Что сразу убежал!
Ха-ха! Трусливый таур!
Ха-ха! Зайца испугался!
Коука заставляли петь «на бис» до тех пор, пока он совершенно не охрип. Даже седобородый Тан не устоял против искушения и голосом, лишенным всякой музыкальности, частенько напевал с тех пор:
Ха-ха! Трусливый таур!
Ха-ха! Зайца испугался!
С утра до вечера над становищем звучали песни. Пожилые пели про таура и «Ревела буря, дождь шумел», молодежь -серенады и «Катюшу», а дети - про серенького козлика, от которого остались рожки да ножки.
С легкой руки шутника Коука и другие доморощенные поэты начали складывать свои песни. Не все из них вошли в золотой фонд кванской музыкальной культуры, но главное было сделано: песня завоевала прочные позиции.
Чем падать духом, лучше падать носом
Однажды Лешка застал Аркашу за странным занятием: тот сидел на валуне и не отрываясь смотрел на часы.
- Сын Солнца боится прозевать обед? - поинтересовался Лешка.
- Погоди… еще немножко… - Аркаша впился глазами в циферблат, потом встал и высокопарно провозгласил: - Исполнилось ровно полтора месяца с того мгновения, как терзаемый любопытством сын Луны, в миру Алексей Лазарев, нажал своим преступным пальцем кнопку древнелета. Приветствую тебя, о Поун, в эту знаменательную минуту!
- Что ж, юбилей, - согласился Лешка, присаживаясь. - Как будем отмечать, товарищ колдун? Предлагаю заколоть на шашлык мамонта и приготовить рагу из носорога. Голосую: кто «за»?
Аркаша вздохнул и сел на валун. Шутка повисла в воздухе.
- Скучаешь? - догадался Лешка.
Аркаша кивнул.
- Знаешь, иногда просыпаюсь и места себе не нахожу! - признался он. - Нам-то что, а родители… Через две недели ребята в девятый класс пойдут… Все, что угодно, отдал бы за книги… Может, еще разок древне-лет попробуем?
Аркаша говорил прерывисто и бессвязно. Лешка молчал.
- Прости, - сказал Аркаша, вставая. - Размагнитился немножко. Пройдет.
- Садись, - предложил Лешка и с любовью посмотрел на друга.
Аркаша сильно изменился и мало чем напоминал прежнего тихоню, вечно погруженного в свои возвышенные мысли о прошлом человечества. Он вырос, сильно загорел и окреп - его руки налились мускулами, в движениях появилась решительность, а в глазах - воля. От Аркашиной одежды остались брюки, переделанные в шорты, и рваная куртка. Полуботинки давно развалились. К ступням Аркаша привязал два куска невыделанной оленьей кожи - ходить босиком он так и не научился.
Лешка выглядел еще более экстравагантно - разумеется, с точки зрения современного франта: все его обмундирование состояло из набедренной повязки и бутсов. Правда, в рюкзаке хранилась заветная динамовская форма, но ее Лешка берег. Он тоже заметно вытянулся и раздался в плечах. Аркаша определил, что если его друг будет два года расти такими темпами, он наверняка догонит Нува.
- Да, размагничиваться в нашем положении вредно, - сказал Лешка. - Чем падать духом, лучше падать носом, как батя говорил. Все равно, братишка, нам деваться некуда. Давай не мечтать, а просто вспоминать Москву, как сказку, ладно?
- Хорошо, - согласился Аркаша.
- А древнелет попробуем, - продолжал Лешка. - Но в последний раз, чтобы не мучить себя несбыточными надеждами. А то в Маниловых превратимся. Руку?
Друзья обнялись.
Новые попытки запустить древнелет ничего не дали, и ребята решили его разобрать. Единственным подходящим инструментом оказалась отвертка в Лешкином ноже - к счастью, добротно сделанная. Два дня с утра до вечера, сменяя друг друга, ребята отвинчивали сотни больших и малых болтиков, выдергивали заклепки, разрушая чудесную машину - гордость Чудака.
По становищу быстро пролетела волнующая весть: «Лан и Поун остаются с племенем навсегда!» Древнелет, почитаемый и священный, до сих пор беспокоил кванов, как бельмо на глазу - все помнили, как он когда-то растворился в воздухе, унося с собой Лана и его высокого тощего спутника. Вождь запретил соплеменникам задавать Лану и Поуну вопросы о древнелете, чтобы не натолкнуть колдунов на мысль вновь улететь. И теперь радостно взволнованные кваны смотрели, как один за другим, обнажая остов древнелета, слетают сверкающие стальные и алюминиевые листы.
Древнелет разбирали бережно: до появления металла пройдут еще тысячелетия, и все могло, как говорил Лешка, «пригодиться в хозяйстве». Десятки листов, стальных трубок, мотки проводов, полупроводники и прочее богатство было тщательно сложено в пещере и прикрыто шкурами. К удивлению Лешки, в стенках древнелета оказались два мощных аккумулятора тока, вполне пригодных для использования.
- Эх, нашлись бы лампочки, - вздыхал Лешка. - На весь первобытный мир иллюминацию бы устроили!
К вечеру второго дня от древнелета на месте его посадки осталась лишь прямоугольная вмятина. Все пути к возвращению были отрезаны.
«Мамонты» и «Буйволы»
Обрадованный Тан хотел было наделить каждого из колдунов пятым шакальим хвостом, но Лешка и Аркаша заверили вождя, что и четырех вполне достаточно. А чтобы дать выход энтузиазму, охватившему кванов, колдуны предложили провести футбольный матч.
