- Только не у тебя. В общем, мне с тобой все ясно, Бородкин, - сказал Зернов ледяным тоном. - И ты это учти!…
Он повесил трубку и взглянул на Жанну:
- Есть вопросы? То-то. Ты не горюй, детка. Люди тебя еще не раз огорчат. Ты только не озлобься.
Боря Адский, томившийся в предбаннике, при появлении Жанны вскочил:
- Жанна, я заказал стол в «Праге». Такой день надо отметить!
- В другой раз, Боречка, - устало сказала Жанна. - Отвези меня домой.
Год 1995-й. Зоя
Маринка ничуть не огорчилась исчезновению жуткого пса, тем более что давно мечтала о котенке. Симпатичный котенок был немедленно куплен, и история с питбулем стала постепенно забываться.
Да Зое и некогда было предаваться воспоминаниям. Дел навалилось невпроворот. «Золотой век» становился одним из самых популярных ресторанов столицы. Нужно было держать марку, а это требовало постоянных усилий. К тому же прибавилось и домашних хлопот. Не без помощи Сильвера Зое удалось выкупить огромную коммуналку в старом доме на Малой Бронной. Расселив прежних жильцов, Зоя с жаром взялась за перестройку квартиры, благо кое-какой опыт у нее уже был. Ей хотелось устроить все в новой квартире по высшему классу: с отдельными комнатами для каждого, столовой, гостиной и огромным холлом, украшенным модными светильниками, имитирующими уличные фонари.
Гигантскую ванну ей вмонтировали в пол таким образом, что в нее надо было спускаться по трем ступенькам. Нашлось место и для домашней сауны, и для джакузи. Строители втрое увеличили ей балкон, подвесив его на специальных консолях. Слабые протесты нижних соседей, что их начисто лишили дневного света, Зоя оставила без внимания. Сумасшедшие деньги она вбухала в интерьер: английские обои, испанский кафель, шведская сантехника, итальянская мебель. Все выписывалось по каталогам и доставлялось прямо на дом, минуя магазины.
Разумеется, заработков Зои и Соловых на все это не хватило бы, хотя получали они немало. Но в «Золотом веке» по давней ресторанной традиции официанты сдавали половину чаевых метрдотелю, а тот, взяв свою долю, остальное приносил в кабинет Зои.
Приходили со своей данью и девочки-стриптизерши. По настоянию Сильвера в «Золотом веке» были оборудованы два приватных кабинета, где стриптизерши за отдельную плату танцевали по заказу. Частенько прямо на столе. Для особых ценителей женской красоты они могли остаться абсолютно голыми, и к ним даже разрешалось прикоснуться. Но не более того. За этим строго следили секьюрити, в обязанность которых входило развозить девушек по домам во избежание нежелательных инцидентов. Полный стриптиз стоил сто пятьдесят долларов, и обычно его заказывали компанией.
Шоу начиналось в полночь и шло без перерыва до трех часов. Иногда, сойдя с помоста, девочки подсаживались за какой-нибудь столик в надежде раскрутить клиента.
Все это имело вполне благопристойный вид, поскольку стриптизерши у столиков появлялись одетыми и, скромно опустив глаза, говорили:
- Добрый вечер. Вы позволите на минутку присесть к вам? Я могу поподробнее рассказать о нашем ресторане, о кухне, о напитках, о развлечениях…
Они объясняли клиентам, что понравившаяся им девушка может станцевать по заказу специально для них, но, конечно, за определенный гонорар.
Частью этих гонораров стриптизерши и делились с Зоей. Так что она получала ежедневно солидную добавку. Это было в порядке вещей.
Вот только на дочку у Зои совершенно не оставалось времени. По существу, она доверила воспитание Маринки учителям английской спецшколы, преподавателям музыкального училища и тренерам теннисной секции. Зоя плохо представляла себе, есть ли у ее дочери какие-нибудь проблемы. Единственная, которую она могла припомнить, возникла давным-давно и была комического свойства. Тогда пятилетняя еще Маринка вернулась со двора зареванной и заявила матери:
- А чего девчонки называют меня проституткой? Не такая уж я проститутка, как они думают!…
Зоя, еле сдержав смех, отвлекла внимание Маринки тем, что немедленно вручила ей куклу Барби, приготовленную ко дню рождения. В дальнейшем это стало спасительным приемом.
Едва Зоя замечала легкую тень на лице дочери, она тут же дарила ей какой-нибудь дорогой подарок. И разговоры оказывались не нужны. Так рядом с Зоей рос совершенно незнакомый человек, и в будущем ей предстояло с горечью в этом убедиться. Соловых, напротив, излишне нежничал с любимой дочерью, но его принимали за ее дедушку, и Маринка, стесняясь этого, стала сторониться отца.
Был момент, когда популярность «Золотого века» стала стремительно падать. В Москве одно за другим появлялись новые заведения, тоже с отличной кухней и со стриптизом. Однако Сильвер придумал, как в очередной раз обойти конкурентов. В «Золотом веке» стали устраивать вечера эротической кухни. Нашелся специалист, подмешивавший в блюда какие-то таинственные травы, якобы устранявшие женскую фригидность и стимулирующие мужскую потенцию. Скорее всего, это было чистым надувательством, но мастер эротической кухни украшал свои блюда женскими грудями и фаллосами, искусно вырезанными из овощей и фруктов, добиваясь при этом пугающей схожести с натурой. И посетители с прежним азартом хлынули в «Золотой век».
