елъ зиму въ 1833 году? Но будетъ-ли проливъ. Бэлло свободенъ отъ льдовъ въ это время и можно-ли, обогнувъ Нортъ-Соммерсетъ, подняться на сѣверъ проливомъ Пиля? Или же, наконецъ, Гаттераса на нѣсколько лѣтъ затретъ льдами, среди которыхъ, подобно своимъ предшественникамъ, онъ истощитъ понапрасну и свои силы, и свои запасы продовольствія?
Подобнаго рода тревожныя мысли проносились въ его головѣ.
Однакожъ, на что нибудь необходимо было рѣшиться, и, перемѣнивъ направленіе, Гаттерасъ повернулъ на югъ.
Каналъ Принца Регента почти вездѣ одинаково широкъ, начиная съ мыса Леопольда до залива Аделаиды. Forward быстро подвигался среди льдовъ, болѣе счастливый, чѣмъ его предшественники, изъ которыхъ большая часть, за исключеніемъ брига Fox, употребили по мѣсяцу для того, чтобы спуститься по каналу, даже въ болѣе благопріятное время года. Не имѣя въ своемъ распоряженіи пара, они подчинялись прихотямъ непостояннаго и часто даже противнаго вѣтра.
Экипажъ вообще былъ въ восторгѣ, оставляя полярныя страны; повидимому, онъ мало сочувствовалъ мысли капитана подняться къ полюсу и опасался честолюбивыхъ замысловъ Гаттераса, всѣмъ извѣстная отвага котораго не представляла ничего особенно утѣшительнаго. Гаттерасъ пользовался малѣйшимъ случаемъ, чтобы подвигаться впередъ, съ какими-бы послѣдствіями это сопряжено ни было. Идти впередъ въ полярныхъ моряхъ – дѣло хорошее; но при этомъ необходимо также сохранять свое положеніе и не подвергаться излишнему риску лишиться его.
Forward шелъ на всѣхъ парахъ; черный дымъ, клубившійся изъ его трубы, спиралями вился вокругъ блестящихъ вершинъ ледяныхъ горъ; погода безпрестанно измѣнялась, бычстро переходя отъ сухой стужи къ снѣжнымъ туманамъ. Бригъ, вслѣдствіе своей незначительной водоизмѣстимости, шелъ около самого западнаго берега; Гаттерасъ не хотѣлъ пропустить проливъ Бэлло, потому что изъ залива Боотіи (Boothia) ведетъ на югъ одинъ только протокъ, недостаточно изслѣдованный судами Fury и Hecla. Слѣдовательно, изъ залива этого невозможно было-бы выйти, если-бы пропустили проливъ Бэлло или онъ оказался закрытымъ льдами.
Вечеромъ Forward находился въ виду залива Эльвина, который былъ узнанъ по его высокимъ отвѣснымъ утесамъ; во вторникъ, утромъ, показался заливъ Батти, гдѣ Prince Albert, 10 сентября 1851 года, сталъ на якорь на продолжительную зимовку. Докторъ наблюдалъ берега въ подзорную трубу. Отсюда отправлялись по различнымъ направленіямъ всѣ экспедиціи, опредѣлившія географическія очертанія Нортъ-Соммерсета. Погода стояла ясная, такъ что можно было различать глубокіе овраги, которыми окруженъ заливъ.
Быть можетъ, только докторъ и Джонсонъ интересовались этими пустынными странами; Гаттерасъ, вѣчно сидѣвшій надъ картою, говорилъ мало и становился все больше и больше молчаливымъ по мѣрѣ того, какъ бригъ подвигался съ югу. Часто онъ поднимался на шканцы и, скрестивъ на груди руки, устремивъ въ пространство взоры, по цѣлымъ часамъ наблюдалъ горизонтъ. Если онъ отдавалъ какія-либо приказанія, то они отличались краткостью и рѣзкостью. Шандонъ хранилъ глубокое молчаніе и, мало по малу уходя въ самого себя, обращался въ Гаттерасу только за приказаніями. Джемсъ Уэлль, преданный Шандону, сообразовалъ свое поведеніе съ поведеніемъ послѣдняго. Остальная часть экипажа ждала дальнѣйшихъ событій, готовясь воспользоваться ими въ видахъ своихъ интересовъ. На бригѣ несуществовало уже единства мыслей и общности идей, столь. необходимыхъ для совершенія великихъ дѣлъ, и Гаттерасу, это хорошо было извѣстно.
