У окна сидит Нэнси и чинит жилет Сайкса. Ее лицо до того исхудало и побледнело от тревог и бессонных ночей, что в ней с трудом можно узнать прежнюю беспечную девушку. Она проворно орудует иглой и часто утирает слезы концом своего платка.
Сайкс зашевелился на постели, и Нэнси тотчас, бросив свою работу, подошла к нему.
– Который час? – спросил Сайкс.
– Недавно пробило семь. Как ты себя чувствуешь, Билл?
– Скверно, – ответил Сайкс, – я слаб, как тряпка. Подай мне руку да помоги встать с этой проклятой постели.
Нэнси подставила мужчине свое плечо, обхватила его руками и с трудом повела его к стулу.
– Неловкая дурища! – со злостью закричал вдруг Сайкс, опускаясь на стул, и ударил девушку. – Ничего не можешь сделать как следует!
На глаза Нэнси навернулись слезы.
– Чего хнычешь? – воскликнул Сайкс. – Вытри лицо или убирайся к черту! Слышишь?
– Слышу, слышу, Билл, – Нэнси постаралась улыбнуться и украдкой смахнула слезы. – С чего ты взял, что я хнычу?
– Наконец-то одумалась, – буркнул Сайкс, заметив слезу, дрожавшую на ее ресницах. – Так-то лучше будет.
– Уж не хочешь ли ты снова поколотить меня, как вчера, Билл? – спросила Нэнси.
– А хоть бы и так!
– Я столько ночей сижу возле твоей кровати, Билл, – сказала девушка дрожащим голосом, – ухаживаю за тобой, нянчусь, как с ребенком, и не вижу от тебя ничего, кроме побоев и брани. Я уверена, что ты не стал бы так поступать со мной, если бы хоть немного подумал об этом!
– Ну, ладно, ладно… – примирительно проворчал Сайкс. – Черт возьми, эта девка опять вот-вот захнычет!
– Это пустяки, – Нэнси тяжело опустилась на стул, – не обращай внимания, Билл, это скоро пройдет.
– Пройдет? Что пройдет? – снова разъярился Сайкс. – Чего расселась? Ну, вставай да поворачивайся живее! Что за бабьи нежности!
Нэнси хотела встать, но не смогла: от бессонных ночей и переживаний она так ослабела, что ей сделалось дурно. Девушка пошатнулась, откинулась назад и без чувств упала со стула на пол.
– Вставай сейчас же! – еще больше рассердился Сайкс. – Не то я сам подниму тебя палкой!
Но увидев, что Нэнси бледна как полотно и не подает признаков жизни, он опешил и испуганно закричал:
– Эй, кто-нибудь! Подите же сюда! Эй, помогите!
– Что случилось? – в дверях показалась голова Феджина. – Что у вас тут такое, мой друг?
– Помоги ей! – нетерпеливо приказал Сайкс.
Феджин вскрикнул от удивления и бросился помогать Нэнси. Следом за ним в комнату вошли Чарли и Лукавый Плутишка.
Увидев бесчувственную девушку, Лукавый Плутишка бросил на пол большой узел, который держал в руках, выхватил у Чарли бутылку с виски, откупорил ее зубами и влил несколько капель в рот Нэнси.
– Чарли, быстро начинай ее чем-нибудь обмахивать, газетой или какой тряпкой! – скомандовал он. – Феджин, растирай Нэнси руки, а Билл пусть ослабит ей шнуровку на юбках!
Через несколько минут девушка очнулась. Мутными глазами она посмотрела на окружавших ее людей, медленно встала, шатаясь, подошла к кровати и прилегла.
Остальные вздохнули с облегчением.
Сайкс только теперь удивленно уставился на Феджина.
– Как вы все тут оказались? Какой черт вас принес?
– Не черт, душа моя, – ответил Феджин, – черт никому не приносит ничего хорошего, а вот я тебе принес. Лукавый Плутишка, развяжи-ка узел да покажи Биллу, что мы ему купили.
