Дети участвовали в опытах вместе с мамами. В комнату, где находилось множество интересных игрушек, альбомов, книг, приглашали маму с ребенком и просили их немного подождать, занявшись при этом чем угодно. За их поведением психолог мог наблюдать сквозь незамысловатое приспособление, издавна использующееся в подобной практике. – зеркало односторонней проницаемости.
И мамы, и дети вели себя по–разному, но все эти различия можно было описать в виде четырех основных стратегий.
Первая состояла в прямом воспитательном воздействии. Вся активность исходила от мамы, которая энергично принималась стимулировать ребенка: «Давай почитаем эту книжку, поиграем в эту игру…»
Другие мамы, оглядевшись по сторонам, торопились призвать на помощь экспериментатора, от которого требовали рассказать, чем же все‑таки следует заниматься в этой комнате. То есть суть этой категории составляло переложение ответственности.
Но бывало и так, что мама, оглядевшись, вдруг замечала книгу или игру, которая у нее самой вызывала интерес. И, предоставив ребенку возможность самому найти подходящее занятие, мама погружалась в познавательную деятельность. Налицо, условно говоря, стратегия саморазвития.
Четвертая стратегия – простейшая: пассивная. Мама просто ожидала начала эксперимента, призывая к тому же ребенка. Некоторые даже одергивали ребенка, если он пытался чем‑то заняться («сломаешь, порвешь»), хотя перед этим от экспериментатора было получено недвусмысленное разрешение делать все, что нравится.
Нетрудно догадаться, что последняя стратегия наименее благоприятна для развития познавательной потребности, а следовательно и способностей. Оказалось, что у этих мам чаще встречаются недостаточно развитые дети, со слабо выраженной системой интересов.
А какая же стратегия наиболее благоприятна? Это может показаться неожиданным, но наиболее развитые дети были у тех мам, которые углубились в свои занятия и, казалось бы, не уделяли ребенку особого внимания. Эти дети живут в атмосфере ярких познавательных интересов, свойственных их родителям. А это оказывается более весомо, чем любые воспитательные меры.
Интересными оказались установки мам со второй стратегией – тех, что бежали к экспериментатору за помощью. По их мнению, воспитывать их ребенка должны специально подготовленные профессионалы. Именно их дети составляют основной контингент всевозможных кружков, студий и групп развития. Безусловно, занятия в этих группах приносят пользу, но как дополнение семейного воспитания, а не как его замена.
Стать личностью маленький человек может только приобщившись к личности своих родителей. Нередко приходится слышать: «Я всю себя отдала детям, глаз с них не спускаю, все для них делаю…» Надо бы восхититься такой самоотверженностью. Однако повзрослевшие дети частенько бывают не очень‑то благодарны за такую жертву. Образно говоря, они вырастают из помочей, на которых их водили родители, но так и не научаются самостоятельно ходить из‑за отсутствия примера.
Детям необходимы внимание и забота. Но все‑таки очень важно позаботиться о том, чтобы их родители были интересными людьми. Ведь это тоже – на благо детей!
Тест: Талантлив ли ваш ребенок?
Каждой матери и каждому отцу хотелось бы видеть своего ребенка способным, талантливым. Насколько это желание совпадает с реальным положением дел? Психологи в результате тщательных наблюдений выделили некоторые особенности, которые отличают детей с яркими способностями (в данном случае речь идет о детях старшего дошкольного и младшего школьного возраста). Перед вами несколько утверждений. Отметьте те из них, которые, по вашему мнению, полностью относятся к вашему ребенку.
1. Ваш ребенок умеет улавливать настроение окружающих и соответственно себя ведет – например, не станет обращаться к вам с просьбой, если чувствует, что вы не в духе.
2. Иногда находит привычным предметам неожиданное применение.
3. В разговоре не ограничивается простыми фразами, легко использует сложноподчиненные и сложносочиненные предложения.
4. Когда встречает незнакомое слово, старается выяснить его значение.
5. С энтузиазмом, без принуждения научился читать до поступления в школу.
6. По собственной инициативе отыскивает интересующую его информацию в справочниках и энциклопедиях.
7. Не тяготится одиночеством, может подолгу заниматься любимым делом наедине с собой.
8. В раннем возрасте, осваивая речь, сам изобрел несколько новых слов.
9. В начальной школе интересуется предметами, которые будет проходить в старших классах.
10. Иногда обращает внимание на детали, которые вы упускаете из виду.
11. Скучает за однообразными занятиями, не требующими умственных усилий и творческого подхода.
12. Умеет шутить, причем довольно тонко.
13. Любит головоломки и сложные игры, требующие смекалки.
14. Имеет свое мнение по многим вопросам, умеет его внятно обосновать.
15. Порой ставит взрослых в тупик своими вопросами, не всякий ответ принимает на веру.
16. Имеет одного–двух друзей постарше себя.
