И в конце концов решили перейти от фантазий к делу. Купили себе хорошие металлоискатели, лопаты, снаряжение. В общем, полный набор «юного кладоискателя».
Но снарядиться мало. Надо знать, что искать, и хорошо бы еще и где. С этим было сложнее. Парни так горели своей идеей, что на серьезные исследования у них не хватало ни времени, ни моральных сил. Хотелось найти быстро, много и прямо завтра.
Прошерстив по-быстрому интернет-ресурсы поисковиков и нумизматов, они нашли то, что хотели. То, что, как им казалось, найти проще простого и озолотиться, не отходя от кассы. Сестрорецкий рубль!
Немного о том, что это вообще такое.
В принципе эта монета не предназначалась для оборота и использования как платежного средства. Когда Екатерина II решила по примеру своих европейских коллег выпустить в обращение бумажные ассигнации, то потребовалось одновременно выпустить монеты достоинством в один рубль, обеспечивающие бумагу реальным содержанием. Именно с этой целью в 1770 году «шальная императрица» издала указ «О делании новой медной монеты». Параметры «монетки» впечатляли: семь с половиной сантиметра в диаметре, три с половиной сантиметра в толщину и вес – под килограмм. Эдакая медная хоккейная шайба. Короче, в кошельке такую не потаскаешь.
Чеканить монету было поручено Сестрорецкому монетному двору при оружейных заводах. Но оружейники с поставленной задачей не справились. Тогдашние технологии не позволили ровно отпиливать заготовки от медных чушек. А для литья монеты пришлось создавать специальный станок, но и он не позволил делать качественную монету. Два года умельцы бились над задачей, экспериментировали, пока не стало ясно, что такая монета казне обходится дороже, чем она стоит. Идею признали неудачной, и чеканка монеты была остановлена. А те несколько десятков все же выпущенных монет со временем стали невероятной нумизматической ценностью. Достаточно сказать, что в последний раз такая вот монетка была продана на аукционе аж в 2003 году за «скромные» 80 тысяч долларов. Количество таких монет в частных и государственных коллекциях на пальцах пересчитать можно. Куда подевались остальные плоды экспериментов сестрорецких монетоделов – неизвестно.
Где-то друзья натолкнулись на информацию об этом пресловутом сестрорецком рубле. И мысль их, как обычно, пронзила одна и та же – если в коллекциях этих рублей меньше, чем было выпущено, то надо найти недостающие. А где искать? Ясен пень – там, где их и делали, в Сестрорецке! Железная логика, возразить нечего.
То, что Сестрорецк – обжитой курортный городок под самым Питером, их не остановило. Это сейчас кругом цивилизация и Интернет в любой деревне, а тогда и освещение далеко не везде было, даже в городах фонари через один горели.
Снарядили ребята экспедицию. Накупили еды на месяц, остановили бизнес и рванули из Москвы в Питер за сокровищами. Незадолго до того кому-то из них перепал УАЗ-«Патриот». Их тогда только выпускать начали. Среди рыбаков, охотников и копарей он был пределом мечтаний. Импортный джип, конечно, – вещь хорошая, но уж больно дорогая. И не дай бог, сломается в полях – чинить некому. А обычный УАЗ, хоть и настоящий вездеход, но на большое расстояние на нем ехать – теще не пожелаешь. Всю душу вытрясешь уже через сто километров. А «Патриот» – та самая золотая середина. Стоит умеренных денег, прет не хуже танка, комфорт как в «паджере». А случись что – починить с помощью молотка и чьей-то матери можно прямо в лесу.
Думали попасть в Сестрорецк засветло, но у нас дорогу планировать – только Бога смешить. Там колесо пробили, тут с гаишником полчаса общались-торговались, здесь дорожники трассу перекопали и т. п… В общем, в Питер въехали, когда уже стемнело. Им бы заночевать в гостинице, а утром на место двинуть. Но азарт уже захватил, да и осталось-то всего ничего, Сестрорецк же – практически пригород.
Но это хорошо говорить, когда дорогу знаешь. А если первый раз в городе, можно и на Красной площади заблудиться. По Питеру поколесили, куда-то выехали, где-то не там свернули. Все. Приехали. Темнота – глаз коли. Пустая неизвестная дорога. Куда ехать – пес знает. То ли обратно в Москву едешь, то ли в Мурманск, то ли вообще к финнам. Навигаторов тогда еще практически не было, только у самых продвинутых.
На дороге ночевать? Страшновато. Память о 90-х, когда на трассе за «Жигули» убить могли, еще свежа. Да и места веселые: граница и порт рядом, лихих людей хватает. И вдруг – деревенька у дороги. Свернули наугад, подъехали к первому же дому, в котором окошки светятся, постучались.
Выходит на крылечко бабушка – божий одуванчик. Седенькая, опрятненькая, белый платочек, чистый фартучек.
– Что случилось, ребятки? – спрашивает.
Те взмолились:
– Пусти, бабуль, переночевать! С дороги сбились, устали, спать хотим. Заплатим сколько скажешь. Да ты не бойся нас, мы хорошие, не бандиты. Хочешь, паспорта отдадим.
Та посмотрела – ребята вроде приличные, одеты добротно, не замызганные, бритые, стриженные. Машина, видать, не из дешевых.
– Заходите, – говорит. – Да машину во двор загоните. Деревня на трассе. Не вы первые, не вы последние. Располагайтесь пока в горнице, а я ужин сотворю.
