— Но что же их убило?!
— Ну… По моему мнению, их могла погубить какая-нибудь эпидемия. Например, эпидемия птичьего гриппа.
— Птичьего гриппа?
— А почему бы и нет? Или чумы…
— Но тогда почему не погибли эти… — Женя помедлила, вспоминая, как звучит непривычное слово.
— Кроманьонцы?
— Да.
— Видишь ли, Евгения, кроманьонцы и неандертальцы — это два разных вида ископаемых людей, которые, судя по анализу ДНК, не могли иметь общих потомков.
— И что?
— А то, что разные виды могут обладать разной степенью устойчивости к вирусам. Короче, что одному легкий насморк, другому — летальный исход.
Научный разговор с братом настраивал на серьезный лад, и даже недавняя встреча с предполагаемым неандертальцем показалась девочке не такой важной по сравнению с неразгаданными загадками истории. И тут Женя задала вопрос, над которым ломали головы бесчисленные поколения философов и ученых:
— Миш, а откуда вообще взялись люди?
Миша Шерлок Холмс окинул задумчивым взором дремлющий сад, потом посмотрел на небо, созерцая мерцающие во мраке звезды:
— С Марса прилетели.
— Что?! Шутишь?
— Как никогда серьезен, сестренка. Не знаю, сумеют ли когда-нибудь люди преодолевать межзвездное пространство, но даже при современном развитии техники они теоретически вполне могут перелететь на ближайшую к Земле планету Солнечной системы.
— Не поняла…
— Речь идет о том, что в доисторические для Земли времена на Марсе существовала высокоразвитая цивилизация. Обитатели Марса могли строить космические корабли, владели высокими технологиями и прочее, прочее… Это и помогло им выжить. Когда стало понятно, что Марс необратимо остывает, марсиане отважились на дерзкий эксперимент. Они выстроили целую флотилию космических кораблей и отправили их на соседнюю планету — дикую, но вполне пригодную для жизни. Конечно, все население Марса спасти таким образом было невозможно, но род марсианский не угас, и его представители заселили Землю. Они-то впоследствии и были названы кроманьонцами, которые являются предками современных людей. Неандертальцы сгинули, а беженцы с соседней планеты стали полноправными хозяевами Земли.
Женя слушала брата, раскрыв рот. Миша любил невероятные истории, но додуматься до такого…
— Подожди… Здесь есть неувязочка! — тряхнула она кудрями. — Если марсиане были такими цивилизованными, что даже смогли перелететь на соседнюю планету, то почему они одичали, превратившись в одетых в шкуры и вооруженных дубинками кроманьонцев?
— Одичать не так уж и сложно. Сказки про Робинзонов — всего лишь сказки. Когда современный человек попадает на какой-нибудь необитаемый остров, он очень быстро превращается в самого настоящего дикаря и порой даже забывает человеческую речь. Так было и с марсианами. Да, у них имелись космические корабли, мощные компьютеры, современное оружие, но они не имели источников энергии и заводов, на которых бы производилась новая техника. Пришлось им довольствоваться тем, что они взяли с собой, а все это довольно быстро пришло в негодность.
— А почему им не прислали с Марса новые компьютеры?
— Можно выдвигать разные предположения, — Миша вновь поправил сползшие очки, — скорее всего у марсиан просто больше не осталось денег на новую экспедицию, а может быть, климат на Марсе ухудшился настолько, что его обитатели тратили все запасы энергии только на поддержание тепла. Короче, прилетевшие на Землю марсиане остались без связи с родной планетой, и им пришлось начинать все с нуля. В борьбе за выживание они потихоньку утрачивали свои научные знания. Сменилось всего несколько поколений, и вот уже от космических кораблей и компьютеров осталась только груда заржавевшего, никому не нужного металлолома, а потомки космонавтов стали ходить в практичных и удобных шкурах, заменивших пришедшую в негодность одежду. Кстати, кое-какие знания по математике и другим наукам осевшие на Земле марсиане все же сохранили. Непонятная для большинства поселенцев информация передавалась из поколения в поколение группой людей, названных позже жрецами. Конечно, они многое напутали, напридумывали всяких глупых сказок, но все же некоторые формулы и другую ценную информацию сохранили. А как, по-твоему, без этих знаний древние египтяне смогли бы построить, к примеру, пирамиды? Откуда у них были такие точные сведения по астрономии и математике? Но вот с клонированием они напутали… Информация о том, что для «воскрешения» тела непременно надо его сохранить, осталась; однако как это сделать на практике, потомки марсиан уже не знали. Они просто мумифицировали покойников и выдумывали сказки про загробную жизнь, вместо того чтобы клонировать клетки в лабораторных условиях.
Женя нервно зевнула. От переизбытка информации ей всегда хотелось зевать, хотя это не имело никакого отношения к сонливости:
— Хочешь сказать, что мы все потомки марсиан?
— В самую точку. Ты марсианка, сестренка. Прими это к сведению.
— Приму.
— Прими и вернись к теме нашего разговора, поскольку мы слишком отклонились в сторону. Речь шла о коренных землянах — неандертальцах. Так вот, свалившиеся с Марса люди, в дальнейшем называемые кроманьонцы, встретившись с землянами, могли случайно заразить их какой-то не слишком опасной марсианской болезнью, к которой у неандертальцев не было иммунитета. В результате — все аборигены умерли.
— Все до единого?
