– Что? Что ты говоришь? – не веря своим ушам, спросила я; то, что эльфы – вовсе не миф, я узнала совсем недавно.
– Это длинная история. Знай одно: Тони отчаянно ищет надежное прикрытие. О его грязном бизнесе узнали темные эльфы, и им это страшно не понравилось. Они не могут допустить, чтобы светлые эльфы превзошли их численностью, а именно это и произойдет, раз уж в дело вмешались маги. И значит, Страной Эльфов будут править светлые.
– Но это же здорово!
Я не слишком хорошо помню уроки своей нянюшки, но тот факт, что эльфами будут править не гоблины, тролли и им подобные, а дети света, может только радовать.
Билли вздохнул.
– Нам с тобой давно нужно было серьезно поговорить. Нет, это не может радовать. Я вообще не люблю эльфов, но темные, по крайней мере, умеют править. Светлые же склонны к анархии; за последние столетия в Стране Эльфов начали расти разброд и шатания. Ты понимаешь, что начнется, если светлые окончательно захватят власть? Тогда их никто не сможет унять. Вот почему сюда прилетела эта полоумная пикси. На то, что людей продают в рабство, ей наплевать, но если это выгодно светлым, пикси пойдут на все, чтобы это остановить. В общем, дело обстоит так: Распутин обещал защитить Тони, если тот убьет тебя. Сделка состоялась.
– Еще бы. – Итак, у меня появился еще один враг. Может, начать составлять список? – А почему Распутин хочет меня убить?
– Он боится тебя, и я не знаю почему. Спроси у мага. Я только знаю, что полчаса назад Распутин позвонил Тони и сообщил, что ты идешь в казино. Вот почему Джимми был все еще жив. Им было не до него – они собирали людей, чтобы окружить здание. Только никто не ожидал, что ты полезешь через главный вход. Они-то стерегли боковые.
«Теперь понятно, почему в коридорах было пусто», – подумала я.
– А мне самой это пришло в голову только в последний момент. Но как Распутин меня нашел?
– Хороший вопрос.
– Почему Тони занялся работорговлей? – спросила я, решив оставить «хороший вопрос» на потом. – Неужели он не боится Мирчу и членов круга? – Продавать в рабство телепатов, колдунов и магов – дело, конечно, прибыльное, но наказание, которое круг установил за такие дела, в свое время охладило пыл многих деляг. Я слышала, что даже Тони как-то говорил, что заниматься подобными вещами могут лишь круглые дураки. Почему же он вдруг изменил свое решение? Мирча его убьет.
– Не убьет, если Распутин успеет убить самого Мирчу и всех членов Сената. Тогда Тони получает место в Сенате, выходит из-под власти своего хозяина и становится вольной птицей. Власть и богатство – обычные мотивы.
– Тони не способен вершить большие дела, он для этого слишком мелок. С трудом держится на третьем уровне, и ты это знаешь.
– Возможно, он рассчитывает на помощь Распутина. А может, просто не хочет. Он уже достаточно стар, чтобы перейти на второй уровень. Может быть, он молчал, боясь, что Мирча что-нибудь заподозрит и начнет за ним следить. Тони не справиться с Мирчей без помощи мощного союзника.
– Которого он приобрел.
– Похоже на то. Итак, партнер, что будем делать?
– А что мы имеем?
Билли-Джо театрально вздохнул. Он всегда так вздыхает, когда собирается сказать что-нибудь неприятное.
– Двух черных магов, пять вампиров здесь и пятнадцать вокруг стоянки, из них шестеро – вампиры-хозяева. Да, и еще восемь смертных, вооруженных до зубов.
– Что?!
– А ты как думала? Вегас – одна из крепостей Тони. Кстати, это еще не все – полдюжины смертных и восемь или девять вампиров засели в подвале. Как только они узнают, что тебя нашли, сразу рванут сюда. Так что скоро здесь будет не протолкнуться.
Я с ужасом уставилась на него.
– Нам крышка.
– Принято единогласно. Есть вариант: Томас хватает тебя в охапку и уносит, а Луи Сезар и маг задерживают вампиров, чтобы вы смогли уйти как можно дальше.
– Это же самоубийство!
– Ага, причем верное. Мы окружены, дорогая. Томасу отсюда не выбраться.
– Вот дерьмо. – Я на секунду задумалась. – Как насчет подкрепления?
В этот момент Луи Сезар заорал мне в самое ухо:
– Мадемуазель, вы меня слышите?
Я отскочила в сторону, пока он до меня не дотронулся.
– Что вам нужно? Извините, но я занята.
С удивлением взглянув на меня, он сказал уже несколько спокойнее:
– Вам нужно уходить, мадемуазель. Простите, но мы больше не можем ждать, когда вам станет лучше.
– Я никуда не пойду. Томасу ни за что не уйти от банды, и вы это прекрасно знаете. Два черных рыцаря, шесть вампиров-хозяев и как минимум четырнадцать простых вампиров. Понятно, о чем я?
У Луи Сезара был такой вид, словно он полностью перестал понимать, что происходит.
– Откуда вы это знаете? – растерянно спросил он.
– У нее есть слуга-привидение, он и рассказал, – ответил за меня Приткин, который в это время стоял на коленях, из последних сил поддерживая слабеющую защиту.
– Вы видите Билли? – удивленно спросила я. Дело в том, что видеть призраков могут лишь очень немногие люди.