Лукавый Плутишка развязал узел и стал доставать оттуда разные вкусности и подавать их Чарли, который ставил все на стол.
– Вот пирог с кроликами, – перечислял он, – посмотри-ка, Билл, что за пирог, косточки так и тают во рту, не надо их даже выплевывать! А тут полфунта такого чаю, что как бросишь пригоршню в кипяток, так крышка и слетит! Вот полтора фунта сахару самого первейшего сорта. Еще две булочки, сыр. А какое винцо в этой бутылочке! Ты, брат, я думаю, отродясь такого и не нюхал!
– Ну, теперь, Билл, ты скоро будешь опять молодцом, настоящим молодцом, – сказал Феджин, весело потирая руки.
– Молодцом! – фыркнул угрюмо Сайкс. – Да за это время я мог уже раз двадцать околеть… Где вы пропадали целых две недели, пока я, полумертвый, валялся в постели? Что это значит, Феджин? Почему ты за это время ни разу меня не навестил?
– Послушайте-ка, ребята, что он говорит! – воскликнул Феджин. – И как раз тогда, когда мы пришли его проведать и принесли столько чудесных вещей!
– Еда, конечно, дело хорошее, – заметил Сайкс, поглядывая на стол, – но почему вы бросили меня больного, без гроша денег и не наведались ни разу, точно я не лучше вон той собаки? Ну, что скажешь на это, старая лисица?
– Меня не было в Лондоне больше недели, душа моя, – развел руками Феджин.
– Ну, хорошо, неделю тебя не было. А почему до своего отъезда ты ни разу не заглянул ко мне и оставил валяться здесь, словно дохлую крысу в подвале?
– Нельзя было, Билл, – нахмурился Феджин. – Я не могу при всех рассказать тебе всего, но поверь мне, я не мог поступить иначе. Но я не забывал тебя, Билл, ни на мгновение не забывал.
– Ну да, конечно, ты думал обо мне! – усмехнулся Сайкс. – Пока я тут трясся в лихорадке, ты придумывал да раскидывал мозгами: Билл должен сделать для меня то-то и сё-то, обтяпать такое-то и сякое-то дельце, и все это он сделает, как только встанет на ноги и чуть ли не даром: голод заставит! Не будь возле меня этой девки, я бы совсем пропал!
– А кто тебе доставил эту девку? – подхватил Феджин. – Разве не я, Билл?
– Это верно, – сказала вдруг Нэнси, поднялась с кровати и подошла к столу. – Ну, полно говорить об этом, Сайкс!
Феджин подмигнул мальчикам, и те стали угощать Нэнси вином, но она только отхлебнула. Сайксу старик наливал сам и понемногу развеселил его. Мальчики тоже сели за стол, и все принялись за еду.
– Все, я сыт, – наконец сказал Сайкс, отодвинулся от стола и посмотрел на Феджина. – Теперь подбрось мне немного деньжат, и я забуду все обиды.
– У меня нет с собой ни гроша, Билл!
– Зато дома у тебя лежат целые мешки с деньгами, и ты должен уделить мне из них хоть немного.
– Целые мешки! – воскликнул Феджин, поднимая руки кверху. – С чего это ты взял?
– Я не знаю, сколько у тебя денег, может быть, ты и сам не знаешь этого, потому что тебе не хватает времени сосчитать их. Но как бы там ни было, монеты мне нужны сегодня же вечером. И ты мне их дашь!
– Ну, хорошо, – вздохнул Феджин, – сейчас пошлю за ними Лукавого Плутишку.
– Как бы не так! – расхохотался Сайкс. – Лукавый Плутишка уж слишком лукав! Он позабудет воротиться. Пусть лучше с тобой пойдет Нэнси. Так будет вернее!