К этому времени Лешка уже создал из молодых кванов две команды - «Мамонтов» и «Буйволов». Тренировки проходили сносно, и теперь можно было попробовать свести эти команды в настоящей игре…
Уже одно появление команд на площади Эдуарда Стрельцова вызвало аплодисменты (удары кулаками и ладонями по груди): «Мамонты» были, как один, одеты в набедренные повязки из шкуры оленя, а «Буйволы» - из шкуры волка. Имели отличительные знаки и капитаны: Нув перепоясался леопардовым хвостом, а Лешка надел свою динамовскую майку, белые трусы, гетры и бутсы. Капитан «Буйволов» в этом наряде выглядел столь эффектно, что все девушки смотрели на него с немым восхищением, особенно Кара.
Команды выстроились в центре поля. Капитаны пожали друг другу руки, Вак - единогласно избранный судьей - по сигналу хронометриста Лана дунул в сирену и - игра началась!
И как началась! Нув прямо с центра поля ударил по воротам «Буйволов» и… забил гол, потому что вратарь Коук в этот момент решил позабавить публику и связал Барбоса и Жучку хвостами. Щенки отчаянно лаяли и пыта лись укусить друг друга, а зрители стонали от смеха. Лешка отчитал беспечного вратаря, и Коук поклялся стоять, как скала. Игра снова началась с центра, и Лешка показал все, на что он способен: на полном ходу обвел одного за другим пятерых из команды «Мамонтов», обманул вратаря и всадил мяч в ворота.
Игра проходила в высоком темпе и вполне корректно, хотя и не без отдельных недоразумений. «Мамонты» пожаловались судье, что Коук положил у штанги лук и обещал всадить стрелу пониже спины каждому, кто посмеет ударить по воротам. Вак, не долго думая, подбежал к шутнику, огрел его ремнем по хребту и назначил… одиннадцатиметровый. К сожалению, в данном случае справедливость не восторжествовала: едва Нув приготовился ударить по воротам, как на него, науськанные неугомонным Коуком, с лаем бросились Барбос и Жучка. Щенков Нув прогнал, но сгоряча ударил мимо ворот.
- Пусть мазила Нув идет играть в домино! - орал торжествующий Коук.
Среди болельщиков образовались два противоположных лагеря, возглавляемые Лавой и Карой. Когда шли в атаку «Мамонты», их приверженцы вставали на ноги и требовали: «Шайбу!» Болельщики «Буйволов» терпеливо дожидались своей минуты и дружно скандировали: «Мо-лод-цы!» и «Судью на мыло!»
Гул стоял неимоверный. Нув и Лешка, лидеры своих команд, неудержимо носились по полю, воодушевляя игроков. Под шумок вновь «отличился» Коук. Чтобы обеспечить себе легкую жизнь, он сдвинул штанги, но был разоблачен и наказан тремя пенальти, которые на этот раз уверенно реализовал Нув. Болельщики «Мамонтов» неистово топали ногами, а Лава выбежала на поле и угостила героя жареной печенью вепря - самым лакомым блюдом. Правда, Лешка превзошел самого себя и фантастическими сольными проходами сквитал счет, но левый крайний «Мамонтов» Гун при явном попустительстве Вака забил из положения «вне игры» пятый гол. Крики «Судью на мыло!» смешались с воплями Гуна, который шлепнулся на землю и начал выковыривать из ноги занозу: оказывается, Коук незаметно рассыпал на штрафной площадке острые колючки.
Вак пригрозил нарушителю правил изгнанием из племени на один день и, разумеется, назначил очередной одиннадцатиметровый.
Первый тайм закончился со счетом 6:4 в пользу «Мамонтов».
Во втором тайме события приняли неожиданный оборот. О том, что после перерыва команды меняются воротами, игроки раньше не знали и поначалу никак не могли сориентироваться. При этом особенно пострадали «Мамонты», которые забили два гола в свои ворота, что вызвало издевательское скандирование лагеря Кары: «Мо-лод-цы!» Но пока Коук от смеха катался по земле, Нув снова почти с центра поля забил ему седьмой гол. Взбешенный Лешка хотел прогнать Коука с поля, но тот вновь поклялся исправиться, и на этот раз сдержал свое слово: ни одного гола больше не пропустил. Стоило кому-нибудь из «Мамонтов» приблизиться с мячом к воротам, как шутник делал страшное лицо и дико орал: «Змея!» Нападающий, естественно, испуганно подпрыгивал, а в это время «Буйволы» подхватывали мяч. Пока «Мамонты» раскусили очередную уловку Коука, в их ворота влетело четыре гола, блестяще забитых Поуном. И финальный свисток судьи зафиксировал победу «Буйволов» со счетом 8:7.
В то время, как торжествующие болельщики и победители измывались над поверженными «Мамонтами», жюри определяло лучших игроков матча. Большую алюминиевую медаль получил Поун, среднюю - Нув, а малую Вак попросил себе. Было также решено: встречи двух популярных команд сделать традиционными, проводить соревнования юных дублеров и дисквалифицировать Коука - пока не исправится.
В заключение несколько слов о мировом значении этого футбольного матча.
Матч был проведен двадцатью двумя игроками, в два тайма по сорок пять минут, при наличии судьи, стандартных ворот и поля размером сто на шестьдесят метров. Протокол матча, подписанный судьей Ваком и капитанами команд Нувом и Лазаревым Алексеем Васильевичем, к счастью, сохранился в Аркашииой тетради, и это обстоятельство делает все сомнения излишними.