– Какие еще обязательные приключения?
– Должна быть пешая прогулка по городу, какой-нибудь экстрим – прыжок с парашютом, конная поездка. Во время прогулки желательна конфликтная ситуация. Можно прокатиться на роликах, впрочем, на велосипеде по тротуару – эквивалент. Если хочешь, попробуем и ролики.
Лёшка в эту минуту думал, почему, когда обсуждался контракт, не обсудили заодно и список приключений. Не уточнили конфликтные ситуации. Спасибо, нет нападения взбесившегося ручного тигра. Ручные тигры у принцев – обычная история.
– Кстати, – продолжил Денис, – было бы правильно закончить приключения на открытом воздухе поскорее, пока не начались дожди. Ездить на коне в дождь неприятно, а прыгнуть с парашютом вообще не получится.
– Давайте закончим… – предложил Лёшка. – Что тут ближе, конь или парашют?
– Я проверил: здесь недалеко конная база с почасовым катанием.
«Кататься целый час?!» – подумал Лёшка. Так сильно огорчился, что МИК это почувствовал.
– Имей в виду, – подсказал он, – при езде на велосипеде и на коне задействованы разные группы мышц.
– Ну да, пусть все мышцы устанут, ни одной не будет обидно, – печально отозвался Лёшка. И посмотрел на Дениса: не удивится ли?
Тот улыбнулся – все понял.
– Мы хотя бы сделаем разведку. Вдруг не понравится, – сказал он. – Конюшня недалеко.
«Мы только на разведку, только приглядимся и уедем», – эту самоутешалку Лёшка повторил себе раз двадцать. Естественно, безуспешно. МИК это чувствовал, тоже утешал и успокаивал. Говорил, что поможет выбрать самую спокойную лошадь, что объяснит, как держаться в седле, чтобы не упасть, и как сконцентрироваться, чтобы при падении опасность осталась на пятом уровне.
Это пугало больше всего.
Лет семь назад Лёшка захотел покататься на пони. На свою беду, вел в этот день себя хорошо, и мама обещала прокатить. Проблема была в том, что на облюбованного пони только что уселся совсем маленький малыш и девушка-коневод предложила лошадь. Мама засомневалась, но папа с насмешкой вспомнил, как Лёшка в детском саду боялся залезть на деревянного коня. Придумал, конечно, но обиженный Лёшка запросился в седло.
Девушка уверяла маму, что спокойней ее лошадки лишь кони на постаментах. Мама некстати вспомнила, что конь под Медным всадником – на дыбах. Лошадница оказалась знатоком скульптуры и сказала, что ее Эсмеральда смирна, как конь Александра III, который в былые времена стоял у Московского вокзала, а сейчас – у Мраморного дворца.
Увы, лошадница знала питерские памятники лучше, чем свою Эсмеральду. Едва Лёшку взгромоздили, едва он ухватился за поводья, едва кобыла сделала два шага, как залаяла собака, громко, злобно и близко. Эсмеральда дернулась, приняла позу коня Медного всадника, лошадница вскрикнула…
Лёшка не испугался. Только запомнил выбоину в асфальте, остатки грязной лужицы. И камень посередине, как скала на морском берегу. Эта скала и полетела Лёшке навстречу, целя в голову. Еще запомнил, что камень напоминал пирамидку со сколотым верхом.
Папа подхватил Лёшку, когда до сколотого камня оставались сантиметры. Но той же ночью он все же упал на камень. И падал еще десятки раз, иногда два раза за одну ночь, в двух разных снах.
«На мальчике была вязаная шапочка? – спрашивал пожилой, очень умный врач, даже не врач, а профессор. – Если была, лучше бы он упал. Физическая травма лучше психологической».
Лёшка был с ним согласен. Синяки бы прошли. Хотя сны про Эсмеральду и камень уже года два почти не снились. Зато сейчас все вспомнилось. Тут и МИК не поможет.
МИК понял, даже утешать перестал. Лишь сказал, как по-научному называется боязнь лошадей – гиппофобия. Да еще заметил шепотом:
– Приключения должны быть страшными, иначе что за приключения?
Лёшка надеялся, что, когда они приедут на конную базу, страх пройдет. Но он только усилился. И когда увидели девицу, державшую в поводу коня с ребенком на спине. И когда вышли на автостоянке и запахло навозом и соломой.
– Ладно, скажи прямо: два седла в день для меня много, – шепнул МИК.
Чтобы отвлечься, Лёшка глядел на конюшню.
Само здание было деревянным, зато ворота – каменные, с чугунной решеткой, как при царе.
«Может, и кони с царских времен», – подумал он, но тотчас назвал себя дураком. Здесь была война – коням не выжить.
Припарковались и вышли. Денис обратился к проходившей девушке или даже девчонке, с большим синим мешком на плечах.
– Не подскажете, где у вас офис?
– А у нас нет офиса. Вы хотите покататься? – спросила девушка. Остановилась, сняла с плеч ношу, обернулась.
Это была Полинка. Она удивленно посмотрела на Лёшку – чего так уставился? И тут же узнала его, несмотря на очки.
Растерялись оба. Лёшка – потому что, если покататься предложат прямо сейчас, бояться придется перед Полинкой. А ведь он жалел, что не спросил номер телефона. И вот встретились. «Хочешь покататься?» – «Нет, у меня эта… гиппофобия. Увижу лошадь и падаю, еще не забравшись в седло».
Только не это!
Но почему растерялась Полинка?