Кое-кто ходил сюда регулярно. Зоя уже знала в лицо некоторых крупных бизнесменов, государственных чиновников и важных политиков, находивших в «Золотом веке» отдохновение от трудов. Эта публика казалась ей надежным прикрытием от возможных неприятностей. Ей было невдомек, что Сильвер вел в «Золотом веке» свою тайную игру.
Это выяснилось неожиданно. За всю телевизионную систему в ресторане отвечал скромный молодой человек по имени Игорь. Свое хозяйство он содержал в идеальном порядке, а потому в рабочее время сидел в отведенном ему закутке, набитом сложной аппаратурой, и смотрел видик. На специальной полочке у него хранились видеокассеты со всеми американскими новинками с рынка на «Горбушке».
Как-то Зоя попросила у него несколько кассет, чтобы посмотреть их дома. Игорь не глядя взял с полки три кассеты и вручил их Зое. Вечером она сунула первую кассету в видеомагнитофон, поставила перед собой большую кружку с йогуртом и решила наконец-то насладиться искусством. Соловых она даже не позвала, зная, что он все равно заснет через пару минут.
Фильм начался как-то странно: не было вступительных титров, музыка и голоса звучали не очень внятно. Но уже через секунду Зоя об этом забыла. У нее буквально волосы встали дыбом. На экране она узнала один из приватных кабинетов своего ресторана. Вокруг накрытого стола сидела компания из четырех совершенно пьяных мужчин без пиджаков, в расстегнутых до пупа рубашках. А на столе среди сдвинутых по краям бутылок, тарелок и рюмок танцевала, постепенно раздеваясь, одна из лучших стриптизерш «Золотого века», выступавшая под псевдонимом Илона. С томной улыбкой она медленно освобождалась от одежды, и у четверки нетрезвых зрителей все больше отвисали челюсти. Наконец Илона, изящно изогнувшись, стянула с себя крохотные трусики и отбросила их в сторону, как нарочно, угодив прямо на лысину одного из мужчин.
Его приятели восторженно заржали. Обладатель лысины совершенно обезумел. Он привстал и протянул руку, пытаясь погладить бедро Илоны. Та кокетливо увернулась. Тогда лысый вытащил из заднего кармана брюк несколько стодолларовых бумажек и, зажав их в кулаке, снова потянулся к Илоне. Посуда с грохотом полетела со стола…
Год 1995-й. Художник
Следующим гостем «Разговора начистоту» был скандально известный художник Яков Фуксов, личность во всех отношениях необыкновенная. Этот субтильный, взъерошенный человечек, похожий на ершик для мытья бутылок, прославился неутомимыми поисками своего пути в искусстве. Начал он, как водится, с полного отрицания традиций. На первом курсе Суриковского художественного училища, когда начались зарисовки обнаженной натуры, Фуксов впервые показал себя во всей красе. Он быстренько набросал на листе ватмана фигуру натурщицы, ничуть не заботясь о соблюдении пропорций. Зато сзади он пристроил руководителя курса в спущенных штанах, похотливо нацелившегося на совершение полового акта с натурщицей.
Руководитель курса буквально онемел, увидев эту картину.
- А в чем дело? - удивился Фуксов. - Это же не документ. Просто я вас так вижу.
- А я вас больше видеть не желаю, - ответил опомнившийся руководитель. - Ни в каком виде.
Фуксова в момент вышибли из училища, но он не впал в уныние, считая, что настоящего художника узнают не по диплому.
Потом с ним случалось много всякого. Попав с группой туристов в Париж, Фуксов отмочил совсем уж невероятный номер. Стоя в благоговеющей перед «Джокондой» толпе, Фуксов вдруг стремительно снял штаны и навалил кучу прямо на пол. От него бросились в разные стороны, как от чумы. Естественно, он был немедленно выдворен не только из Лувра, но и из Франции, потеряв возможность когда-либо в будущем пересечь ее границу.
На один из вернисажей в Прибалтике Яков Фуксов каким-то чудом попал в число участников. Никаких полотен он не выставлял. Он привез, так сказать, живую картину. Заключалась она в том, что Фуксов, нацепив на себя собачий ошейник и намордник, сидел на цепи у входа в картинную галерею, злобно рычал и пытался укусить посетителей за ноги. Это было достаточно безобидно, и многие смеялись.
А последним подвигом Фуксова было его совершенно идиотское появление на Красной площади. Там Яков умудрился в считанные секунды установить некое подобие ринга и, обнаженный по пояс, в боксерских перчатках, стал кричать и махать кулаками, вызывая на поединок самого президента. Его свезли в психушку, где Яков мгновенно превратился в нормального человека и упросил врачей отпустить его.
С людьми такого типа следовало обходиться осторожно. Но Евгении Альшиц осторожность была несвойственна.
- Художник Яков Фуксов, - сказала она, продолжая программу, - известен своим нетрадиционным подходом к искусству и жизни. Итак, каково же его мнение по поводу услышанного?