– Толкай сильней! – отступая назад, крикнул другой. Он изо всех сил заталкивал внутрь круглый бумажный куль. Это был Второй.
– Не тяни!
– Нет, ты не тяни!
Еще двое крыс сзади толкали мешок – ругаясь, они втискивали его внутрь. Это были Третий и Четвертый. Старший обернулся и посмотрел на большой камень, лежавший по центру прохода, и тут же закричал:
– Что-то не так. Этот камень кто-то двигал. А ну бегом проверьте, эта плутовка Обезьяна еще там?
Второй крикнул Третьему и Четвертому:
– Вам что велено? Что встали как вкопанные?
Те разом ринулись вперед и, перевернув камень, хором крикнули:
– Ее здесь нет!
Лоскуток и прятавшийся позади бумажной коробки Медведь хотели выскочить, но Обезьянка, сидевшая в углублении норы, не подавала сигнала. Она не только не велела им наступать, но и махала рукой, чтобы они не двигались. Она хотела посмотреть, как крысы разозлятся.
– Она сама не могла сдвинуть камень. Наверняка, Медведь выбрался. Я проверю! – сказал Второй.
– Вы двое, обыщите все вокруг! – скомандовал Старший Третьему и Четвертому.
Вскоре три крысы прибежали обратно.
– Докладываю, Старший: Медведь бежал из западни! – сказал Второй.
Третий и Четвертый также отчитались:
– Докладываем, Старший: Обезьяны нигде нет!
От злости у Старшего усы встали торчком. Он заорал на Второго:
– Ну что, болван, считал себя умнее всех? Это все ты говорил, что яма глубокая, и сторожить ее не надо!
Второй стал ругать Третьего:
– Ах ты, лентяй! Я же сказал тебе найти камень, который Медведь не сможет сдвинуть, и придавить им Обезьяну, а ты вечно не слушаешься!
Третий перекинулся на Четвертого:
– Ах ты, плут! Если бы ты сильнее толкал этот мешок с едой, мы бы давно уже вернулись домой, и они бы не сбежали!
Четвертому не на кого было ругаться, он лишь мог пищать от злости.
– Хватит! Довольно! У нас желудки пустые! Съедим чего-нибудь, затем вернемся к разговору! – велел Старший. Он попытался было открыть бумажный куль, но тот оказался слишком плотно склеен. Старший скомандовал: – Разгрызите его!
Все три крысы хотели есть и вместе рванули пакет в разные стороны, проделав в нем огромную дыру.
– Посторонись! – крикнул Старший.
Он подошел к кульку и протянул к дыре лапу. Никто не ожидал, что из пакета послышится шорох, и наружу выпрыгнет зверь, с ног до головы покрытый черными полосками. Он бросился на Старшего, но тот тут же повалил его навзничь. У зверя совсем отсутствовало чувство вежливости, и он укусил Старшего за живот. Старший завизжал от боли.
– Это кот! – тут же отскочил Второй.
– Кот! Это кот! – пустился наутек Третий.
– Какой кот? Это же тигренок! Нас много, не бойтесь его, вперед, за мной!
Тигренок выпучил круглые глаза, хвост его стоял торчком. Он повернулся и ударил Второго, а затем укусил его за загривок. Он укусил и Третьего с Четвертым. Кусался Тигренок больно – со всех сторон раздавался визг. Однако крысы все-таки были у себя дома, и храбрости в норе у них было больше, чем снаружи. Да к тому же их было четверо; они кусали Тигренка и выворачивали ему лапы. Вскоре они прижали его к земле.
В этот момент сверху норы кто-то крикнул:
– Вперед!
Это была Обезьянка. Она дала сигнал к атаке, и, следуя собственному призыву, спрыгнула прямо на врага. Лоскуток с мечом наголо выскочил из рваного мешка. Медведь отшвырнул лапой коробку и бросился на крыс.
Обезьянка скомандовала Медведю:
– Завали камнем вход в нору. Запрем их здесь!
Медведь тут же подкатил камень ко входу и плотно заткнул его. Затем он повернулся и кинулся на Старшего с криками: «Уа-а-а! Уа-а-а!»
Медведь и Тигренок были сильными. Никто из крыс не годился им в противники. Лоскуток хоть и был мал, но в его руке сверкал острый меч. От его уколов тут же раздавался пронзительный писк! Обезьянка, хоть и не была сильной, зато была проворной. Когда крысы, скаля зубы, кидались на нее, она одним прыжком уворачивалась от них, била их ногами и хватала за усы, командуя:
– Лоскуток, уколи его в живот! Тигренок, укуси его за ухо! Медведь, бей его по носу!
Четыре крысы в этот раз потерпели поражение! Они хотели убежать, но все пути к отступлению были перекрыты. Им только и оставалось, что терпеть побои. Они метались по сторонам, но куда бы ни сунулись, везде их кто-то кусал, бил по носу и топтал им хвосты. Но самым страшным для них было нарваться на острую иглу. Когда крысы узнали Лоскутка, того самого Лоскутка, которого они когда-то посчитали пирожным и который теперь колол их иглой, то они никак не могли взять в толк, когда он стал таким свирепым?!
Вскоре на телах серых разбойников не осталось живого места. Друзья все больше чувствовали вкус победы и уже могли позволить себе поболтать во время драки.
– Эй, Тигренок… Привет! А ты все же непослушный! Говорил, что не кусаешься! – Лоскуток нанес врагу три удара мечом и услышал визг.
– Вот уж не ожидал встретить тебя здесь, Лоскуток! Это правда ты? А почему… надел… Почему на тебе эта шапка? Я тебя и не признал… – Тигренок кусал трех крыс за уши.
