— Да, да! — воскликнул ван Рейн, умоляюще сложив руки и кивая головой.— Да, уважаемый сэр, я сделать все вы хотеть.
По команде Т'хеонакса несколько матросов вытащили на палубу большой ящик.
— Я сам сохраняю все эти вещи, — объяснил он.— И даже не пытался что-либо делать с ними, только опробовал ножи из этого сверкающего вещества...— В его глазах вспыхнул искренний восторг: — Ты, отец, никогда таких не видел! Они не рубят, не строгают — они режут! Они режут твердое сухое дерево!
Забыв обо всей своей гордости, высокопоставленные офицеры сгрудились вокруг открытого наследником ящика.
— Дайте этому толстому трепачу место для демонстрации,— нетерпеливо отмахнулся от них Т'хеонакс,— Держите его под прицелом луков и духовых ружей, при необходимости стреляйте без промедления.
Ван Рейн достал из ящика бластер.
— Вы что,— свистящим шепотом спросил Уэйс,— решили пробиться? Ничего не получится! — Он попытался заслонить собой Сандру, но оружие глядело на них со всех сторон,— Эти ребята изрешетят нас прежде, чем...
— Знаю, знаю,— негромко проворчал ван Рейн.— И когда только вы, молодые выскочки, поймете, что у вашего старого толстого босса не все еще мозги протухли? Держись от меня подальше, мальчик, а начнется драка — плюхайся на землю и рой окоп.
— Что? Да ведь...
Но ван Рейн уже отвернулся и теперь говорил с Т'хеонак-сом, услужливо заглядывая ему в глаза.
— Здесь вот это... как вы это называть?.. это вещь. Он делать огонь. Он прожигать дырки.
— Ручной огнемет — и такой маленький? — В голосе будущего верховного адмирала послышались нотки ужаса.
— Я же говорил,— вмешался Дельп,— что нам самим выгоднее обращаться с ними честно. Клянусь Звездой, мы могли бы, хорошенько постаравшись, доставить их домой!
— А вам, Дельп, еще рано распоряжаться делами Адмиралтейства. Подождите сперва, пока я умру.
Возможно, Сайранакс хотел пошутить, но только шутка эта разорвалась подобно бомбе. По ближайшим, слышавшим слова адмирала, рядам моряков прошел пораженный рокот, лейб-гвардейцы схватились за оружие. Красавица Родонис са Аксоллон прикрыла своих детей крыльями и угрожающе оскалилась. Матросские жены, теснившиеся на полуюте, испуганно, недоумевающе завизжали.
Обстановку разрядил сам Дельп.
— Тихо! — гаркнул он.— Стоять на месте! Успокойтесь! Какого черта, неужели мы совсем спятили из-за этих тварей?
— Видишь,— продолжал тараторить ван Рейн,— я брать бластер... мы называть он бластер... потом тянуть здесь...
Ионный пучок врезался прямо в грот-мачту; ван Рейн мгновенно дернул стволом, но в крепком дереве уже появилась выемка глубиной в несколько сантиметров. Прежде чем торговец отпустил курок, голубое пламя метнулось вдоль палубы, по дороге превратив в клуб густого дыма бухту троса и срезав большой кусок фальшборта.
Дракхоны взревели.
Прошло несколько минут, пока они снова расселись на такелаже и палубе; в небе мелькали крылья любопытных, слетевшихся с других кораблей. Однако туземцы имели определенную техническую подготовку, демонстрация не столько испугала их, сколько заинтересовала.
— Покажите это мне! — требовательно протянул руку Т'хеонакс.
— Ждать. Ждать, уважаемый сэр, ждать.— Быстрыми движениями толстых пальцев ван Рейн открыл магазин и вытащил боезапас, стараясь при этом, чтобы окружающие дракхоны рассмотрели как можно меньше,— Сделать сперва безопасный. Вот.
— Какое оружие,— восхищенно повторял Т'хеонакс, снова и снова поворачивая бластер в руках.— Какое оружие!
«Зря они так восторгаются»,— подумал Уэйс, в холодном поту ожидавший, когда же ван Рейн начнет задуманное им кошмарное представление и — что это будет за представление? Понять туземцев легко, но ведь такое оружие эффективно исключительно при наземном бое. Да и вообще, вон что делает этот старый шулер. По-наглому разряжает все бластеры, так что необученным диомедианцам от них не будет ровно никакого толку...
— Вот,— бормотал себе под нос ван Рейн,— делаю безопасный. Один, два, три, четыре, пять сделаю безопасный... Четыре? Пять? Шесть? — Он начал суетливо переворачивать сложенные в ящики одеяла, одежду, нагреватели и прочее оборудование, приподнял даже переносную плиту. — А где еще три бластера?
— Какие еще три? — уставился на него Т'хеонакс.
— У нас было шесть,— Ван Рейн аккуратно загнул пять пальцев левой руки, а затем — указательный правой.— Ja, шесть. Я отдать все этому уважаемому сэру Дельпу.
— Что?!
Сотрясая воздух потоком ругательств, Дельп бросился на торговца:
— Это ложь! Было только три, и все они здесь!
— Помогите!
Ван Рейн спрятался за Т'хеонакса. Дельп врезался прямо в наследника престола, и они покатились огромным клубком хвостов и перепончатых крыльев.
— Он задумал мятеж! — выкрикнул Т'хеонакс.
Уэйс швырнул Сандру на палубу и прикрыл ее своим телом; в воздухе замелькали сотни стрел.
