иобретая поистине фееричный масштаб. И, что характерно, я сразу убедился — сами барышни тоже скинули одежу. Наверное, мешалась она им. Ну, по-медицинскому-то им виднее, я ж не понимаю… Массаж, меж тем, уже включал весь мой организм полностью, причем энти медработницы, должно от усталости, стали использовать не только руки, но и иные части и органы своих телов. Я уже изрядно заренвничал, стал думать, как бы прервать сие действо, но тут меня, ловко подхватив, подкинули и перевернули. После чего я попытался воспротестовать — но не успел, ибо со мной начали совершать насильственные действия сексуального характера. Многократно и разнообразно. И, чего там уж скрывать — весьма умело. Я, все же, решил твердо — что вот сейчас выберу паузу, и строго им так скажу: "Ну как же вам не стыдно, девочки!" Но, вскоре, почуял — что паузы не будет, и вообще, если так продолжится, то я за себя не ручаюсь. Попробовал предупредить об этом барышень — они со смехом выразили, мол — и ничего страшного. Тго мол и ждем. Хотел я возразить, но не успел, ибо барышни таки добились своего, приведя меня временно в состояние беспомощности и катарсису. Фух! Выдохнул я, ну, думаю, дали стране угля. Как-то даже неудобно перед Бергом — девок вот его попортил… хотя, кончно, так еще сказать — кто кого портил… Ладно, думаю, надобно как-то собираться и свалисать. Ан-хуй, уву говорят во Франции! Девки, не нелая особой паузы накинулись на меня снова, ластясь, аки кошки. Спрашивая — понравилось ли мне? Я аж засмущался, но приласкал их, потрепал по кудрявым бошкам, говорю — конечно понравилось! Ну, и не врал, в общем-то. Они опять, еще пуще ластятся — мол, а мы еще хотим! Ну, я им, особо и не смущаясь даже — такие они непосредственные, что глупо как-то смущатся, говорю — я бы и рад, но увы, член временно не функционер, срок полномочий истек… Ха. Почти тут же мне сунули стопочку с какой-то дрянью. Я, было, запротестовал, но они наперебой кинулись уговаривать, мотивируя — ну мол ты же сказал, что понравилось? Я, чего-то, даж струхнул — вот сейчас по-дикарски решат, что я им наврал — да и придушат с обиды. Кто их знает. Следить надо было за словами. Спросил только, что это за дрянь — но они объяснить толком не смогли, все про силу мужскую толкуют, видать — виагра их местная. Ох, блять… Одна надежда — что от нее я копыта не откину потом, авось Берг знает, чем всякие побочки и последствия снимать. Пес его знает, что и как, я про нашу виагру столько всяких ужасов слышал… А, чего уж там! Треснул рюмашек, на вкус непонятно, сироп какой-то. Стал эффекта ожидать, но ничего такого. Но девки не огорчились, и давай продолжать свои развратные действия. Постепенно как-то незаметно и впрямь прилив сил ощутил, и интерес к сим забавам. Ну и понеслось… Второй раз как-то побыстрее выло, впрочем барышни в этот раз тоже достигли катарсису и малось осоловели. Тут уж я, благо в процессе уже слез с траходрома, поплелся на дрожащих лапах в уголок, где заприметил креслице и столик с какими-то напоями. Налил себе стаканчик какого-то квасу, и давай отпиваться. Как теперь Бергу-то в глаза глядеть… Наверное — с завистью? А виагры этой, пожалуй, надо будет у него прикупить… Узнать только, поподробнее — чего да как. Пока я думал ие — смотрю, девки-то не угомонились. Не, ну оно понятно — один мужик на двух баб это неправильный формат. Вот если б наоборот, то тогда, наверное, всем бы всего хватило, а так — никакой виагры не хватит. Но эти паршивки не унывают. Оно и понятно, при их островном дефиците мужиков — оне к такому привычные. Занялись оне друг-дружкою, да с таким азартом и ажитацией, пуская в ход при этом некоторые инструментальные средства… Что я, даж с удивлением и вопреки своей усталости — снова вознервничал. Наверное, остаточное действие допинга. В общем, решил я прервать сей разврат. И перевел все из всяческих нетрадиционных забав — во вполне привычное. Причем, даже поприжав одн из барышень, когда та трепыхаться стала. То ли лекарство ихнее так дейтвует, то ли притворялись — но тут уж я их укатал, а уж сам после третьего раза пробормотал что-то, да завалился на поле боя, и простыней закинулся — вот что хотите, а минут десять вздремну. Имею право. Навыдумывают всяких стимулторов — один наркоту их пижженой шмали гонит, другой людей первинтином каким-то пичкает, третий понимаешь лекарства раздает, а эти — виагрой травят… Фактически — схватили, и обесчестили, надругавшись до трех раз кряду… И завтра — тоже приду…
Очнулся, натурально, словно провалившись — все же надо аккуратнее с этим всем, ведь и не поймешь — то ли уснул, то ли сознание потерял, ан гляжу — девки тут же, не соизволив даже одежу напялить, прямо на полу валяются, и тоже, походу, дремлют. И как им на полу-то… Хотя, чего там — дикарки же, привычные. Чуть пошевилился — ага, тут же проснулись, несмотря на пое6ку. Спят-то чутко. Ишь, зверюги… Сел, ноги свесил — они тут же подскочили, опять ластятся, я уж испугался — что, еще? Так я ж сдохну… Нет, просто — чуть ли не из благодарности… Ох, грехи мои тяжкие… Угораздило же.
