Тохон продолжил.
— Кроме влияния на эмоции, я также обладаю способностью чуствовать эмоции. Я мог бы поделиться с тобой эмоциями Белена или Квейна тоже, но предпочел бы сфокусироваться на Керрике. Для кого-то настолько отсталого, он может быть довольно забавным.
Я засмеялась. Ничего не могла с собой поделать.
— Я очень хотел отбить тебя у него, но думаю сладостней будет, если ты сама уйдешь от Керрика и придешь ко мне.
— И зачем мне это делать? — спросила я.
— Он играет на публику, Аври, — сказал Керрик, — он знает, что у нас преимущество и для него это способ потешить уязвленное самолюбие.
Тохон пожал плечами.
— Думай, что хочешь, — он встретился взглядом со мной, — моя дорогая Аври, я буду с нетерпением ждать нашей следующей встречи.
Тохон поцеловал тыльную сторону моей лодони.
Волна жара окатила меня.
— Убейте мужчин, — он приказал своим мертвым солдатам.
Те бросились вперед, целясь в моих друзей.
Я попыталась ударить Тохона, но меня ударила еще одна волна. Она обжигала, превращая мои мышци в жижу. Тохон поймал меня и уложил на землю.
— Иди ко мне, Аври, и не затягивай. Или я пошлю целую роту своих спецназовцев, чтобы они забрали тебя и позаботились о твоих надоедливых товарищах.
Он поцеловал меня в лоб и жидкая тьма унесла меня из этого мира.
Звуки и цвета возврашались маленькими вспышками света.
— … ледяная, — сказал Керрик.
— В стазисе? — спросил Белен.
— Нет, не думаю.
— Тогда что с ней? — Папа Медведь волновался.
Интересно, о ком они говорили? Голубые пятна то вспыхивали, то гасли надо мной. Боковым зрением мелькнули зеленые кустистые капли. Чувствуя себя вялой, я наслаждалась калейдоскопом красок.
— Не знаю, — отчаяние Керрика проскальзывало через мою растерянность.
— Мы должны вернуться к Лорену, — сказал Квейн.
Имя Лорена встряхнуло меня. Мир вокруг стал четким. Керрик наклонился надо мной. Он взял мою руку. Кожа на месте его прикосновения горела, в то время, как остальное тело, по ощущением, словно окунули в ледяную воду.
— Ты впорядке? — спросил Керрик.
Его волнение давило на меня и как-будто было материальным. Я не знала, как ответить на его вопрос? Боли не чувтвовала. Но некая разрозненость покалывала в теле, словно магия жизни Тохона осталась во мне.
— Аври, ответь мне.
— Я… — мой голос был хриплым.
Белен предложил мне свою флягу, а Керрик помог сесть. Я хлебала воду, пока руки не задрожали. Вернув флягу Белену, я свернулась в клубок: неконролируемая дрожь прошлась по моему телу. Слишком много всего случилось. Воспоминания о прикосновениях мертвецов покрывали кожу льдом. На мгновенье, я жаждала снова ощущить теплое касание Тохона, которое не только показало мне чувства Керрика. Оно замедлило мою реакцию на ужас.
— Не сиди просто так, — упрекнул Белен Керрика.
Закостеневшими руками Керрик прижал меня к себе и крепко обнял. Несмотря на жар его тела, я все еще дрожала, уверенная, что никогда больше не смогу согреться. Или вернуть ясность рассудка. Эти… отродья. То, что они существовали… То, что они подчинялись приказам Тохона… То, что они атаковали нас… Лорен был ранен. Он нуждался во мне. Я собрала свои эмоции в кучку, слепила из них маленький аккуратный шарик и спрятала от греха подальше. Мои мышци расслабились, дрожь прекратилась и я глубоко вздохнула.
Вырвавшись из его рук, я села на землю. Мои волосы прилипли к щеке: я заправила прядь за ухо и поняла, что плакала. Пораженная, я хотела отвернутся, но все пялились на меня.
— Извините, я просто…
— Не извиняйся, — Белен протянул мне плоток, — это был крайне ужасный день.
Я осмотрелась. Мертвецы Тохона были разорваны в клочья. Убиты обезглавливанием. Черная кровь залила снег. Гнилостный запах разлагающейся плоти испорти воздух. По крайней мере, был способ остановить их. Не было никаких признаков той троицы, что была с Тохоном.
Пытаясь встать, я смахнула с плаща снег и грязь, и посмотрела на Квейна.
— Как Лорен?
— Плохо, но не критично, — сказал Квейн, — нам надо вернуться.
— Как далеко?
— Где-то полдня.
Я и часа не продержусь. Никто не носил рюкзаков. Скорее всего, они оставили их с Лореном и другими убитыми мертвецами. А как еще их называть? «Действительно мертвые»? «На самом деле мертвые»? «Снова мертвые»? Я задрожала. Сейчас не время об этом думать.
— У кого-нибудь есть еда? — спросила я, хотя сомневалась, что парни думали о еде, когда помчались меня спасать.
Белен достал горсть вяленной говядины.
Я набросилась на еду и жевала, пока мы шли быстрым шагом на восток. Идя рядом с Беленом, я спросила.
— Фляга, платок, еда… Что еще ты таскаешь с собой?
Он покраснел.
— Только парочку предметов первой необходимости.
— Спасибо. Я всегда могу положится на Папу Медведя.
— Папу Медведя? — его тон был нейтральным.
О-оу. Я ранила его чувства?
