Год 1992-й. Жанна
В этой гастрольной поездке выяснились новые обстоятельства. Несмотря на все ухищрения Саши Бородкина, «Настоящие мужчины» прежнего успеха уже не имели. Их время явно прошло. На современную рок-группу, от которых теперь все сходили с ума, «Настоящие мужчины» не тянули. Они играли вчерашнюю музыку. Их зритель давно остепенился и перестал ходить на концерты, все больше посиживая вечерами у телевизора, воспитывал детей и добывал днем хлеб насущный. Тем не менее концерты шли при аншлагах, но сборы теперь делала только Жанна. Схема была прежней: она пела второе отделение. Поэтому первое многие пропускали, зал заполнялся лишь после антракта. Ребята из группы это прекрасно видели, а потому их ревность к Жанне росла с каждым днем.
На репетициях начались ссоры, а иногда и скандалы. Дошло до того, что во втором отделении музыканты стали явно сачковать и устраивать Жанне мелкие подлянки, ставя ее в дурацкое положение. Ударник, например, как бы случайно ронял палочку и потому сбивался с ритма. Клавишник Веня нарочно строил зрителям уморительные рожи, как бы переживая все, о чем пела Жанна. Подпевки музыканты стали исполнять с таким постным видом, будто они присутствуют на похоронах.
Растерявшийся Бородкин не знал что делать. Когда-то послушная, группа совершенно вышла из повиновения. Жанна все переживала молча, но ей стало абсолютно ясно, что с «Настоящими мужчинами» пора завязывать. Дело было даже не в интригах и не в том, что теперь все они кормились за ее счет. Она и сама зарабатывала очень прилично. Но не было никакой перспективы. Она переросла «Настоящих мужчин» творчески. Ей надо было уходить и делать сольную программу.
В последний день гастролей, после совсем уж безобразного концерта, когда музыканты вышли на сцену сильно выпивши, Саша Бородкин постучался в номер Жанны.
- Надо поговорить, - сказал он.
- Надо, - согласилась она. - Я давно хотела. Ждала конца гастролей.
- Спасибо. Я всегда, знал, что на тебя можно надеяться.
Жанна смутилась. То, что она собиралась сказать Бородкину, шло вразрез с его последней фразой.
- Честно говоря, не знаю, как начать, - сказала она.
- Можно я начну за тебя?
- Ну попробуй.
- Ты уходишь. Так?
- Ну а что мне делать, Саша? - воскликнула она в отчаянии. - Ты же сам все видишь!
- Все правильно. Я и пришел сказать, что больше тебе в «Настоящих мужчинах» работать нельзя.
- Значит, ты меня увольняешь?
- Нет. Не имею права.
- Почему?
- Потому что я больше не руковожу группой. Я сегодня дал телеграмму в Москонцерт, что ухожу.
- Куда?
- Пока на вольные хлеба.
- А ребята знают?
- Нет еще. Но меня это не волнует. Группа все равно умерла. Естественной смертью. Я тут бессилен.
- Но ведь столько лет!…
- Вот именно. Столько лет не живут. «Настоящие мужчины» не исключение.
Жанне потребовалось некоторое время, чтобы все это переварить.
- Значит, ты на вольные хлеба, - сказала она. - А что ты мне посоветуешь?
Он посмотрел ей в глаза:
- Тебе я советую остаться со мной.
- В каком смысле?
- Во всех.
- То есть?
- Одну тебя затопчут. У меня есть нужные знакомства во многих местах. Мне уже почти смонтировали студию звукозаписи. Купить видеокамеру для клипов не проблема. Я обещаю сделать для тебя все, что смогу. А я кое-что могу, уж поверь. Но есть одно условие.
- Какое же? - спросила Жанна, предчувствуя ответ.
Бородкин понял, что она угадала.
- Верно, - сказал он. - Мы должны быть вместе.
- Подожди, Саша… - Жанна нервно рассмеялась. - Ты предлагаешь мне выйти за тебя? Или как?…
- Ты опять угадала, - сказал он. - И никаких «или».
- Это что же, брак по расчету?
- С твоей стороны, наверное, да. Но ведь ты никогда об этом не думала, правда? А вот теперь возьми и подумай. Мне тоже потребовалось время, чтобы разобраться в самом себе. Вот видишь, разобрался.
Бородкин как-то беззащитно улыбнулся. Куда только подевались его диктаторские замашки и командирский тон! Жанна просто не знала что ответить.
- Я понимаю, - сказал Бородкин, - тебе это как снег на голову. Подумай. Давай попробуем. Что мы теряем? Ну, не получится - разбежимся.
- Разбежимся… Так все просто.
- Нет, не просто. Для меня, во всяком случае. Потому что я очень надеюсь, что за то время, когда мы будем вместе, я стану тебе… Ну, необходим, что ли. А это уже почти любовь.
Жанна видела, как трудно давался ему этот разговор. Лоб у Бородкина был в испарине. Поддавшись невольному порыву, она приложила ему ко лбу бумажную салфетку. Бородкин схватил ее руку и несколько раз поцеловал ладонь.
- Не надо, Саша… - слабо попросила она. Он посмотрел на нее незнакомым, собачьим взглядом.
- Мне уйти?
- Нет… Останься…
Бородкин остался у нее до утра.
