Читать послания было выше Жениных сил. Впрочем, она и без этого прекрасно понимала, что произошло с ее братом. Продолжать обыск девочка не могла и совершенно подавленная направилась к двери. И тут взгляд Жени наткнулся на валявшийся в углу между шкафом и кроватью предмет, который моментально привлек ее внимание. Это был небольшой, но чем-то туго набитый рюкзачок, с которым Миша обычно ходил в непродолжительные походы. Женя встрепенулась, подошла ближе и осторожно расстегнула «молнию» — в рюкзаке находилось нечто черное и мохнатое, в котором без труда можно было угадать сшитый из бабушкиной шубы костюм неандертальца…
Тем временем в коридоре раздались торопливые шаги — вернувшийся после длительного отсутствия Миша направлялся в свою «берлогу». Женя вздрогнула, поспешно отбросила рюкзак и заметалась по комнате, думая, куда бы спрятаться. Сообразив, что сделать это в маленькой комнатушке просто невозможно, она метнулась к окну, вскочила на подоконник и легко спрыгнула прямо в росшие под окном лопухи. В этот самый момент дверь в комнату открылась, и в нее вошел предполагаемый маньяк, по совместительству являвшийся старшим братом Жени.
Вряд ли Женя смогла бы четко сформулировать, как провела остаток этого злополучного дня. Она что-то делала, отвечала невпопад, ходила, словно в воду опущенная, решая, как следует ей поступить в столь непростой ситуации. Если бы на месте Миши оказался посторонний субъект, она бы без колебаний сообщила о его поведении в милицию, чтобы пресечь опасные, смахивавшие на преступления шутки «неандертальца», однако Миша был ее братом, а «заложить» близкого человека Женя никогда бы не смогла. Сам виновник происходящего тоже выглядел хмуро, а за ужином, против обыкновения, не проронил ни слова, что было уж совсем из ряда вон выходящим событием.
Покончив с едой, Женя направилась в сад, пытаясь вернуть себе душевное равновесие, занявшись любимым делом. Девочка просто обожала цветы, заботилась о них, а вечерами, после захода солнца, с большим удовольствием поливала из шланга клумбы и грядки. Впечатлительная садовница очень живо представляла, как изнуренные дневным зноем растения с жадностью пьют воду, расправляя поникшие листья и набираясь новых сил, и от этого у Жени становилось легче на душе. Но только не сегодня…
— Пейте, цветочки, пейте… — повторяла она, направляя шланг на пышные, казавшиеся в полутьме белыми пионы, — пусть у вас все будет хорошо…
Водяные капли ударяли по листьям, но вдруг, этот умиротворяющий звук перекрыл другой — резкий и душераздирающий. Женя вздрогнула и от испуга не сразу поняла, что именно слышит, а когда сообразила, в чем дело, очень удивилась, поскольку полагала, что Миша давным-давно забросил свое нелепое хобби. Тишину чудесного вечера нарушала тоскливая мелодия, исполняемая на губной гармошке, причем музыкант отчаянно фальшивил, извлекая из инструмента звуки, от которых по коже пробегали мурашки.
В те времена, когда Миша зачитывался приключениями Шерлока Холмса и старался во всем подражать своему кумиру, он хотел научиться играть на скрипке, но, к счастью для окружающих, эта затея сорвалась. Однако упрямый Миша не отступил и все же сумел кое-как освоить игру на губной гармошке, терзая слух слушателей чудовищными звуками. Как и Шерлок Холмс, Миша музицировал только тогда, когда раздумывал над очередной загадкой, хотя, по правде говоря, вряд ли подобная «музыка» способствовала разгадыванию криминальных тайн.
И вот теперь, когда игра в великого сыщика осталась в прошлом, а повзрослевшего Мишу стали интересовать другие, в основном научные загадки, тишину летнего вечера убили тоскливые завывания губной гармошки. Слушая эти звуки, Женя готова была расплакаться, жалея своего несчастного брата, у которого, похоже, основательно «сорвало крышу».
«Все дело в безответной любви, — грустно думала она, поливая клубничные грядки. — Миша влюбился в красивую девушку, ту самую, что он сфотографировал, а она не обратила на него никакого внимания. Мишка смешной и нескладный, да еще болтает слишком много — разве такой парень может понравиться девчонке? А он ей стихи писал, письма — может, даже отправил их, на что эта глупая дылда на «шпильках» никак не отреагировала, или еще хуже — посмеялась. Вот тогда-то все и началось…»
Логика у Жени оказалась железной, и очень скоро она выстроила представлявшуюся неоспоримой схему происходивших в окрестностях Березовой Рощи событий. Она додумалась до того, что ее брат, обидевшись на «объект любви», заодно обиделся и на всех остальных представительниц прекрасного пола, решил им мстить, пугая «неандертальцем». Месть удалась, но свихнувшийся от неразделенной любви парень не сумел остановиться, и постепенно его действия стали приобретать все более опасный маниакальный характер. Миша уже не контролировал ситуацию, уверовав в то, что является настоящим пещерным человеком, он вооружился дубинкой и стал нападать на тех, кто ему не нравился, то есть на шнырявших в окрестностях Ботанического сада студенток.
