— К счастью для тебя, — продолжает Лидия, возвращаясь к теме мистера Блэквуда, — так уж случилось, что у меня есть талант узнавать о жителях моего города. Однако, к несчастью для нас обоих, этот человек упрям, как мул, так что, боюсь, я мало что выяснила.
— Да, это то, чего я боялась. Я прикусываю внутреннюю сторону губы, моя и без того минимальная надежда тает. — Однако все может быть полезно, если это прольет больше света на то, кто он такой. Как я могла бы лучше установить с ним контакт.
Она кивает, как будто понимает, и я думаю, что она действительно понимает. Я помню, что, когда я только устроилась на работу, Клэр сказала что-то, намекающее на то, что ее мать была одной из горожан, уговаривавших мистера Блэквуда нанять сиделку.
— Верно, — говорит Лидия, закидывая ногу на ногу и откидываясь на спинку сиденья. — Ну, ты в курсе, что он писатель?
— Да, но я не видела ни одной его работы.
— О, тебе следовало бы. Возможно, для некоторых это немного притянуто за уши, но, несмотря на это, это замечательная работа.
— Притянуто за уши? Как тебе это?
— Они хранятся в нашей библиотеке. Тебе следует ознакомиться с ними и убедиться самим.
В библиотеку. Конечно. Почему я не подумала об этом?
— Думаю, я так и сделаю. Спасибо.
— Кроме этого, я знаю, что он переехал сюда около двадцати лет назад из Колорадо. Он был таким же, как и сейчас, с тех пор, как я его знаю, — замкнутым и немного чересчур дружелюбным с выпивкой.
— А его нога? Вы знаете, что с ним случилось? — Спрашиваю я, вспоминая протез, который я видела мельком уже несколько раз.
— Ах, да. Его нога. Какая-то автомобильная авария, я полагаю. Это случилось до того, как он переехал сюда.
Я хмурюсь. Проходить через любой подобный несчастный случай достаточно травмирующе, но не иметь никого, кого ты любишь, на кого можно опереться после? Не иметь поддержки, которая помогла бы тебе пережить неизбежные тяжелые времена? Бедный мистер Блэквуд.
— Детей нет? Братья и сестры? Посетители вообще были?
Она качает головой, на ее изящных чертах появляется печальное выражение.
— Хотела бы я сказать «да». В течение многих лет, когда он только приехал, многие местные жители пытались вовлечь его в различные мероприятия, клубы… в общем, во что угодно. Но у него ничего из этого не получалось. Всегда говорил, что занят своими исследованиями. Однако это было незадолго до того, как была опубликована его последняя книга, и я действительно думала, что после этого он станет более открытым. Насколько я знаю, у него нет планов публиковать что-либо еще, поэтому я не могу представить, что он все еще проводит все свое время взаперти у себя дома над какими-то исследованиями.
Я чуть не фыркаю вслух. Этот человек редко занимается чем-либо, кроме исследований.
— Ну, боюсь, это все, что я знаю, — продолжает она. — Как, я уверена, ты заметила, он не часто появляется в городе.
Я хихикаю, пытаясь представить мистера Блэквуда, стоящего посреди зимнего фестиваля, когда счастливые семьи окружают его, с фляжкой в одной руке и птицей в другой.
— Да, я заметила.
Между нами проходит минута молчания, в моей груди становится тяжело, когда я понимаю, что, возможно, действительно не смогу многого сделать для этого человека. Нежный голос Лидии в конце концов прерывает мои мысли.
— Знаешь, прошло некоторое время с тех пор, как я действительно пыталась достучаться до этого джентльмена. На самом деле, в последнее время я вообще с ним почти не разговаривала. — Она виновато опускает взгляд и поджимает губы. — Я вижу, как сильно ты заботишься о нем, Лу. Я была бы рада попытаться поговорить с ним снова, посмотреть, может быть…
— О, нет. Пожалуйста. — Теперь моя очередь отвести взгляд, почувствовать, как растет чувство вины. — Я даже не должна была вот так вмешиваться в его жизнь. Он бы этого не оценил. И я уверена, он бы тоже не хотел, чтобы кто-то его жалел, так что я должна… Мне, наверное, лучше уйти. — Я встаю, металлический стул скрипит по тротуару, когда я это делаю. — Большое спасибо, что нашли время поговорить со мной, миссис Берч. На самом деле, было так приятно познакомиться с вами.
Она улыбается, поднимаясь со своего места.
— Это не составило труда, милая. Надеюсь, скоро я смогу чаще тебя видеть.
— Да, определенно. — Я собираюсь неловко помахать ей рукой, когда она заключает меня в крепкие объятия. Это напоминает мне о том, как Клэр обняла меня после вывешивания новогоднего баннера, и я мгновенно тянусь к нему. Каждому в жизни не помешали бы крепкие объятия.
Как только я поворачиваюсь, чтобы уйти, я слышу голос Лидии позади меня.
— Привет, Лу
— Да?
— Семья Хокинсов.
Мои брови сводятся вместе.
— Прости?
— Семья Хокинс, — повторяет она, делая шаг ко мне. — Они жили здесь некоторое время назад. Боюсь, все закончилось трагедией. Но я знаю, что у мистера Блэквуда была с ними какая-то связь. Не уверена, поможет ли это, но это единственное, что я еще о нем знаю.
