язательно встретишь его.
Пиноккио отправился в путь и, едва очутившись в лесу, помчался, словно олень. Но, поравнявшись с Большим Дубом, он остановился: ему послышались чьи-то голоса. Догадываетесь, кто это был? Конечно же, это были знакомые Пиноккио Кот и Лиса, которых в последний раз он видел в таверне «Красный рак».
— Да это же наш дорогой Пиноккио! — вскричала Лиса, заключая деревянного мальчика в объятия. — Как ты здесь очутился?
— Как тебя сюда занесло? — повторил Кот.
— Долгая история, — отмахнулся Пиноккио. — Потом расскажу. Только знаете, после того, как вы вчера оставили меня в гостинице одного, мне по дороге встретились разбойники!
— Разбойники? Бедный Пиноккио! И что им было нужно?
— Они хотели отнять у меня деньги.
— Злодеи! — сказала Лиса.
— Гнусные злодеи! — поддакнул Кот.
— Но я от них убежал, — продолжал Пиноккио, — а они погнались за мной и в конце концов настигли и повесили на ветке этого самого дуба.
— Можно ли вообразить нечто более ужасное? — воскликнула Лиса. — В каком мире мы вынуждены жить! И где добропорядочные граждане вроде нас смогут чувствовать себя в безопасности?
А между тем Пиноккио вдруг заметил, что Кот охромел: он лишился правой передней лапы.
— Что случилось с твоей лапой? — удивился он.
Кот хотел что-то ответить, но замялся. Тут вмешалась Лиса:
— Скромность не позволяет моему другу говорить об этом. Я расскажу вместо него. Всего час назад мы повстречали на дороге старого волка, который почти терял сознание от голода. Он попросил у нас еды, а у нас не было даже рыбьей косточки. И что же тогда делает мой друг, эта святая душа? Он откусывает собственную лапу и кидает её несчастному животному, чтобы оно утолило свой голод.
И Лиса смахнула слезу.
Пиноккио был растроган не меньше, он обратился к Коту:
— Вот посчастливилось бы мышам, если бы все коты были такими же добрыми, как ты.
— А сам-то ты что здесь делаешь? — спросила Лиса.
— Иду встречать отца: он появится с минуты на минуту.
— А твои золотые?
— Они у меня в кармане, кроме того, которым я расплатился в таверне.
— Жаль, что их только четыре, а ведь к завтрашнему дню эти золотые могли превратиться в одну или даже в две тысячи! И почему только ты не послушал моего совета? Почему не пошёл и не зарыл их на Поле Чудес? Не советую еще раз упускать удачу.
— Сегодня никак не получится, попытаю счастья в другой раз.
— Другого раза не будет, — заявила Лиса.
— Почему?
— Потому что это поле купил один богач, с завтрашнего дня там запрещено будет закапывать деньги.
— А далеко это Поле Чудес?
— И пары миль не будет. А пойдёшь с нами — доберёшься за полчаса. Можешь сразу зарыть деньги, и уже через несколько минут соберёшь две тысячи монет. Вернёшься к вечеру с полными карманами. Ну что, идёшь?
Пиноккио вспомнил о доброй Фее, о старом Джепетто, о предостережениях Говорящего Сверчка и немного помедлил, прежде чем ответить. Но в конце концов он поступил так же, как поступают все мальчишки, у которых нет ни сердца, ни здравого смысла: он кивнул и сказал Коту и Лисе:
— Да! Я иду с вами.
И они пошли вместе.
Через полдня пути они добрались до города под названием Дурья Западня. В городе было полно облезлых собак, зевающих от голода, ободранных овец, дрожащих от холода, петухов без гребней, вымаливающих зёрнышко на пропитание, огромных бабочек, которые не могли больше летать, потому что продали свои дивно раскрашенные крылья, бесхвостых павлинов, стыдящихся показаться кому-нибудь на глаза, и облезлых фазанов, оплакивающих навеки утраченные золотые и серебряные перья.
Время от времени по улицам проезжали роскошные кареты, в которых сидели лиса, или сорока-воровка, или какая-нибудь другая хищная птица.
— А где же Поле Чудес? — спросил Пиноккио.
— Совсем рядом, осталось немного.
Вскоре они вышли за городские стены и очутились на пустынном поле, по виду точно таком же, как и все остальные поля на свете.
— Мы на месте, — сказала Лиса. — А теперь сядь, вырой ямку в земле и положи туда деньги.
Пиноккио повиновался. Он выкопал ямку, сложил туда монеты и забросал землёй.
— Ну а теперь, — велела Лиса, — иди к ближайшему каналу, набери ведро воды и полей то место, где ты посеял золото.
Пиноккио отправился к каналу, но, поскольку ведра у него с собой не оказалось, он снял один из своих стареньких башмаков, наполнил его водой и полил закопанные золотые.
— Ещё что-нибудь нужно сделать? — спросил он.
— Больше ничего, — ответила Лиса. — Осталось немного подождать, а сейчас надо уйти ненадолго. Минут через двадцать можешь возвращаться, и увидишь, как из земли поднялись кусты, увешанные монетами.
Бедный Пиноккио не знал, как благодарить Кота и Лису, и пообещал им великолепный подарок.
— Нам не нужны никакие подарки, — ответили они. — С нас вполне хватит того, что мы научили тебя, как разбогатеть, не прилагая особых усилий. Нам и этого достаточно для счастья.
