургон — чтобы перетащить ее, потребовались всеобщие усилия, — я спросил Тэда:
— Она может очнуться во время поездки?
До Макунадо не больше двух миль. По ровной дороге — больше.
Тэд помогал Пенни погрузить вещи, которые стоило осмотреть. У Мин их оказалось немало, преимущественно мусор, часть которого позволяла предположить, что она любила изображать из себя женщину, когда никто не видит.
— Точно не скажу. А что?
— Я надеялся, что вы присоединитесь ко мне и Барату во время визита к Лунной Гнили, пока Пенни и Дэн доставят Мин до места назначения.
— Доллар Дэн идти туда только, где идти Гаррет, — провозгласил Доллар Дэн. — Доллар Дэн Справедливый большая задача — сохранять жизнь упрямый, конфликтный, неблагодарный Гаррет, но не перевозить узник.
Упс.
— Заметили, что он не упомянул насчет сохранения вашего здоровья? — фыркнула Пенни.
Тэд не захватил с собой полное докторское снаряжение, но у него имелась небольшая аптечка. Он попытался объяснить Пенни, как использовать некие химикаты и ватный тампон, чтобы усыпить Мин, если та начнет приходить в себя. Внезапно Пенни стала тупой как пробка. В результате Тэд решил отправиться с ней, а не со мной.
— Закончив с этим, я вернусь к Метательнице Теней.
— Так и сделайте, — проворчал я.
Тем временем Доллар Дэн вел задушевный разговор с хозяином фургона, который не настолько доверял крысюкам, чтобы выпустить из виду единственное средство заработка, несмотря на связи с организацией Джона Растяжки.
— Все улажено, — провозгласил Дэн.
Я вздохнул, удивляясь, почему всегда возникают сложности.
Я знаю, почему некоторые люди становятся одиночками. Это все упрощает.
48
Стремительно темнело. Собаки нервничали и держались более тесной кучкой, чем днем. Они зашли далеко от привычных мест, а приближалось наиболее опасное время.
Бродячему псу приходится полагаться только на себя. В темноте могут крыться опасности, которых не замечают дневные прохожие.
Псы-зомби? Щенки-вампиры? Это вряд ли. А вот хищные громовые ящеры — вполне вероятно. В последнее время они редко появлялись в городе, но иногда мы слышали о происшествиях за пределами густонаселенных районов, особенно по ночам. Находили изуродованные трупы, обглоданные кем-то крупнее крыс.
Паленая перехватила нас возле Холма, в компании остатков отряда Доллара Дэна. Она устала, но пока не жаловалась. Пристроившись рядом со мной, Паленая доложила мне обо всех успешных арестах. Дил Релвей не смог впечатлить только угрюмую Элону Мьюриэт, которая отказалась от сотрудничества. Престон Уомбл, с другой стороны, непрерывно трепал языком, хотя сказать ему было почти нечего. Он прозрел. Родился заново. Пытался приобщить свою партнершу к жизни по новым законам.
— Вы хоть понимаете, что тайная полиция следит за вами и изучает вас? — спросила Паленая.
— Я не обращал особого внимания, но и не думал, что придется работать в полном вакууме. Мы знаем, кто нанял Трибуна?
Мне на щеку упала капля. Дождь собирался с силами.
— Нет. Но они еще не пригрозили ему водой и мылом. — Она невежливо фыркнула, споткнувшись о встревоженную псицу, которая желала держаться поближе ко мне. — Начальник намеревается позволить вам работать, считая каждый ваш вздох.
— Работать за него.
— Скорее, он хочет увидеть, что всколыхнется со дна выгребной ямы.
— А Кивенс? О ней есть новости?
Оказалось, мы с Баратом не ошиблись. Кивенс отправилась на поиски Кипа Проуза. Таскалась за ним, пока гримасы Киры и скука не напомнили ей об обязанностях в доме бабушки. Собственная безопасность ее не тревожила.
Следящих за ней крысюков она не заметила.
Они также сообщили, что прогнали тех, кто следил за Кивенс до них.
Описание шпионов было малопонятным, поскольку его составляли крысюки, но интригующим. Привлекательная молодая пара, девушка — мечта любого мужчины, юноша — кошмар любого отца.
Мы с Баратом переглянулись.
— Боец и Смертный компаньон, — озвучил он мои мысли.
— Знаете кого-нибудь, кто соответствует этому описанию?
Крысюки лучше запоминают запахи, чем внешность. Запахи… Придется вынюхать эту парочку.
Можно ли перенаправить их в объятия Релвея?
Другие разведчики установили, что Маленькая Блондинка и ее громила перемещались между несколькими тайниками на различных крышах. Они умели исчезать не только с глаз, но и от носов, однако не бесследно. Надолго скрыться от целеустремленной команды крысюков им было не под силу.
Мы также разобрались с Лунной Плесенью, хотя серьезность ее положения оказалась под вопросом. Крысюки полагали, что она является вынужденным гостем, а не узником, и что, возможно, ее вовсе не перепутали с сестрой.
— Они будут уважительно относиться к любой из сестер, — предположила Паленая. — За любую жестокость им воздастся тысячекратно, если наниматель испугается или передумает.