Глава 32
Я возвращаюсь обратно в гостиницу, решив отложить поездку в библиотеку на другой день, поскольку я начинаю работать меньше чем через час, а мне еще нужно собраться. Однако времени должно быть более чем достаточно, чтобы забить запрос о семье Хокинс в Интернет-поисковик.
Клэр разговаривает по телефону, когда я захожу внутрь. Она ловит мой взгляд и широко улыбается. Проходя мимо, я фальшиво аплодирую ей, что говорит: Да, да. Ты меня достала, и она хихикает.
Оказавшись в своей комнате, я устраиваюсь поудобнее на кровати и достаю свой телефон, сразу же начиная поиск в Google. Мне даже не нужно прокручивать результаты поисковой системы, потому что прямо там, вверху страницы, написано: «Семья Хокинс из трех человек, сгорела заживо в собственном доме».
Мой желудок скручивает от этих слов, глаза зажмуриваются, прежде чем я заставляю себя продолжить чтение. Там есть фотография дома — или того, что от него осталось, но изображение захватывает дикое пламя, клубящееся между темными облаками дыма. Я прищуриваюсь, фокусируясь на фоновом пейзаже, и замечаю, что дом находится на какой-то маленькой ферме.
Эшвик, КС — отец-одиночка и двое сыновей объявлены погибшими в результате пожара в доме, предположительно вызванного бензином и спичкой.
«Около 14:30 пополудни во вторник, 6 июля 1958 года, полицейские штата Канзас ответили на вызов врача по адресу 2139 Deer Lane. Когда они приблизились к месту происшествия, они заметили дым, идущий из дома,» — сказал начальник полиции Уэйн Маллиган.
Мои пальцы сжимаются вокруг телефона, когда я внимательно перечитываю эту фамилию.
Маллиган.
Я знаю это имя. Я знаю это, потому что это была фамилия бабушки. Таллула Маллиган. Но начальник полиции? Мой разум немедленно начинает формировать предположение за предположением, и мне приходится слегка встряхнуть головой.
Не забегай вперед.
Маллиган — довольно распространенная фамилия, верно? Тем не менее, я сохраняю часть информации на потом.
Я перенаправляю свое внимание обратно на статью, лежащую передо мной.
«Прибыли пожарные и потушили пламя. Как только пожар был ликвидирован, спасатели вошли в здание, которое в основном лежало в руинах. Они нашли местного жителя и отца двоих детей Шермана Хокинса лежащим на полу в гостиной.
По словам Маллигана, Хокинса вывезли из дома, и парамедики констатировали его смерть.
Первоначальное расследование показало, что кухонный пол был облит бензином до того, как к нему поднесли спичку. Физическое состояние тела Хокинса наводит на мысль о насилии: тяжелая травма затылка произошла непосредственно перед поджогом. Кроме того, остатки крови, обнаруженные на Хокинсе, с тех пор были сопоставлены с ДНК обоих его сыновей.
Следователь говорит, что на данный момент все улики указывают на то, что поджег был умышленно совершен одним из мальчиков Хокинсов.
В то время как тела мальчиков Хокинсов — семнадцатилетнего Энцо Хокинса и двенадцатилетнего Томаса Хокинса — так и не были найдены из-за плохого состояния каркаса дома, с тех пор дополнительные судебные экспертизы подтвердили их смерть.
В настоящее время Маллиган, который также был близким другом ныне покойного Шермана Хокинса, говорит, что дело в настоящее время закрыто.»
Срань господня. Моя челюсть болит от того, что я так сильно ее сжимаю, а руку сводит судорогой вокруг телефона, который я держу мертвой хваткой.
Это не могут быть они.
Возможно ли это?
Мое сердце бешено колотится, когда я отпускаю телефон и резко выпрямляюсь, мой разум невольно возвращается к моим снам.
Томас. Двенадцати лет. Старший брат. Доказательства насилия. Пожар на кухне.
Все сходится. На самом деле, это легко могло бы стать началом моего последнего сна, если бы я не проснулась посреди него. Но на самом деле, как это вообще могло быть возможно? Это сны. Я делаю паузу, обдумывая все невозможные вещи, которые уже произошли в моей жизни в последнее время. Умираю, будучи спасенной Смертью, он оказывается запертым в моей комнате, я перехожу на другую сторону, мое тело пытается приспособиться к жизни там. Может быть, в конце концов, это не так уж невероятно.
Даже в этом случае, каковы шансы, что люди из моих снов существовали бы прямо здесь, в этом самом городе? Или что они существовали, во всяком случае. Мои глаза закрываются при этой последней мысли, мои внутренности переворачиваются так сильно, что начинает кружиться голова.
Это не может быть правдой. Для них это не могло так закончиться. Боже, я была там. Прямо там с ними. Я знаю, что этот монстр сделал с ними. Почувствовала где-то глубоко внутри себя, как эта грубая, густая, как кровь, братская любовь постоянно горела между мальчиками. Я знала их. Я была ими. Я истекала кровью вместе с ними. И теперь мне кажется, что часть меня сгорела вместе с ними.