Лёшке тоже поначалу было интересно: он ел котлеты, поглядывал на репортажи из подземелий петергофских фонтанов, с танкового полигона, с соревнования по запуску дронов. Потом стал делать вид, будто клюет носом, а дальше уже клевал в самом деле, и мама отпустила спать. Перед сном, правда, попросил у мамы экземпляр контракта и почитал. Пунктов оказалось не так много – что искал, нашел сразу.
Спал крепко, хотя с кошмарами свежего происхождения. То и дело стоял на причале, рядом с «Бродягой», и смотрел на тонущего Кондраша. Надо бы спасти, но МИК запрещал. А еще внутренний голос говорил, что Кондраш не рюкзак, не утонет.
Утром МИК вежливо разбудил Лёшку, предложил пробежаться. Тот даже спорить не стал. Вспомнил, что было вчера, подумал, что предстоит сегодня, и выскочил из кровати.
Ноги слегка гудели – память прежних пробежек. Но дышалось на бегу легче, чем в первый раз.
– Сейчас я думаю, что вчера была опасность второго уровня, – сказал МИК извиняющимся тоном. – Ты не смог бы утонуть, тебя бы спасли.
– В следующий раз соображай быстрей, – пробурчал Лёшка, тяжело дыша. – Если ты еще раз так крикнешь – я оглохну. Мама поведет меня к ЛОРу, и врач увидит микрофоны в ушах.
– Не надо прыгать в воду, если вместо тебя может прыгнуть другой.
– О несчастный гаджет счастливого принца, – произнес Лёшка, сбавляя темп, – ты, в натуре, вчера не понял, что я весь вчерашний вечер испытывал тяжелейший дискомфорт?
– Понял, – печально заметил МИК.
– Да, кстати, как же ты вчера так натурально изобразил моего папу? – спросил Лёшка.
– Я использовал запись твоего разговора с ним по телефону. А еще нашел в Инете записи его разговоров с подчиненными.
– Жуть!.. – вздохнул Лёшка. – Не сочувствую подчиненным.
Про себя подумал: «Мне такой крик тоже привычен».
Оставался еще один неприятный вопрос:
– А зачем ты меня током шарахнул?
МИК ответил не сразу. Тон стал деловым.
– В случае опасности первого уровня я обязан привлечь внимание объекта любыми средствами, а также не допустить совершения им опасного поступка.
– А еще сильней ты можешь ударить? – спросил Лёшка.
– На этом уровне – нет.
– А на каком?
МИК просто замолчал. В эту минуту позвонил Игорь Михайлович.
– Лёша, привет? Как вчерашние приключения?
– Лучше не бывает! – бодро ответил Лёшка. – Морской берег, прогулка на веслах.
– Морской берег? – В голосе представителя заказчика появилось наигранное удивление. – Ты что, хотел искупаться в заливе вместо бассейна?
Под футболкой побежали мурашки, будто и вправду вчера нырнул в канал вместо Даньки.
– В заливе? Не купался и не собирался! – ответил Лёшка с легким напряжением.
Игорь Михайлович замолчал. Будто хотел что-то сказать, но не решался.
– И хорошо, что не купался, – наконец произнес он. – Купаться надо в бассейне. Это – завтра. А сегодня, ты же помнишь, у тебя в программе аэротруба.
Лёшка знал, что это развлечение сто́ит денег, каких не выклянчишь у родителей, даже за все годовые пятерки. Но ведь сегодня…
– Игорь Михайлович, сегодня днем я не могу точно.
– Лёша, а контракт? – вежливо, без нажима сказал представитель заказчика.
– Да, ведь контракт… – с дружеским сочувствием вздохнул МИК.
Лёшка набрал воздуха. Будто хотел нырнуть за рюкзаком на илистое дно.
– Игорь Михайлович, но в контракте не конкретизированы приключения. Там, скорее… МИК, помоги!
В диалоге с представителем заказчика МИК помогать не спешил. Поэтому Лёшке пришлось самому подбирать слова.
– Там, скорее, они даны по направлениям: скорость, высота, продолжительная прогулка. А чтобы непременно аэротруба или парашют – вот это не прописано. Все приключения за эти дни очень интересные: тут и адреналин, тут и общение, тут и неожиданные ситуации.
– Ты уверен, что сегодняшнее приключение будет круче аэротрубы? – недоверчиво спросил Игорь Михайлович?
– Не сомневаюсь! – бодро ответил Лёша. – А аэротруба…
Хотел сказать – завтра. Вспомнил про подготовку к игре.
– Аэротруба не уйдет. Выходные впереди.
– Ладно, – сухо сказал Игорь Михайлович после короткой паузы. – Созвонимся, расскажешь о приключениях, которые круче аэротрубы. Да, кстати, как с тем мальчиком, у которого были проблемы?
Лёшка не сразу понял – это про Кондраша. Да, он ведь действительно вчера просил Игоря Михайловича что-то сделать. И тот запомнил.
– С мальчиком все в порядке! – соврал Лёшка.
– Так ли? – с немного искусственным удивлением спросил Игорь Михайлович.
– Все будет в порядке! – еще бодрее крикнул Лёшка. А сам чуть увеличил скорость. Похвалил себя, что умеет разговаривать на бегу.
– Давай, чтобы все в порядке было без твоего участия, – еще суше добавил представитель заказчика. – Пока.
Едва Лёшка отключился, позвонил Макс.
– Привет! Как твое?
– Отлично, – ответил Лёшка. – А у вас? Данька не заболел?