– Черный Пес, береги голос! Не кричи! – Обезьянка выдернула у Старшего два уса.
– Уа-а-а! Уа-а-а! – проревел друзьям Медведь. Он хотел сказать, что прибьет крыс, потому что никто не смеет загонять его в яму!
Пока они оживленно болтали в ходе сражения, Старший внезапно подскочил к выходу, изо всех сил оттолкнул тяжелый камень и, ковыляя, выбежал наружу. Трое остальных рванули вслед за ним и выскочили из норы. Медведь, полный негодования, помчался за ними, но Обезьянка потянула его назад:
– Хватит! Они полмесяца будут отлеживаться. Ручаюсь, больше они не посмеют вернуться сюда!
Друзья хотели поболтать с Лоскутком, а не бросаться в погоню. Тигренок подскочил и обнял Лоскутка, а Лоскуток спросил его:
– Как они затащили тебя в бумажный мешок?
– Они не посмели бы! Это Пин-пин. Она сказала, что завтра будет праздник, и она хочет подарить меня здешнему малышу. Она положила меня в пакет и заклеила его. Ночью прокрались эти крысы. Видимо, они учуяли запах клея, а меня приняли за еду и утащили пакет. Я старался не двигаться. Если бы они узнали, что в пакете тигр, то бросили бы меня в колодец. Как тогда быть?
Друзья, услышав это, рассмеялись. Затем Лоскуток рассказал им несколько историй про этих негодяев, и Обезьянка воскликнула:
– Так ты их старый «друг»!
Все опять засмеялись. Они болтали и веселились, делясь историями, произошедшими с момента их расставания. Тигренок сказал, что хочет вернуться к Пин-пин, и Лоскуток тут же ответил:
– Я тоже пойду с тобой!
– К чему спешить? Мы еще не поиграли как следует! Тигренку надо вернуться, ведь если Пин-пин его не найдет, то будет волноваться. А ты оставайся здесь – если тебя не найдет Эрва, то тоже расстроится. К тому же завтра будет праздник, и мы вместе с Эрва отправимся к Пин-пин! – сказала Обезьянка.
Глава 38Праздник
Вернувшись на большой ящик у печи, Лоскуток, Медведь и Обезьянка еще долго играли и лишь потом уснули.
Лоскуток проснулся рано утром, когда еще не рассвело. Он посмотрел на спящего рядом Медведя и толкнул его. Тот перевернулся и невнятно сказал:
– Не приставай… Я еще сплю…
Лоскуток ужасно обрадовался:
– О! Медведь, ты заговорил!
– Я же говорила, что горло отдохнет, и сегодня он уже сможет говорить! – Обезьянка тоже проснулась.
Медведь сел:
– Я и вчера мог говорить. Столько всего наговорил!
– Только никто не понимал, что ты говоришь, – сказал Лоскуток.
– Зато я понимал! Если вы не поняли, я могу вам повторить!
И он взахлеб принялся рассказывать.
Эрва спал под ватным одеялом. Открыв глаза, он первым делом кинулся к деревянному ящику, чтобы взять Лоскутка. Но, взглянув на ящик, заорал так, будто его ужалила оса:
– Тряпичная кукла и черный пес! Мама, они вернулись!
Тетушка Тянь как раз готовила еду. Услышав крики Эрва, она тут же прибежала, посмотрела на сына и спросила:
– Что за шум ты тут поднял? Я уж подумала, что ты на пол упал!
– Черный пес вернулся из крысиной норы и спас тряпичную куклу. Смотри!
Тетушка Тянь, одевая Эрва, сказала:
– И правда! Сегодня вечером, когда ты вернешься, мы пойдем с тобой на праздник. Там будут песни и танцы!
– Я знаю! – ответил Эрва. – Воспитатели сказали нам. Дядя из города открывает завод. Там будут все дети и сестра. Мы будем учиться петь и танцевать. А еще я буду выступать!
– Правда? Ты у нас такой талантливый! – Тетушка Тянь рассмеялась.
Вечером Эрва, вернувшись из детского сада, сказал Лоскутку:
– Сестра подарила мне вас, а я ничего ей не подарил. Сегодня на празднике я подарю ей тебя, хорошо? Ты же послушная кукла!
Лоскуток уже знал, кто такая «сестра», и его сердце бешено колотилось.
После ужина тетушка Тянь надела на Эрва цветную куртку. Сама она надела синюю кофту и очень долго причесывалась у зеркала, а потом воткнула в волосы маленький красный цветок.
Эрва обнял Лоскутка, и тетушка Тянь взяла малыша на руки. Папа и Дава тоже нарядились и вышли из дома следом за ними.
Около школы было очень шумно! Почти все жители деревни собрались здесь. У входа висели два огромных красных фонаря, и была растянута длинная красная полоска ткани. В самом большом помещении школы уже вовсю разгорячилась печь. Дедушка Го, поглаживая седую бороду, стоял около печи и тихонько посмеивался. В комнате были расставлены лавки, а под потолком висели красивая лампа и огромное количество разноцветного серпантина. Лоскуток увидел все это и подумал: «Ох! Это красивее, чем на Новый год в детском саду!»
Тетушка Тянь усадила Эрва на лавку, а сама села рядом; к ним присоединились отец и Дава. Сидевший в руках Эрва Лоскуток оглядывался по сторонам, выглядывая Пин-пин. Позади них сидело несколько девочек, но Пин-пин среди них не было. Эрва тоже обернулся, а затем сказал Лоскутку: