О т е ц (громко). И все же я уверен, что они сегодня приедут.
Сперва он, а за ним невольно и мать смотрят в глубину сцены, откуда начинает приближаться городская квартира Эльдара, постоянно вытесняя дачу, которая теперь на втором плане. Мать продолжает таскать камни. Отец варит обед.
Э л ь д а р (преодолевая шум бритвы). Я ничего не слышу. Что? (Прислушиваясь к ответу из спальни.) Все равно не слышу. Говори внятно… (Усмехнувшись.) Нельзя беседовать и спать одновременно… Что? Давно пора… А хочешь, полежи еще, я схожу куплю что-нибудь поесть… Хотя нет, не успею… Мне надо поехать на дачу… Сегодня все там собираемся. Вся семья. Как в старые добрые времена. (Прислушивается.) Раньше очень… Сейчас тоже, но, к сожалению, реже видимся… Мать у меня великий человек. Отец тоже, конечно, но мать просто уникальная личность. Всю жизнь кого-то спасает. То отца, то меня, то соседскую жену… У меня? Называлось менее тяжкое телесное повреждение и обещало от двух до четырех лет тюрьмы… За что? Из-за одного идиота. Его так крепко били, что пришлось вмешаться… Мы учились вместе. Задира был страшный. Обидел ни за что ни про что людей, а они оказались суровыми ребятами… Мы с занятий с ним шли. Ну, и пришлось разделить его участь… Что?.. Да, наверное… Но я довольно часто делаю не то, что хотелось бы, а то, что должен сделать. Почему должен? (Усмехнувшись.) Ну, как тебе сказать? Так мне каждый раз кажется… (С еще большей иронией.) Ну, скажем, совесть подсказывает. Или какие-то обязательства вынуждают… А что это тебя так заинтересовало? Ты смотри, встала даже. (Улыбаясь, наблюдает за тем, что делается в спальне.)
В двери, смешно кутаясь в длинную пижамную куртку Эльдара, появляется В а л я.
И глазки разгорелись… Какое слово привлекло твое замутненное сном внимание — тюрьма или телесное повреждение?
В а л я (сонно улыбаясь, обнимает его). И то, и другое… Ты брейся и рассказывай, а я посижу рядом. (Усаживается на спинку кресла.)
Э л ь д а р (отложив бритву). Про что?
В а л я. Про тюрьму.
Э л ь д а р (шутливо качает головой). Какой вдруг интерес к моим словам! Обычно и не заставишь слушать.
В а л я. Неправда. Я всегда тебя с интересом слушаю. (Целует его в макушку.) Расскажи про тюрьму, это жутко интересно.
Э л ь д а р. А телесные повреждения?
В а л я. Тоже.
Э л ь д а р. А вычислительная техника, которой ты собираешься посвятить свою жизнь?
В а л я. Муть.
Э л ь д а р. Ты же способный человек.
В а л я. Не начинай с утра. Давай про тюрьму… Знаешь, о чем я думала, когда лежала, а ты брился?
Э л ь д а р. Нет, не знаю.
В а л я. Придумывала какой-нибудь верный способ удержать тебя навсегда.
Э л ь д а р. Придумала?
В а л я. Хорошо бы, конечно, если бы ты был похуже…
Э л ь д а р. Внешностью?
В а л я. Хотя бы…
Э л ь д а р. Будь я похуже, ты бы просто не обратила на меня внимание.
В а л я. Ничего ты не понимаешь. Внешность мужчины не имеет для меня никакого значения.
Э л ь д а р. Ну, тогда ум! Из-за чего-то я же тебе понравился?
В а л я. Знаешь, что я подумала, когда мы с тобой познакомились?
Э л ь д а р. Нет.
В а л я. Как жаль, что он такой умный, подумала я. И тут же потеряла к тебе всякий интерес.
Э л ь д а р. И что же меня спасло?
В а л я. Когда стало известно, что ты на двух лекциях заменишь Бармалея, наши все чуть с ума не посходили от восторга. Особенно девчонки.
Э л ь д а р. Теперь все ясно — ты пала жертвой моей славы!
В а л я. Я очень огорчилась, когда мне объяснили, какой ты знаменитый.
Э л ь д а р. Это еще почему?
В а л я. Я видела тебя пару раз в коридоре и обратила внимание на твое лицо.
Э л ь д а р. Еще бы!.. Значит, все же внешность сработала? Женщина есть женщина. Не ум, не слава, а именно внешность!
В а л я. Какое странное лицо, подумала я. Взрослое, умное и… совершенно беспомощное, как у заблудившегося ребенка.
Э л ь д а р. Ты это брось. У меня сильная, волевая внешность.
В а л я. Да, конечно. Но где-то там, в глубине, сидит ребенок. А потом, когда ты вошел в аудиторию, такой снисходительно-уверенный, как… популярный конферансье в сельском клубе…
Э л ь д а р. Почему конферансье? Могла бы подыскать более приятное сравнение.
В а л я. Популярный баритон тебя устраивает?
Э л ь д а р. Ну, это еще куда ни шло.
В а л я. Даже голос у тебя вначале был такой…
Э л ь д а р. Какой такой?
В а л я. Ну, такой… вполне профессионально-обаятельный… Нотки в нем проскальзывали такие противные… чтобы всем понравиться.
Э л ь д а р (шутливо-категорически). Это ревность! Ты меня ревновала, даже не успев полюбить!
В а л я. Может быть.
Э л ь д а р. За что же ты все-таки меня полюбила?
В а л я. Откуда я знаю?
