— Слышь, Аллерт — говорю ему, а зрение опять начинает играть нехорошо — Ты это. Забудь дорогу, и вопросы свои сам знаешь что сделай в жопу, и поглубже. Это мое дело… можно тоже сказать — семейное. Твоего там ничего нет, и ловить нечего. Сам разберусь, понял? Тебе какая печаль…
— Мне? — Аллерт опускается на кресло, задумчиво смотрит — Мне есть печаль. Так уж вышло. Торус — был мой человек.
Вот тут-то я и ахуел. Уставился на него, а он на меня и не смотрит, бумажки на столе прибирает. Фляжку заветел, мне протягивает:
— Убери, сегодня тебе нельзя более все равно.
— Погодь, — говорю, емкось прибирая — Ты это… Что ж выходит: значит, и баба его..?
— Нет — в сторону смотрит, досадливо так — Она знала только, что он на меня работал, и не больше.
— И что ж ты, гадский папа, так их шваркнул, и не помог?
— Время было такое. Да и все бы устроили, просто нельзя нам быо в открытую.
— Устроил бы ты им, ушлый хрен! — снова начинает бесить — Ща бы их там всех этот… спец по селитре… любитель малолеток.
— Ишь ты — щерится Алерт. — А ты — не любитель? Тот, кстати, конечно знаменит своим цветничком из молоденьких рабынь… Которых, кстати очень хорошо вознаграждает и в совершеннолете вольную дает, да еще и на теплое место служанками пристраивая…
— Знаю я даже, на какое именно теплое место он их пристраивает…
— Не без этого… А еще, смеяться будешь, он своей коллекцией кошек знаменит на весь Элбе. И в Рюгеле у него полный дом кошек. Так и кличут иногда — Кошачий Папа. Так, что…
— От того торусовой семье-то не легче было бы. Ты, Аллерт, мне уши не заворачивай. Кинул ты их, выходит. Хотя, поди, что-то такое ведь Торусу обещал.
— Перестань. Обещал, что ничего плохого с ними не станет. Ну так — и не стало. В любом случае. Нашли бы способы урезонить.
— Что ж меня не урезонили?
— Да как-то и не потребовалось. Не жалуются… твои женщины.
— Скотина ты, Аллерт — устало ему говорю — Только все же еще раз тебе скажу. Не лезь. Нечего там лрвить, вот поверь — случай так лег. А если что узнать хочешь — меня ищи. А их не тронь.
— Да никто их не трогал, уймись ты уже!
— Да пошел ты — отвечаю. Голова вдруг стремительно разболелась, за флягой полез — Выпить надо, а то башка раскалывается…
— Погоди. Нельзя, говорю. А что голова… У тебя вроде контузия была?
— Ну. Пушка сзаду бахнула, меня и приложило. Об камни и всяко. На Перевалах.
— Дай-ка я шею тебе посмотрю, позволишь?
— Валяй, начальник тайной стражи — говорю ему. Хотя и стремно — дядя наверняка умеет и шею свернуть, если что. Только уже зачем ему — хотел бы, так я б давно уже тихо помер тут. Исследовал он меня, потом чуть помял, навроде как Мора мне делала, дернул мне голову чуть — аж хрустнуло, и спустя четверть минуты уже прям вот и полегчало. Однако.
— Тебе, Йохан, к врачу надо. Шея крепко поврежденная у тебя. Оттого у тебя и приступы такие… раздражительности. И все прочее. Без шуток говорю, надо шею править, а то и вовсе плохо может быть. Я тебе напишу вот адрес, там скажешь от кого — лекарь хороший, хоть и берет золотом, но уж поверь мне, не зря.
— Лекарь — это хорошо — отвечаю. И вдруг примолкаю — словно шестернки завертелись, как-то одно за другое, другое за третье… Аллерт даже снова присматриваться стал, я ему только рукой — погоди мол! И посидев минутку, подумав, впрошаю — Кстати, а насчет лекарей. Есть один хороший человек, попавший в не самое хорошее. Надо бы ему помочь, и желательно, чтобы после этого он не остался уж совсем голым и босым, несмотря на законы.
— Это кто же это? — заинтересованно щурится Аллерт.
— А вот это-то я сейчас поведаю, только сначала расскажу другую историю. И ежели ты мне пообещаешь, так сказать, амнистию. Мне, и тому человеку.
— Ого. Серьезная заявка. Чего ж ты такого натворил, о чем я и не знаю?
— Я тебе, начальник гвардии Аллерт, оч интересное рассказать хочу, потому уже не до шуток. Я только сейчас кое-что сообразил да вспомнил. Ты вот скажи — таких ребят как Рино и Норг знаешь? Один — капитан жандармов, второй штабной из милиции…
— Майор. Уже майор — глаза у Аллерта сузились — Если ты скажешь, что и с ними знаком…
— Нет, не знаком. Но встречался. По службе, практически. И вот от них-то я о тебе и слышал. Всякого. И еще всякого, интересного. О чем они, правда, не догадывались. Рассказать?
… После рассказа происшествия на горной заставе Аллерт долго молчал. Потом выдохнул, прошелся по кабинету, подйдя к бюро достал какие-то бумаги, глянул. Выдохнул стукнув кулаком по столешне:
— Ах сссука! — и повернувшись ко мне, резко бросил — Это все?
— Ты громкость-то прикрути — говорю ему — Я ж тебе не подчиненный…
— Почему раньше не сказал?
— Ты охерел? Я тебе что, на зарплате? Да ты и не спрашивал… А я сам только сейчас вспомнил, да сопоставил. Но коли ты так разговор ладить будешь — ничего у нас не выйдет разговаривать, начальник гвардии.
