Элджин, 20 августа (срочно). Комиссия по атомной энергии завершила расследование аварии в “Нэшнл-Моторс”, повлекшей за собой распространение радиоактивной пыли в городе Элджин. Как сообщил сегодня на пресс-конференции директор Службы радиационной безопасности доктор Эдгар Макмаон, утечка радиоактивного вещества произошла в результате разрушения дефектной гранулы иридия-192.
Во время аварии радиоактивное вещество незаметно проникло из “горячей” лаборатории через трубопровод вентилятора в небольшой соседний кабинет, где она попала на обувь старшего лаборанта Макса Прагера, который перенес ее в автомобиль Барни Старка, скульптора, изготовителя глиняных моделей из Отдела художественного конструирования.
Позже мистер Старк перенес пыль из своего автомобиля к себе домой, распространив ее и по всему городу.
В течение последнего месяца сотрудники Службы радиационной гигиены вместе с работниками Службы радиационного контроля из Огайо произвели дезактивацию в различных местах Элджина, Хамтрамка и центральной части Детройта. Хотя специалисты все еще работают в Элджине, начальник выездных бригад Луис М. Гэрсон заверил журналистов, что большая часть радиоактивного вещества уже удалена.
Мистер Энгстрем из Научно-технического и опытно-конструкторного центра и Э. М. Дженселл из КАЭ в совместном заявлении объяснили, что подробности аварии скрываются для того, чтобы обеспечить Службе радиационного контроля возможность работать беспрепятственно, что было бы весьма затруднительно в случае, если бы вышеупомянутые подробности были оглашены преждевременно. Мэр Финни заверяет жителей Элджина в том, что в настоящее время общественной безопасности больше ничто не угрожает».
Барни не был готов к тому, что после публикации этих новостей город охватит массовая истерия. Телефон начал трезвонить спозаранку, и им с Карен приходилось по очереди отсылать всех звонивших в справочную Службы радиационного контроля. Однажды августовским утром, обещавшим, по заверениям Мичиганской торговой палаты, погожие выходные, местные радио- и телевизионные ведущие объявили, что телефонные линии по всему городу перегружены: телефоны обрывались в редакциях газет, городском Отделе здравоохранения, мэрии, Торговой палате, Службе парковки – у всех, кто мог располагать хоть какими-то сведенями об аварии или дать полезный совет.
«Скажите, куда обратиться за лечением или что мне делать? Я сидел в автобусе рядом с парнем, который, насколько мне известно, работает в “Нэшнл-Моторс”…»
«Послушайте, я пытаюсь дозвониться битый час. В конце прошлой недели я проезжал мимо Центра, и мне хотелось бы знать… Так вот, у меня вдруг случилась перегрузка аккумуляторной батареи, хотя ничего подобного у меня раньше не было. Где мне выяснить, попала эта гадость в мою машину или нет? Может, я подцепил ее колесами или чем еще…»
«Я точно знаю. Мы гостили у Боба Халлека, а его родственник работает в “Нэшнл-Моторс”. И теперь вот у меня болит грудь. Причем обе. Как будто в меня воткнули радиоактивные иголки…»
«Но ведь это срочно. У меня есть совершенно секретная информация. Это все происки коммунистических агентов – они гоняются за мной уже целый год…»
Какой-то домохозяюшке хотелось узнать, не опасно ли ей теперь прикасаться к наружному подоконнику. Какой-то отпускник осведомлялся, не заражены ли озера в округе. У какой-то дамы собака стала вести себя странно. Может, она подцепила радиацию от других собак? Это все из-за радиации, спрашивал какой-то фермер, стоит такая погода – не по сезону?
Десятки звонков поступали из соседних городов: люди справлялись о возможном «выпадении» у них. (Один мужчина, звонивший по параллельному телефону из своего бомбоубежища, где он затаился с женой, тещей, четырьмя детьми и винтовкой, чтобы отгонять непрошеных гостей, желал знать, будет ли объявлено, что опасность миновала и можно выбираться на свет божий.)
Каждый, кто был знаком с сотрудниками Научно-технического и опытно-конструкторского центра, а также Отдела художественного конструирования или кто лично знал Старков и видел, как к ним приезжают автофургоны Службы радиационного контроля, теперь считали своим долгом позвонить им домой и выразить свое соболезнование по поводу случившегося. Ну как вы там?.. И что, по-вашему, будет дальше?.. И надо ли чем-нибудь помочь?.. И – ну да – вот еще что. Глупость, конечно, но мы были у вас дома месяца два назад, – помните? – так, может… Понимаете, у нас же дети и мы сидим как на иголках – что, если… ну, вы, конечно, понимаете…
Да, конечно. И единственное, что остается, так это обратиться в Отдел здравоохранения или Радиационный контроль и обследоваться. Следы радиоактивности большей частью удалены, и в КАЭ заверили, что вряд ли кто-то из посторонних, кого не обследовали, мог подвергнуться серьезному заражению. А мэр выступил с обращением к горожанам, в котором призвал всех вести себя примерно, сохранять спокойствие, не обращать внимания на неправомочные заявления от неуполномоченных граждан и пресекать всяческое распространение панических слухов. Так что самое лучшее – пройти обследование. Быстрый медицинский осмотр, и только. Да, это безболезненно. Нет, совершенно бесплатно.
