Как не утомительна была дорога, но скоро владения Брауншвейга подошли к концу, и скоро их маленький отряд должен был ступить на землю Мекленбурга. Но однажды всё переменилось и события полетели вскачь, как будто обезумевшие от удара кнута лошади. Утомленная дорогой Шурка уснула на коленях у матери, но вдруг, её разбудил какой-то грохот. Ещё ничего не успев понять, она встрепенулась и, поведя вокруг заспанными глазами, спросила:
Что происходит? Ничего страшного, странным голосом отвечала мать, доставая из ларца пистолет. Сиди спокойно, и всё будет хорошо. Что вы собираетесь делать? с легкой паникой в голосе спросил нотариус, но Марта не удостоила его ответом.
«Да это же выстрелы!» сообразила, наконец, девочка и вдруг отчетливо поняла, что происходит что-то неладное. А шум снаружи все не смолкал. На смену пальбе пришел металлический лязг, стоны раненых, крики сражающихся и просто взрывы нечеловеческой ругани.
Господи Иисусе! взмолилась сопровождавшая их придворная дама, имени которой Шурка так и не запомнила. Что же это такое? Ничего особенного, отозвалась камеристка герцогини. На нас напали, только и всего! Вы так спокойно об этом говорите… возмутилась старуха, но тут её излияния прервал голос Бопре. Сударыни, с вами всё благополучно? взволновано спросил он. Кажется да, а как у вас? О, мадемуазель, расшаркался гугенот, слава Богу, с вами, и маленькой принцессой всё благополучно! У нас тут были некоторые проблемы, но теперь всё позади. Вы можете выйти, совершенно ничего не опасаясь, а вот вашей дочери лучше на это не смотреть!
Марта осторожно отодвинула край занавески и выглянула. Не обнаружив ничего подозрительного, она открыла дверцу и вышла, продолжая, впрочем, держать пистолет наготове. Потом послышался странный не то всхлип, не то вскрик и наступила неожиданная, тревожная тишина.
Мамочка, закричала Шурка, и выскочила вслед за матерью.
Придворная дама попыталась её удержать, но не тут-то было, девочка мгновенно протиснулась в дверь и остановилась, как вкопанная. Какие-то темные личности схватили Марту и крепко держали её, зажимая при этом рот. Стоящий рядом Бопре, не делая ни малейших попыток прийти к ней на помощь, показывал еще одному разбойнику отобранный у камеристки пистолет и что-то вполголоса втолковывал.
Предатель! взвизгнула девочка, которой всё стало ясно. А вот и наша принцесса, осклабился француз. Ловите чертовку и смотрите за ней в оба! У малышки характер в мать и она умеет доставлять неприятности!
Девочка рванулась в сторону, однако разбойник оказался ловчее и схватил её. Тут из кареты, наконец, выглянул гер Шлоссе и, придя в ужас от увиденного, закричал:
По какому праву вы творите разбой на землях герцогства…
Бопре вместо ответа спустил курок и на лбу нотариуса появился третий глаз. Старик медленно повалился наземь, а его убийца скривил губы в холодной усмешке.
Мне никогда не нравился этот самодовольный индюк!
Неожиданно появилось ещё одно действующее лицо разыгравшейся вокруг драмы, по всей видимости, главарь этих разбойников. Одетый так же, как и они, он, тем не менее, держался таким образом, что сразу было видна его привычка командовать.
Что вы застыли, бездельники! закричал он на прочих бандитов. Разве вы не знаете, что делать?
Видимо, его нрав был хорошо известен подчиненным и те, не мешкая, бросились выполнять приказ. Из кареты раздались женские крики, и через минуту всё было кончено. Марта и её дочь остались единственными живыми участниками экспедиции, если не считать, конечно, француза. Покидав трупы в экипаж, разбойники утащили его в чащу, где и бросили вместе с предварительно обобранными до нитки жертвами нападения. Все мало-мальски ценное стало добычей бандитов, включая лошадей и личные вещи пассажиров.
Атаман с удовлетворением понаблюдал за их работой, а потом развернулся к Марте.
Наконец-то мы встретились, бесстрастно заявил он своей пленнице. Кто вы такой? тихо спросила она. Я уверена, что никогда не встречала вашу милость прежде, а потому не понимаю, что вам от нас нужно! Тебе грязная подстилка мекленбуржца, и не надо ничего понимать.
Голос главаря бандитов был холоден как лёд, но вместе с тем, в нём чувствовался огонь, сжигающий его изнутри. Стало ясно, этот человек за что-то до крайности ненавидит герцога Мекленбургского и, наконец-то, нашел способ утолить свою ярость.
Делайте со мной что хотите, но отпустите мою дочь! взмолилась Марта, но ответом ей была только страшная ухмылка разбойника.
Шурку всё это время держал поймавший её налетчик. Девочка быстро сообразила, что не сможет вырваться из его рук и потому обмякла, сделав вид, что впала в беспамятство. Тот, впрочем, продолжал крепко держать свою пленницу, очевидно, помня о возможном наказании.
Уходим, скомандовал главарь и направился к своему коню.