Э л ь д а р. Могла бы подумать на досуге.
В а л я. А ты знаешь?
Э л ь д а р. Конечно.
В а л я. Скажи.
Э л ь д а р. Только после того, как позавтракаем.
Раздался короткий, нерешительный звонок в дверь, затем тихий стук, почти поскребывание, словно кто-то, начав звонить, испугался звука звонка.
Э л ь д а р. Кто там?
В а л я (встает). Надо одеться.
Неторопливо уходит в спальню. Эльдар открывает дверь. Появляется г о л о в а с о с е д а.
С о с е д (приятно улыбаясь). Доброе утро… Я не помешал?
Э л ь д а р (сухо, но вежливо). Нет… пожалуйста… (Идет к креслу, берется за бритву.)
Голова соседа исчезает, за дверью слышен невнятный торопливый шепот, потом с о с е д возникает опять, на этот раз весь целиком, с головы до ног…
Вы что, не один?
С о с е д. Один, один…
Э л ь д а р. С кем же вы шепчетесь?
С о с е д. Разве?.. (Растерянно оглядывается на дверь.) А-а-а… Это… вы же знаете… наш председатель… Он не решается войти.
Э л ь д а р (спокойно). Правильно делает.
С о с е д (бросает на дверь испуганный взгляд). Вернее, ему неудобно… (Тихо.) Может быть, вы все-таки разрешите?.. Прошу вас…
Э л ь д а р. Нет.
С о с е д (приблизившись к Эльдару, шепотом). Это в ваших интересах, поверьте… Разрешите ему войти…
Э л ь д а р (продолжая бриться). Нет.
С о с е д (еще раз взглянув на дверь, громко и преданно). Как обидно, что вы так относитесь к столь уважаемому человеку!
Э л ь д а р. Вы что-то хотели мне сообщить?
С о с е д. Да… да… Я к вам по поручению правления… (Паузой и выражением лица подчеркивает значительность своего сообщения.) Освобождается трехкомнатная квартира.
Э л ь д а р. Ну и что?
С о с е д (смешавшись). Нет… ничего… Просто… мы думали… Вы ведь собираетесь жениться?
Э л ь д а р. Есть такие сведения?
С о с е д. Да… Я не помню, кто именно сказал, но такой разговор был… И мы подумали: может, у вас есть желание поменять ваши две комнаты на три… Вы же собирались строить трехкомнатную квартиру?
Э л ь д а р. Собирался, но у меня ее отняли.
С о с е д. Да, да, мы помним эту неприятную для всех нас историю. Именно поэтому я и пришел… вернее, мы пришли. (Показывает на дверь.) Справедливость должна быть восстановлена… Вчера на правлении все сказали об этом в один голос… И первым выступил наш председатель…
Э л ь д а р. Что это за квартира?
С о с е д. Та же самая. Та, которую вы строили…
Э л ь д а р. Ее же отдали.
С о с е д. Вот именно…
Э л ь д а р. А теперь что?
С о с е д. А теперь… Ну разве это справедливо, что вы, научный работник, известный математик, живете в двух комнатах, а какая-то стюардесса одна занимает трехкомнатную квартиру?!
Э л ь д а р. Вы же сами три года назад мне доказывали, что именно потому, что я математик, а кооператив геологов, мою квартиру надо отдать стюардессе…
С о с е д (укоризненно). Разве вы не знаете, почему я так говорил? Вспомните, какие были обстоятельства…
Э л ь д а р. Какие?
С о с е д. За нее очень просили. (Идет к двери, заглядывает в коридор.) Ушел… (Говорит громче, свободнее.) На нас давили.
Э л ь д а р (спокойно). Никто на вас не давил.
С о с е д (укоризненно). Вы знаете, от кого это исходит. (Показывает на дверь.) Ах, как мне все это надоело!
Э л ь д а р. Что?
С о с е д. Все. Правление, квартиры, перемещения, ремонты, скандалы…
Э л ь д а р. А кто вас заставляет? Бросьте все, если надоело.
С о с е д. А мой институт? Здесь он председатель, а там директор. Все в его руках. Вам хорошо, вы не геолог. А мне жить надо. Попробуйте только возразить ему в чем-то. Он же уничтожить может. Мстительный, коварный, жестокий, деспотичный человек… омерзительная личность. И геолог бездарный… А вы думаете, вам это сойдет, что вы с ним так обращаетесь? Это он пока терпит, а при любой возможности сделает все, чтобы угробить вас раз и навсегда. Чтобы ничего от вас не осталось… (Опять заглядывает за дверь.) Ах, как я мечтаю в один прекрасный день плюнуть ему в рожу и сказать все, что думаю о нем… (Выглядывает за дверь.) Ах, как я жду этого дня, как я жду! Все скажу! Все!..
Э л ь д а р (прерывает его, поморщившись). Ну ладно! Хватит! Что вам от меня надо?
С о с е д (обиженно). А почему вы говорите со мной таким, тоном?
Э л ь д а р. Потому что вы мне малоприятны.
С о с е д. Посмотрел бы я, как вы запели, попади в мое положение.
Э л ь д а р. В вашем положении я бы застрелился.
С о с е д. Да бросьте… (Встретившись взглядом с Эльдаром, поспешно переходит к делу.) В общем, вчера правление приняло решение выселить эту стюардессу за нарушение правил социалистического общежития. На нее поступило достаточное количество жалоб. У нее вечные скандалы, дебоши по ночам, несколько раз вызывали милицию… Ну, это вы знаете…