Приходится вернуться
Во вторник, 23 июня, прощаюсь с Владимиром и уезжаю в Алдан. Я действительно считаю, что мне повезло познакомиться с ним, несмотря на его странные поступки, о которых я уже говорил. В мгновение ока оставляю за спиной Нижний Бестях, но тут же соображаю, что еду не в том направлении. На перекрёстке дорожный знак указывает двойное направление: поворот налево ведет к Якутску, направо – в Магадан. Ах, Магадан! Еще 1 800 км до конечной цели моего путешествия! С глубокой грустью в сердце, разочарованный и огорченный, я разворачиваюсь. Снова проезжаю через Нижний Бестях и оказываюсь на этот раз на правильном пути. Чтобы добраться до Алдана, я проеду чуть больше 500 км; если все пойдет хорошо, должен прибыть туда к вечеру.
День чудесный, солнечный. Доезжаю до места, где треснул амортизатор, и вижу, что пластиковый пакет все еще висит на ветке. Вспоминаю плохие моменты путешествия, пережитые за последние дни. Потом мысленно благодарю семью якутов, которая пришла мне на помощь. Проезжаю около пятидесяти километров до перекрестка, с которого, повернув направо, можно попасть на «грустную» для меня строительную площадку. Останавливаюсь, закуриваю сигарету и, обратив взгляд на строительную площадку, шлю, мягко говоря, проклятия тому боссу. Утолив словесно жажду мести, продолжаю путь. Погода испортилась, солнце исчезло под плотным покровом черных облаков: понимаю, что скоро начнется дождь. Предусмотрительно надеваю непромокаемые брюки и резиновые сапоги. Заправляюсь бензином из канистры, которую дал мне Канеб. По мере того, как дорога взбирается на холмистую территорию, небо на горизонте пронизывают многочисленные молнии: где – то вдалеке уже льет! Наконец добираюсь туда, где встретил бедную одинокую собаку. С кромешного черного неба начинают падать большие и пока что редкие капли дождя. Но буквально через минуту на меня и Веспу обрушивается грозный ливень.
Решаюсь проехать последние 150 км под проливным дождем, но, с другой стороны, иного варианта и нет. Без ветрового стекла, в перчатках, непригодных для езды под дождем, через несколько километров я уже весь промок. Температура резко упала, и дождь стал ледяным, почти снегом.
В дороге мои мысли постоянно фокусируются на Алдане. Под дождем, который не переставал ни на секунду, я приезжаю туда через три часа. В городе не могу сориентироваться и найти дорогу в отель «Welcome Plaza». Я весь промок, как будто упал в воду в одежде. Дрожа от холода и сырости, останавливаюсь, чтобы позвонить Канебу. Стоя под дождем, несколько раз набираю его номер, но он не отвечает. Мне нужно найти отель немедленно, чувствую, что я рискую заработать гипотермию. Позади меня останавливается машина, в ней – двое. Я прошу водителя показать, где находится Plaza. Он приглашает меня следовать за ним. Через две минуты я уже в отеле. Быстро сгружаю багаж с Веспы и иду за моим спутником. Стоя позади и окинув его быстрым взглядом, замечаю, что он шатается: вдрызг пьяный! У женщины за стойкой регистрации я прошу дать мне номер. Она говорит мне что–то, но я не понимаю. Повторяю просьбу, предъявив паспорт. Она наконец понимает, чего я хочу. Просит 2 500 рублей. Кладу на стол три тысячерублевых банкноты и прошу ключи от комнаты. Она говорит мне подождать, потому что должна дать сдачу. Я дрожу, как лист на ветру, все больше ощущая холод в теле. Повысив голос, снова прошу ключ. Между тем, слева от меня, мой проводник беспрестанно бормочет какие–то пьяные несвязные слова. Постороннему наблюдателю эта сцена могла бы показаться комичной: бормочущий пьяный, я, кричащий о ключах от номера, и женщина, неспешно роющаяся в ящике в поисках сдачи. Но для меня, со стекающей со всех сторон водой, на грани переохлаждения или риска заболеть, в этой ситуации нет ничего смешного, напротив, я переживаю ее как трагедию! Наконец, служащая, довольно улыбаясь, вручает мне сдачу и ключ от номера, а пьяница, ворча, удаляется.
24 июня, спозаранок, я на дороге в Нерюнгри. Надо проехать всего–то 269 км. Примерно сто километров я двигаюсь по грунтовке в полном одиночестве. Только изредка какой–нибудь грузовик обгоняет меня или двигается навстречу, и каждый раз эти мимолетные спутники путешествия одаряют меня непрошенным и нежелательным подарком: густым облаком пыли, в котором я исчезаю, чтобы вновь появиться через несколько мгновений, покрытый этой пылью с головы до ног. Мне кажется, что я участвую в каком–то волшебном представлении, где опытный фокусник заставляет кролика или голубя исчезнуть и снова появиться.
Мне нужно остановиться, отряхнуться от пыли и выкурить сигарету. Я делаю разворот к другой стороне дороги, потому что замечаю там какое – то подобие парковочной площадки. Прогуливаюсь, чтобы размять ноги и улучшить кровообращение. Нужно походить еще и потому, что езда по грунтовой дороге вызывает у меня сильное напряжение, и страх упасть из – за внезапной ямы заставляет крепко, до спазмов, держать руль и напрягать руки и шею. Возвращаюсь к Веспе и сажусь в седло. И вдруг на левое колено опускается маленькая бабочка.