Эта составляющая системы всегда меня раздражала. Жертве и в голову не придет мстить человеку, отдавшему приказ, если он окажется аристократом, зато его наемникам, лишь пытавшимся заработать себе на жизнь, не поздоровится.
— Мистер Гаррет?
— А?
Ну вот. Я снова погрузился, на сей раз в идеологию Релвея.
— Есть еще одна вероятность, — сказала Пенни.
— Какая?
— Может, они просто хотят не дать ей вмешаться, если действительно считают, что захватили Лунную Гниль.
— В таком случае, кто-то знает, что Лунная Гниль намерена саботировать турнир.
Тут мне в голову пришло, что не имеет значения, какую Махткесс удерживают бандиты. Любая будет достойным рычагом, а Рихт Хаузер останется последним могущественным врагом Операторов.
Явилось ли состояние Метательницы Теней результатом враждебных действий?
Я высказал эту идею Машего, которая с наступлением темноты затихла и словно уменьшилась в размерах.
— Я об этом подумаю, — пообещала она.
Как и я. А еще я попытаюсь проанализировать умы стоящих за турниром. Я питал надежду, и вовсе не слабую, что Операторы, по своей природе, должны сбросить со счетов мистера Поток Яростного Света.
В конце концов, Чудовище Гаррет представлял из себя бесполезное, придонное, ничем не выдающееся, кровососущее пустое место. Блоху.
Бог или боги, низшие и высшие, пусть они продолжают так думать.
С ними я справлюсь.
Я споткнулся о Каштанку.
— Черт побери, девочки! Рассредоточьтесь!
Псицы подчинились, без энтузиазма и лишь на несколько минут.
49
Жилище Лунной Гнили оказалось на удивление непримечательным, учитывая ее имидж и общественное положение. Небольшой двухэтажный дом на скромном участке, белое квадратное строение с зеленой отделкой, зелеными ставнями на втором этаже и зеленой черепичной крышей. Как и в случае самой Тары Чейн, годы его расцвета давно миновали, и он пришел в упадок.
— Я ожидал чего-то более пышного, — признался я Барату.
— На самом деле Тара Чейн Махткесс немного застенчива и не уверена в себе.
Большая зеленая дверь отрылась внутрь.
— А ее сестра тоже здесь живет? — спросил я.
— Маришка? Да. Где-то еще есть младшие сестры без особого таланта. Маришка с Тарой Чейн поделили верхний этаж. Держатся подальше друг от друга. Они не ладят. Еще с молодости, когда поссорились из-за мужчины. Наверняка не знаю, но это был то ли мой отец, то ли отец Киоги. А может, оба. Вроде как они вели бурную жизнь.
Я промолчал, но отметил очередную скандальную подробность с участием семейства Альгарда. Старые интрижки должны были иметь место после того, как отец Барата женился на Констанции.
— Упоминалось рождение внука.
Дэн и компания быстро обнюхали окрестности и выставили часовых. Собаки толпились на освещенном месте. Паленую занимала только собственная усталость. Надеюсь, мне не придется нести ее домой. Машего покинула нас и отправилась в особняк Метательницы Теней.
— Обе близняшки вышли замуж. Тара Чейн сразу родила сына, Хароу. Он не вернулся с войны. Был не слишком умным и не слишком талантливым. Согласился на участие в чем-то, выходившим за рамки его способностей. Также у нее две дочери, Харои и Хароа. Младшая, Хароа, родила ребенка. Сама она родилась после смерти Хароу. Таре Чейн нравится думать, что в Хароа живет душа Хароу.
Я крякнул. Меня впечатлил только тот факт, что Лунная Гниль назвала всех детей именами, корень которых означал «драгоценный». Если постараться, можно откопать множество аналогичных трагических историй.
— Маришка осталась бездетной, преднамеренно, после того как увидела, через что прошла Тара Чейн, рожая Хароу. Бескорыстность и готовность терпеть неудобство или дискомфорт не входят в число ее достоинств.
— Что случилось с мужьями?
— Они живут на содержании. Девочки не имеют с ними ничего общего и платят им, чтобы не путались под ногами.
Доллар Дэн сообщил мне, что он и его парни готовы. Мы можем заходить. Никто не учуял из дома никаких тревожных запахов.
— Мой присмотреть за Паленая? — спросил он с тщетной надеждой.
Паленая слабо качнула головой.
— Я в порядке. Пока. — Мне она сказала: — Но может, вам придется нести меня домой.
— Отнесу. Если не найду на тебя покупателя. Но кто понесет меня?
— Денверс теряет терпение, — сказал мне Барат.
— Денверс?
— Слуга Тары Чейн. Он стоит в дверях, впуская внутрь мотыльков и комаров, в то время как мы впустую треплем языками.
— Ах, он.
Мы сдвинулись с места.
Барат вернулся к тому, что «у младших Махткесс нет таланта…»
На дальней стороне Холма полыхнула молния, озарив брюхо облаков. За ней последовал негромкий рокот грома. На меня упало несколько капель, но между этими событиями не было связи. Рокот затих. Новые вспышки осветили горизонт, сопровождаемые лязгом, словно где-то скрестились божественные мечи.