Легенда о рухнувших мечтах матери с детства была известна Лизбет. Джиллиан часто рассказывала детям, как отец уговорил ее остаться здесь ради их любви и выйти за него замуж. А потом она обнаружила, что беременна… Никогда не предавайте свои мечты, молила мать.
Повзрослев, Лизбет взяла девичью фамилию матери, Рейн, и решила стать актрисой. И уж она-то точно не предаст свою мечту. Ничто и никто ей не помешает. Она всегда полностью отдавала себя работе, запомнив на всю жизнь, что нельзя полагаться на кого-то. Пусть даже это и твой муж. Так случилось с ее мамой. Пришло время, когда шахта разорилась, ее отец запил и пошел по миру. Это было тяжелым уроком. Лизбет хорошо его выучила.
Так что понятно, почему история с Джафом насторожила ее. Она желала остаться независимой. Нет, замужество — точно не для нее. Тем временем Джафар настойчиво ухаживал за ней. Даже подарил на день рождения роскошный подарок — колье с рубинами и бриллиантами. Лизбет было неудобно надевать его, таким дорогим оно было.
На свадьбе Анны и Гази она твердо решила, что надо поставить все точки над «i» в их с Джафаром отношениях…
Выйдя из трейлера, Лизбет тут же увидела позолоченный лимузин. Водитель в просторной футболке протирал лобовое стекло. Лимузин между тем был без единого пятнышка. Так и сверкал.
Значит, это все же правда? Сначала Лизбет не поверила прессе. Да, не так уж и хорошо она знает Джафара.
Казалось, вся съемочная группа высыпала поглазеть на эту диковинку. Лизбет нахмурилась и мотнула головой. Кажется, их заинтересовал не только автомобиль, но также и свидание актрисы с Джафаром.
Что же, пусть наслаждаются зрелищем.
Масуд стоял около своего трейлера и разговаривал с Джафаром. Тот был в традиционной арабской одежде. Прежде она видела Джафара аль-Хамзеха исключительно в европейских деловых костюмах.
Словно бы почувствовав на себе ее взгляд, Джаф резко развернулся.
Он смотрел на Лизбет молча, не шевелясь, наблюдая, как она приближается. Ее волосы были забраны в узел на затылке, обнажая красивый изгиб шеи, изящные мочки ушей, в которых сверкали золотые серьги. Шелковая туника подчеркивала каждое движение и одновременно скрывала соблазнительные изгибы.
Под его пристальным взглядом Лизбет чуть было не споткнулась. Ей даже пришлось остановиться, чтобы прийти в себя. Джаф сделал шаг ей навстречу. Они оба пошли к машине.
Лизбет заметила, что на капоте вместо элегантной эмблемы «роллс-ройса» красовалась статуэтка обнаженной женщины, тоже из золота. Груди так и сверкали на солнце.
— А еще говорят, что у арабов нет вкуса, — заметила она и заглянула внутрь. — Сколько всяких рычажков и кнопочек. Зачем они?
— У каждой своя функция. Но это может знать только профессионал. Трогать не советую.
Лизбет было захихикала, но вовремя обратила внимание на то, что в его глазах застыло какое-то странное выражение — ни капли веселья.
— Садись, — только и сказал Джафар.
Страх закрался в сердце. Она никогда не видела его таким… важным. Лизбет здесь чужая, а он дома, мужчина, у которого есть позолоченная машина.
Неизвестно, чем может закончиться этот вечер. Надо быть осторожной. Кажется, Джафар готов на все.
Лизбет скользнула на гладкое и удобное кожаное сиденье. Джаф и сел рядом.
Они медленно ехали мимо съемочной площадки, а вокруг простиралась огромная пустыня. И тут совершенно неожиданно Джаф схватил Лизбет за запястье. У той сердце ушло в пятки.
— Что это? — спросил он кратко, поднимая ее руку. Его тон был явно грозным.
— Сам видишь. Перстень с жемчужиной.
Он пристально смотрел на нее, не мигая. Невзирая на все ее нежелание, пришлось объяснить:
— Это обручальное кольцо, Джаф.
Он не шевельнулся, и это поразило Лизбет и напугало. Его взгляд был мрачнее тучи.
Вдруг Джафар потянулся к рычажку на дверце, стекло опустилось, и перед ними предстала пустыня во всей своей красе.
Лизбет молча смотрела на него. Одним движением он снял кольцо и выбросил его в окно. Оно утонуло в песке.
— Да как ты посмел! — зашипела Лизбет.
— Оно не настоящее. Этот мужчина глупец! А ты?
Лизбет закусила губу. Кольцо она нашла среди реквизита где-то год назад. Оно ей очень понравилось, но молодая женщина забыла, что Джафар очень хорошо разбирается в драгоценностях.
— Да знаю я, что оно фальшивое, — бросила она в ярости. — На данный момент у нас не слишком много денег, но он сказал, что не отпустит меня в Баракат без обручального кольца.
— И какой же дурак решил, что подделка удержит тебя?
— Его зовут Роджер, — заявила она.
— Роджер… а дальше?
Лизбет не ответила. Наконец он отпустил ее руку.
— Еще полгода назад, насколько я помню, ты не собиралась замуж, — напомнил он ей.
— Люди меняются, — отозвалась она.
— Ну, и насколько же ты изменилась?
Лизбет решила, что обсуждать эту тему сейчас весьма опасно.
— Может, потом поговорим об этом?
— Тебе так не хочется говорить о женихе?
