И Маша даже улыбнулась, вспомнив своих друзей. Они точно её разыщут. Если уж они её вытащили из глубокой муравьиной норы в Антарктиде, когда, казалось, надеяться было вообще не на что[23], то уж здесь-то, под ярким солнцем, они ей пропасть не дадут, можно не сомневаться. Главное, как говорил Карлсон, который живёт на крыше, спокойствие!
Хорошо, кстати, что майка уже высохла. Маша разгладила майку, вздохнула, глядя на надпись. Лето – это маленькая жизнь. А здесь, в Колумбии, она совсем даже и не маленькая, поскольку тут вечное лето. Не так уж плохо, между прочим. И вообще, надо думать о хорошем.
Так порешив, Маша и в самом деле стала вспоминать всё хорошее, что происходило с ней в жизни. Ей было что вспомнить.
Глава двенадцатая, в которой Петров и Васечкин ищут Машу
Васечкин выжимал из «Ямахи» максимум, но, к сожалению, старенький мотор мощностью в восемь лошадиных сил не позволял «Виктории» развить по-настоящему хорошую скорость. Когда лодка вышла из лагуны и оказалась в открытом море, катера с похитителями давно уже и след простыл. Петров и Васечкин тщетно всматривались в даль, оглядывались вокруг. Чем дальше они отплывали от берега, тем меньше оставалось надежд, что им удастся найти Машу.
– Может, вернёмся? – упавшим голосом предложил Петров. – Полицию вызовем. У них небось вертолёты есть, и всякие другие приспособления…
– Полицию там уже наверняка и без нас вызвали, – откликнулся Васечкин. – Давай ещё немного проплывём. Может, Маша всё-таки какой-то знак нам оставит. Я видел, как она с ними сражалась, с бандитами этими. Она что-нибудь сообразит.
– Какой тут можно знак оставить?.. – покачал головой Петров. – Это же тебе не суша. Это море, волны.
Васечкин не нашёлся, что возразить. В глубине души он понимал, что Петров прав. Надежды, что Маше удастся что-то им сообщить, почти не было. И тем не менее он упрямо вёл лодку вперёд.
– Хозяин, наверное, рыбак, – заметил Петров, разглядывая сложенные на дне лодки рыболовные снасти. – Смотри, тут даже лопата есть… Наверное, червей копать…
– Сейчас не до червей, – прервал его Васечкин, беспокойно оглядываясь. – Главное, нам не заблудиться. А то ещё и нас придётся спасать.
– За это не волнуйся, – успокоил его Петров. – Я по солнцу слежу.
– А ты умеешь? – засомневался Васечкин. – Оно же двигается.
– Ну и что? Главное, знать, где какие стороны света.
– А ты знаешь?
– Конечно. Смотри, сейчас почти полдень, правильно? Солнце всегда восходит на востоке, а заходит на западе. В полдень оно на юге. Если повернуться к нему спиной, мы узнаем, где север.
И Петров тут же развернулся спиной к солнцу.
– Вот видишь, очень просто, север там. А вулкан Эль Тотумо на северо-западе отсюда.
Петров снова повернулся, расставил указательный и большой палец и, прищурившись, посмотрел на солнце.
– А сейчас ты что делаешь? – заинтересовался Васечкин.
– Проверяю. Каждый час пути солнца по небу – это пятнадцать градусов. А расстояние между большим пальцем и указательным пальцем, угол вот этот, он и есть примерно пятнадцать градусов. Так что можно сориентироваться что к чему. В смысле, куда плыть.
– Ну ты даёшь, Петров! – восхитился Васечкин. – Откуда ты это всё знаешь?
– Так, разбираемся кое в чём, – скромно ответил Петров, в очередной раз оглядывая горизонт. – Ты, Васечкин, главное, рули, не отвлекайся!
И «Виктория» понеслась дальше.
На берегу же тем временем происходило следующее. Женщины, мывшие туристов, сначала с изумлением наблюдали похищение Маши, а затем исчезновение пустившихся в погоню Петрова и Васечкина. Всё это случилось в считаные секунды, так что женщины даже не сразу осознали, что произошло на их глазах. И только когда «Виктория» стала удаляться в сторону моря, подняли панику.
– Хосе! Хосе! – наперебой кричали они. – Скорей сюда, Хосе!
Тут же примчался Хосе – средних лет тощий колумбиец в длинных цветных трусах, перед этим спокойно отдыхавший в своём гамаке рядом с хижиной, метрах в ста от берега.
– Что случилось? – заорал он спросонья. – Что вы раскудахтались?
– Твоя лодка уплыла, Хосе! – отвечали женщины. – На ней уехали юные туристы из России.
Хосе повернул голову в ту сторону, где должна была находиться «Виктория», и не обнаружил её.
– Вон она! Вон! – кричали женщины.
Хосе поглядел в указанном направлении и увидел удалявшуюся на горизонте точку.
– Карамба![24] – возмутился он. – Какие ещё туристы? Они юные воры, а не туристы! Украли мою лодку! А вы куда смотрели, курицы?
Пока шло это объяснение, весть об исчезновении Петрова, Васечкина и Маши дошла, наконец, и до Александра Ильича, наслаждавшегося местным массажем в Каса де Вакасьонес. Он немедленно соскочил с массажного стола и в панике разыскал Каталину, отдыхавшую неподалёку в тенёчке. После чего оба они со всех ног побежали на берег, желая, видимо, убедиться в том, что это ужасное событие произошло на самом деле. Там на них с гневом обрушился разъярённый Хосе.