Ван Рейн тяжело развернулся, намереваясь заняться матросом, сторожившим Толка, но тот успел уже броситься на защиту своего капитана. Торговцу только и осталось, что содрать с пленного туземца сеть.
— А ты,— бегло сказал он на ланнахском,— возвращайся с армией и забирай нас отсюда. Быстрее, пока никто не заметил.
Герольд кивнул, взмахнул крыльями и мгновенно исчез в небе, где уже разворачивалось самое настоящее сражение.
Ван Рейн наклонился к Уэйсу и Сандре.
— Сюда,— задыхаясь, выговорил он и тут же заорал: — Да весло ему в грызло! — получив от какого-то матроса, дравшегося с двумя лейб-гвардейцами, случайный удар хвостом.
Он помог девушке подняться и бегом препроводил ее в относительную безопасность носовой надстройки.
— А жаль, что Дельпу кранты,— задумчиво сказал торговец. Стиснутые до смерти перепуганными женщинами и детьми, люди смотрели на все сильнее разгоравшуюся схватку,—
Нет у него шансов, а ведь приличный был мужик, с таким можно было и договориться.
— Силы небесные! — в ужасе воскликнул Уэйс,— Вы что, начали целую гражданскую войну — и лишь для того, чтобы отправить гонца?
— А ты знал другой способ? — пожал плечами ван Рейн.
Командор Кракна пал в битве с захватчиками, и тогда Верховный Совет Стаи выдвинул на его место Тролвена. Совет состоял из старейшин, однако не нужно удивляться молодости их избранника. Вести Стаю через безмерные опасности и лишения ежегодной миграции — для этого нужно быть поистине двужильным. Редкий командор доживал до преклонных лет. А юную порывистость всегда сдержит сам же Верховный Совет, группа вождей, слишком уже состарившихся, чтобы возглавлять свои кланы, но в то же время достаточно еще крепких, чтобы принимать участие в перелетах.
Мать Тролвена была из Тракканов, ее острая деловая хватка значительно приумножила и без того обширные богатства этой семьи. Про себя она считала, что отец нового командора — Торнак Уэндруйский. Тролвен был очень похож на этого яростного воителя. Хотя какая разница — клан выбирает себе вожака исключительно по личным его заслугам в бою и в мирной жизни, то же самое делает и Совет, выбирая руководителя всех кланов. Тролвен возглавлял отступающую армию всего только десять дней, но уже можно было, пожалуй, сказать, что с ним она отступала немного медленнее, чем прежде.
А теперь он вел главные боевые силы Стаи в атаку на Флот.
Только-только прошло весеннее равноденствие, и дни росли гигантскими скачками; каждое утро солнце вставало чуть севернее, воздух теплел, снега таяли, по долинам Ланнаха бежали бурные, веселые ручьи. Через сто тридцать дней после равноденствия наступит Последний Восход, начнется Полное Лето с его незаходящим солнцем, когда невозможно скрытно подобраться к врагу — разве что поможет туман или дождь.
«А если,— мрачно думал Тролвен,— дракхоны не получат этим летом хорошей трепки, дальше можно будет и не стараться — Стае конец».
Его крылья ритмично взбивали воздух — свободные, экономные взмахи прирожденного странника. Внизу плыли белые пушистые облака, сквозь их разрывы осколками стекла поблескивало море; над головой изгибался темно-фиолетовый купол ночного, усеянного звездами неба. Уже взошли обе луны: непоседливая Флитчан, проходящая от горизонта до горизонта за полтора дня, и медлительная Нуа, успевающая на этом пути несколько раз изменить фазу.
Тролвен вбирал легкими холодную, стремительно несущуюся тьму, чувствовал напряжение мускулов и трепет шерсти, но не испытывал привычной радости полета.
Скоро ему придется убивать.
Вождь не имеет права на нерешительность, но он еще молод, и седой герольд Толк поймет.
— Откуда нам знать, остались ли эти существа на том же самом плоту?
Он говорил медленно, в такт мерным взмахам крыльев.
— Мы не можем быть уверены ни в чем, вождь Стаи.— Тихий голос Толка едва перекрывал неумолчное бормотание ветра.— Но Толстый подумал и об этом. Он сказал, что каждое утро, сразу после восхода, будет выходить на палубу, на самое видное место.
— А что, если дракхоны заподозрили его в помощи твоему побегу и никуда больше не выпускают?
— Скорее всего, в этой суматохе никто ничего не заметил,— успокоил вождя Толк.
— И кто знает, сумеет ли он нам помочь.
Тролвен неуютно поежился. Совет высказывался против этого рейда, и высказывался довольно резко. Слишком рискованно, а даже при наилучшем исходе — слишком много будет потерь. Несогласные кланы ревом выражали свое неодобрение, потребовалась уйма усилий, чтобы всех уговорить.
А если из этой дури ничего не выйдет, если воины погибнут напрасно — и по его вине... Тролвен горел патриотизмом не меньше любого другого юноши, чей народ подвергся наглой агрессии, однако его беспокоило и собственное будущее. Командора, допустившего грубые, непоправимые ошибки, навсегда изгоняют из Стаи, словно заурядного вора или убийцу, такое уже случалось.
Он продолжал мерно взмахивать крыльями.
Край неба сочился бледным холодным светом. Прошло еще немного времени, и верхушки облаков окрасились багрянцем, засверкало полускрытое ими море. Единственный момент, когда это отчаянное предприятие имеет хоть какой-то шанс на успех. Света слишком мало, чтобы враги заметили атакующую Стаю издалека, но достаточно, чтобы можно было сориентироваться в обстановке.