Двое громил в масках ворвались в кабинет с автоматами наперевес.
- Лежать, падла! - крикнул один Соловых. Другой шагнул к Зое:
- Госпожа Братчик?
- Да. А по какому праву… - начала Зоя.
- Заткнись! - рявкнул человек в маске. - Это не налет. Мы из ОМОНа. Ясно?
- Хорошо, хорошо. Что вам надо?
- У вас тут криминал по ночам гуляет. Вот его-то нам и надо.
- Какой криминал?
- А вот это наши ребята сейчас устанавливают.
Ох, напрасно надеялась Зоя, что депутаты и бизнесмены, посещавшие «Золотой век», будут надежным прикрытием. На силу нашлась большая сила.
- Ну вот и берите свой криминал, - сказала Зоя, стараясь не показать смятения. - Зачем же людей пугать?
- А где это тут люди? - язвительно спросил человек в маске. - Тут твари одни! Грязь!
Соловых со стоном зашевелился, пытаясь подняться с пола.
- Я сказал - лежать! - тут же последовал окрик, - А теперь, госпожа Братчик, быстро! - сквозь зубы сказал человек в маске. - Где кассеты?
Зоя похолодела. Значит, поиски криминала были инсценировкой, полной туфтой. Они пришли сюда за кассетами Сильвера. Значит, кто-то очень могущественный узнал, что на него существует компромат. Кто? Люков? Куприянова?…
- Где кассеты, я спрашиваю?
- Какие кассеты?
- Ты мне тут дурочку не валяй!
- Клянусь, я даже не понимаю, о чем речь. Клянусь!…
Зоя сказала это так искренне, что люди в масках на секунду смешались.
- Может, она и правда ничего не знает? - сказал тот, который держал под прицелом лежащего Соловых.
- Хозяйка не знает, что в ее бардаке творится? - возразил другой. - Не смеши!
- Делайте обыск! - сказала Зоя, уверенная, что опасные кассеты давно у Сильвера.
- Ты мне без обыска все отдашь, сука! А не отдашь, так я тебя раком поставлю и через своих ребят пропущу! Выбирай!…
Внезапно тот, который держал на прицеле Соловых, шагнул к ним.
- Не надо так с женщиной, командир, - сказал он глухо. - Я ей верю.
- Отойди! Я ведь и выстрелить могу!
- Увидим, кто раньше!…
Оба вскинули автоматы и замерли.
- Ладно, - с угрозой сказал допрашивавший Зою. - Я это запомнил. Мы с тобой разберемся!…
И выскочил из кабинета.
Его напарник повернулся к Зое лицом. В прорезь маски она увидела глаза пронзительной синевы. Только у одного человека были такие глаза. У Пети на пограничном пункте в Бресте.
- Петя… Ты?… - беззвучно спросила Зоя.
Человек в маске приложил палец к губам и вышел из кабинета.
Омоновцы исчезли так же мгновенно, как и появились. Премьера шоу, конечно же, не состоялась. Мужской стриптиз просто некому было показывать. Напуганные посетители бежали из ресторана. Пройдя по подсобным помещениям, Зоя всюду обнаружила следы торопливого и разрушительного обыска. Обслуживающий персонал забился по углам.
Наконец Зоя сообразила, что нужно позвонить Сильверу, но в ответ услышала механический голос: «Абонент отсутствует или временно недоступен». Лишь спустя неделю она узнала от одного из охранников, что в день налета омоновцев Сильвер срочно вылетел на Кипр.
Оттуда он не подавал никаких вестей, хотя как раз в это время был нужен Зое позарез. «Золотой век» начинал медленно идти ко дну. Хотя больше обысков не случалось, прежние клиенты ходить сюда перестали.
Зою охватило тупое безразличие. Ей ничего не хотелось. Единственным ее желанием было снова увидеть синеглазого Петю. Но она не признавалась себе в этом, пока однажды не услышала, откликнувшись на телефонный звонок, его голос.
- Здравствуйте, Зоя, - сказал он. - Это я.
Ему не нужно было называться. Зоя почему-то сразу его узнала.
- Здравствуйте, Петя, - сказала она, чувствуя, как вдруг учащенно забилось ее сердце. - Нам надо встретиться.
- Да, - ответил он. - Надо. Когда?
- Сейчас же. Сейчас сможете?
- Смогу.
