- Ой, дядюшка Одиссей! - закричал Гомер. - Ой, шериф! У нас тут не все в порядке!
- Я это вижу, чтоб меня поколотили! - сказал дядюшка Одиссей.
- Это может на самом деле случиться, - сказал шериф, - когда твоя Агнесса вернется домой... Впрочем, очень неплохие пончики, а? Только вот что ты с ними будешь делать?
Дядюшка Одиссей застонал.
- О боже! - проговорил он. - Что скажет Агнесса? Мы ведь их ни в жизнь не продадим!..
И тут мистер Габби, который с прихода дядюшки Одиссея не сказал еще ни слова, перестал укладывать пончики и произнес:
- Знаете, что вам нужно? Вам нужна хорошая реклама. Человек, умеющий делать рекламу. Поняли меня? У вас есть пончики, а значит, вам необходим рынок сбыта.
Так? Чтобы спрос сравнялся с предложением. В этом все дело.
- Правильно! - закричал Гомер, хотя половины не понял. - Мистер Габби прав.
Нужен этот... рынок сбыта. Знаете, кто такой мистер Габби? Он мистер Сандвич, рекламный человек! Он может ходить по всему городу и созывать покупателей.
Только надо повесить на него два плаката - спереди и сзади... Чтобы все видели.
- Считайте, что вы уже на работе, мистер Габби, - сказал дядюшка Одиссей.
И тут же они быстро написали на картоне два объявления о продаже пончиков и засунули между ними мистера Габби, после чего тот сразу сделался мистером Сандвичем. А еще одно объявление было вывешено в витрине кафе. Огромные буквы гласили:
РАСПРОДАЖА ПОНЧИКОВ!
А тем временем нутро автомата продолжало выделывать колечки из теста, и они падали одно за другим на противень с горячим маслом; там они подрумянивались с одной стороны, потом переворачивались на другую, и готовые хрустящие пончики с завидной равномерностью часового механизма продолжали скатываться по желобу в ящик пончикоприемника.
- Вся моя надежда на этого мистера Сандвича, - сказал дядюшка Одиссей, горестно покачивая головой. - Иначе бедная Агнесса упадет в обморок... или не знаю что будет.
Шериф отправился на улицу поддерживать порядок - такая там собралась уже толпа, и все толкались, чтобы лучше увидеть, как новые и новые пончики выскакивают из автомата и как их укладывают штабелями на столах и стульях, на прилавке и подоконнике.
Шум стоял страшный, потому что каждый из собравшихся высказывал свое предположение насчет количества пончиков и все называли разные цифры. А иногда кто-нибудь покупал один-два пончика.
Но вот вернулся мистер Габби и сказал:
- Плохо дело, хозяин. От моего хождения по городу и возле кинотеатра толку мало.
Сеанс уже давно кончился, а на улицах пусто. Все жители, наверно, собрались здесь, около кафе, и глазеют на ваши пончики.
- Боже! - воскликнул дядюшка Одиссей. - Помогите мне избавиться от этого кошмара, пока не вернулась Агнесса! А шериф, который только что вошел с улицы, сказал:
- Пожалуй, придется конять налонну... то есть я хотел сказать - нанять колонну... Колонну грузовиков, чтобы вывезти все отсюда.
И тут шум и толкотня на улице еще усилились, послышался автомобильный сигнал, и Гомер первым увидел, как сквозь толпу к дверям пробивается уже знакомая ему богатая леди и ее шофер Чарлз.
- О боже мой! - сказала леди, не обращая никакого внимания на горы пончиков. - У меня пропал бриллиантовый браслет, и я точно помню, что оставила его здесь, вот на прилавке.
И она указала на место, над которым возвышалось двадцать четыре этажа пончиков.
- Да, мэм, - сказал Гомер. - Я тоже помню, что вы его положили здесь, когда помогали мне замешивать тесто.
И они стали сдвигать все пончики, чтобы поскорее найти этот драгоценный браслет.
Но его нигде не было!
А пончики продолжали скатываться по желобу с равномерностью часового механизма.
Браслета же никакого не было, хоть они обыскали все вокруг.
Шериф уже смотрел с подозрением на бедного Габби, но Гомер сказал:
- Не смотрите на него так, шериф. Он ничего не брал. Мистер Габби - мой друг.
И потом богатая леди сказала:
- Знаете что? Я предлагаю вознаграждение тому, кто найдет браслет. Сто долларов.
Его надо найти! Обязательно нужно!
- Не волнуйтесь, леди, - сказал шериф. - Я байду ваш нраслет... То есть я хотел сказать - найду ваш браслет.
- Господи! - простонал дядюшка Одиссей. - Мало мне этих пончиков, так вдобавок ко всему еще браслет бриллиантовый потерялся.
Мистер Габби попытался утешить его. Он сказал:
- Да вы не волнуйтесь, часа через два кончится тесто, и машина сама остановится.
Он вовремя увернулся, потому что разъяренный дядюшка Одиссей мог бы, наверное, убить его.
А потом, пока богатая леди воздевала руки к небу и говорила, что браслет должен найтись, обязательно должен; пока дядюшка Одиссей, стеная, представлял, что же будет, когда узнает Агнесса; пока шериф продолжал с подозрением взирать на мистера Габби, - словом, пока каждый занимался своим делом, Гомер тоже занялся своим: присел на стул и начал соображать.
