дьбе он так скрипел, что мама затыкала уши и говорила:
— Гоша, пожалуйста, смажь шарниры.
— Хорошо, Татьяна Ивановна, — кротко отвечал Гоша и действительно шёл смазывать.
— Совсем другой робот, — удивлялась мама и сама себя спрашивала: — Интересно, сколько это продлится?
Как мама и ожидала, продолжалось это недолго. Как-то папа застал Гошу за поднятием гири и спросил его:
— А зачем ты это делаешь?
— Как зачем? — спросил Гоша. — Вы же занимаетесь гимнастикой. И я хочу. А то у меня фигура не очень…
— Люди занимаются гимнастикой, чтобы сохранить здоровье и стать сильнее, — объяснил папа. — От гимнастики мускулы у человека становятся крепче. А у роботов, наоборот, изнашиваются металлические детали, и они быстрее ломаются. Ну, а со сломанными роботами, сам знаешь, что делают. Ты думаешь, Нюшка… извини, Нюша будет навещать тебя на свалке?
— Какой же вы, Павел Петрович… — сказал Гоша и запнулся.
— Какой? — спросил папа.
— Нисколько не романтический, — ответил Гоша.
Но заниматься гимнастикой он всё же бросил, а гирю отнёс на чердак. После этого разговора Гоша вообще перестал делать дома тяжёлую работу — боялся раньше времени износиться. Он так и говорил нам:
— Ага, сами же заставляете таскать тяжести, а потом, когда сломаюсь, сами же и выбросите на свалку.
И никакие заверения мамы с папой, что мы никогда не расстанемся с ним, не помогали.
Подарок для Нюши Гоша всё-таки придумал. Он сходил в автомастерскую и упросил сварщика сделать ему из гаек и проволоки цветок. Сварщик оказался добрым парнем и выполнил его просьбу. Цветок получился замечательный. Сварщик украсил проволочный стебель двумя железными листочками, и цветок получился как настоящий.
К вручению подарка Гоша готовился долго и тщательно. Он почистил от пыли свои слуховые решётки, смазал шарниры, а цветок полил свежим машинным маслом. Когда он встречал Нюшу у подъезда, мы все стояли у окна и смотрели. Смущаясь, Гоша протянул Нюше цветок. Мы видели, как она взяла его и поднесла к обонятельному отверстию. А потом они с Гошей пошли гулять в парк.
— Вот что любовь делает с человеком, — вздохнув, сказала мама.
— Он робот, а не человек, — поправил её папа.
— Вот видишь, любовь облагораживает даже роботов, — сказала мама и добавила: — Какой-то ты совсем не романтический.
А через неделю Нюши не стало. Валерке, старшему брату Маши Шумилкиной, надоел робот-девочка, и он перекрасил его. Валерка нарисовал ему зверскую рожу, повесил на пояс деревянный кинжал и дал другое имя. Теперь робота звали Арнольд.
Гоша страдал, конечно, но недолго. Первым делом он сходил к дому Шумилкиных и написал на стене: «Арнольд — дурак!» А ещё через неделю Гоша увлёкся почтовыми марками и совсем позабыл о своей неудачной любви.
ГОША — ВОЗДУХОПЛАВАТЕЛЬ
К Гошиным чудачествам наша семья давно привыкла. Каждый раз, уходя на работу, папа говорит:
— Интересно, что сегодня придумает наш фантазёр?
— Главное, чтобы он не спалил квартиру, — специально для Гоши громко отвечает мама. — Гоша, это тебя касается. Не устрой пожар.
— Не устрою, — подаёт голос Гоша.
— Живём как на пороховой бочке, — говорит папа и тоже обращается к роботу: — Смотри, изобретатель. Что-нибудь натворишь, отвезу на дачу, будешь пугалом работать, ворон отгонять.
— Не натворю, — покорно отвечает Гоша.
И действительно, какое-то время мы жили спокойно. Гоша из фанеры выпиливал лобзиком разные фигурки, играл в компьютерные игры и читал книжки. Но как-то я вернулся из школы, и Гоша по секрету сказал мне, что собирается построить настоящий самолёт.
— Полечу на Северный полюс, — сказал робот. — Соседи купили новую мебель, а старую вынесли во двор. Я уже посмотрел, этих досок и фанеры на целую эскадрилью самолётов хватит.
— А почему на Северный полюс? — удивился я.
— Хочу совершить подвиг, — важно ответил Гоша. — Если долечу, во всех газетах и Интернете напишут про первого робота, который приземлился на Северном полюсе. Стану знаменитым. Вы будете гордиться, что у вас такой робот. А потом построю космический корабль.
— Тоже из фанеры и досок? — спросил я.
— Зачем из досок? Из старых холодильников. Я уже давно задумал сделать летающую тарелку. Но эти тарелки мне дома так надоели! Каждый день моешь их, моешь, моешь, моешь, а они всё не кончаются. Поэтому начну с самолёта.
Себе в помощники Гоша взял двух соседских роботов — Сократа и Гомера. Он уговорил их сразу. Наобещал с три короба:
— Станете знаменитыми, хозяева заменят вам головы на новые, может быть даже на позолочённые.
Пока Гоша договаривался со своими помощниками, мебель со двора кто-то увёз. Наверное, на дачу. Гоша сильно расстроился.
— А ты начни с воздушного шара, — посоветовал я.
— А из чего я его сделаю? — спросил Гоша. — Воздушный шар из холодильников не построишь.