Парни затащили из машины в дом дорогущие металлоискатели, уселись в светелке у простого деревянного стола на старых колченогих стульях. Вытянули ноги, потрескивая суставами после долгой дороги. А тут и бабулька заходит с чугунком, в котором маслицем и лучком приправленная картошка дымится.
– Вот, – говорит, – отведайте что Бог послал. Как раз только наварила.
Ребята тут же из рюкзака тушенки достали, руки потирают. А бабулька предлагает:
– А самогоночки не желаете? Сама гоню, для себя, не на продажу.
Ну кто ж в здравом уме с дальней дороги, да под картошечку с маслом от пары стаканчиков откажется? А гостеприимная бабулька уже и графинчик запотевший тащит, а в другой руке ведро. Обычное такое, эмалированное.
– И капустки моей отведайте! Хорошая капустка в этом году удалась! С клюковкой заквасила!
Потянулись ребята к ведерку с капустой. Тут и застыли, как соляные столпы. Рты разевают, а сказать ничего не могут. На ведерке обычная такая деревянная крышка-гнет, чтоб капусту прижимать. А для весу на ней лежит позеленевшая от времени медная шайба. Семь с половиной сантиметра в диаметре, три с половиной в толщину. С выдавленной по центру надписью: «Монета рубль».
Ребята, как там у Высоцкого, «отдышались, отхрипелись да откашлялись», и потихоньку вернули себе дар речи. Переглянулись.
– А что это за штука такая у тебя, бабуль? – издалека начал один.
– Давно здесь лежит, – пожала плечами бабка, как те аксакалы из «Белого солнца пустыни».
– Прикольная штуковина. Продай? Тоже буду рыбу соленую ей прижимать.
– Да зачем продавать? Самой сгодится. Она, вишь, медная, кислоту на себя берет. Самое то для капусты-то.
– Ну продай, тыщу рублей дам! – не унимался «археолог».
Бабка только засмеялась да рукой махнула.
– Пять тыщ дам! – встрял второй товарищ.
– Дык старая она, – развела руками бабка. – Моя прабабка еще ей капусту придавливала. Ей уж сто лет. А может, и двести. Эта… как ее… реликвия! Как же я ее продам? Не, пусть лежит. Богатства мне с нее привалит, а сердце вроде как греет.
Переглянулись охотники за сокровищами, лбы вспотевшие отерли. Вот же оно, прямо в руки лезет! Ни искать, ни копать – ничего не надо! Это же судьба! За чем ехали, то и нашли в первой же избе!
Наверное, и грешные мысли в голове мелькнуть успели, но к чести парней, эти мысли они откинули. Но глаза уже застило, как у охотничьего пса, который заячий хвост в шаге видит.
– Бабка, а чего хочешь-то? – говорят.
Бабулька задумалась, взяла в руки «шайбу», бросила ее небрежно обратно в ведро, так, что у парней чуть сердце не остановилось.
– Внук у меня со дня на день из армии приходит. Вот, думаю, подарок бы ему справить.
– Так давай справим! – обрадовались ребятки. – Давай мы ему магнитофон купим. Или даже телефон сотовый!
– He, – засмеялась бабка. – На кой ему телефон, у нас на улице есть один – и хватит. Машину бы ему. У вас вон, смотрю, хороший «бобик» для наших мест. Хотите – сменяю.
Ребята растерялись. Халявы не получается. Думали вообще за «бусы» сокровище купить. Да не тут-то было. С другой стороны – ну что УАЗ? За такой рубль можно десять купить!
– А за десять тыщ продашь? – сделали последнюю попытку.
Бабка насупилась.
– Да что вы, в самом деле, на базаре что ли? Сказала – не продам. Значит – не продам. На той неделе тоже какие-то приезжали, тридцать сулили – и то не продала. На что мне, старой, деньги? У меня и так все есть. Машину бы внуку – это другое дело.
Упоминание о конкурентах и вовсе лишило парней последних тормозов.
– Хорошо! – чуть не заорал хозяин УАЗа. – Согласны! А как оформлять будем?
– Дарственную пиши, – подсказала бабка. – А я пока соседа позову. Он у нас нотариус.
Пока ребята сочиняли дарственную на машину, бабка отлучилась и через три минуты вернулась с плотным лысым мужиком, который под мышкой нес ноутбук и портфель. С ними были два молодца, свидетели, как их представил нотариус. Ребята еще подивились деревенской взаимовыручке. В городе поди найди нотариуса да двух свидетелей, когда на часах за полночь перевалило.
Оформили дарственную в два счета. Парни уже на ногах стоять не могут от возбуждения. Вот оно, счастье кладоискательское! Кто там говорил, что надо многие годы потратить, чтобы что-то стоящее у земли отнять? Брехня! Удача нужна! Главное – очень хотеть, и тогда что ищешь, само в руки придет.
Как водится, обмыли сделку. Но на месте уж не сидится.
– Как нам до города добраться? – спрашивают.
– Автобус только в обед. Да чего его ждать? – усмехнулся нотариус. – Мой сын вас хоть сейчас до Питера подбросит.
А парням только того и надо, обрадовались. В миг побросали в машину пожитки, какие могли на себе унести. Еду, что на месяц заготовили, бабке оставили. Рубль в рушничок вышитый завернули.