– В нашей команде все моржи, – уверенно сказал Макс. – Вот какое дело. Мы оформляем заявку на игру, спорим насчет названия команды. Хотели «Лицей», но там такие уже есть. И «Лицеисты» есть, и «Петергоф» есть, только завтра не играет. Мы подумали: давай в честь лидера, ну и нашего вчерашнего приключения, назовем себя «Мартышки».
– А кто лидер? – удивленно спросил Лёшка.
– Спрашиваешь! – рассмеялся Макс. – Лидер, который живет в Мартышкине.
– Убедил, – ответил смущенный Лёшка. – «Мартышки» так «Мартышки».
– Насчет Кондраша – помним, – предвосхитил Макс Лёшкин вопрос. – Мы можем после третьего урока. Тогда – сразу в Рамбов, охотиться на омбудсмена. До встре!
– Ох как мне это не нравится! – печально и душевно сказал МИК. – Какое-то бессмысленное приключение.
Лёшке стало противно. Он вспомнил, как МИК орал на него папиным голосом. А сейчас опять стал добрым другом-советником.
– А мне, наоборот, нравится, – ответил Лёшка таким же фальшивым тоном. – Отличное приключение. А чтобы оно прошло совсем хорошо, ты будешь мне помогать. Идет?
– Идиот, – дружески скаламбурил МИК. – Если ты будешь хранить меня в тайне.
– Буду, – пообещал Лёшка.
С пробежки Лёшка вернулся рано: мама еще не увела Катюшку в детский сад.
– Позавтракаем вместе, – сказала она. – Лёш, мне надо в субботу заехать в офис. К обеду вернусь. Ты отдохнешь от приключений, посидишь с Катюшкой? – добавила чуть тише.
– Это особое приключение! – рассмеялся Лёшка. – А называется оно «укрощение обезьянки». Правда, Катюха?
Сестренка шутить не хотела.
– Лёша, – сказала она, надув губки, – давай еще раз папе позвоним!
– Давай, давай! – сердито прошептала мама. – Помучай еще ребенка!
– Папа далеко, его телефон не ловит, – подсказал МИК.
Лёшка повторил, но Катюшу это не утешило.
– Хочу, чтобы папа позвонил! Хочу, чтобы приехал! – повторяла она, дрыгая ножками и готовясь накапать слёз в недоеденную манную кашу.
Мама встала, отошла к окну. Посмотрела на сына с прожигающим укором. Ну как так можно?! Натворил – расхлебывай.
– Катюша! – неожиданно громко сказал Лёшка. – Очень скоро папа сделает одно важное дело и будет с нами!
– Какое дело? – спросил удивленный МИК.
Лёшка отмахнулся.
Катюша подбежала к нему. Спросила:
– Правда?
Лёшка обнял ее, сказал:
– Да.
Катюша успокоилась, вернулась к недоеденной каше.
– Вот это совсем плохо, – громко и отчетливо сказала мама чуть дрожавшим голосом. – Нельзя так обманывать ребенка!
Лёшка встал, подошел к маме. Взял за руку – мама хотела отдернуть, но не стала. Взглянул в глаза.
– Мамочка, ты помнишь наш разговор? Ты же сама сказала, что слов уже недостаточно. Ведь так?
– Да, – после короткой паузы ответила мама, – недостаточно.
– Согласен. Но я поговорю с папой, и он докажет, что хочет вернуться!
– Лёшенька… – вздохнула мама. – Если бы не твой контракт, я бы сказала: чудес не бывает.
– Мамочка, папа должен совершить чудо? – спросила Катюша. Она сделала вид, будто доела кашу, и подошла к маме.
– Да. Мне теперь нужно другое чудо: отвести тебя в детский садик до электрички. – И мама побежала одеваться. – Тебе бы тоже ускориться, – бросила она сыну.
Лёшка отмахнулся и стал допивать чай. Вспомнил, как проснулся в мыслях о проблемах. Вот и еще одну добавил. Пообещал маме поговорить с папой, после этого папа должен что-то как-то доказать…
«Начнем с того, что ты даже не знаешь, о чем говорить с папой».
Лёшка вздрогнул. Хотел возмутиться: «МИК, не мешай думать!»
Потом понял, это не МИК. Это в его голове звучат насмешливые и грозные папины реплики. И не поспоришь: он не знает, о чем говорить с папой.
И все же МИК вчера помог. Привычный отцовский крик стал отдельным от папы. Может быть, это не папа кричал на него и на маму все эти годы? Может, в голове у отца есть особый аппарат для крика и презрительных шуток?
Сам Лёшка отключить его не может. Только помнить, что это – аппарат. И учитывать это понимание. Примерно как под проливным дождем тебе кажется, что ты сейчас захлебнешься и утонешь. Но это не так. Тебе мокро, неприятно, даже противно. Лучше под ливень не попадать. Но разве он помешает тебе идти туда, куда нужно? Ведь дождь скоро прекратится.
«И что я должен сделать, чтобы вернуться?»
– Сейчас придумаю, – тихо и зло сказал сам себе Лёшка. – МИК, посоветуй, что должен сделать папа для мамы, чтобы вернуться.
– Его финансовое состояние позволит купить пятидневный морской круиз, – после недолгого раздумья сказал МИК. – Это понравится маме.
– Круиз – замечательно… – вздохнул Лёшка. – Но не сработает.
– Он предложит маме научиться водить машину и сам будет учить.
– Тоже неплохо. Но не сработает. Что-то другое нужно. Чтобы сразу – бабах!
МИК продолжал думать. Лёшка тоже. Встал, подошел к окну, взглянул.
– Есть! Придумал!