На этом Кот и Лиса распрощались с Пиноккио, пожелали ему щедрого урожая и отправились по своим делам.
ГЛАВА 19У Пиноккио крадут четыре золотые монеты и в наказание за это он просиживает четыре месяца в тюрьме
Пиноккио возвратился в город и принялся считать минуты, одну за другой. И когда ему показалось, что прошло достаточно много времени, он помчался обратно на Поле Чудес.
Он бежал так быстро, как только мог, и сердце его стучало, как старинные часы — тик-так, тик-так! Всю дорогу он думал: «А вдруг вместо одной тысячи монет я найду на ветках целых две тысячи? Или даже пять? Или сто тысяч? Каким же я тогда стану богачом! У меня будет прекрасный дворец, и тысяча конюшен с деревянными лошадками, и погреба, полные сладкого сиропа, а в библиотеке я буду держать конфеты, пряники, пирожки и пирожные с кремом!»
Так, рисуя себе прекрасные картины, Пиноккио приблизился к полю и остановился, высматривая усыпанный золотом куст. Но он ничего не увидел. Он прошёл ещё шагов тридцать — опять ничего. Он ступил на поле и направился прямиком к тому месту, где зарыл свои золотые, — и там ничего. Пиноккио в недоумении поскрёб в затылке.
Внезапно неподалеку раздался взрыв хохота. Пиноккио поднял голову и увидел большого попугая: сидя на дереве, тот чистил немногие оставшиеся у него перья.
— Что смеёшься? — со злостью прикрикнул на него Пиноккио.
— Да вот, пощекотал себя под крылом, когда причёсывался, потому и смеюсь.
Пиноккио ничего не ответил. Он отправился к каналу, снова набрал полный башмак воды и полил землю там, где зарыл монеты.
И снова хохот, ещё более издевательский, чем прежде, нарушил тишину.
— А на этот раз, наглая ты птица, над чем смеёшься? — взорвался Пиноккио.
— Я смеюсь над простаками, которые верят любой услышанной глупости и позволяют всяким хитрецам и проходимцам заманивать себя в ловушку.
— Уж не меня ли ты имеешь в виду?
— Именно тебя, бедный Пиноккио: ты настолько наивен, что поверил, будто деньги можно сеять и собирать в полях, как бобы или тыквы. Когда-то и я в это поверил — за что по сей день и расплачиваюсь. Теперь — увы, слишком поздно! — я понял: получить хоть несколько монеток, надо честно заработать их либо руками, либо головой.
— Не понимаю, о чём ты говоришь, — пробормотал Пиноккио взволнованно, уже предчувствуя худшее.
— Имей терпение! Сейчас объясню, — сказал попугай. — Знай, что пока ты был в городе, Лиса и Кот вернулись на поле. Они забрали закопанные деньги и сбежали быстрее ветра. Теперь их только ищи-свищи.
Некоторое время Пиноккио так и стоял с открытым ртом.
Затем, отказываясь верить услышанному, он принялся раскапывать только что политую землю. Он копал и копал, и вырыл такую яму, что в ней поместилась бы целая копна пшеницы. Но денег там не было.
Вне себя от отчаяния, Пиноккио бросился обратно в город и направился прямиком во Дворец Правосудия, где и заявил, что его ограбили два вора.
Судьёй была горилла весьма почтенного возраста, с седой бородой и золотыми очками без стёкол.
Пиноккио изложил судье все подробности гнусного обмана, жертвой которого он стал. Он назвал имена и приметы двух негодяев и в заключение выразил надежду на справедливое решение его дела.
Судья слушал его историю с живейшим сочувствием и интересом, а когда Пиноккио закончил рассказ, судья позвонил в колокольчик.
Тотчас явились два мастифа в полицейской форме. Судья указал им на Пиноккио и провозгласил:
— У этого несчастного было украдено четыре золотых. Немедленно арестуйте его и отправьте в тюрьму.
Услышав этот приговор, Пиноккио оцепенел. Когда же он попробовал протестовать, полицейские заткнули ему рот и поволокли в тюрьму.
Там он и оставался четыре месяца, четыре долгих месяца, и сидел бы ещё дольше, если бы не счастливый случай. Вышло так, что молодой император, правивший Дурьей Западнёй, одержал блестящую победу над своими врагами и объявил всенародный праздник. Повсюду взлетали фейерверки, устраивались лошадиные бега и велосипедные гонки, а ещё император повелел распахнуть двери тюрем и выпустить всех заключённых.
— Раз всех освобождают из тюрьмы, значит, и мне можно идти, — обратился Пиноккио к надзирателю.
— Нет, тебе нельзя, — ответил тот. — Ты не житель нашего города.
— Это правда, — кивнул согласно Пиноккио, — но я такой же преступник, как и все остальные.
— Пожалуй, ты прав, — сказал надзиратель, снял шляпу и с поклоном распахнул перед Пиноккио тюремные двери.
ГЛАВА 20Выйдя из тюрьмы, Пиноккио хочет вернуться в дом Феи, но по дороге встречает страшную змею, а затем попадает в капкан
Можете себе представить, как радовался Пиноккио, очутившись на свободе. Он бросился вон из города и побежал по дороге, ведущей к домику Феи.