— Извини.
— Да ладно, ладно, я понял, нервы. Ты скажи, эта история стоит обещания прикрыть мою и еще кое-кого задницу, если что? Точнее даже — не "если", а "когда"? Когда все начнется?
— А с чего это ты взял, что начнется? — снова подозрительно он на меня смотрит. — И что именно — начнется?
— Да ничего я не взял — говорю, — И что именно — не ведаю. оттого и беспокоюсь немного. Ибо жопой уже чую. Еще может и не скоро, но что-то будет. В воздухе, как говорится, носится, и как у нас говорили "есть мнение".
— Мда. Если уж даже такой… как ты, в смысле — аполитичный человек, не хмурься — чует, что в воздухе что-то…
— Ты мне тут бейцы не крути. Я вопрос задал.
— Ну, если все это правда…
— Слушай, Аллер, правда здесь то, что я это слышал, а как оно на самамо деле — я не знаю, и знать не могу и не хочу. Ну так?
— Хорошо. Обещаю — прикрою, как смогу. В полную меру сил. То, что ты мне уже сказал, того стоит.
— Ну тогда держи карман пошире, сейчас еще интереснее будет. Такое погоняло как Змей — тебе ничего не говорит?
— Говорит — помолчав, отвечает Аллерт — И его знаешь?
— Знаю.
— Где он?
— В Степи.
— Где?! …Ах, вот оно что… Так, ну теперь понятно… И на зачистке в Северной ты был?
— Был. Только ты погоди, ты еще послушай, интереснее будет. И вот еще — насчет лекаря. Имя Берг — тебе тоже о чем-нибудь говорит?
— Так… А ну-ка… — Снова отходит к бюро, достает папку — Демон! Вы с ним на войне познакомились, так? Ну, немудрено, конечно, что не сопоставили, да и с чего. Народу-то на войне сколько было. Значит, в рисской армии вместе были, потому что в Рюгель лекарь прибыл прямо оттуда, с излечения… Интересно, где вы там пересеклись? Ранен он у переправ, а ты в то время, если правильно помню, уже в союзном войске был…
— А там указано же должно быть. Форт Речной. И армия еще не рисская, а вовсе обратно — валашская.
— Ах, демоновы яйца… Проглядели. Точно. Послушай, а ты-то как в том форту оказался? Валашских бумаг мы на тебя не смогли пока добыть, да и барноские Велим не раскрывает. Тоже — случайно?
— Тоже. В Валаше, как Вольных побили, подобрал меня один человек. Выходил, на работу взял, а потом пристроился я в форт на службу. Обещал он потом приехать, да продолжить… сотрудничество, да тут война. И уж понеслось.
— А к Вольным ты как попал?
— А никак. Тебя это уже точно не касается.
— Ну-ну. А до того где был?
— А до того меня вообще не было. Не лезь не в свои дела, у тебя своих по макушку и с верхом.
— Ну, демон с тобой… А как этого доброго человека звали, кстати? Или и это не мое дело?
— Мастер Кэрр — отвечаю ему, и даже сам удивляюсь — ну чего вот несет так. С другой стороны мне-то что? Дело давнее, да уже и не пришьешь никуда, пожалуй, — Хороший был человек, жаль только что, похоже, сгинул где-то…
— Как?! — Аллерт аж глаза выпучил.
— Кэрр. Умный дядя, ученый. Агент торговый, при какой-то там усадьбе купца… как бишь его, демона… Зураба… нет, Зарама, что ли?
— И что, он один с тобой ехал?
— Откуда — отвечаю — С ним еще зингар был, Бэзо звать. Шалопай, но хороший парень. Жаль его. Ему, как война началась — точно крышка. Слыхал, поди, как там с ними? Да и тут вроде было, только попозже.
— И все? — похоже, про цыгана вообще мимо ушей пропустил.
— Не. Дочка еще при нем. При мастере Кээре. Ну как… Он говорит — что дочка, а так… Лами звали. Хорошая девочка. Надеюсь, Боги ее уберегли.
— Да уж — с непонятным выражением говорит Аллерт. Походив по кабинету, подходит и нависает — Ну так и что же про Змея и лекаря Берга?
… Когда я ему изложил приключения наши, он минуты две сидел молча, руками башку подперев. В этот раз даже к бюро не пошел, просто вздохнул, и сказал:
— Да. так и есть. Чуяли мы, да не могли концов найти. Ах, твари… То-то в городе все неспокойнее. И за последние недели уже три нападения на тех, кого мы защищать должны. Сегодня очередное дело было.
— Эт у нас, что ли, в пролетке пассажира подрезали?
— Уже знаешь тоже? Откуда… а, хотя ты ж с околоточным дружбу водишь… Да. И не просто так подрезали, этот павлин к вдовушке одной ездит, и охрану сам отсылает, да только теперь еще больше от этого дерьма на нас выльют. Не вышло им банду у города завести, так они по-мелочи гадить затеяли. Хорошо хоть теперь понятнее, кто именно. Так лекарь готов их сдать?
— Ну, это с ним самим беседовать надо. Готов-то он готов, а вот на что именно — вопрос. Но, если пообещаешь его отмазать от закона городского — то я могу с ним поговорить, а дальше уж сам. Только Ханну не посылай, да? — оба усмехаемся — Бабенку какую найди, есть же поди бабенки? Вот, пусть ходит, у него, конечно, служанки и повариха с Островов, но это дело такое…
— Хорошо. Так и сделаем. Сам поговори, только осторожно, а потом решим. Обещаю, что помогу и прикрою. Много от него и не надо, мне всякая глупость вроде протоколов и показаний под присягу — без надобности. Обходимся как-то и без этого.