— Правильно, — сказал я. — Его можно сшить из ткани. У нас дома много старой одежды. Если всю её распороть, то из кусочков можно сшить небольшой воздушный шар.
— На небольшом я не долечу, — ответил Гоша. — Я железный. Но идея хорошая. Надо подумать.
Гоша думал целую неделю и, наконец, придумал. Поздно вечером он повесил во дворе несколько объявлений, на которых было написано: «Принимаю старую одежду и шторы. Бесплатно. Шубы, валенки, коньки и шапки-ушанки не предлагать. Вещи приносить в дом № 8, квартиру № 5».
А утром, когда папа с мамой ушли на работу, нам понесли одежду. За час притащили штук десять мешков. Гоша вывалил всё на пол и сказал:
— Во, сколько добра! Видишь, как легко стать богатым? Надо только иметь умные мозги. — Он постучал себя манипулятором по голове. Звук был как от удара по пустому ведру.
Потом пришла Мария Николаевна из соседнего подъезда. Она принесла несколько старых плащей и генеральский мундир своего дедушки. Она посмотрела на кучу одежды и спросила:
— А зачем вам столько старья?
Гоша был занят, а я растерялся и ляпнул первое, что пришло в голову:
— У нас много родственников в деревне. А недавно у них был пожар, и всё сгорело. Вот мы и собираем для них одежду.
— Хорошее дело, — сказала Мария Николаевна. — Тогда я вам ещё старую посуду принесу.
— Посуду не надо, — ответил я. — У них пока готовить не на чем.
— А я вам старую плиту отдам. Мы как раз новую купили.
— Нет, и плиту не надо, — испугался я. — Её и ставить некуда. Дом-то сгорел.
— Ну, как знаете, — ответила Мария Николаевна и ушла.
А я зачем-то накинулся на Гошу:
— Из-за тебя мне приходится врать.
— А ты бы не врал, — примеряя генеральский мундир, спокойно ответил Гоша. — Сказал бы правду. Пускай все знают, что я хочу стать воздухоплавателем. Тогда я ещё до полёта стану знаменитым.
А вечером пришли папа с мамой. Вся наша комната по самые колени была завалена старой одеждой.
— Что это за свалка? — с ужасом на лице спросила мама.
— Это не свалка, это будущий воздушный шар, — ответил я за Гошу.
— Воздушный шар из старых пальто с меховыми воротниками и женских кофточек? — сказал папа. — Вы оба безграмотные неучи. Немедленно всё выбросить!
Как раз в это время пришли ещё три человека и принесли по мешку старой одежды.
— Это у вас барахло принимают? — спросил длинный старик и всучил папе мешок.
— Нет! — нервно вскрикнул папа и сунул мешок старику в руки. — У нас своего барахла девать некуда!
— А зачем же вы объявление даёте? — недовольно спросила женщина с мешком.
— Ничего мы не даём! — воскликнул папа. — Это наш робот дал. У него мозги перегорели, вот он и собирает тряпьё, на зиму запасается.
В общем, пришлось нам с Гошей перетащить всю одежду на чердак. Когда мы закончили, Гоша спросил:
— А ты умеешь шить воздушные шары?
— Нет, — ответил я. — Интересно, ты знаешь, как построить самолёт, и не знаешь, как сшить простой воздушный шар.
— Что я тебе, шаровой портной, что ли? — обиделся Гоша. — Я же их ни разу не шил.
— Так ты и самолёты ни разу не строил, — ответил я.
Шить шар Гоша пригласил своих помощников, соседских роботов Гомера и Сократа. Он им снова наобещал с три короба. Я сам слышал, как Гоша говорил:
— Если поможете мне сшить воздушный шар, я вас с собой в полёт не возьму. Но когда вернусь, всем расскажу, что вы мне помогали. Станете знаменитыми, и вам заменят головы.
— На позолочённые? — спросил Сократ.
— Нет, на более умные, — ответил Гоша.
Две недели роботы по вечерам распарывали одежду и сшивали куски. Получилась огромная тряпка, которой можно было накрыть целый стадион. Закончив, Гоша пришёл ко мне и спросил:
— Ну и что мне теперь делать с этим чехлом для небоскрёба?
— Не знаю, — ответил я. — Собери все концы в одном месте и надуй.
— Как же я надую такую тряпищу? — расстроился Гоша. Он поскрёб пальцами грудь и добавил: — Лучше бы я делал самолёт.
Воздушный шар роботы так и не сделали. А вскоре Гоша потерял к нему интерес. Тряпка так и осталась валяться на чердаке, и в ней поселилось много бродячих кошек. От всей этой затеи у Гоши остался только генеральский мундир. Он очень понравился Гоше.
Целый месяц наш робот выходил на улицу только в генеральской форме. При виде его все соседские роботы вставали по стойке смирно, а Гоша важно махал им манипулятором и говорил:
— Вольно, вольно. Расслабьтесь, ребята.
НОВЫЙ ГОД
Зима в этом году выдалась холодная и очень снежная. Сугробы выросли такие, что с них можно было съезжать на санках. Но кататься мы с друзьями ходили в парк. Там и горки побольше, и снег почище — падать приятнее. Каждый день после уроков мы подолгу катались в овраге. Вначале я звал с собой Гошу, но он отказывался. Говорил, что снег — это та же вода, только твёрдая, и он боится заржаветь. Я уходил, а Гоша оставался дома. Пока я шёл в парк, он смотрел в окно и махал мне манипулятором. Мне было жалко Гошу. Сидеть дома в такую снежную зиму, наверное, было обидно.