– Да у тебя просто дворец! – воскликнул Петр, усаживаясь за овальный полированный обеденный стол, к которому было приставлено четыре деревянных стула с высокими спинками. – Живи, не хочу! Давай! Тащи сюда свой телефон.
Я послушно принес его подарок. Савельич с деловым видом открыл коробочку и вынул из нее продолговатый предмет черного цвета с небольшим экраном и многочисленными кнопочками. Устройство было весьма примитивным. Мы такими уже давно не пользовались.
Петр Савельич включил аппарат и привычными движениями пальцев набрал комбинацию каких-то цифр. «Треньк-треньк» послышался звук вызова. Савельич достал из кармана брюк свой телефон, дал отбой и довольно промурлыкал:
– Так, сейчас твой номер сохраним… Порядок… А это мой…
С этими словами Петр проделал точно такую же операцию на своем аппарате. «Дзынь-дзынь»– отозвался черный телефончик, лежащий на столе.
– Ну, вот и готово. Теперь сохраним номер на твоем телефоне… Все! Теперь мы с тобой всегда на связи! – удовлетворенно констатировал Савельич.
Мы еще посидели немного, болтая по пустякам, собственно, говорил в основном Петр, а потом стали прощаться.
– Ну, все! Пора и честь знать! Мне еще домой добираться… Да и с Джеком гулять надо. Не соскучился по Джеку-то?
– Хороший пес! Мне его будет не хватать!
– Чуть не забыл! – воскликнул Петр, надевая куртку. – На! Держи! На первое время. В городе совсем без денег нельзя…
С этими словами Савельич достал из кармана небольшую пачку денег и протянул их мне.
– Ты что? Не надо…, – начал, было, я.
– Что значит, не надо? Бери, говорю! Потом, когда сможешь, отдашь…
Мы условились вечером созвониться, обнялись еще раз, и Петр ушел. Оставшись один, я походил по квартире, заглядывая в разные укромные места, а потом решил прогуляться. Предстояло разведать дорогу до работы и засечь время, чтобы не опоздать, а на обратном пути купить себе новые ботинки и зайти за хлебом. Туфли, подаренные Маруськой, хоть и были почти новыми, но не ходить же осенью в летней обуви!
При выходе из подъезда я в дверях столкнулся с пожилой женщиной в красном драповом пальто и кокетливой шляпке. Молодящаяся бабуля держала на руках маленькую собачонку в забавных штанишках и вязаных башмачках, с острой мордочкой и умными глазками.
– Пуся! А это кто у нас? – обращаясь не то к собаке, не то ко мне, поинтересовалась дама. В ответ песик только зевнул, обнажив острые зубки и красный язычок.
– Ваш новый жилец, – в тон ей отозвался я. – С четвертого этажа.
– Это из квартиры, в которой Прасковья жила? Сын у нее, Степка, такой шалопай рос. Сдал, стало быть, квартирку. И то правильно. Лишние деньги никому не помешают…, – начала, было, словоохотливая бабуля, но тотчас же спохватилась и подозрительно посмотрела на меня. – А ты один? Или с семьей? Не буйный? Музыку громко заводить не будешь?
Вопросы сыпались градом. Мне стоило большого труда дождаться паузы.
– Один я, шума сам не терплю. Разрешите представиться – Василий.
– А меня Пелагеей Степановной зовут, – успокоившись, ответила дама с собачкой. – Мы с Пусей снизу, на третьем этаже, обитаем. Если чего – обращайся. Я здесь почитай уже шестидесятый годок живу.
С этими словами пожилая дама кокетливо поправила шляпку и погладила собачку.
– Меня все знают…, – вновь начала, было, бабуля, но внезапно замолчала. А потом, поглядев на своего питомца, изрекла: – Пуся! Дрожишь? Замерзла моя девочка! Ну, мы пошли…
– Честь имею, – ответил я и посторонился, пропуская Пелагею с Пусей.
– Смотри, какой вежливый, – вместо ответа бросила старушенция и стала подниматься по лестнице.
Больше меня никто не отвлекал. До места будущей работы действительно было рукой подать. Настроение резко улучшилось, и я повернул обратно. По пути попался обувной магазин, в котором молодая симпатичная продавщица с короткой стрижкой из кожи вон лезла, чтобы угодить мне. Ох, и умаялась она со мной. То фасон не тот, то размер не подходит. Наконец нам удалось подобрать то, что нужно – не очень дорогие и удобные кожаные ботинки, в которых не стыдно было предстать перед строгими очами Николая – моего будущего шефа.
Рассчитавшись за покупку и поблагодарив сотрудницу магазина за проявленное терпение, я решил сделать девушке приятное, заявив, что ей очень идут ее украшения.
– Спасибо, – зардевшись от комплимента, прошептала девица. – Заходите еще. Всегда будем рады.
«Как приятно делать людям добро, – пришла мне в голову мысль. – Хорошее, как, впрочем, и плохое, всегда возвращается, только преумноженное энергией космоса. Не зря существует народная пословица: «Не рой другому яму – сам в нее попадешь».
По пути домой я заглянул в булочную и купил мягкий душистый батон. И здесь меня встретил вежливый и доброжелательный персонал. Вселенная явно подавала мне знаки, что передо мной – верно избранная дорога.
Не успел я перешагнуть порог дома, как раздался телефонный звонок.
– Привет! – послышался голос Петра. – Проверка связи! Как дела?