– Да, мы хотим покататься, – сказал Денис. – Можно?
– Конечно, – ответила Полинка.
И подмигнула Лёшке. Несколько раз, усердно, с явным намеком – есть разговор. Перевела взгляд на мешок.
Лёшка чуть не дал себе подзатыльник: вот же балда, надо помочь даме! Кивнул Денису – «сейчас», подбежал к Полинке, подхватил мешок. Он оказался необычайно легким.
– Спасибо. Листву во двор нанесло, – улыбнулась Полинка, – высыплем под деревья.
Пошли. Когда убедилась, что Денис не идет следом, тихо спросила:
– Это твой папа?
Лёшка вздрогнул. Он был готов вцепляться в поводья, падать с лошади. Или отбиваться от поездки. Но не к такому вопросу.
Минут за десять сочинить более-менее правдоподобное вранье он бы смог. Но минут не было.
– Ответь: «Да, это папа», – подсказал МИК.
И Лёшка кивнул.
Полинка вздохнула, сказала:
– У меня тоже так было. Они год не разговаривали, не встречались. А потом – вернулся. Стоп, вот здесь.
Когда вся листва вылетела из мешка, Полинка тихо спросила:
– А ты любишь ездить?
– Нет, – тихо ответил Лёшка. – У меня эта… гиппофобия.
Полинка удивленно посмотрела на Лёшку: чего же сюда приехали? Лёшка почувствовал, что краснеет, как кленовый лист, упавший на ботинок.
– Он хочет, чтобы я перестал бояться лошадей. Преодолел себя.
– Лёш, извини, что лезу в чужие дела, – шепнула Полинка, – но лучше бы он сам преодолел себя и вернулся к твоей маме. Всё, пришли.
Действительно, они дошли до конюшни.
– И все так просто? – спросил Денис.
– Не очень, – ответила Алиса, Дашина подружка-журналистка, – Лёшка узнал ее сразу. – Мы и сигнализацию ставили, и камеры. Устроили шум и звон на весь Питер – как же можно закрыть клинику иппотерапии? Кстати, никакого обмана, у нас сеансы четыре раза в неделю, только сегодня тренер приболел. В конце концов эти нехорошие люди поняли, что конюшню не выселить, и отстали.
Пока Лёшка с Полинкой выбрасывали мусор, Денис зашел на конюшню и разговорился с Алисой о том, как конюшня возникла и как живет-выживает. Алиса объяснила гостям, что она, Полинка и еще одна девочка, Таня, – волонтеры, что конный клуб «Ольд» назвали в честь старой конюшни князей Ольденбургских, что это их любимое занятие, помимо школы журналистики. Что они на конюшне почти каждые выходные, а директор клуба дядя Боря доверяет им принимать посетителей и вообще позволяет здесь хозяйничать.
Лёшке было интересно. Но он постоянно поглядывал со страхом то на Полинку, то на Дениса – вдруг она скажет ему: «Ваш сын Алексей». Успеет ли понять Денис, захочет ли подыграть? Поскорей бы оказаться в седле, а там уж не важно – прокатиться или свалиться.
Правду говорят: стыд хуже смерти!
В итоге он сам подмигнул Полинке и вышел с ней из комнаты, которая была и спальней, и столовой, и подобием офиса. Пусть Денис закончит разговор с Алисой, заодно и расплатится.
Шли мимо стойл. Лошади приветственно фыркали, поднимали головы, ржали. «Вот и сидели бы, в смысле, стояли бы тут, и никто их бы не трогал», – размечтался Лёшка.
– Будь я твоим врагом – рекомендовала бы Ворона, – сказала Полинка, погладив черную морду с белой полосой. – На вид смирный, но может припустить и сбросить. Принц – умнее, но он слишком рослый. У тебя, правда, гиппофобия?
– Правда, – опять краснея, сказал Лёшка, – я падал.
Испугался, что Полинка опять начнет ругать папу, – как ему сейчас должно икаться. Вместо этого она сказала:
– Тогда Аврора. С этой бабушки никто не падал.
Лёшка чуть было не сказал «до сегодняшнего…», но Полинка опередила его:
– И никто не упадет! Принц, привет, маленький! – обратилась она к огромному рыжему коню. – Потерпи, пожуй сено. Вечером будет ячмень.
Пояснила Лёшке, что сегодня привезут конские корма. Тот предложил помочь разгрузить. Полинка рассмеялась, сказала, что такие мешки заказывают только с доставкой.
Лёшка за несколько секунд выстроил многоуровневую защиту. И кататься им по аллее, а не по асфальту, и Аврора ниже ростом, чем Эсмеральда, и ведет ее за уздечку не глупая тетка, а Полинка. Еще и МИК помог. Сказал, что кобыле лет двадцать, не меньше, что это самое спокойное животное на конюшне и опасность твердо держится на семерке.
Все равно, когда подошли к аллее, к пеньку, с которого Лёшка должен был сесть в седло, защита посыпалась, как домик из кубиков. На грунте, на песке – всюду появлялся тот самый камушек со сколотой верхушкой. И нет папы, который подхватит.
– А чего папа не пошел смотреть, как ты преодолеваешь страх? – спросила Полинка.
Лёшка чуть не ответил: «Он же у себя дома». Потом понял, огляделся. Действительно, Денис стоял на автостоянке и беседовал с кем-то по мобильнику.
– Он хочет, чтобы я сам… – неуверенно сказал Лёшка. И стал ждать новых упреков в адрес папы.