Год 1994-й. Зоя
Зоя давно уже привыкла к тому, что почти все владельцы дорогих иномарок были хамами. Но этот черный джип «Паджеро» вел себя чрезвычайно странно. Он словно приклеился к Зоиной «шестерке» еще на Минском шоссе и не отвязался на Кутузовском, хотя левая полоса была свободной. При этом джип не сигналил, не просил уступить дорогу. Но его мощный передний бампер с устрашающими клыками все время держался в опасной близости от заднего бампера «Жигулей». Ясное дело, подумала Зоя, водитель джипа наверняка углядел бабу за рулем и решил ей показать, кто на дороге хозяин. Такое уже случалось не раз, но Зоя никогда не уступала. Нервы у нее были на зависть, и постоять за честь женщины на трассе ей было даже в охотку.
Вот и в этот раз Зоя осталась на своей полосе, держа постоянную скорость около восьмидесяти километров.
Обе машины неразлучной парочкой миновали Триумфальную арку, взлетели на мост возле метро «Кутузовская». И тут джип пошел на обгон. Он обошел Зоину «шестерку» без напряжения, а дальше произошло нечто странное. Джип вдруг резко взял вправо, опасно подрезая Зою. Раздался сильный удар, и «шестерку» отбросило к обочине, Зоя резко затормозила. В нескольких метрах перед ней стал, как вкопанный, джип. Потом он подал назад, приблизившись к Зоиной машине почти вплотную. Справа на заднем бампере Зоя успела увидеть едва заметную вмятину. Она мигом выскочила из машины - и ахнула. Левое крыло «шестерки» вмялось, заклинив переднее колесо. Разбитая фара напоминала вытекший глаз. Оторванный бампер свисал до земли. Словом, этот дорожный «поцелуй» превратил машину в калеку.
Охваченная справедливым гневом, Зоя подняла глаза и увидела, как из джипа неторопливо вышел водитель. Таким его Зоя себе и представляла: вульгарный качок в кожаной куртке и необъятных штанах. Качок потрогал толстым пальцем пустяковую вмятину на бампере джипа и повернулся к Зое. Тупое лицо с сонными глазками было невозмутимо.
- Ты, если рулить не умеешь, велосипед себе купи, - сказал качок. - Видишь, что с моей тачкой сделала? Тут делов на полторы тыщи баксов, не меньше.
- Полторы? - спросила Зоя язвительно. - А у тебя ничего не треснет?
- Чего, чего? - удивился качок.
- Что слышал. Посмотри, что ты мне устроил!
- Твоя тачка - твои проблемы.
- Ошибаешься, миленький. Это ты меня подрезал. Пьяный, что ли?
Качок не успел ответить. К ним, помахивая жезлом, вальяжной походкой приближался гаишник.
- Так, водители! - пропел он. - На тот свет торопитесь?
- Да все нормально, командир. Все живы, - сказал качок, кривясь в улыбке. - Мы тут сами договоримся. Полюбовно.
Он загородил гаишника широкой спиной и стал ему что-то негромко втолковывать. Зоя терпеливо ждала, уверенная в своей правоте. Но гаишник вдруг повернулся и пошел обратно, засовывая что-то во внутренний карман.
- Только машины уберите с проезжей части! - крикнул он, обернувшись.
- Минутку! - запоздало встрепенулась Зоя. - Инспектор!…
Но тот словно оглох. Стало ясно, что качок успел сунуть ему деньги. Зоя поняла, что этот раунд она проиграла, и еще больше взбесилась.
- Ну так что ты решила? - спросил качок. - Сейчас будешь платить или мне тебя на счетчик поставить?
- Ты меня не стращай, говнюк! - сказала Зоя, уперев руки в бока. - У меня твой номер записан. Мы с тобой не здесь будем разбираться, а в Центральной ГАИ. Там меня знают. Ты еще у меня кровью харкать будешь. И этот, которому ты сейчас взятку дал, тоже!…
Никаких знакомств в автоинспекции Зоя, конечно, не имела. Но для контратаки все средства были хороши. Качок на секунду озадачился.
- Я тебе последний раз предлагаю, - сказал он. - Давай по-хорошему.
- По-хорошему? - Зоя усмехнулась. - Ладно. Сколько ты говорил? Полторы тысячи?
- Ну.
- Согласна. Давай.
- Чего давать? - вылупил глаза качок.
- Полторы. Баксами.
- Я?…
- А ты как думал? Ведь не я же, козел!…
Тут Зоя несколько перегнула палку. «Козла» качок стерпеть не смог. Всю его дутую сонливость как рукой сняло. Глаза зажглись звериной злобой.
- Ах ты падла! - выдохнул качок и шагнул к Зое, чтобы растопыренной пятерней схватить ее лицо.
Реакция Зои была мгновенной. Она изо всех сил пнула качка между ног. Он взвыл и, сложившись пополам, попятился.
Из джипа, видимо, наблюдали за развитием конфликта. Дверцы машины распахнулись, и на тротуар выскочили еще два качка, похожие на первого, как родные братья.
- Стоять! - внезапно раздалась команда из джипа. Качки замерли. С места, расположенного рядом с водителем, неловко вылез седой мужчина вполне приличного вида и подошел к Зое, слегка приволакивая левую ногу.
- Восхищен! - сказал он без улыбки. - Прямо как в кино. Очаровательная женщина, да еще такой Брюс Ли в юбке. Это дорогого стоит.
Зою обескуражило такое начало.
- Не дороже, чем ремонт моей машины, - буркнула она.
- Да забудьте вы об этом куске железа, - небрежно сказал седой. - Вам такая машина вообще не подходит.
- Могу поменяться на ваш джип.