Руслан приготовил все необходимое: 4–5 часов протапливал печь березовыми дровами, пока температура в парилке не достигла 70–80 градусов; нагрел до высокой температуры большие камни на решетке; нагрел воду в большом котле.
Мы с Маратом сидим на полкé, а Руслан в несколько заходов плещет ковшом горячую воду на камни. Жар в парилке становится влажным, и мое тело начинает потеть. Березовым веником я несколько опасливо хлещу себя, как новообращенный бичующийся современной эпохи. Где–то минут через десять жара стала действительно сильной. Руслан спрашивает меня, все ли в порядке. Заверяю, что мне действительно нужно расслабиться в бане. После парной мы становимся под холодный душ, чтобы сразу же после этого вернуться на очередной сеанс. После бани я выпиваю две бодрящие чашки чая и рюмочку водки, чувствуя, как по телу и душе разливается благодать. Теперь–то я понимаю, почему русские так обожают баню. Моя кожа красноречиво демонстрирует разницу между русской парной и марокканским хаммамом: в бане березовые ветви веника оставили по всему телу царапины. А несколько лет назад я вышел из хаммама в Марракеше с десятками обширных синяков после сделанного мне массажа (пытки?)!
Сейчас десять вечера, пора возвращаться; рано утром Марат должен идти на работу. Мы садимся в машину, а Руслан остается ночевать на даче. На обратном пути, в нескольких километрах от города, из леса справа от нас внезапно выходят на дорогу три больших лося. В это время года они без рогов. Животные внушительных размеров, в холке, наверное, около 2 метров. Впервые в жизни я могу, хотя всего и несколько секунд, наблюдать за лосем с такого близкого расстояния. Марат говорит, что лоси и олени очень распространены в его краях и часто служат причиной аварий на дороге.
На следующее утро Любовь предложила мне прогуляться по городу. Район, где она живет, довольно безликий, там нет ничего интересного. Прежде всего, я хотел бы купить утепленные водонепроницаемые брюки. Сидя в седле Веспы, в пути я страдал от холода, а когда шел дождь, приходилось надевать непромокаемые штаны, которые уже порвались. Марат посоветовал нам посетить два специализированных магазина спортивных товаров: «Охотник», на Нежинской улице и «Trial – Sport», на улице 50–летия Октября.
В первом магазине не нахожу того, что мне подходит, а в «Trial–Sport» покупаю хорошую пару брюк по цене 2923 рубля, около 35 евро. Потом пришлось подождать несколько минут, чтобы мне их укоротили.
Закончив с покупками, мы с Любовью перемещаемся в парк имени Ивана Якутова. В парке есть аттракционы, детский поезд, рекреационный комплекс и пруд с лодками. Затем, направляясь в торговый центр «Июнь», мы идем по маленькой площади. Любовь останавливается, чтобы ответить на звонок мобильника. Я продолжаю идти один и иду вперед, чуть вправо, немного влево и обнаруживаю большую статую Ленина. Памятник стоит в глубине сквера, засаженного деревьями, и его не так легко увидеть. Когда Любовь догоняет меня, то интересуется, как я нашел эту статую, поскольку она немного на отшибе и по этой причине мало кто обращает на нее внимание. И, исходя из того, что я заметил памятник, Любовь приписывает мне шестое чувство на памятники и символы советской эпохи! Мы вместе смеемся от души над ее шуткой.
Вернувшись домой, снова встречаемся с уже знакомыми мне друзьями Любови из танцевальной группы, и они просят рассказать кое–что о моих африканских приключениях. Я делаю это охотно, и общение теперь идет намного легче, потому что внуки Любови знают английский язык и переводят мои слова. Пока я рассказываю – на плохом английском, а внуки переводят на русский, Любовь готовит обед. После обеда я занимаюсь подготовкой отъезда из Уфы. Рассматриваю карту России и более рационально перегруппировываю багаж, чтобы все самое нужное было под рукой.
На следующий день, 24 мая, наступает время попрощаться с Уфой. Сегодня я пересеку Уральские горы и окажусь в азиатской части России, в Сибири.
Челябинск
Уже девять утра; я хотел уехать пораньше, но потерял время, забирая Веспу из гаража, где попрощался с охранником, который всегда был ко мне очень добр, так что я дал ему больше денег, чем договорились в день моего приезда. Руслан приехал попрощаться, и я пообещал, что на обратном пути буду его гостем. В 9.30 все готово к отправлению. Марат проводит меня на своей машине, чтобы облегчить выезд из города и показать начало дороги, ведущей в Челябинск, все той же М5. С его помощью через несколько минут я уже еду по шоссе. Проезжая под эстакадой, замечаю Марата, который снимает меня на телефон. Последний, прощальный взмах рукой – и уезжаю.
Через сто километров я подъезжаю к Уралу, горному хребту, условно отделяющему европейскую часть России от азиатской, от Сибири. Перед отъездом из Уфы я позвонил Евгении и предупредил ее, что, вероятно, буду в Челябинске ближе к вечеру.