17. Бывает недоволен, когда ему предлагают занятия, которые он считает «детскими».
18. Охотно вступает в разговор со взрослыми.
19. Хорошо представляет себе характер работы родителей.
20. Любит новые впечатления, незнакомая обстановка вызывает у него не скованность, а любознательность.
Несколько раз пробовал испытать свойства предметов с помощью простых опытов.
Если вы с уверенностью согласились с 12 и более утверждениями, это по всей вероятности свидетельствует о высоком уровне интеллектуальной одаренности вашего ребенка (чем выше балл, тем больше оснований для такого суждения). Если результат ниже – это повод не для огорчения, а для размышления: возможно, сама атмосфера жизни семьи недостаточно стимулирует задатки ребенка, и вам следует приложить больше усилий к развитию его познавательных интересов.
Вызов Дженсена
Редкая научная публикация способна вызвать острейшие политические дебаты. Американскому психологу Артуру Дженсену это однажды удалось. В конце шестидесятых его имя не сходило с газетных полос, а в 1970 г. журнал Life процитировал сенатора Дэниела Мойнихена, утверждавшего: «Ветры Дженсена бушуют над Капитолием». Кто же такой этот Дженсен и как ему удалось поднять такую бурю?
21 февраля 1969 г. престижный журнал Harvard Educational Review опубликовал на 123 страницах в качестве главного материала номера статью Артура Дженсена, профессора педагогической психологии и психолога–исследователя Калифорнийского университета. Статья называлась «Насколько мы можем повысить IQ и школьную успеваемость?». В этой длинной, изобилующей статистическими выкладками и техническими подробностями статье Дженсен дал простой ответ на этот вопрос. По его мнению, любые педагогические усилия, направленные на повышение уровня умственных способностей и академической успеваемости, крайне малоэффективны. Причина этого виделась автору в том, что интеллект генетически предопределен и не подвержен значительным изменениям в течение жизни. Более того, среди разных рас и социальных групп интеллект распределен в неравной степени. Проще говоря, одни классы и народы в целом глупее других, и любые попытки изменить эту генетическую закономерность практически бесполезны. С нею просто необходимо считаться, соответственно планируя социальную политику.
Дженсен начинает свою статью драматическим утверждением, что компенсаторное обучение потерпело крах. Компенсаторное обучение получало широкую финансовую поддержку с начала 60–х годов. Оно рассматривалось как одно из средств, «компенсирующих» жизнь в нищете, слабое здоровье, скудное питание, скученность, то есть все то, с чем сталкиваются и от чего страдают миллионы детей из малообеспеченных семей, принадлежащих преимущественно к национальным меньшинствам, в первую очередь – чернокожим. Финансировалось проведение программы «Хэд Старт» и других программ предшкольной подготовки десятков тысяч детей в течение восьми летних недель. Кроме того, круглый год действовали другие широкомасштабные программы, предполагавшие, что дети из малообеспеченных семей нуждаются в дополнительном обучении для того, чтобы подготовиться к регулярным занятиям в школе.
В своей статье Дженсен утверждает, что все эти программы потерпели неудачу потому, что они исходили из тезиса о равных интеллектуальных возможностях всех детей. Компенсаторное обучение основывалось на гипотезе депривации, согласно которой «Отставание в учебе является в значительной степени результатом социальной, экономической и образовательной депривации и дискриминации».
Дженсен отвергает эту гипотезу. Объяснение школьной неуспеваемости детей из негритянских и других бедных семей, по его мнению, заключается в значительных различиях во врожденном интеллекте у белых и темнокожих. Ссылаясь на тот факт, что коэффициент интеллекта у белых детей из обеспеченных семей в среднем на 11 единиц превышает IQ негритянских детей, Дженсен приходит к выводу, что данное различие обусловлено генетическими причинами и коррекции не поддается.
В конце шестидесятых бытовало убеждение, что интеллект – столь же объективная и легко измеряемая характеристика человека, как вес или рост, и Дженсен полностью разделял это убеждение. Тесты IQ, считал он, позволяют довольно точно измерить различия в интеллекте между индивидами, расами и классами. 78 страниц своей статьи он посвятил доказательствам того, что интеллект на 80% обусловлен наследственностью и лишь на 20% – влиянием среды. Затем он приходит к выводу, что негры как раса в интеллектуальном отношении находятся на более низком уровне потому, что у них меньше «генов интеллекта».
Дженсен различает два уровня интеллекта. Первый уровень – ассоциативный, связанный с простым запоминанием фактов. Второй уровень связан с когнитивным научением, со способностью решать проблемы. Это качественно более высокий уровень интеллекта, требующий большего количества соответствующих генов наряду с некоторыми «врожденными нервными структурами». По утверждению Дженсена, белые дети из обеспеченных семей обладают как первым, так и вторым уровнем интеллекта, потому что они унаследовали нужное число генов интеллекта и соответств