Хотя, если по мне, эти автобусы какие-то уютные. Я до службы еще на вот этом катался, сюда, на аэродром, в клуб. Прыгали с парашютом, летали на планерах. Тут же, просто с другой стороны, спецкурсы, куда я каждодневно, зимой и летом, а также весной и осенью, ходил в старших классах. Некромантов готовят серьезно. Начиная с восьмого класса как минимум два часа в день теории и час практики. Не сказать, что всех гоняли одинаково, малосильных не особо напрягали. Все равно особого толку от них нет, некоторые даже обычного призрака отогнать не могут. Так, что-то видят, да и то только то, что не особо скрывается. Но начиная с середнячков, с некромантами уже работали всерьез. А меня вообще на усиленную подготовку направили. В десятом классе по четыре-пять часов в день гоняли. Куда денешься, положено. Мир такой.
Бросив мелочь в кассовый аппарат, я открутил и оторвал билетик. После чего уселся на сиденье напротив двери. И долго смотрел на спокойную жизнь города. Автобус основательно покрутился по улицам, прежде чем довезти меня до моей остановки.
– Пока, Михалыч! – попрощался я с пожилым шофером, которого тоже помнил с мальчишечьих времен, и соскочил на плотный гравий обочины. Успокоившись, тщательно экранировался. Надо матери сюрприз сделать, давненько я так не появлялся. Вдохнул, выдохнул и неторопливо пошел вдоль невысоких заборов, за которыми росли кусты японской айвы. Наша улица вся этой айвой засажена. А что, отличный кустарник, и цветет на загляденье, и плоды вполне себе идут в дело. Кислючие, правда, но и варенье из них отменное, и вместо лимона в чай положить можно. Хотя только у нас в Ростове-на-Синей три крупных лимонария. Так что кислючестью мы обеспечены.
Тихонько войдя в калитку, я так же тихо зашел в дом и на цыпочках, едва дыша, ступил на кухню. Мама сидела на своем любимом месте, около окна в сад, и читала.
– Привет, мам! – ставя в угол винтовку и бросая туда же свой сидор, тихонько сказал я. – Не скучала?
– Васенька! Сыночек! – Уронив книгу, мама всплеснула руками, вскочила из-за стола и не по-женски сильно обняла меня. – Вернулся!
– Ну, мам. Я же позавчера звонил, – попытался я воспротивиться осматриванию и ощупыванию, но, как всегда, безрезультатно.
– Ишь, звонил он. А мать тут волнуется. Вот женишься, пусть жены волнуются. А пока я побеспокоюсь, – не совсем логично высказалась мама и, отправив меня в баню, развила кипучую деятельность по готовке-кормежке. Мол, в летний душ сейчас уже холодно, а дома нечего сырость разводить, не зима еще. Баня – самое дело. Там подтоплено, вода почти горячая, мойся – не хочу.
Ну и хорошо, я оттащил свои шмотки в комнату, поставил винтовку в пирамиду, мимоходом поглядел на флягу с лисами-оборотнями. Томятся, бедолаги. Хотя, как я уже говорил, у кицунэ с пространством и временем свои отношения.
Через час отвалился от стола, чтобы не переобожраться.
– Все, мамуль. Я могу еще съесть, но потом меня надо краном поднимать, а…
– А тебя ждут твои девчонки, – закончила за меня мама и, сев напротив, оперлась подбородком на сцепленные ладони. – Надо же, у меня сынок надумал жениться и нашел себе сразу двух потрясных красоток. Вот еще бы ума твоим невестам добавить, вообще не девочки были бы, а чудо. Ты хоть знаешь, как они из-за тебя передрались в баре у Борьки?
– Знаю, что передрались, а вот как – не знаю. Мама, ну оставь меня в счастливом неведении насчет этого случая, а? Пускай они мне сами расскажут, – попросил я, вставая, подходя к матери и целуя в подставленную щеку. – Спасибо, мам, все потрясающе вкусно.
– Так, Василий Ярославович! – Мама тоже встала. Ой-ей, такое официальное обращение – что-то серьезное грядет. – Ты, насколько я поняла, уже не передумаешь насчет женитьбы? Нет? Молодец! – неожиданно похвалила она. – Тогда запомни – не вздумай обижать девчонок не по делу! Жизнь – она жизнь, и ругань будет, и обиды. Но не обижай девочек просто так. И учти, если за Сару могут вступиться папа с мамой, то за Варю всегда вступлюсь я. Понял? Я всегда о дочке мечтала, вот и будет у меня дочка. Отличные девочки Варвара и Сара, тебе неимоверно повезло.
– Спасибо, мам! – На душе у меня потеплело. Когда мать так говорит о выборе сына – это дорогого стоит. – Спасибо. Ты же знаешь, что я девушек не обижаю.
– Знаю, – кивнула мама. – Но это пока они незамужние девушки, а потом женами станут. А это – совсем другое.
Я хотел было уточнить, какое это другое дело, но тут на кухню ворвался Женька.
– Вася, приехал! Ура!!! А когда будем оружие новое перебирать? – обнял меня братишка и тут же стащил со стола пирожок с рыбой и грибами, за что получил от матери по мозгам полотенцем. Но, сунув пирожок в рот и продемонстрировав готовность им подавиться, но не отдать, убежал мыть руки.
После чего вернулся и вывалил мне на голову ворох новостей. Быстро. Сумбурно. И как ни удивительно, точно и по делу. Даже про драку Вари и Сары рассказал, хоть и с чужих слов, но четко и красочно. Можно не сомневаться, что, скорее всего, этот рассказ процентов на восемьдесят соответствует истине, у Женьки нехилые способности аналитика.