Уральские горы протянулись с севера на юг примерно на 2500 км, от берегов Карского моря до карстовой впадины, при максимальной ширине хребта 160 км. Горы старые и не слишком высокие, а на участке, где я сейчас еду, они, по сути, имеют холмистый характер, так что, когда я двигаюсь со скоростью около 60 км, среди густого леса, у меня не возникает ощущения горной дороги, крутых подъемов и спусков.
Оставив за плечами Урал, я проезжаю около семидесяти километров и приближаюсь к городу Бакал. Останавливаю Веспу перед монументом из камня, на котором по вертикали идет название города, а ниже – дата его основания: 1757. Название города и дата основания обрамляют с двух сторон большой синий щит, на котором изображен человек, срубающий вершину горы; на заднем плане видны вдалеке заснеженные вершины двух гор. Памятник отражает общероссийское стремление представить историческое событие определенной значимости. Словом, я считаю памятник достойным фотографии, на которой Веспа будет почетно стоять на переднем плане!
Дорога довольно хорошая, погода благоприятная, а отсутствие дождя и сильного встречного ветра дают шанс добраться до Челябинска раньше, чем ожидал. Я въезжаю в город и, следуя указаниям Евгении, двигаюсь по проспекту Ленина, главной улице города, которая ведет меня прямо к Комсомольской площади, где я встречусь с Евгенией.
Ставлю Веспу на подножку перед танком времен Второй мировой войны, звоню Евгении и говорю, что уже приехал и жду ее на условленном месте. Я, наконец, могу расслабиться и спокойно выкурить сигарету после 400 км в седле. Евгения живет недалеко от места встречи и, действительно, спустя всего десять минут после того, как я поговорил с ней по телефону, она приближается, весело улыбаясь и почти подпрыгивая. Я толкаю Веспу с выключенным двигателем до дома, в котором живет Евгения. Ее квартира находится на третьем этаже старого дома 30–х годов постройки, еще до эпохи так называемых хрущевок, которые строились в попытке разрешить жилищный кризис в России и положить конец коммуналкам, когда тысячи семей были вынуждены жить с чужими людьми в небольших квартирах, с одной кухней и ванной комнатой (если она вообще была) на всех, без какой – либо гарантии интимности и уединения. Маленькая квартира Евгении очень уютная, чистая и аккуратная. Я буду спать в комнате, которую до отъезда в Москву занимал ее сын Павел. Что сразу привлекает мое внимание в квартире – это количество книг, которые заполняют полки целой стены. Многие книги на итальянском, потому что Евгения любит итальянский язык и старается совершенствовать свои знания. Она с гордостью показывает мне свои словари, книги по итальянской грамматике и многочисленных итальянских классиков литературы: Кальвино, Пиранделло, Верги. Но еще больше в ее итальянской библиотеке книг современных итальянских авторов.
В Челябинске есть образовательный центр «Знание», где изучают, среди прочего, и иностранные языки. Евгения посещала там курс итальянского в течение года, но важней всего для освоения языка оказались многократные поездки в Италию, ведь известно, что полезней всего пожить какое–то время в стране, в которой говорят на этом языке, то есть использовать метод «полного погружения». Разместив багаж в углу предназначенной мне комнаты, я иду вниз, чтобы лучше припарковать Веспу во дворе. На следующий день соседи скажут Евгении, что всю ночь не спали, присматривали за скутером! После живительного душа я снова бодр и чувствую себя действительно хорошо. Общаясь с Евгенией, я чувствую себя комфортно и свободно, словно знаю ее целую вечность, как будто мы старые друзья. Позже она также признается мне, что не испытывала никакой неловкости, напротив, ей казалось, словно в дом к ней приехал давний друг. Пока я отправляю сообщения своей семье и друзьям, Евгения готовит ужин: спагетти с помидорами (чтобы угодить итальянцу!), овощной салат, сыровяленая колбаса, все сопровождается бутылкой доброго итальянского вина Negroamaro. После ужина мы где–то с час разговариваем обо всем на свете, но потом усталость берет свое, я начинаю зевать и иду укладываться спать.
На следующее утро я встаю рано. Евгения уже подготовила программу, которая включает посещение самых интересных мест Челябинска. Ожидая, пока она соберется, я спускаюсь во двор, чтобы проверить, все ли в порядке с Веспой; моя старушка стоит на месте в целости и сохранности. В девять часов отправляемся в центр города. Я еду на Веспе, Евгения – демократично – на автобусе. Если я выбрал вариант доехать до центра на Веспе, то на это есть своя причина: хочу сделать фотографии и самому сфотографироваться со скутером на переднем плане. На площади Революции Евгения делает первые снимки – фотографирует меня перед большим памятником Ленину, потом мы перемещаемся и идем в городской сад имени Пушкина. В этот утренний час он тих и почти пуст. Мы сидим на скамейке перед небольшим фонтанчиком, и вдруг тишина нарушается веселым щебетанием птиц. Я задираю голову вверх, взглядом ищу певуний среди ветвей, но тщетно. Потом осознаю, что это приятное чириканье разносится по всему саду из небольших громкоговорителей. Мне это кажется странным, действительно странным, необычным. Интересно, какая нужда в том, чтобы искусственно воспроизводить пение птиц в общественном саду? Разве в