Днемъ экипажъ замѣтилъ двухъ китовъ, быстро направлявшихся на югъ, а также бѣлаго медвѣдя, въ котораго пустили нѣсколько выстрѣловъ, но, повидимому, безуспѣшно. Капитанъ, при настоящихъ обстоятельствахъ, дорожилъ каждымъ часомъ, а потому не позволилъ преслѣдовать животное.
Утромъ, въ среду, бригъ прошелъ каналъ Регента; за выдающимся угломъ западнаго берега, материкъ своими очертаніями образовалъ большую кривизну. Взглянувъ на карту, докторъ узналъ мысъ Соммерсетъ-Гаузъ или мысъ Фьюри.
– Вотъ мѣсто,– сказалъ онъ своему обычному собесѣднику,– гдѣ погибло первое англійское судно, отправленное въ полярныя моря въ 1815 году, во время третьей экспедиціи Парри къ полюсу. Fury настолько пострадалъ отъ льдовъ во время своей второй зимовки, что экипажъ его нашелся вынужденнымъ бросить свое судно и возвратился въ Англію на сопровождавшемъ его бригѣ Hecla.
– Этимъ ясно доказывается, какъ полезно имѣть при себѣ конвоира,– отвѣтилъ Джонсонъ. Предосторожность эту никогда не должны упускать изъ вида всѣ, отправляющіеся въ полярныя моря. Но капитанъ Гаттерасъ не принадлежитъ къ числу людей, которые хотѣли бы затруднятъ себя обществомъ спутника.
– Вы находите, что онъ дѣйствуетъ неблагоразумно? – спросилъ докторъ.
– Ничего я не нахожу, докторъ. Вотъ посмотрите: на берегу видны еще шесты, на которыхъ болтаются обрывки полусгнившей палатки.
– Да, Джонсонъ, тамъ Парри выгрузилъ всѣ свои запасы и, если память не измѣняетъ мнѣ, то крыша возведеннаго имъ дома состояла изъ марселя, покрытаго снастями судна Fury.
– Съ 1825 года все это, вѣроятно, очень измѣнилось, докторъ.
– Не слишкомъ, Джонсонъ, Въ 1829 году, Джонъ Россъ нашелъ здоровье и спасенье своему экипажу въ этомъ жалкомъ домѣ. Въ 1851 году, когда принцъ Альбертъ отправилъ сюда экспедицію, домъ еще существовалъ; девять лѣтъ тому назадъ, его починилъ капитанъ Кеннеди. Интересно было-бы побывать въ немъ, но Гаттерасъ не расположенъ остановиться здѣсь.
– Безъ сомнѣнія, у него на это есть свои причины. Въ Англіи время – деньги, но здѣсь время – жизнь. Одинъ день, одинъ часъ проволочки могутъ скомпроментировать успѣшность всего путешествія. Пусть капитанъ дѣйствуетъ по своему усмотрѣнію.
Въ четвергъ, 1-то іюня, Forward прошелъ по діагонали губу, извѣстную подъ именемъ губы Кресуэля. Начиная отъ мыса Фьюри, берега тянулись на сѣверъ отвѣсными скалами въ триста футовъ высоты; но на югѣ они были не такъ высоки. Иныя изъ снѣжныхъ горъ представлялись взорамъ въ видѣ ясно очерченныхъ усѣченныхъ конусовъ: другія же горы, самыхъ причудливыхъ формъ, высились среди тумановъ своими заостренными вершинами.
Погода нѣсколько потеплѣла въ ущербъ ясности. Материкъ – скрылся изъ вида; термометръ поднялся до тридцати двухъ градусовъ (0° стоградуснаго термометра); то тамъ, то сямъ носились стада куропатокъ; стаи дикихъ гусей направлялись на сѣверъ. Экипажъ долженъ былъ поснимать часть своей теплой одежды, потому что вліяніе теплаго времени года чувствовалось уже довольно сильно.