– Нет, – сквозь стиснутые зубы ответил Приткин. На его скулах играли желваки. – Но мне рассказывали про вашего призрака. – По лицу мага ручьями стекал пот. Приткин бросил на меня отчаянный взгляд. – Послушайте, если у вас в запасе есть что-нибудь еще, помогите. Я могу лишь замедлить процесс, но не остановить.
Я вздохнула. Почему я подумала, что могу об этом пожалеть?
– Сейчас, одну минуту.
Я вновь вернулась к Билли-Джо. Может, он что-нибудь подскажет? Он подсказал, только мне эта идея не понравилась.
– Войти в тело черного мага я не могу, у него сильная защита. Но ты, когда становишься духом, сильнее меня, потому что живая. И если мы с тобой объединимся…
– Нет, ни за что! Я больше не стану ни в кого входить! А если я так и останусь в чужом теле? Придумай что-нибудь еще.
Очень мне нужно вновь оказаться в теле Луи Сезара! О черном маге я не говорю.
– Не думаю, что ты застрянешь. Он маг. Как только он почувствует, что ты у него внутри, он тебя вытолкнет. А нам только того и надо. Если сможешь отвлечь его хотя бы на пару минут, наши герои справятся с вампирами.
– Трое против двадцати? Ты оптимист.
– Просто тебе не хочется превращаться в духа.
– Чертовски верно подмечено.
– У тебя есть другое предложение?
Я сглотнула. Должен же быть какой-то иной способ! Сенат прислал за мной трех лучших воинов, значит, я ему зачем-то нужна. Поскольку ни о ком из них до сих ни слуху ни духу, непременно должно подойти подкрепление, вот только когда?
– Сколько осталось до рассвета? Может быть, попробуем задержать бандитов до восхода солнца? Потом они побегут прятаться. Я знаю, что Луи Сезар солнца не боится, Томас тоже. Во всяком случае, почти не боится.
Билли-Джо невесело рассмеялся.
– Ты считаешь, что наш маг продержится до рассвета?
Я взглянула на Приткина. Его глаза налились кровью и вылезли из орбит, по щекам текли кровавые слезы. Но я не могла ему помочь. За свою жизнь я повидала много магов и видела, как они творят заклинания, но сама знала всего одно волшебное слово, а у Билли-Джо давно вышел весь запас энергии. И все же, если я быстро что-нибудь не придумаю, моя месть Джимми будет оплачена тремя жизнями.
– О'кей, – судорожно сглотнув, сказала я. – Я готова, Билли.
Я не видела призрака, зато отлично чувствовала его эмоции, а он сомневался.
– Ты уверена? Просто я не хочу, чтобы потом ты терзала меня до конца моих дней, в смысле, если останешься духом навсегда. Я тебя знаю. Ты меня со свету сживешь.
– Ты же говорил, что этого не случится!
– Я сказал, возможно. Я такого еще никогда не делал.
– Но ты говорил, что ничего другого нам не остается. Так что…
Я не успела договорить – Билли-Джо врезался в меня так, как лайнбекер врезается в квотербека[15]. Он заползал все глубже и глубже, пока мне не начало казаться, что я отдала бы все на свете, чтобы прекратилось это ужасное сдавливание, которое я не могла остановить. Меня словно намертво зажало между паровым катком и скалой. Когда я уже думала, что вот-вот умру, сжатие вдруг прекратилось, и мне показалось, что я парю в воздухе. Это чудесное ощущение длилось не долее секунды – внезапно я врезалась во что-то, похожее на кирпичную стену. От невыносимой боли я поначалу решила, что переломала себе все кости, и только потом сообразила, что теперь я бесплотный дух. Рядом раздался смех.
– О нет, маленькое привидение. Я уже говорил тебе. Теперь ты меня так просто не обманешь. Возвращайся назад, к своей хозяйке, или я отошлю тебя в такое место, где тебе очень не понравится.
Мне стало понятно, во что я врезалась; это была защита мага, которая оказалась прочнее, чем я думала. Я не могла последовать его совету, поскольку не знала, как вернуться назад, и, следовательно, мне оставалось одно – двигаться вперед. Пробраться через магическую защиту стало для меня вопросом жизни и смерти – в буквальном смысле.
Защититься можно всем, что ты в состоянии вообразить: камнем, металлом, водой, даже воздухом. Вопрос только в том, как ты умеешь пользоваться своей энергией. Эжени использовала в качестве защиты туман, что мне казалось причудой, а ей нравилось. Защита мага была прочной, но обычной: как и я, он вообразил стену, с той разницей, что его стена была деревянной, а моя – огненной. Когда я сконцентрировалась, то увидела крепость, окруженную стеной, сложенной из огромных деревьев вроде калифорнийских секвой, таких высоких, что их верхушки терялись где-то в облаках. На самом деле у них не было никаких «верхушек»; я поняла это, продвигаясь вдоль стены, – она везде была одинакова.
Вернувшись назад, в то место, где я «приземлилась», я увидела, что мой импринт врезался в огромные бревна с такой силой, что от них отлетели щепки. Видимо, поэтому маг понял, что я здесь; внезапно у меня появилась одна идея. Я не слышала, чтобы кто-то до меня проделывал такое, но все же стоило попробовать, ведь разве с кем-нибудь когда-нибудь происходило то, что произошло сегодня со мной? И я сконцентрировалась – на своей защите, а не на защите мага.