Злоумышленники вслед за ним вскочили в седла. Один из них посадил принцессу впереди себя, а её мать, предварительно связав, перекинули через седло. Маленький караван двинулся в путь, оставив за собой гору трупов. В отличие от обычных путешественников, они старались держаться подальше от проторенных дорог и идти лесными тропинками, чтобы их не заметили.
А на том месте, где разыгралась страшная трагедия, уже ничего не напоминало о случившемся. Пролитая кровь впиталась в землю, примятая трава расправилась и лишь несколько сломанных в горячке боя веток свидетельствовали о произошедшем. Впрочем, был еще один свидетель. Старый Клаус, как только началась пальба, не стал разыгрывать из себя героя и прямиком кинулся в ближайшие кусты. Ему повезло, пока шла схватка, до него никому не было дела, а затем про возницу просто забыли. Выбравшись из своего укрытия, герцогский конюх огляделся и быстрым шагом направился назад. Ему и думать было нечего о том, чтобы драться с разбойниками, но он вполне мог успеть привести помощь.
Хотя его все назвали Старым Клаусом, он был еще вполне бодр и быстро добрался до ближайшей деревни. Постоялого двора в ней не было, только трактир, и именно туда он и направился.
Помогите, прохрипел он. Что случилось? высоко поднял брови трактирщик. На нас напали… Кто напал? Разбойники. На кого это, на вас? Я слуга его высочества герцога Брауншвейгского и был в свите принцессы Мекленбургской. Да вы, верно, видели, как мы проезжали мимо вашей деревни. Да, было такое, покивал головой хозяин и велел служанке: ну-ка, дай кружку пива человеку, видать, он и впрямь попал в беду. Нам нужна помощь, они увезли госпожу Марту и маленькую принцессу! Ты говоришь вздор, неожиданно вмешался сидящий в углу молодой человек, одетый как средней руки дворянин. Мекленбургская принцесса Евгения вместе с матерью герцогиней Катариной Шведской сидят сейчас в Гюстровском замке, а не разъезжают по Брауншвейгу! Не в обиду будь сказано вашей милости, отозвался утоливший жажду возница, да только у герцога-странника далеко не одна дочь. Уж это вам всякий скажет! Я слова не скажу про его жену герцогиню Катарину и их детей, да пошлет им всем Господь многих лет жизни! Но при дворе его благородной матушки герцогини Клары Марии давно живет его старшая дочь, родившаяся еще, когда тот был простым принцем-изгнанником и бродил по дорогам Германии, спасаясь от своих жадных родственников, задумавших его погубить. А госпожа Марта мать этой малышки? Истинная правда, благородный господин! закивал Клаус. Но отчего ты зовешь её принцессой? Ведь она незаконнорожденная дочь Иоганна Альбрехта! Ваша милость, как видно, давно не были в наших местах, ибо тут все давно знают, что герцогиня Клара Мария души не чает в своей внучке, хоть та и не родилась в законном браке! А потому, она упросила своего сына дать ей титул такой же, как и тем его детям, что родила Катарина Шведская. Ну, а поскольку, не в укор будь сказано, нашему доброму герцогу-страннику, он не слишком-то привык считаться с правилами и законами, то ему ничего не стоило объявить свою приблудную дочь принцессой! Всем известно, что Мекленбургский герцог еретик, и отрекся от истинной веры! пробурчал кто-то из присутствующих, но его тут же одернули. Чтобы ты понимал, простофиля. Зато он справедлив и милостив к беднякам и безжалостен к обирающим их богатеям и чиновникам! С чего это ты взял? С того, что когда он вернул себе герцогство, то первым делом приказал повесить всех сборщиков налогов и с тех пор Мекленбург процветает, хотя Иоганн Альбрехт там уже давненько не был! Он сбежал в дикую Московию, и тамошние дикари выбрали его своим царем! Зато теперь в его землях даже самая последняя крестьянка ходит в мехах, как будто она любимая дочка бургграфа! У меня кум частенько бывает в тех местах и сам все видел. Так что его подданным не приходится жаловаться на своего господина и, ей богу, я бы и сам не прочь стать таковым. Где ты говоришь, это случилось? тихонько спросил Клауса подошедший к нему дворянин, не обращая внимание на развернувшуюся перепалку. В миле отсюда, добрый господин! Ты покажешь мне это место? С радостью, только неужто вы один пойдете на выручку маленькой принцессе? Ты видишь здесь ещё кого-нибудь? вопросом на вопрос ответил тот. Как прикажет ваша милость. Ну и отлично, усмехнулся незнакомец и обернулся к слуге, уплетавшему за обе щеки наваристую похлебку: Эй, Иржик, хватит стучать ложкой! Поднимайся и седлай лошадей. Но как же так, господин фон Гершов, возмутился тот, вы ведь не успели отобедать, да и кони наши еще не отдохнули! Я сказал седлать лошадей! сдвинул брови Болек и слуга, хоть и нехотя, всё-таки отправился выполнять распоряжения, ворча при этом о своей каторжной жизни.
10
После нескольких часов скачки, главарь бандитов, очевидно, решил, что они удались на достаточное расстояние от места трагедии, и распорядился остановиться на отдых. Повинуясь его приказу, подручные сбросили наземь пленниц и принялись разводить огонь, чтобы приготовить пищу. Шурка, воспользовавшись свободой, бросилась к матери и, обняв её, прижалась к груди.