– Ну вот, я потом за твоими невестами приглядывал. Ну, чтобы ничего не случилось, Вась. Они девушки такие, импульсивные, – абсолютно серьезно сказал Женька, не обращая внимания на хихикающую маму.
– Спасибо, брат, – так же совершенно серьезно ответил я ему и пожал руку. – А пулеметы и винтовки на следующей неделе разбирать будем, там работы много. И да, познакомьтесь. Мама, Женя, это политрук, сержант и боец. – На кухне материализовались мои щуры. – Это мои товарищи, мам, – ответил я на недоуменный взгляд матери. – Очень сильные сущности, погибли на той, Великой войне. Жень, посмотришь за ними, познакомишь с Каспером? А мне уже пора. – Я глянул на настенные часы. Время подходило к шести вечера. А мне еще надо было мой вездеход проверить да принарядиться. И подарки. Балбес я!
– Мама, подожди минутку. – Я сорвался со стула и бегом рванул в свою комнату. Я же не зря на Балтике был, купил там и маме, и девчонкам украшения с янтарем. – Вот, мам, это тебе.
И протянул ей бархатный мешочек с серьгами и ожерельем. Я долго бродил по кварталу ювелиров, подбирая украшения. Не знаю, как им понравятся, но мне они очень пришлись по душе.
– Какая красота! – Мама разглядывала переливающиеся, сверкающие золотыми искорками темно-зеленые камешки, подобранные мною в тон ее глаз. – Сынок, спасибо. А девочкам купил?
– Да, мам. Варе из золотого янтаря, а Саре из красного. Мама, понравилось? – Я смотрел на подошедшую к зеркалу и приложившую к ушам сережки очень красивую женщину.
– Да. – Меня обняли и поцеловали, после чего развернули и шлепком под зад выставили с кухни. – Иди уж. Проверяй машину. Завтра привезешь девчонок официально знакомиться! Да, и Саре колечко не забудь. Кстати, а насчет обручальных позаботился?
30 сентября 2241 года, четверг
Ростов-на-Синей
Анастасия Ромашкина
Я стояла и смотрела вслед уезжающей машине сына, держа в руках коробочку с очень красивыми обручальными кольцами для невесток. Женька застыл рядом, жуя очередной пирожок. Вот ведь проглот растет, пока все не стрескает – не успокоится. Неподалеку висели призраки, служащие сыну, и Каспер. У Женьки явно родилась какая-то очередная шальная мысль. Вот сейчас, дожевав пирожок, он вытащил у меня из рук коробочку и, открыв, поглядел на кольца.
– Красивые! Но мне больше бриллианты и изумруды нравятся. Ну, ладно, сапфир туда-сюда, – важно произнес он и вернул мне драгоценности.
– Это что? Ты мне трех невесток приведешь? – усмехнулась я и шлепнула его полотенцем по макушке. – Иди уж, герой-любовничек!
30 сентября 2241 года, четверг
Ростов-на-Синей
Василий Ромашкин
Остановившись у нужного дома, я сглотнул внезапно ставшую густой слюну. Поглядел на стоящий на стоянке напротив дома уазик Сары и аккуратно поставил свой «додж» рядышком. Глянув в зеркало, пригладил короткий ежик и вылез из вездехода. Еще раз глубоко вздохнул, усмехнулся своему отражению в боковом зеркале.
– Перед смертью не надышишься, а, Вась?
Забрал с заднего сиденья два букета, купленных у знакомого торговца, и, выдохнув, чуть ли не строевым шагом направился к крыльцу.
М-да, если честно, то страшновато.
Только поднял руку к звонку, как широкая дверь распахнулась и две девичьи руки рывком затащили меня внутрь.
И Сара, и Варя здорово принарядились, да еще прически сделали. Сара была в коротком белом, а Варя в черном платье, роскошные волосы девушки закрутили во французские косы, обе в туфельках на каблуках.
Но мне, если честно, было не до нарядов девчонок, не до брошенных на широкий подоконник цветов, не до накрытого стола. Я, потеряв голову, целовался с любимыми девушками, постепенно передвигаясь к широкой кровати.
– Ох, Вась, я так скучала! – прошептала Сара и снова впилась в мои губы, сменив оторвавшуюся для вздоха Варю. – Я люблю тебя, Вась.
– А как я скучала! – Варя крепко прижалась ко мне, положила голову на плечо. – Васенька, любимый, как я соскучилась!
– Варя, Сара, девочки! Я люблю вас. – Я наконец сумел оторваться от сводящих с ума губ. – Любимые, вы выйдете за меня замуж?
– Да! Да! – хором ответили мои красавицы.
Я схватил их обеих в охапку и закружил по комнате. Поставив около кровати (это получилось совершенно случайно, ну, почти!), я вытащил из нагрудного кармана колечко и надел на палец Сары. Потом поцеловал руки девушек. После чего началось настоящее сумасшествие, закончившееся нашим падением на кровать. Куда-то в угол улетело белое платье, на люстре повисло черное. Казалось, что сердце выскочит из груди.
Потом совершенно неожиданно Сара привстала и совершенно серьезно заявила:
– Так, Варя с тобой трахалась в прошлый раз, так что сейчас меня – первую!
– Еще чего! – возмутилась Варвара, отбрасывая в сторону случайно оставшуюся на ноге туфельку. – Я тоже хочу до умопомрачения!