– Ваша задача, – сказал Данька омбудсмену, – как можно скорее оказаться на месте происшествия, чтобы коллекторы не причинили физического ущерба несовершеннолетнему, уже находящемуся под вашей защитой.
«Или наоборот», – подумал Лёшка.
В конце концов Егор Константинович оделся и вышел из офиса. Только начал говорить, что автомобиль далеко припаркован и влезут не все, как увидел две фирменные машины с шашечками. Максим галантно открыл дверцу, омбудсмен вздохнул и сел.
В пути волновались все, а Лёшка – вдвойне. Когда такси въезжали в Мартышкино, он получил эсэмэску от Игоря Михайловича. Она была коротка:
«Ты помнишь условие разрыва контракта?»
Лёшка помнил. Поэтому, когда подъехали к пятиэтажке и вышли, отскочил на несколько шагов, тихо сказал МИКу:
– Помогай! А я обещаю не влезать в кадр.
– Заметано! – ответил МИК.
Лёшка уже знал, что квартира Кондраша на первом этаже. «Куда мы еще могли переехать?» – зло сказал Кондраш.
Сейчас в квартире происходило что-то нехорошее.
– Хозяйка, вставай, разбирай шкаф! – донесся грубый уверенный голос. – А то шмотки через окно полетят!
Кондраш хотел рвануться в подъезд. Макс, говоривший с ним всю дорогу, удержал за руку. Подошедший Лёшка услышал: «Без моей команды не дергаться». Как ни странно, Кондраш кивнул и замер на месте.
– Егор Константинович, – сказала Алиса, – идите первым. Квартира четыре.
Омбудсмен кивнул. Он был в костюме, с портфелем – в портфеле находился пакет распечатанных документов, связанных с историей семейства Кондрашовых, – и от того выглядел солиднее, чем в офисе. Вошел в подъезд, ребята направились следом.
Дверь в квартиру Кондрашовых была открыта настежь. На площадке стоял мужчина средних лет, в кожаном пальто, с прозрачной папкой в руках.
– Вы здесь начальник? – спросил Егор Константинович.
Мужчина кивнул и, не отвлекаясь на посторонние события, шагнул в сторону квартиры.
– Я районный уполномоченный по защите прав несовершеннолетних, – сказал омбудсмен.
Мужчина в пальто повернулся к нему:
– И что?
– Отражен ли в постановлении суда факт, что в данной квартире проживает несовершеннолетний Иван Кондрашов? – громко спросил омбудсмен.
– Все отражено, – коротко сказал начальник и махнул перед лицом собеседника прозрачной папочкой.
– Покажите нормаль-но! – неожиданно резко сказал Егор Константинович.
Да так резко, что мужчина впервые внимательно на него взглянул и протянул папку.
Омбудсмен изучил бумагу, Лёшка тоже протиснулся вперед и взглянул на нее. Пусть МИК посмотрит.
– Простите, – столь же резко сказал Егор Константинович, – тут не только не упомянут несовершеннолетний Иван Кондрашов. Это вообще копия постановления Щелковского суда, без печати. Это филькина грамота.
Мужчина должен был бы обидеться. Вместо этого он возмущенно спросил:
– Кто разрешил съемку?
Действительно, Данька навел на него камеру, а Полинка приготовила микрофон. Алиса в этот момент говорила с кем-то по телефону.
– Кто разрешил? – переспросила она. – Алло, Олег Михайлович, мы имеем право присутствовать при общении районного омбудсмена с коллекторами? Можем? Спасибо. – Отключила телефон и сказала: – Разрешил заместитель начальника районного УВД Олег Михайлович Рябинин. Кстати, он сказал, что выслал дежурный экипаж.
Из квартиры высунулись двое мужчин в пропыленных куртках. Они сообразили, что процесс выселения следует приостановить.
– Ты знаешь, кто он? – сказал МИК. – В 2003 году…
Лёшка вздрогнул от удивления. И стал шептать Полинке на ухо то, что говорил ему МИК. Полинка удивилась еще больше. Даже спросила: «Откуда ты это узнал?» А потом сама обратилась к мужчине в пальто.
– Альберт Русланович, – сказала Полинка, вытягивая микрофон, – у вас три судимости, в том числе и по статье «разбой». Это не препятствует вам в вашей профессиональной деятельности?
– Ах ты!
Альберт Русланович оттолкнул омбудсмена и ринулся на Полинку. Лёшка не успел ни испугаться, ни решиться, как его самого оттолкнул Макс, и на пути трижды судимого гражданина оказался Кондраш…
До этого, на глазах Лёшки, Кондраш бил так по дереву и бетонной скамье. Сейчас ударил, видимо, еще сильней и быстрее. Удар Кондраша Лёшка не увидел. Зато увидел, как коллектор медленно складывается. Садится на ступеньки, глядя на мир с напряженно-мучительным удивлением.
– Нападение на несовершеннолетних! – возмущенно воскликнул омбудсмен.
– Всё в порядке, Егор Константинович, – бодро сказала Алиса. – У нас полная видео- и аудиофиксация происходящего.
Бригада Альберта Руслановича так и осталась в дверях квартиры. Спуститься и помочь шефу она не спешила.
– Альберт Русланович, может, вы все-таки ответите на мой вопрос? – спросила Полинка. – Вань, убери кулак из кадра, мешаешь. Так все-таки…
– Оставь вопросы: полиция приехала, – грустно заметил Данька.
