– Мы пришли. Положи девушку на землю, – приказал Петрушка. Мамламбо повиновался. Он аккуратно положил Марджину на землю и, чуть отстранившись, замер.
– Вы сумели приручить его? – вождь не мог поверить своим глазам. – Значит, вы теперь станете неслыханно богатыми людьми. Мамламбо приносит счастье тому, кто сумел его приручить. Он навеки ваш покорный слуга.
– Мы не нуждаемся в слугах, – Петрушка даже поморщился. – Нам нужны друзья. Мамламбо, хочешь стать нашим другом?
Каменный человек замахал руками и, неловко попятившись, рухнул в темный проем пещеры.
– Как вы ловко разделались с каменным идолом! – похвалил их Добхар. Стукнул себя кулаком в грудь, выкрикнул:
– Боробудур! Сбылось предсказание! Боробудур!
Марджина тихонько застонала и открыла глаза.
– Отец! – прошептала она. – Неужели я на свободе? Я думала, что больше никогда не увижу солнца. В подземном кивасе было холодно и мрачно. Гремучие змеи охраняли меня. Время от времени они превращались в людей и обучали меня разным премудростям. Самая старая змея рассказала мне, что меня спасет юноша с голубыми глазами, светлыми волосами и бронзовой кожей.
– Вот твой спаситель, Марджина, – радостно сообщил Добхар, указывая на Ивана. Марджина чуть приподнялась и посмотрела сквозь юношу, словно он был стеклянным. Иван обернулся и увидел высокого обнаженного человека со светлыми волосами, голубыми глазами и бронзовой кожей.
– Мар-джи-на! – выдохнул юноша.
– Мам-лам-бо! – воскликнула она.
– Что? – вскрикнул Добхар.
– Все очень просто, – улыбнулся Петрушка. – Мы выступили в роли богов унгамби, сделав из каменного идола человека.
Добхар молитвенно сложил руки и затянул заунывное: «И-и-и-и-и-вв-вв-вв-а-а-аа-н-н-н-н-ма-м-м-ла-м-м-бо-бо-бо-бо-ии-вв-аа-нн!»
Мамламбо опустился на колени и что-то зашептал Марджине. Она звонко рассмеялась. Иван снял с себя одежду из листьев, перьев и дурманных трав и протянул её голубоглазому юноше со словами:
– Это твой наряд, Мамламбо. Носи его с честью.
Марджина поднялась с земли, тряхнула черными кудрями и запела:
На огромной, белесой скале
Племя древних ацтеков живет.
Странной песней: Еекал Икстик —
Белый ветер на землю зовет.
Или желтый – Еекал Костик,
От которого зной и жара,
И испуг в бирюзовых глазах
У ацтеков из Зитлала.
Но лишь в бубен ударит шаман —
Дождь польется на белый утёс…
Хочешь знать перевод Зитлала?
Зитлала – место звёзд
И несбывшихся грёз.
Я тебя отведу в Зитлалу
Показать, где же ветры живут.
Где ацтеки, забыв обо всём,
Ритуальные песни поют.
И на самой вершине скалы
Ты поймешь, что хрупка и мала,
Как песчинка на пляже морском
Мексиканская Зитлала…
Юноша и девушка взялись за руки и принялись кружиться. Это кружение напоминало полет птиц в небе.
– Эх, – огорченно произнес Иван, – мы спасли Мамламбо, а он увел у нас Марджину. – Да, несправедливо как-то всё получилось, – подтвердил Петрушку. – Хотя, может, всё произошло именно так, как должно было произойти. Марджина и Мамламбо из одного мира, а мы с тобой, господин актер, из другого. Они останутся в Зитлале, а мы вернёмся домой. Ой, а как же мы вернёмся домой?
– Я тоже об этом подумал, – сказал Иван и прибавил. – Возможно, мы найдем все ответы, когда поднимемся на самую вершину скалы.
– Тогда, не станем терять времени. Здесь мы уже не нужны. Они и без нас обойдутся, – сказал Петрушка. – Хотя, если быть честным, мне бы хотелось ещё раз взглянуть в бирюзовее глаза Марджины. Мне бы хотелось тронуть её за тонкую руку и почувствовать, как бешено забьется моё сердце…
– По-моему, эти слова должен был сказать я, – усмехнулся Иван.
– Не всё ли равно, кто сказал эти слова, главное, что они прозвучали, – Петрушка подмигнул Ивану и улыбнулся во весь рот. – Вперёд, господин актер. Жаль, что не могу помахать на прощание своим красным колпачком, который безвозвратно утерян в городе тысячи статуй, где живут Хоппи – танцующие со змеями.
– Не грусти, милый Петрушка, – погладил его по голове Иван. – Когда мы вернёмся, а мы обязательно вернемся, я попрошу белошвейку Марью сшить тебе новый наряд.
– Большое спасибо, господин актер, – Петрушка низко поклонился. – Пойдемте покорять горную вершину…
Вблизи скала выглядела ещё неприступнее, а золотой диск казался солнечным двойником, приземлившимся на вершине.
– Подняться на эту скалу так же невозможно, как взлететь без помощи крыльев, – сказал Иван, разглядывая ровную поверхность скалы.
– Давай обойдем её вокруг, – предложил Петрушка. – Вдруг, где-нибудь отыщется подъём?
Но никакого подъема не было. Скала напоминала ледяную глыбу, хорошо отшлифованную со всех сторон. Иван сел на землю, прижался спиной к прохладному камню и грустно вздохнул:
– Не сможем мы с тобой, милый Петрушка, покорить эту скалу.