— Как вас обоихдвух зовут-то, красавицы? — спрашиваю — Все ж — неплохой повод познакомиться, я так думаю? Я вот Йохан, да вы ж наверное и знаете.
Странное дело — девки засмущались, даж запереглядывались — поди, что-то у них там тотемно-суеверное, про то что имя кому попало говорить нельзя? Но сознались: Та, что покрупнее, и походу, постарше — оказалась Лилу, а вторая, мелковастая, оттого, правда, во всем более выдающаяся телесно и более кака-то бешенная — Соня. Ну, вот и познакомились… Господи, как же все равно спать охота, зеваю, что едва челюсть не вывихнуть…
…Выполз я, смущенный, Лилу сбегала — позвала лекаря с его дуроварни. Я уж не знаю куда и глаза деть…
— Что, дружище, я смотрю — отдохнули по полной программе? — смотри-ка, он меня, кажется, еще и подъебывает…
— Да уж! — отвечаю, стараясь не краснеть — Ничего сделать не успел… А уж потом и не захотел… Вы уж, дружище, простите, я…
— Да и слава Богам! — отвечает — Я так по ним вижу — уходили Вы их знатно… Авось несколько дней поспокойнее будут, а там у старшей женское начнется, потом у второй… Все полегче будет. А то никакого сладу нет, и не объяснишь им, а они обижаются. А обижать их нельзя… Да и жалко.
— Это точно — говорю. И тут же ябедничаю — А они меня, нахалки, еще каким-то зельем напоили, отчего я… воспрял духом, да-с. Вот и поинтересоваться хочу — теперь-то мне после него — может тоже срочно надо что-то принять? Или и так сойдет?
— А, вот оно что… Тогда точно недельку спокойные будут… Угораздило же меня сразу двух девок взять… Да еще и повариху… Нет, это их зелье безвредное. Я… ну… на себе проверял. Я Вас только попрошу — по дружбе. Вы, дружище — не говорите никому про это, хорошо? Я им велел Вас ко мне пускать в любое время, что там у них в мозгах, если конечно есть там мозги-то, непонятно — но они уж решили… В общем — это их зелье, это мой большой секрет. То и оно, что обычно делают такое из коры одного дерева с островов. Но! Там-то уж хватает всяких побочных действий. Я бы не рекомендовал, да-с! А тут — ничегошеньки! Нет, ну, утомление, конечно, присутствует. Но, это-то вполне естественно. с медицинской точки зрения, да-с! А вот прочего… Если, пожалуй, не злоупотреблять.
— Так и чего ж Вы, дружище, такое полезное средство скрываете?
— А вот то и скрываю. Ибо это они готовят из того запасу, что совсем немного с собой привезли. Их же так и продавали с их "имуществом" — ну, по узелку всякой дребедени. А оно оказалось вот как. Да в том беда — что они ж неграмотны, ничего толком объяснить не могут! Ах, если б знать… Вы не представляете, пожалуй, какие деньги на этом можно бы сделать! Но увы. Сколько я ни бился — ни из чего, кроме их местных, островных каких-то растений, ни из каких нашх снадобий и веществ не получить такой прелести!
— Так в чем же дело? Плавают же на острова? Заказать, и привезут. недешево, но, коли деньги хорошие сулит…
— Так а что — привезти? Они ж не расскажут, ибо не могут понять — как так, я не знаю, что такое их хуби-йуби. которое надо собирать когда оно цветет, и все в том же духе. Спросишь, что это — смотрят удивленно, да повторяют — "Ну, хуби-йуби же! Обычное!".
— Так надо с ними самому на сотрова махнуть.
— Легко сказать. Вы сами-то представляете, сколько это денег? Ведь на казенном корабле не пойдешь, там такое провезти не разрешат, а взятку давать — и риск велик, да и заломят столько. А частника нанимать… Так один из десяти шкиперов согласится, и тоже поди заломит цену. Ну и риск. И по пути, и на островах. Вот… по-правде то говоря — я, как, считай сразу по приезду, про это снадобье узнал, так вот и загорелся. И, чтоб Вы не думали — этим вот — машет он рукой в сторону кабиета с дуроварней — Занимаюсь именно в размышлении скопить денег на такую экспедицию. Заодно, думал — может, таким образом и сбежать от нанимателей. Тут-то боюсь — все одно мне тесно с ними будет. Да пока что маловато скопил… Может — те люди, которым… Ну, Вы понли, да? Так вот может — они что-то подкинут? За сотрудничество?
— Ну, это уж Вы сами с ними решите — говорю, в душе тихо охуевая — нет, ну разошелся, интеллигент! Давай, слупи с Аллерта тридцать серебренников, а то хули, что просто за жопу не возьмут — уже мало. Но, надо сказать, авантюра с этой их меговиагорй — хороша. Аж завидно. Живут же люди…
Когда уходил, девки, хорошо хоть сарафанцики свои начепив, в дверях их "процедурной" стояли, и, неумело, (явно кто-то из "пациентов" научил?) изображали воздушные поцелуйчики, хихикая и смущаясь. Нет, ну натурально, как дети, ей-богу, а ведь здоровые бабы, лет не меньше чем по осьмнадцати, да к тому же считай солдаты. И такое вот в голове… Берг только посмеивается, но тут вылезда с лесенки в полуподвал, где, видать, хуйкня — та самая повариха. И чего Берг вздыхает? Ну, да — ей за тридцатник, явно, но все при ней. Так она еще моментом на девок цыкнулв — они враз сбежали. Потом с достоинством вопросила Берга — подавать ли к столу… Да, скромное обаяние колониализма…