Полиция уехала довольно быстро. Вместе с ней уехал и Альберт Русланович. Поначалу он не хотел, но подумал и решил не спорить. Его подчиненные успели смыться.
Вслед за полицией уехал и Егор Константинович. Он сказал, что отныне Иван Кондрашов у него на учете. На все исполнительные листы будет наложен мораторий.
– Пусть скажет спасибо, что не в инспекции по делам несовершеннолетних, – заметил МИК.
На прощание Алиса сказала:
– Егор Константинович, мы убедились, что все дети нашего района под надежной защитой.
– Обращайтесь, если что, – ответил омбудсмен.
Долго провозились в квартире Кондраша, наводили порядок. Данька сбегал в аптеку за успокоительным для мамы, она приняла и помогала в уборке. Девчонки просили, чтобы помогала советами, а сама полежала.
Ванька успел всех предупредить, чтобы не говорили маме о том, что нашли грузовик отца. Сам найдет время. Тогда подадут на пересмотр дела.
Макс все же задал маме вопрос:
– Марина Георгиевна, чего же вы сами полицию не вызвали?
– Так у них же бумага была… – вздохнула та. – Боялась, что хуже будет.
Расстались поздно вечером. Кондраш вышел проводить до платформы. По дороге сказал:
– Спасибо, помогли. Если у кого из вас будет проблема, от Рамбовки до Петергофа так и говорите: «Отвяньте, не то Кондраш хватит».
– Мы запомнили, – улыбнулся Макс.
Потом Кондраш отозвал в сторону Лёшку. Огляделся и сунул ему несколько бумажек.
– Возьми. Это то, что я брал у тебя с сентября.
«Спасибо, – подумал Лёшка, – не такие уж большие деньги в сравнении, что сейчас имею».
– Бери и считай, что он вернул долг, – предложил МИК.
Вместо этого Лёшка положил Кондрашу руку на плечо и спросил:
– Вань, а ты остальным вернешь – и деньги, и телефоны?
Кондраш покачал головой.
– Тогда и мне не надо. Ты ведь завязал? И вся твоя бригада завязала? Не будешь больше в школе трясти?
Кондраш кивнул два раза. Потом сказал с легкой усмешкой:
– Знаешь, Лёха, в чем прикол? Я от этих долгов отобьюсь, зато теперь твой должник по гроб жизни.
И в этот момент у Лёшки зазвонил телефон.
– Игорь Михайлович, добрый вечер. Извините, сейчас занят, перезвоните позже, – сказал Лёшка, удивляясь собственной наглости.
А Кондрашу ответил:
– Не хотел, чтобы ты такие долги отдавал. Ну, чтобы у меня чего-то такое стряслось.
– И я бы не хотел! – усмехнулся Кондраш. – Все равно помни. Ты меня не просто выручил – спас. Пока!
Лёшка догнал ребят.
– Все это здорዞово, – заметила Алиса. – Только у нас послезавтра игра, а мы не тренировались.
Данька заметил, что сегодня ни времени, ни настроения.
– Главное, чтобы нашлось завтра, – проворчала Алиса. – Давайте сразу после школы.
Лёшка хотел, как и все, сказать «да», но вспомнил про завтрашние планы.
– Я тоже. Только мне надо будет часов в пять по одному важному делу съездить в город.
– Лёшке надо тренироваться меньше всех, – заметила Полинка.
На это Данька сердито проворчал, что игра – командная.
Спор не успел разгореться. Вдали загудела электричка, начались быстрые прощания.
Лёшка дошел до калитки, когда Игорь Михайлович позвонил опять. «Чего-то он зачастил, второй раз за день, не считая эсэмэски, – подумал Лёшка. – Ладно, постою еще чуток на свежем воздухе».
– Сейчас говорить можешь? – сердито спросил представитель заказчика.
Лёша ответил:
– Да.
– Это хорошо! А теперь объясни, как называлось твое сегодняшнее приключение?
– Так оно же прописано в контракте, – бодро ответил Лёшка. – Категория: «конфликтная социальная ситуация». Вы довольны или мне надо было найти более конфликтный вариант?
– Круто! – восхитился МИК.
– Не надо, – серьезно ответил Игорь Михайлович. – Лучше ответь: а что, если бы полиция забрала не этого типа, а тебя? Если бы тебя обыскали. И о-о-очень удивились.
Лёшка задумался. Придумал и ответил, не дождавшись подсказки МИКа:
– Игорь Михайлович, но ведь меня могла сбить машина, когда я ехал на велосипеде. Или не раскрылся бы парашют. Риск возможен во время любого приключения. Наверное, что-то может случиться и в аэротрубе.
Теперь немного помолчать пришлось Игорю Михайловичу.
– Лёша, давай так, – наконец сказал он, – до конца испытания никаких приключений повышенной опасности. Ни пожаров, ни потопов, ни конфликтов с участием полиции. Программу рискованных приключений мы выполнили на все сто. Или у тебя запланировано спасение еще одного гопника?
Лёшке на миг стало обидно, будто в щеку влетел комок грязи. Но он спокойно ответил:
– Нет. В планах только «Клуб Совы» – тренировка завтра и турнир в субботу. Там соберется интеллектуальная элита Питера разных поколений. Это можно назвать: «Приключение в высшем обществе».
– Да, хорошая идея, – согласился Игорь Михайлович. – Еще завтра вечером аэротруба, не забывай.
Лёшка не забыл. Но у него остался вопрос, задать который прежде не удавалось: история с Кондрашом выбивала из головы все мысли. А теперь вспомнил.