Они начали торговаться. Сайкс запросил пятьдесят фунтов, Феджин не соглашался и давал двадцать пять. После жарких споров сошлись на тридцати пяти фунтах.
Нэнси надела шляпку и накинула на плечи шаль. Мальчики собрали со стола остатки еды и спрятали закуски в шкаф. После этого вся компания ушла, а Сайкс улегся спать.
У Феджина в комнате сидели несколько мальчиков и играли в карты. Старик выставил их вон и сказал Нэнси:
– Теперь, моя милая, я дам тебе деньги. Денег, Нэнси, я никогда не запираю, по той причине, что мне и запирать-то нечего, ха-ха-ха! Не-че-го! Наше ремесло стало в последнее время невыгодно, Нэнси, совсем невыгодно. Но, веришь ли, мне приятно видеть вокруг себя этих молодых ребят, и я из кожи вон лезу, чтобы угодить им. Только поэтому я еще не бросил свое занятие… Но что это? Тс-с-с! – прошептал он, проворно пряча ключ за пазуху и прислушиваясь. – Шаги? Послушай-ка…
Нэнси подняла голову и прислушалась: за дверью послышался мужской голос. Девушка вдруг изменилась в лице и, быстрым движением сорвав с себя шляпку и платок, кинула их под стол. Она проделала это так проворно, что Феджин ничего не заметил.
– Ба, да это, должно быть, тот господин, которого я поджидал! – сказал Феджин. – Пожалуйста, Нэнси, не говори при нем ни слова про деньги. Он недолго пробудет здесь, не больше десяти минут.
Дверь отворилась, в комнату вошел Монкс и, увидев незнакомое лицо, остановился в нерешительности на пороге.
– Это одна из моих учениц, – сказал Феджин. – Останься, Нэнси.
Молодая девушка лениво повернула голову, равнодушно посмотрела на Монкса и отвернулась. Но когда и Монкс, заговорив с Феджином, отвернулся от нее, она так долго и так пристально рассматривала его украдкой, словно хотела запомнить его лицо навек.
– Что нового? – спросил Феджин.
– Кое-что есть, и очень важное, – ответил Монкс.
– И… хорошее?
– Да, на этот раз мне повезло. Мне надо поговорить с тобой наедине.
Феджин молча повел его наверх.
Лишь только звуки их шагов замерли на лестнице, Нэнси сбросила с себя башмаки, тихонько подкралась к двери и стала прислушиваться.
Когда голоса стихли, девушка, затаив дыхание, быстро поднялась по лестнице и исчезла в темноте. Через четверть часа она так же неслышно вернулась в комнату и надела башмаки. Вскоре послышались шаги двух человек. Было слышно, как Монкс прощался с Феджином и потом ушел, хлопнув дверью.
Несколько минут спустя старик вошел в комнату и увидел, что девушка торопливо надевает на себя шляпку и платок, словно собираясь уходить.
– Что с тобой, Нэнси? – удивился старик, ставя свечу на стол. – Ты так бледна…
– Бледна? – повторила девушка, заслоняя лицо рукой.
– Ужасно бледна. Что случилось?
– Ничего. Может быть, это оттого, что я устала тебя дожидаться. И в самом деле, Феджин, мне пора, отпусти меня поскорее.
Феджин вынул и отсчитал ей деньги, вздыхая и охая над каждым пенсом, и они расстались, не проронив ни слова.
Выйдя на улицу, Нэнси села на пороге и несколько минут просидела, не двигаясь, словно никак не могла опомниться. Потом она резко вскочила и со всех ног бросилась совсем в другую сторону от того места, где была квартира Сайкса.
Пробежав без передышки несколько улиц и переулков, она наконец остановилась, схватилась за голову и зарыдала. Девушка плакала долго и горько. Облегчили ли ее душу эти слезы или она решилась на что-то, но она наконец затихла, вытерла щеки, поправила сбившуюся набок шляпку и, повернув назад, быстро пошла к Сайксу.