– Ш-ш-ш-ш, – раздалось странное шипение. Юноша увидел прямо перед собой маленькую ящерицу.
– Ш-ш-ш-шина, вер-ш-ш-шина, не-по-бе-ш-ш-шимая вер-ш-ш-шина мо-ш-ш-шет по-ко-рит-ш-ша тше-бе. Хоч-ш-ш-шеш?
– Покорить непобедимую вершину было бы просто здорово, – ответил Иван. – Но как это сделать?
– До-ш-ш-ди-шь но-ч-ши, – ящерица сверкнула золотой чешуей и легко заскользила вверх по скале.
Иван решил, что до заката ещё далеко, поэтому можно вздремнуть. Он удобно устроился на мягкой траве, прижал к себе куклу и заснул безмятежным сном.
Когда он пробудился, было уже совсем темно. От скалы исходило странное мерцание, словно её подсвечивали изнутри. Золотая ящерица ловко соскользнула со скалы в траву и, прошептав: «Пора!», превратилась в девушку.
– Марджина? – Иван даже потер глаза, столь неожиданным было появление красавицы.
– Ш-ш-ш, – приложила она палец к губам. – Я кое-чему научилась в кивасе, поэтому удивляться не стоит. Следуй за мной и помни, что вершины всегда покоряются тем, кто не пасует перед трудностями и не сворачивает с выбранного пути.
Марджина несколько раз провела рукой по мерцающей скальной породе. Откуда-то появилась отливающая золотом лестница, сплетенная из толстых канатов.
– Неужели нам придется подниматься по веревочной лестнице на вершину? – ужаснулся Иван. Он поднял голову вверх и увидел усыпанное звездами небо, которое опустилось совсем низко. Казалось, протяни руку и достанешь до звёзд. Да и скала не выглядела уже так неприступно, как днём.
– Поторопись, Ивванн, – Марджина тронула его за руку. – Поторопись, если ты действительно хочешь попасть в Зитлалу.
Иван подошел к лестнице, проверил, хорошо ли она закреплена, и медленно начал подниматься вверх. Мимо проскользнула золотая ящерка, прошипев:
– Ш-ш-шко-рей, Ивванн.
Карабкаться вверх по веревочной лестнице было совсем не просто. Чем выше поднимался Иван, тем труднее было дышать, да и ступени становились всё уже и уже, пока наконец не слились в один толстый жгут. Иван замер.
– Шагай сюда, – услышал он голос девушки, а потом увидел её тонкую, загорелую руку.
Преодолев страх, Иван шагнул в темноту и очутился на ровной поверхности, освещенной маленькими мерцающими огоньками.
Марджина пошла вперед. Иван последовал за ней. Они подошли к большому золотому диску, вокруг которого сидели люди в белоснежных одеждах, украшенных по подолу ярким орнаментом. Высокий седовласый старец ударял в бубен и распевал странную песню. Откликаясь на звук его голоса, со всех сторон прилетали ветры: желтый, красный, белый и чёрный. Они кружились, поднимая в воздух людей. Люди запрокидывали головы, закрывали глаза и неспешно взмахивали руками вверх-вниз, вверх-вниз. Совершив несколько кругов вокруг золотого диска, люди возвращались на землю, прижимая к груди мерцающие звёзды.
– Садись в наш круг, – предложила Марджина.
– Но у меня же нет белых одежд, – смутился Иван. – Я не умею летать. Я не понимаю ваш язык. В конце концов, я не достоин…
– Ш-ш-ш, – Марджина приложила палец к губам. – Все, что ты говоришь – это смешные отговорки.
Она пристально посмотрела Ивану в глаза и, улыбнувшись, сказала:
– Ты попросту боишься. Тебя страшит то, что придется расстаться со своей тенью и стать частью света, постигнув прикосновение вечности.
– Нет, я не боюсь, – поспешно ответил Иван. В душе у него был такой переполох, такое смятение, что сердце бешено билось, кровь закипала в жилах, а голова кружилась.
– Дай мне руку, – потребовала Марджина. – Теперь закрой глаза и просто повторяй те звуки, которые издает бубен.
Иван глубоко-глубоко вздохнул, протянул Марджине руку и крепко зажмурился. Налетевший ветер подхватил их, словно сорвавшиеся с веток листья, и закружил, подняв высоко над землей. Иван почувствовал необыкновенную легкость в своём теле. Мысли стали светлыми и радостными. Неуемные желания просто испарились. Осталось только желание продолжать чудесный полет, соприкасаясь с вечностью.
– Внутри каждого из нас заключен свет, – донеслись до Ивана слова седовласого старца. – Но, поддавшись мирским желаниям, зависти, злости, раздражительности, мы губим в себе свет, превращаем его во тьму. Душа – это свет. Плоть – это тьма. Подумайте, надо ли идти за тьмою, выполняя бесконечные желания плоти?
Иван почувствовал под ногами землю и открыл глаза. Они с Марджиной стояли на самой вершине скалы. Её тонкая бронзовая рука мирно покоилась в его чуть тронутой загаром руке. В её бирюзовых глазах светилась вечность. В его голубых глазах отражался золотой диск, подсвеченный лучами яркого солнца.
– Посмотри вокруг, – велела Марджина. Иван огляделся. На горизонте он увидел миниатюрные белые домики, ровные зеленые квадраты пашни, невысокие деревья с раскидистой кроной и разноцветный орнамент цветов, обрамляющий и завершающий чудесную, сказочную картину.