И прежде чем еще двадцать пончиков скатились по желобу, он закричал не своим голосом:
- Слушайте! Я знаю, где браслет! Знаю!.. Он ведь лежал прямо тут на прилавке, ну... и его замесили в тесто. А потом... потом машина запихнула его прямо в пончик!
- Что? - сказала богатая леди сквозь слезы. - Наверное ты прав, мальчик... Да, может быть...
- О, будь я неладен, Гомер прав! - произнес шериф. А дядюшка Одиссей простонал:
- Что же делать? Выходит, нужно разломить все пончики, чтобы найти браслет?!
Сколько же это будет кусков?! Сколько крошек?! И что скажет Агнесса?..
- Нет, - сказал Гомер. - Мы ничего не будем разламывать. У меня есть вот какой план...
И они вместе с Габби взяли еще картон, взяли тушь и написали новые объявления.
Целых три. Одно они вывесили в витрине кафе, а из двух других с мистером Габби посередине получился новый сандвич, и этот сандвич вышел на улицу и стал ходить среди толпы.
Вот какие это были объявления:
СВЕЖИЕ ПОНЧИКИ!
Пара - 5 центов
Первый и последний раз в сезоне!
100 долларов награды тому,
кто найдет браслет внутри пончика.
Примечание: браслет необходимо вернуть.
И тогда... Тогда их начали покупать. Да что там покупать! Их брали нарасхват, эти пончики! И каждый старался купить как можно больше!..
Но это еще не все. Каждый покупатель просил также чашечку кофе, чтобы размочить пончик. А кто не покупал кофе, брали молоко или содовую воду.
Гомер, и дядюшка Одиссей, и шериф, и шофер Чарлз, и даже сама богатая леди прямо с ног сбились, продавая все это. А очередь ничуть не убывала.
Когда почти все пончики были проданы и осталось всего каких-нибудь двести - триста штук, раздался вдруг страшный крик:
- У меня! Вот он!..
Это кричал мальчишка-негр по имени Руперт Блек. Он купил всего один пончик, и вот пожалуйста вам! В руках у Руперта сверкал бриллиантовый браслет!
Ну что ж, Руперт ушел домой со ста долларами, остальные жители Сентерберга - с раздутыми от пончиков карманами и животами; богатая леди уехала со своим шофером и драгоценным браслетом, а Гомер дождался матери и тети Агнессы и тоже стал собираться в путь.
Уже стоя у дверей, он услышал, как мистер Габби сказал:
- Удивительный случай! Сколько лет работаю в торговле, а такого еще не встречал!
- Да, да, конечно, - с подозрением озираясь, проговорила тетя Агнесса, а дядюшка Одиссей быстро-быстро забормотал:
- Понимаешь, колечки из теста падают одно за другим на противень с горячим маслом, потом подрумяниваются с одной стороны, переворачиваются на другую...
Понимаешь? И готовые пончики выскакивают из желоба и прямо в ящик. Как часы.
Тик-так, тик-так... Тик - пончик, так - еще один... Понимаешь? Один за другим, один за другим...
Глава 4. ВОЛШЕБНЫЙ КЛУБОК.
Той же осенью, во второй половине дня, Гомер снова был у своего дядюшки Одиссея.
Насвистывая себе под нос, Гомер плавно двигался по тротуару перед входом в кафе и сгребал в кучу опавшие сухие листья. При этом он никак не мог решить, что ему попросить у дядюшки Одиссея за свою работу - несколько монеток на кино или несколько пончиков на ужин.
Уже довольно внушительная, но аккуратная куча листьев возвышалась на обочине тротуара, и Гомеру оставалось только взять спички и поджечь ее, когда из-за угла выскочила машина шерифа и остановилась возле Гомера.
- Здрасьте, шериф! - закричал Гомер. - У вас есть спички?
- Конечно, - сказал шериф, вылезая из машины. - Ух какую шикарную лучу кистьев ты собрал... то есть я хотел сказать - кучу листьев. Мне очень нравится, когда они горят, и запах такой приятный... Всегда напоминает что-то...
Он чиркнул спичкой о кожаное сиденье своего автомобиля, бросил ее на кучу, и листья сразу начали дымиться.
- Да, - сказал Гомер, тоже впадая в лирическое настроение. - А мне горящие листья напоминают про футбол. Наверно, оттого, что мы всегда их сжигаем на нашем футбольном поле.
- А мне про ярмарку, - сказал шериф. - Кстати, она открывается через полторы недели. Я собираюсь опять выставить цыплят. Помнишь, прошлой осенью они взяли приз, мои белые леггорны... Ну ладно, я тороплюсь!
Шериф стряхнул пепел с рукава своего выходного костюма и снова сел в машину. Но проехал он всего до конца квартала, там опять вылез, поправил галстук и твердыми шагами взошел по ступенькам дома, где жила мисс Тервиллигер.
Любой в Сентерберге скажет вам, что мисс Тервиллигер - одна из наиболее уважаемых и известных жительниц этого городка. Она дает уроки вязания на дому, и нет, пожалуй, ни одной женщины в Сентерберге, которая за последние годы не овладела бы этим полезным ремеслом по методу самой мисс Тервиллигер. Все в городе уже давно привыкли к тому, что по воскресеньям, в праздники, а также на разных собраниях и митингах мисс Тервиллигер бывала всегда в одном и том же сине-желто-малиновом платье, которое она сама связала много лет назад, когда еще впервые вывесила объявлен