От такого открытия впору было завыть на луну, но обладавшая твердым характером Женя понимала, что сейчас нельзя поддаваться эмоциям, а надо спасать запутавшегося и попавшего в безвыходное положение брата. Перекрыв воду и аккуратно положив шланг на дорожку, девочка направилась в дальнюю совершенно темную часть сада, куда выходило окно Мишиной комнаты. Свет в «берлоге» не горел, но тоскливые звуки губной гармошки свидетельствовали о том, что Шерлок Холмс находился у себя и еще не лег спать.
— Миш, у меня к тебе один важный вопрос, — негромко, но отчетливо произнесла стоявшая под окном Женя.
— Говори, — голос брата звучал сухо и отчужденно. — Только быстро. У меня много проблем.
— Я насчет несчастной любви…
— Что?! Ты в кого-то втюрилась?
— Нет, не я. Просто бабушка считает, что любовь — это самая настоящая болезнь. Короче, нельзя все так близко к сердцу принимать… — запнулась Женя, чувствуя, что психотерапевт из нее получается неважный. — И вообще, девушки иногда так глупо себя ведут, что обижаться на них просто смешно…
Громко, с дребезжанием и звоном захлопнулось окно — озабоченный чем-то Миша в столь невежливой форме дал понять сестренке, что их разговор окончен. Расстроенная девочка вернулась в сад, снова занялась поливкой цветов. Солнце давным-давно скрылось за горизонтом, вечер незаметно перешел в ночь, и над поселком Березовая Роща взошли мерцающие холодным огнем звезды.
Женя почти закончила поливку и уже собиралась возвращаться в дом, но тут ее внимание привлек доносившийся с наружной стороны забора шум ломаемых веток, словно через кусты волокли что-то тяжелое. Садовница насторожилась, так и оставшись стоять со шлангом в руке. Капли воды стучали по листьям, заглушая другие звуки, и девочка никак не могла понять, что же происходило за забором. Вдруг в кустах промелькнул чей-то силуэт, здорово смахивавший на первобытного человека. Сердце забилось сильнее, но, поборов первое и вполне понятное желание бежать, Женя шагнула навстречу прятавшемуся в зарослях сирени «неандертальцу».
— Миша, постой!
Чудовище послушно остановилось, выжидающе глядя на храбрую девочку. Света звезд и находившегося на углу переулка фонаря было явно недостаточно, чтобы детально рассмотреть «неандертальца», однако Женя отчетливо видела контуры его уродливой головы и здоровенные клыки, тускло светившиеся в полутьме. «Дикарь» ждал, и девочка сделала еще один шаг навстречу, готовясь вступить в переговоры. Она понимала, что несчастный Миша совсем свихнулся… Конечно, переубедить в чем-то сумасшедшего было задачей не из легких, но сам факт, что он все же пожелал выслушать ее, обнадеживал. Решив говорить начистоту, Женя, недолго думая, выпалила:
— Послушай, Миша, я все знаю! Я видела рюкзак с костюмом неандертальца и фотографии той девушки, которая тебе нравится. Я понимаю — ты на нее обижен, но это вовсе не означает, что надо бить дубинкой по голове всех проходящих мимо студенток. Никто ни в чем не виноват, никто не хотел тебя по-настоящему обидеть!
«Неандерталец» молча слушал пылкую Женину речь. Он ничего не предпринимал, по-видимому, желая узнать, что еще сообщит ему девочка. Женя перевела дыхание и продолжила говорить:
— Все начиналось как шутка, но ты перешел грань, причинив вред здоровью человека. Это просто недопустимо! Знаешь, Миша, ведь ты совершил самое настоящее преступление. Ты — Миша Шерлок Холмс! Одумайся! Остановись! Я не хочу, чтобы у тебя были неприятности! Выкинь этот дурацкий костюм, стань человеком! Ты же не неандерталец, а мой брат Миша Жиганов, вспомни об этом! Остановись, иначе…
«Пещерный человек» приставил ладонь к уху, словно желая получше расслышать угрозы, которые могли бы последовать за последними словами Жени. Но девочка так ничего и не сказала, почувствовав, что может разрыдаться в любую секунду. «Неандерталец» издал какой-то неопределенный звук и с шумом исчез в зарослях, оставив девочку одну. Какое-то время она стояла в задумчивости, а потом, подхватив тяжелый шланг, потянула его к дому.
— Женя, ты куда запропастилась? — послышался доносившийся с крыльца мамин голос. — Пора бы уже и спать!
— Иду. Я цветы поливала.
Сад окутывала тишина, но спустя немного времени ее вновь нарушили протяжные завывания губной гармошки. Миша Шерлок Холмс никак не мог уснуть, раздумывая о чем-то своем…
ГЛАВА 5В КОТОРОЙ ОТ СТРАШНЫХ ДОГАДОК ЖЕНЮ БРОСАЕТ ТО В ЖАР, ТО В ХОЛОД
Посещение дискотеки приносило массу приятных минут, однако имело один, но очень крупный недостаток — веселье заканчивалось поздно и домой приходилось добираться в полной темноте. После того как своенравная Лера рассорилась со своим парнем, она никак не могла завести себе нового приятеля, безуспешно высматривая подходящего кандидата на студенческих дискотеках и вечеринках. Сегодняшний поход также оказался «неурожайным», и хотя девушка веселилась весь вечер, ни одного серьезного знакомства она завести так и не смогла. Поэтому домой ей предстояло идти без надежной мужской охраны, а в сопровождении подружки Натальи, которой также последние месяцы катастрофически не везло в личной жизни.