Радиационный контроль оборудовал в Элджине с полдюжины пунктов осмотра и призывает всех звонивших посетить означенные пункты и пройти обследование в ближайший же день. Накануне ночью начали ставить ограждения. К шести утра они опоясали зараженный квартал и охватили несколько соседних. На Главной улице образовалась дорожная пробка – и автомобили разворачивали на площади Нэшнл-Моторс. Распространялись листовки с резолюцией, выпущенной накануне Муниципальным советом Детройта и призывавшей во всем довериться Комиссии по атомной энергии, Радиационному контролю и «Нэшнл-Моторс».
Однако, невзирая на все успокаивающие заверения, без паники все же не обошлось.
Отдыхающие из приозерных коттеджей, вынужденные задерживаться довольно надолго, чтобы пройти осмотр, в конце концов спешно сворачивались и уезжали восвояси. Даже после того, как выяснялось, что у них все «чисто», они все равно боялись общаться с кем бы то ни было из местных.
Вокруг имевшихся в продаже счетчиков Гейгера возник небывалый ажиотаж. (Хотя Ассоциация по поддержке прав потребителей в Детройте предупреждала, что некоторые недобросовестные производители наладили многотысячные поставки устаревших или бракованных счетчиков Гейгера, причем по чрезмерно завышенным ценам, люди считали так: лучше иметь хоть что-нибудь, что щелкает, чем не иметь ничего. Счетчик стал своего рода талисманом.) Состоятельные жители Элджина возмущались: что это еще за радиоактивность, против которой бесполезны их дорогущие противорадиационные убежища и меры гражданской обороны. Никакие воющие сирены не предупреждали о том, что кто-то разносит радиоактивную пыль на своей одежде.
На Уинн-стрит, в центре города, после того как кто-то к кому-то слегка прикоснулся, возникла потасовка. Люди перестали пожимать друг другу руки, на улицах появились лица в медицинских масках. Поначалу гнев горожан был направлен против «Нэшнл-Моторс» – каждое утро Научно-технический и опытно-конструкторский центр подвергался варварскому разрушению: там выбивали окна, стены разрисовывали непристойностями, на подъездные пути и в искусственный пруд посреди территории сваливали мусор. Когда вандалы дошли до крайности, «Нэшнл-Моторс» объявила о консервации Центра. Все исследования переносились в лаборатории Хейзел-Парка[27] и университет Восточного Мичигана. Тогда жители Элджина нашли себе новую жертву. Добраться до Макса Прагера оказалось несподручно – тогда кто-то вспомнил, что радиоактивную заразу разнесли по городу Старки и они все еще в городе.
Однажды вечером у них в гостиной разбили камнем окно и чуть не задели Карен. Осколком стекла Барни порезало лоб. Он выскочил на улицу – и увидел только фары уезжающей прочь машины. Когда машина проезжала мимо уличного фонаря, он заметил в ней людей, сидевших сзади и спереди, однако номера машины не разглядел.
– Это не дети какие-нибудь, – крикнул он, – а вполне себе взрослые.
Его душила ярость. Хотелось схватить кого-нибудь за горло. Он до того разозлился, что готов был убить любого, но не сразу – из пистолета или ножом, – а забить так, чтобы смерть была мучительной. Он хватил кулаком по дверному косяку – сперва одной рукой, потом другой и молотил до тех пор, пока не отступил и не повалился обратно на диван.
Карен увидела, что к камню привязана записка. «Убирайтесь прочь из Элджина, – прочла она, – иначе мы вас спалим».
– Этого я и боялся, – прошептал Барни. – Они не отстанут, пока мы не уедем.
Через неделю к ним в окно угодил еще один камень, а потом их дом дважды пытались поджечь. После второй попытки мэр, Финни, сообщил им, что отдал распоряжение начальнику полиции, чтобы тот приставил к их дому охрану в форме. Это всего лишь временная мера, извинился мэр, пока все не уляжется. Он думал, Старки, рано или поздно, продадут дом и уедут из города, как другие сотрудники Научного центра.
– Мы не можем, – сказал ему Барни, – во всяком случае, пока не решится наше дело.
Мэр Финни кивнул, изобразив лучшую из своих предвыборных улыбок – с полуприкрытыми веками, как будто он счастливо кивал кому-то во сне.
– Слышал, компания предложила вам неплохую сделку. Думаю, вы будете рады поскорей выбраться из этой передряги.
– Не знаю, что вы там слышали, – сказал Барни, – только нам они предложили всего ничего. Мы с радостью продали бы дом и уехали отсюда сегодня же, но адвокат посоветовал нам не торопиться.
Барни показалось, что мэр того и гляди заснет на диване с застывшей на лице улыбкой, но тот фыркнул и поджал свои пухлые губы.
– Я слышал от зятя мистера Энгстрема, что вы, ребята, пытаетесь сорвать изрядный куш на этом деле и вам плевать, что по решению суда Центр могут прикрыть и куча здешнего народа может оказаться на улице.
– Что за ерунда!