Мне не удалось толком ответить. Савельич как всегда не смог дождаться конца моего повествования.
– А мы с Джеком на прогулку собираемся. Тебя вспоминаем. Он тебе привет передает. Джек! Голос!
В трубке раздался собачий лай.
Потом вновь прорезался Петр, который поведал, что отчитался перед Маруськой о проделанной нами работе. Петра Савельича вновь понесло. Ни с того, ни с сего он начал рассказывать о каком-то Гоше. Я не стал слушать рассказ о совершенно незнакомом мне человеке и, положив телефонную трубку на тумбочку, стал неспешно раздеваться. Повесил куртку на вешалку, снял туфли и убрал их в тумбу для обуви. Затем снова поднес телефон к уху. Савельич все продолжал говорить. Правда, уже не о Гоше, а о некой Лиде.
Я опять положил трубку на тумбочку и достал из коробки приобретенные ботинки. Потом поднес телефон к уху. Петр продолжал говорить. Трюк с телефонной трубкой был проделан мною неоднократно. И каждый раз мой собеседник продолжал говорить. Я успел переделать массу дел: приготовить себе бутерброды и заварить чай, а Савельич все продолжал говорить. Наконец, словесный поток иссяк. Мы пожелали друг другу спокойной ночи, и только потом Петр дал отбой.
«Силы небесные! – подумал я. – Неужели так будет продолжаться каждый день?»
Больше меня никто не беспокоил. Остаток вечера прошел в трудах и заботах. Мне несколько раз пришлось выносить мусорное ведро с просроченными лекарствами и прочим хламом. В платяном шкафу обнаружился старый, но вполне рабочий утюг, что дало мне возможность погладить костюм. Приняв душ и постирав рубашку, я пришел к выводу, что необходимо срочно приобрести еще хотя бы одну на смену. Решив не откладывать в долгий ящик вопросы по обновлению своего гардероба, я пересчитал имеющуюся у меня наличность.
«Должно хватить. Спасибо Петру. И на питание еще останется. Завтра же пойду в магазин», – подумал я и, с удовольствием выпив чаю с бутербродами, лег в чистую постель.
Утром зазвонил телефон.
«Неужели опять Савельич?» – спросонья пронеслось у меня в голове. – Так это же будильник! Пора вставать!»
Николай уже был на своем рабочем месте.
– Да, да! Войдите! – раздался его голос, когда я осторожно постучал в дверь его кабинета.
Обстановка в небольшой каморке была по-деловому скромной. Массивный письменный стол с монитором, небольшой приставной столик для посетителей, стенной шкаф, заставленный цветными папками, узкий платяной шкафчик, объемистый металлический сейф и несколько стульев.
– А, это ты, Василий! – пробасил Николай, вставая с кожаного кресла и протягивая мне руку. Рукопожатие было крепким, под стать хозяину кабинета. – Проходи! Копию приказа на тебя мне уже прислали. Не забудь зайти в отдел кадров и расписаться. Но это терпит. Сейчас же пойдем. Познакомлю тебя с нашими сотрудниками. Приглядывайся, мотай на ус.
Комната охраны располагалась рядом с входом в магазин. Основную площадь в ней занимал стол с объемистым монитором, на котором отображалось происходящее в торговом зале. Вдоль стены стоял обитый кожей топчан. Сейф, платяной шкаф, небольшой столик, застеленный клеенкой, и пара стульев – вот и вся обстановка.
– Знакомьтесь. Виктор, это – Василий. Он будет у тебя на стажировке. Введи его в курс дела, – представил нас друг другу Николай. – Ну, все. Я пошел.
– Наслышан, наслышан, – приветливо проговорил мой наставник, оторвавшись от монитора. – Надеюсь, что ты впишешься в наш небольшой, но дружный коллектив.
Сотрудников охраны действительно можно было по пальцам пересчитать. В основном сюда набирали крепких ребят, имевших опыт работы в правоохранительных органах или армейской службы на офицерских должностях.
Виктор оказался человеком немногословным. Для начала он дал мне должностные инструкции, которые я должен был выучить наизусть. Особенно обязанности и массу приложений, в которых разъяснялось, что можно, а что нет, что входит в компетенцию охранника и в каких случаях следует вызывать правоохранительные органы. Оказалось, что получить доступ к самостоятельному дежурству не так-то просто. Необходим был целый перечень различных справок и разрешений. Мне предстояла также сдача специальных экзаменов, приобретение униформы и снаряжения. И все это за свой счет. Стало ясно, что если бы не протекция Маруськи, то такую работу мне никогда бы не предоставили.
Поначалу у меня даже возникли сомнения, справлюсь ли я со всем этим. От сердца немного отлегло, когда Виктор начал объяснять мне принципы работы по слежению за ситуацией по монитору. Здесь, по крайней мере, сложного ничего не было. По сравнению с бортовой электроникой космического корабля это – примитив. Используя свои специфические знания, я даже добился более четкого изображения на экране. Естественно в рамках разрешающих возможностей следящих видеокамер. За что и получил свою первую скупую похвалу из уст моего молчаливого наставника.
Наладить с ним контакт оказалось не так-то просто. Он признавал только профессионалов. Был человеком себялюбивым и амбициозным, склонным к переоценке своих возможностей. Трудно воспринимал критику в свой адрес, особенно, если она исходила от неавторитетных для него людей. Зато от человека, которого он считал достойным для подражания, мог стерпеть многое. Но в душе Виктор не выносил пр