— Да, как медведь, защищающий своих детенышей.
— Разве это не то, что делает мама-медведица?
— Ты хочешь, чтобы я называла тебя «Мама Медведица»?
Он засмеялся.
— Это плохо скажется на моем хрупком мужском эго, — он долгое время молчал. — Пожалуй, это довольно подходящее прозвище. — Белен ткнул толстым пальцем Керрику в спину. — Я защищал этого медвежонка со дня его рождения.
— Тебе тогда было… четыре? Пять?
— Четыре. И до того, как ты начнешь обвинять меня, разве Ноэлль не младше тебя на шесть лет?
— Да.
— Тогда ты понимаешь, о чем я говорю.
— Понимаю. Аргумент принят, — я перешла на шепот. — Ему повезло, что ты с ним.
— А Ноэлль…
— Слетела с катушек, потому что меня не было рядом. Давай не будем об этом, — прервала я его, — но ты всегда был рядом с Керриком. Неужели тебе никогда не хотелось сделать что-то для себя?
— Нет. Я дал клятву.
Вау.
— А что если бы ты встретил девушку? Что если бы ты захотел жениться?
Он пожал плечами.
— Тогда я бы женился. Но я никого не встретил. А когда началась чума, появились дела поважнее.
— А когда все устаканиться?
— Может быть. Если я встречу подходящего человека, — улыбнулся он, — тогда у меня будут настоящие медвежата.
— Они будут самыми счастливыми медвежатами на свете.
— Этого я не знаю. Но если они проголодаются, то я смогу помочь.
— Без сомнений.
— Что насчет тебя, Авои? В твоих планах на будущее есть брак и дети?
Ледяные пальцы схватили мое сердце, когда образы Тохона и его мертвых солдат заполнили сознание. Я сосредоточилась на Белене, подавляя страх.
— Нет.
Когда мы дошли до Лорена, солнце уже село на западе. Кровавые бинты были обернуты вокруг его правой ноги. Его лоб блестел от пота.
— Аври, я рад видеть твое прекрасное лицо, — сказал Лорен.
— Как мило. Посмотрим насколько прекрасной я тебе покажусь утром.
Лорен пытался замаскировать свою боль, но не смог сдержать визг, когда я дотронулась до его ноги. Меч рассек мышцы за правой ногой почти до кости. Моя магия ожила.
— Разве ты не хочешь сперва отдохнуть? — спросил меня Белен.
Я взглянула на Керрика. Он кивнул.
— Я буду впорядке, — моя сила выросла.
Лорен закричал, когда магия сшивала его мышцы вместе и востонавливала поврежденную кожу. Она вернулась в меня, и чистый огонь пронзил мою правую ногу. Я думала, что ничего не может быть хуже ранения Белена в живот — я ошибалась. Лорен — это совсем другое дело.
Я споткнулась и сильно ударилась о землю. Но, по сравнению с агонией в моей ноге, это не могло сравнится. Мое мнение о Лорене улучшилось, когда я поняла, что он терпел эту боль почти весь день.
Затем теплая волна весеннего солнца и живой зелени притупила боль, когда Керрик притянул меня к себе.
Керрику и мне потребовалось два дня для того чтобы восстановиться. Я провалилась в исцеляющий сон на это время. Когда я проснулась, Лорен варил суп в большой кострюле. Он объяснил, что, поскольку мы не прячемся в предгорьях, нам не нужно таскать с собой столько мяса.
Когда мы продолжили путь, Лорен шел впереди даже в лесу. Больше нельзя было полагаться на лесную магию Керрика для предупреждения о засаде.
После каждого доклада Лорена, мы поднимались еще на одну-две мили. Дорога сужалась, дервья исчезали. Камни показывались под снегом, и мы замедлились, чтобы никто не подвернул ногу.
Ветер шумел между горными пиками и проникал прямо под мой плащ. Как и сказал Белен, когда тропа была высокой и узкой, мы продолжали идти, не останавливаясь. Квейн обнял каменную стену слева от нас. Я не винила его. Обрыв справа вызвал у меня головокружение.
Мы поднялись на перевал. Когда тропа пошла вниз, боль в икрах перешла на бедра. Травма Лорена пульсировала. Спустя пару часов я поскользнулась, упала на зад и заскользила по дорожке, набирая скорость. След впереди меня вился влево. Если я не остановлюсь, то не смогу повернуть. Вместо этого я улечу в пропасть.
Раздавались крики, предупреждая меня об опасности. Я уперлась ногами в землю и остановилась за пару дюймов от обрыва, но мое сердце продолжало быстро биться.
— Мы шли слишком медленно для меня? — поддразнил Лорен, когда дошел до меня.
— Отныне держись за меня, — сказал Белен, подняв меня на неустойчивые ноги.
— Да, только лавина сможет сдвинуть его с этой горы, — сказал Квейн, — могу я тоже тебя держать?
Белен проигнорировал его, но прижал меня ближе к себе.
Когда мы достигли линии деревьев, Керрик повел нас к проходу.
— Кажется, ты говорил, что Райн спрятан внутри Девяти Гор? — спросила я Керрик.
— Мы все еще в горах, — он указал на север. — Там следющий хребет.
Я застонала.
— Сколько их еще?
Он улыбнулся.
— После этого, еще семь. В сумме, девять хребтов.
Квейн побледнел.
— Твою мать!
— Почему, по-твоему, они называются «Девятью Горами»? — спросил Керрик.
— Я никогда об этом не думал.