— Вряд ли. Кто-то наверняка уцелел. Но неандертальцев осталось так мало, что они решили не попадаться на глаза захватившим их земли кроманьонцам и ушли в неизвестном направлении. Некоторые переселились в теплые края, другие, наоборот, скрылись в горах, став теми, кого теперь называют «снежными людьми». Между прочим, Евгения, некоторые источники утверждают, что неандертальцы встречались в Европе аж до XVII века.
— А сейчас, в связи с потеплением климата, они могут вернуться?
— Брось. — Миша с досадой махнул рукой. — Это была моя личная идея, а жизненный опыт подсказывает, что доводы Миши Шерлока Холмса никого не убеждают! Никуда они не годные…
— Очень даже годные! — воскликнула Женя и наконец-то рассказала брату о своей встрече с жутким, заросшим густой черной шерстью существом.
Однако, вопреки Жениным ожиданиям, рассказ не произвел на Мишу должного впечатления. Он молча выслушал девочку, сказал, что информация нуждается в серьезной проверке, а потом предложил идти ложиться спать. Похоже, парень просто не поверил своей не в меру впечатлительной сестренке…
Несмотря на то что ночью прошел небольшой дождик, день обещал быть жарким и солнечным, то есть именно таким, какой был необходим для просушки и проветривания старых вещей. Бабушка Миши и Жени Марья Васильевна с утра взялась за дело, развешивая и раскладывая на крылечке вещи, в течение года мирно пылившиеся в чулане. Старые платья, жакеты, пальто и обувь не представляли никакой ценности, но старушке не хотелось с ними расставаться, а на вопрос: «Зачем нужно это барахло?» — она терпеливо объясняла, что «почти новая» одежда может еще пригодиться. Каждое лето бесполезные вещи просушивались на солнце, бережно очищались от моли, а потом отправлялись на очередную зимовку.
Марья Васильевна как раз занималась тем, что чистила щеткой старый жакет, когда из дома вышла не успевшая как следует проснуться Женя. Большую часть ночи девочка провела без сна, пытаясь представить, как жили на Марсе ее предки, и теперь чувствовала себя невыспавшейся.
— С добрым утром, бабушка!
— Точнее — с добрым днем! — поправила находившийся за ухом слуховой аппарат немного глуховатая Марья Васильевна. — А поспать-то ты мастер!
— Бабушка, как ты думаешь, если бы люди жили на Марсе, они бы тоже стали просушивать на солнышке старые вещи?
— Эх, Женечка, я и на простые вопросы ответить не всегда могу. Вот, например, с утра гадаю, куда девалась моя старая шуба? В прошлом году она вроде бы на месте лежала, в чулане, а сейчас словно в воду канула. Куда только я могла ее засунуть?
— Ты не расстраивайся, — посочувствовала бабушке Женя, — все равно в ближайшие сто лет ее никто носить не будет.
— Все равно жалко, вдруг пригодится. Мех-то еще хороший. Кстати, ты не могла бы за хлебом сбегать? Я Мишу попросила, но он рассеянный стал, на мою просьбу никак не отреагировал. Ушел, даже не позавтракал…
— Куда?
— В парке, наверное, гуляет.
Миша Шерлок Холмс всегда любил долгие прогулки по окрестностям, во время которых он оставался один на один с природой, а в последнее время, по словам бабушки, и вовсе пропадал целыми днями, не всегда успевая вовремя прийти к обеду. По всей видимости, он совершал длительные путешествия, поскольку всегда брал с собой нагруженный неизвестно чем рюкзачок.
— Я когда из булочной пойду, в парк загляну. Может, мы встретимся.
— Вряд ли. Парк большой. Хотя всякое бывает. Однажды я со своей школьной подругой, которую лет двадцать не видела, столкнулась в Москве на улице Горького. Мы с ней разговорились, и тут выяснилось, что обе мы в столице проездом оказались, и вроде бы никаких шансов встретиться у нас не было.
— Ладно, я пойду! — заторопилась Женя, опасаясь, что бабушка увлечется воспоминаниями и начнет хотя и интересный, но долгий-долгий рассказ.
Выйдя за калитку, девочка прошла по небольшому уютному переулку, где стоял их дом, взяв курс на булочную, соседствовавшую с большим институтским парком. Этот тенистый парк являлся любимым местом прогулок и взрослых, и ребят, живущих в Березовой Роще. У каждого из них были свои особые воспоминания, связанные с его аллеями, излюбленные дорожки и поляны. Здесь не разбивали пышных клумб с яркими цветами, однако аллеи каштанов и кленов, пышные кусты жасмина придавали парку неизъяснимое очарование. Он казался немного запущенным, но зато был домашним и уютным.
Быстренько купив хлеб и пакет кефира, Женя направилась к немного покосившейся ограде парка. Там находилась калиточка-вертушка, которая вполне могла исполнять роль карусели. Девочка, конечно же, воспользовалась этим бесплатным аттракционом, покрутилась немного и, соскочив с нижней перекладины калитки, вошла в тенистый, таинственный парк. Шансы встретить Мишу были невелики, но девочка старательно вертела головой, пытаясь высмотреть среди деревьев долговязую фигуру брата. Занятая поисками, она не смотрела под ноги, и, как оказалось, совершенно напрасно, поскольку за ночь в парке произошло самое настоящее маленькое чудо — всего за несколько часов из-под земли как по команде вылезло несметное множество летних опят. Грибы выросли повсюду, и не заметить их мог только тот, кто смотрел вдаль, а не под ноги.