Къ вечеру Forward обогнулъ мысъ Гарри, въ четверти одной мили отъ береговъ, на глубинѣ двѣнадцати саженей; отсюда онъ плылъ вдоль береговъ материка до залива Крентфорда. Подъ этой широтой находится проливъ Бэлло, проливъ, существованіе котораго Джонъ Россъ даже не подозрѣвалъ во время своей первой экспедиціи. На составленной имъ картѣ показана здѣсь непрерывная линія береговъ, которыхъ малѣйшіе изгибы Россъ тщательно отмѣчалъ на картѣ. Слѣдуетъ, поэтому, допустить, что во время его изысканій, входъ въ проливъ этотъ, совершенно закрытый льдами, нельзя было отличить отъ материка.
Проливъ Бэлло открытъ капитаномъ Кеннеди во время экспедиціи, предпринятой имъ въ 1852 году, и названъ проливомъ лейтенанта Бэлло, «взамѣнъ – какъ говоритъ Кеннеди – важныхъ услугъ, оказанныхъ нашей экспедиціи французскимъ офицеромъ».
XVI.Магнитный полюсъ
По мѣрѣ того какъ бригъ приближался къ проливу, тревога Гаттераса усиливалась. Да и было въ самомъ дѣлѣ отчего тревожиться:– рѣшилась участь всей экспедиціи. До сихъ поръ Гаттерасъ сдѣлалъ больше своихъ предшественниковъ, изъ которыхъ самый счастливый, Макъ-Клинтокъ, только черезъ пятнадцать мѣсяцевъ достигъ этой части полярныхъ морей. Но этого было мало, это даже ничего не значило, если Гаттерасу не удастся пройти проливъ Бэлло. Вернуться назадъ онъ не могъ, его со всѣхъ сторонъ окружали льды, которые сдѣлаютъ отступленіе невозможнымъ по всему вѣроятію до весны будущаго года.
По этой причинѣ онъ лично хотѣлъ осмотрѣть берега и, поднявшись въ Сорочье гнѣздо, нѣсколько часовъ пробылъ въ немъ, осматривая окрестности.
Экипажъ вполнѣ понималъ всю затруднительность положенія, въ которомъ находился бригъ; глубокое молчаніе царило на суднѣ; машина дѣйствовала слабо. Forward какъ-можно ближе держался материка, берега котораго были усѣяны льдами, не таявшими даже во время самаго теплаго лѣта. Чтобы различить между ними проходъ, надо было имѣть очень опытный глазъ.
Гатгерасъ по картѣ слѣдилъ за очертаніями материка. Въ полдень на нѣсколько минутъ на горизонтѣ показалось солнце и Гаттерасъ поручилъ Уэллю и Шандону произвесть сколь возможно точную обсервацію, результаты которой словесно передавались капитану на мачту.
Полъ дня прошло для всѣхъ въ томительномъ ожиданіи. Вдругъ, около двухъ часовъ, съ фокъ-мачты раздалась громкая команда:
– Держи на западъ; на полныхъ парахъ!
Бригъ повиновался мгновенно и принялъ указанное направленіе; море запѣнилось подъ винтомъ и Forward полнымъ ходомъ понесся между двумя ледяными горами.
Дорога была найдена. Гаттерасъ поднялся на шканцы, а лоцманъ возвратился на свой постъ.
– Итакъ, капитанъ,– оказалъ докторъ,– мы вошли наконецъ въ знаменитый проливъ?
– Да,– понизивъ голосъ, отвѣтилъ Гаттерасъ,– но этого мало: надо еще выйти изъ него.
И съ этими словами Гаттерасъ отправился въ свою каюту.
– Онъ правъ,– про себя сказалъ докторъ. – Мы попались въ ловушку. Мѣста для маневрированья судна очень немного, и если придется провести здѣсь зиму… Что-жъ, не мы первые, не мы послѣдніе… Гдѣ другіе выпутывались изъ бѣды, тамъ выпутаемся и мы.
Докторъ не ошибался. Въ этомъ именно мѣстѣ, въ маленькой бухтѣ, названной Макъ-Клинтокомъ бухтою Кеннеди, бригъ Fox провелъ зиму 1858 года. Въ эту минуту можно было различить высокую гряду гранитныхъ горъ и отвѣсныя скалы, тянувшіяся по берегамъ бухты.