– Сию минуту верните мою лодку! – вопил он. – Ваши юные бандиты меня ограбили! Вы за это ответите! Такого ещё в Санта-Каталине не было! Стоит прилечь на минутку, как у тебя из-под носа воруют лодку! Эта лодка стоит больших денег! Вы меня разорили! Вам это дорого обойдётся!
На эти вопли со всех сторон сбежалось местное население. Теперь уже не один Хосе, а целая куча народа наперебой выкрикивала обвинения в адрес уплывших Петрова и Васечкина и их руководителя. О похищенной Маше не было и речи.
Александр Ильич, не понимая ни слова, в испуге озирался по сторонам.
– Что они так кричат? – спросил он у Каталины.
– Ваши воспитанники похитили лодку у этого человека, – объяснила она.
– Это же их самих похитили! – недоумевал Александр Ильич.
– Я тоже так думала. Подождите, сейчас мы во всём разберёмся!
И Каталина с необычной для такой молодой девушки властностью резко взмахнула рукой, заставляя окружающих смолкнуть.
– Калмате! – воскликнула она. – Баста! Кьен вио ло ке пасо?[25]
Вперёд протиснулась одна из мойщиц.
– Я всё видела, – сказала она. – Я всё расскажу.
И разбирательство началось.
Петров и Васечкин продолжали следовать своим курсом. Они плыли молча, каждый боялся признаться в том, что их попытка бессмысленна, надежды найти Машу в этом бескрайнем море практически нет.
– Смотри, вон остров какой-то! – безрадостно сообщил Петров, сидевший на носу.
– Ну и что? – пожал плечами Васечкин. – Похоже, какой-то необитаемый остров. – Спросить там про катер не у кого.
– А даже если бы и было у кого, как бы мы спросили, – резонно заметил Петров. – Мы с тобой оба по-испански ни бельмеса. А по-английски они тут не говорят.
Петров с шумом вздохнул.
– Вот была бы Маша, – сказал он мечтательно, – она бы, может, и сумела бы спросить. Даже точно сумела бы…
– Ты, Петров, думай своей головой, чего говоришь! – возмутился Васечкин. – Была бы Маша, не надо было бы ничего спрашивать.
– Это верно, – подумав, согласился Петров. Снова наступила пауза.
«Виктория», подпрыгивая на волнах, неслась вперёд. Они миновали остров, но вскоре на горизонте возник ещё один.
Петров до боли в глазах всматривался в простиравшееся перед ним бескрайнее водное пространство. От бесконечных однообразных волн и солнечных бликов, игравших на воде, в голове у него стал возникать какой-то туман. Петров почувствовал, что его подташнивает. И в этот момент ему показалось, что в воде что-то мелькнуло.
– Погоди! – закричал он. – Сбрось газ, Васечкин!
Васечкин без звука повиновался.
– Что случилось? – спросил он.
– Вон там, впереди, видишь! Чёрненькое! Или не чёрненькое…
– Где?
– Да вон же, маленькое такое….
Оба замерли, вглядываясь в тёмное пятнышко, мелькавшее в волнах.
– Ну-ка, давай, подойдём поближе!
Васечкин слегка повернул руль, и «Виктория» прямым курсом направилась к замеченному предмету. Оба напряжённо всматривались в него.
– Это бутылка! – первым обрадованно воскликнул Васечкин.
– Ну и что, что бутылка? – с разочарованием откликнулся Петров. – Подумаешь, бутылка! Знаешь, сколько таких бутылок в море плавает? Их же всё время выбрасывают. Выпил и бросил за борт. Лично я бы за такое большущий штраф выписывал. Уже пол-планеты замусорили. Они же не тонут. Я читал, в океанах уже целые острова есть из бутылок. Лично я…
– Лично ты можешь помолчать? – прервал его разглагольствования Васечкин. – Давай-ка лучше достань её.
Петров снова вздохнул, но спорить не стал. Он улёгся на нос, свесился вниз и подхватил плававшую в воде пластмассовую бутылку.
– Там что-то есть! – поразился он. – Это записка! Видишь, там что-то написано?
– Дай я открою! – нетерпеливо выхватил у него из рук бутылку Васечкин.
– Только ты осторожно.
– Сам знаю.
Васечкин отвинтил крышку и попытался извлечь из бутылки свёрнутый там лист. Петров напряжённо следил за этой операцией. Однако задача оказалась совсем не простой.
– Не лезет, – наконец уныло сказал Васечкин. – Горлышко слишком маленькое.
– Дай я попробую.
Петров взял бутылку, покрутил её в руках, а потом положил на дно лодки.
– Подержи-ка! – обратился он к Васечкину. – Чтобы не выскользнула.
После чего схватил лопату и примерился, намереваясь остриём ударить по бутылке.
– Ты мне только руку не отруби! – деликатно попросил державший бутылку Васечкин. – А то мне тяжело будет рулить без руки.
– У тебя же ещё вторая останется, – резонно отозвался Петров и долбанул лопатой вниз.
В бутылке образовалась большая дыра.
– Ну вот, а ты боялся, – торжествующе сказал Петров.
Он сложил бутылку пополам, и наконец аккуратно извлёк оттуда лист. Оба друга с волнением прочитали вслух Машину записку.