— Только не с тобой.
— А Роджер знает, что собирается жениться на женщине с каменным сердцем? — Гнев исказил его лицо. — Сумеет он подавить желание иметь детей ради счастья приобрести тебя?
— Мы с Роджером отлично представляем себе, каким должно быть наше будущее!
Джафар улыбнулся, но то была улыбка тигра.
— Бедная Лизбет.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Ты никогда не будешь счастлива с мужем-слугой.
— Роджер никакой не слуга!
— В таком случае он дурак. Мужчина, который не хочет детей, дурак или лжец.
Она вспомнила о своем отце и поежилась.
— Как же ты примитивен, Джаф.
Его глаза опасно блеснули.
— Будь осторожна в выражениях.
— Это угроза? — поинтересовалась молодая женщина.
Он потянулся к ней, захватил прядь волос и намотал на палец. Словно электрический разряд пробежал по ее телу.
— Просто предупреждение.
Зря она с ним поехала! Этот человек способен на все. Лизбет отбросила его руку.
— А мне кажется, ты путаешь меня с кем-то.
— Могу доказать, что нет.
— Не удастся, — быстро парировала она.
— Неужели Роджер так тебе полюбился, что ты забыла былую страсть?
— Вот именно!
— А обо мне ты ему рассказала?
— Кратко, перечислив и всех остальных.
Его бровь дернулась.
— А он знает, что ты согласилась поужинать со мной?
Лизбет на мгновение замерла. И это оказалось роковой ошибкой.
— Да, — сказала она. И поняла, что это звучит фальшиво.
Он кивнул, словно бы так и знал.
— Похоже, ты все спланировала, а, Лизбет? Ты помолвлена с другим и все равно рискнула приехать сюда, на мою родину, и остановилась в доме моего брата. О чем ты думала? Что от меня можно легко отделаться с помощью фальшивого перстня и выдуманного жениха? Ты должна была бы знать меня лучше, — заметил он. — Что у тебя на уме? Мимолетная интрижка? Думаешь, меня это устроит? Заблуждаешься.
В его глазах горел адский пламень. Лизбет поежилась.
— Отпусти меня, — испугалась женщина и стала дергать за ручку. Машина ехала медленно, так что выскочить из нее было можно. Если бы дверца открылась.
— Дергай сильнее, — недобро усмехнулся Джаф. — Женщина, которая так дорожит своей свободой, не должна меня соблазнять и провоцировать, — предостерег он.
— Ладно, ладно, только выпусти.
Вместо ответа он схватил ее за обе руки и прижал к своей груди. Его хватка была железной, и пот заструился по лицу Лизбет.
— Отпустить тебя? — прошептал он хрипло. Его губы находились на расстоянии дюйма от ее губ. И дыхание мужчины овевало ее, напоминая обо всех страстных ночах, которые они провели вместе. — Я отпущу тебя, Лизбет, с одним условием. Ты объяснишь, зачем явилась в мою страну.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Джафар склонился над Лизбет. Она ощущала его желание. Сердце ее затрепетало, кровь бросилась в лицо. Жаром, словно солнечными лучами, опалило кожу. Она вдруг вспыхнула сама в жажде ласк.
Казалось, руки Джафара превратили шелк ее платья в настоящее пламя, каждый сантиметр кожи горел. Его губы были требовательными, настойчивыми.
Все было сложно и непонятно. Ясно только одно — страсть никуда не делась. Вот почему Лизбет была не в силах ни двинуться, ни слово вымолвить.
Наконец Джаф оторвался от нее и выдохнул. Лизбет попыталась собраться с мыслями, что было не так-то просто после ошеломляющего поцелуя. Она оттолкнула мужчину. Неожиданно к горлу подступили слезы.
— Это было наказание? — спросила она, чуть не плача.
Глаза Джафа сощурились.
— Наказание? Так вот что значит для тебя мой поцелуй. — (Лизбет отвернулась.) — Отвечай же! Мои губы отвратительны для тебя? Что-то в тебе точно изменилось. Но не к лучшему. Ты млела от одного моего прикосновения. В своих мечтах я слышал, как ты кричишь от удовольствия. Я просыпался и плакал, оттого что тебя нет рядом. И ты хочешь сказать, будто для тебя этот поцелуй стал всего лишь наказанием?
Лизбет сцепила руки на коленях.
— Я же не говорила… — начала она, но так и не смогла найти подходящих слов.
Джафар сидел скрестив руки и глядел на нее, как суровый судья.
Она было отвернулась и уставилась в окно. Последние лучи предзакатного солнца омывали облака, окрашивая их в розовое золото, а дюны бросали волнистые тени на песок, что создавало впечатление таинственности.
Когда-то Джафар сказал ей, что она непременно полюбит пустыню.
— Так значит, ты намеренно прислала мне вот это? — произнес он после долгой паузы и вытащил набитый до отказа бумажник. Джафар расстегнул его и высыпал документы ей на колени.
Лизбет дрожащей рукой взяла одну бумажку. Внимательно изучила ее. Потом другую. Они все были похожи — чеки на имя шейха Джафара аль-Хамзеха, подписанные Лизбет Рейн Макартур.
Когда Джаф заявил, что она должна переехать к нему, это стало началом конца. Лизбет и раньше не нравился его собственнический характер. Вот теперь он пожелал, чтобы она жила в его доме. Если она позволит ему это сделать, то таким образом даст понять, что он властвует над ней и отныне его голос всегда будет решающим.