Человек, в одиночку путешествующий в самых отдаленных уголках земли, привычен к одиночеству, действительно, он даже ищет его и наслаждается им. Но иногда продолжительное одиночество может вызвать дискомфорт или даже боль. И тогда любой элемент природы, будь то севшая поблизости птица или нежный цветок, растущий на краю дороги, одинокое пробегающее по небу облако причудливой формы, разрушает одиночество и приносит утешение путешественнику, вырывая его, пусть даже ненадолго, из одиночества. Севшая мне на колено бабочка составляет мне компанию на несколько мгновений. Я наблюдаю за ней и радуюсь, что она выбрала именно меня, одинокого путешественника, в качестве места для передышки. Я интерпретирую ее внезапное появление как добрый знак, как предсказание, что все будет хорошо, что со мной не случится ничего плохого…
Проезжаю еще сто километров, изредка встречая асфальт. Примерно в семидесяти километрах от Нерюнгри слышу сзади звук клаксона. Смотрю в зеркало и вижу большой грузовик. Съезжаю на обочину дороги и ставлю Веспу на подножку. Из грузовика выходят два молодых якута. По–английски говорит только один из них. Он пожимает мне руку и называет свое имя. Его зовут Станислав Мамин, а его брата Ваня, они едут в Нерюнгри за стройматериалами. Я рассказываю Станиславу о своем путешествии, пока тот в изумлении разглядывает Веспу. Он доброжелательно улыбается, а когда я рассказываю ему о восьмимесячном африканском приключении, он уже вне себя от восторга и удивления. Он просит брата сфотографировать нас на свой мобильный телефон, а потом предлагает погрузить Веспу на грузовик и добираться до Нерюнгри вместе. Я устал глотать пыль, и это предложение меня очень даже устраивает. Но, увы, борта грузовика слишком высокие, и я прикидываю, что втроем мы не сможем погрузить скутер. В качестве альтернативы я мог бы облегчить Веспу от багажа, чтобы Станислав доставил его в Нерюнгри. Отвязываю все рюкзаки и загружаю их в кабину, оставляя при себе только маленький рюкзак. Станислав отъезжает, а я следую за ним. Грузовик увеличивает скорость километр за километром, начинает отдаляться, пока не исчезнет из вида. У меня нет ни номера машины, ни номера телефона Станислава. Оставшись один на дороге, начинаю тревожиться от возникающих в голове плохих мыслей: а если я не найду в Нерюнгри Станислава и его брата? И еще хуже того: а вдруг они не хорошие люди, а воры? В одном из рюкзаков я оставил свои деньги.
Подстегиваемый этими мыслями, увеличиваю скорость, маневрируя на длинных участках на сложной и опасной грунтовой дороге, но не вижу грузовик даже на горизонте. В состоянии явного расстройства и с невероятным напряжением я наконец достигаю окраин Нерюнгри. О! Станислав размахивает руками, сигнализируя о своем присутствии. Рядом с ним Александр, который пришел встретить меня и проводить в дом Виктора, брата Валеры. Во время нашей встречи я дал Станиславу номер его мобильного, чтобы тот сообщил Александру, что я еду. Пока ставлю Веспу на подножку, меня охватывает двойственное чувство. Я испытываю огромную радость от того, что благополучно добрался после безумной гонки по опасной дороге, и в то же время чувствую стыд, далеко превосходящий радость. Мне стыдно, что сомневался в Станиславе и его брате! К счастью для людей, некоторые негативные чувства остаются скрытыми в их душах и не проявляются внешне. Что подумал бы обо мне Станислав, расскажи я ему о своих сомнениях?
Александр рад новой встрече. Он сопровождает меня в мое новое жилье. Я говорю новое жилье, потому что в отсутствие Валеры я не собираюсь жить в прекрасном доме Виктора. На этой второй остановке в Нерюнгри я буду спать в комнате с четырьмя двухъярусными кроватями в общежитии, где живут рабочие из компании Виктора. Александр пытается извиниться за это новое обустройство, говоря, что он тоже там спит. Я заверяю его, что все нормально, даже если мне придется делить комнату с четырьмя другими людьми.
Вечером иду на ужин в столовую для рабочих, ем тушеное мясо с картофельным пюре. На следующий день отправляюсь в мастерскую, где я оставил Веспу. Очищаю скутер от пыли, накопленной в больших количествах на дороге. Затем наведываюсь в токарную мастерскую, где знакомлюсь с Валиевым, настоящим волшебником токарного станка. Он тоже, как и мой друг Канеб, родом из Азербайджана. Когда я прихожу, он работает на токарном станке над воссозданием механической запчасти машины, используемой при мощении дорог. Валиев весел и довольно разговорчив. Я поражаюсь, когда он говорит, что очень любит итальянские песни; его любимый певец Паоло Менголи. Внезапно он, на каком–то невероятном итальянском, начинает петь «Зачем ты это сделала?», один из хитов Менголи. Валиев спрашивает, нужно ли мне что–нибудь.
Я пользуюсь этой возможностью, чтобы спросить, можно ли залатать боковую часть шины, поврежденную при разрыве заднего амортизатора. Он отвечает, что, к сожалению, эта работа не входит в его компетенцию, и что в Нерюнгри нет никого, кто мог бы сделать такое покрытие. Я возвращаюсь в свою комнату с намерением привести вещи в порядок. Собираюсь достать дорожную карту, чтобы изучить маршрут следующего дня, но тут раздается стук в дверь. Я говорю по–английски «Входите!» Дверь открывается и входит красивая девушка. Я встаю, и она представляется. Ее зовут София Желу