Она назначила ему место встречи, сама еще не понимая, зачем это делает. Но ей эта встреча была необходима хотя бы для того, чтобы разобраться в самой себе.
Год 1995-й. Миледи
Она и не представляла себе, какой коварной может быть тетя Женя. В предварительных разговорах все выглядело достаточно безобидно. Но когда начался прямой эфир, Евгения словно с цепи сорвалась.
Она докапывалась до таких подробностей, к которым Миледи не хотела возвращаться даже наедине с собой.
- У нас разговор начистоту, - напомнила Евгения, - поэтому я хочу спросить: что ты чувствовала в постели с этим Гаэтано Фуэнтесом? Отвращение, равнодушие, наслаждение?
Миледи под прицелом телекамер то краснела, то бледнела.
- Это был секс в извращенной форме? - наседала Евгения.
Вопросы сыпались один за другим.
- Чувствуешь ли ты после всего этого ненависть к мужчинам?
- Если у тебя когда-нибудь будет дочь, поделишься ли ты с ней своим печальным опытом?
- Сколько в жизни у тебя было мужчин?
- Если бы у нас официально разрешили публичные дома, пошла бы ты туда работать?
- Кто виноват во всем, что с тобой случилось?
Миледи выпутывалась, как могла. На некоторые вопросы она отказывалась отвечать, нарушая договоренность. Но ведь и тетя Женя играла без правил. Однако молчание Миледи порой выглядело красноречивее всяких слов.
А самый подлый удар был нанесен в конце.
- Время позднее, - сказала в камеру Евгения, - и я надеюсь, что ваши дети давно спят. Если нет, прогоните их от телевизора, потому что то, что вы сейчас увидите, не всякому взрослому по зубам.
Миледи замерла от предчувствия чего-то ужасного.
- Дайте пленку! - сказала Евгения.
И тут в эфир пошли фрагменты давнишнего порнофильма, снятого в подпольной студии Феликса.
Миледи проболталась о сохраненной кассете случайно. Тетя Женя буквально вырвала ее у племянницы для домашнего просмотра и, конечно же, не удержалась от того, чтобы выдать ее в эфир, никого не предупредив о содержании. Да, это были всего лишь смонтированные короткие фрагменты на тридцать две секунды, но этого было достаточно.
Миледи не видела, что показывают на экране контрольного монитора в студии, но обо всем догадалась. Слезы градом потекли у нее по щекам. Пленка закончилась, и плачущую Миледи показали крупным планом. Евгения именно такой реакции и ожидала, рассчитав все до мелочей.
- Я не сомневаюсь, что это очищающие слезы, - сказала она. - Слезы, которые смоют всю грязь с истерзанной души этой красивой молодой женщины. Таких слез не надо стыдиться. Я тоже плачу вместе с ней. Плачу, но не оплакиваю. Это конец одной жизни, за которой, я уверена, последует другая, чистая, где если и будут слезы, то только слезы радости. На этом сегодня мы заканчиваем наш разговор начистоту. До встречи!…
Свет в студии погас, осталось лишь дежурное освещение. Евгения подошла к Миледи.
- По-моему, получилось, - сказала она.
- Видал я разных баб, - вдруг раздался резкий голос Якова Фуксова, о котором все забыли. - Но такой гнусной стервы не встречал! Твое счастье, что я бабам морду не бью. Пожирательница трупов! Говноедка!…
Впервые в жизни Евгения Альшиц растерялась. А Фуксов схватил Миледи за руку и потянул за собой:
- Пойдем из этого гадюшника!
С той поры Миледи тетю Женю не видела и не отвечала на ее звонки.
Фуксов взял Миледи под свое крыло. Секс скандального художника не интересовал совершенно. Миледи нужна была ему совсем для другого. Он был охвачен новой творческой идеей - боди-артом, росписью человеческого тела. Женская фигура давала неисчислимые возможности для создания цветных орнаментов и целых картин. И Фуксов немедленно приступил к делу. В своей захламленной мастерской на чердаке многоэтажного дома он провел несколько пробных сеансов. Миледи стояла перед ним совершенно обнаженная, изредка вздрагивая от прикосновения кисти.
Результаты этих проб удовлетворили Фуксова. Он разыскал какую-то маленькую частную галерею, согласившуюся устроить показ новых работ Якова и даже заплатившую ему аванс. На эти деньги Фуксов нанял еще четырех натурщиц. Вся прелесть необычного вернисажа состояла в том, что Фуксов собирался раскрашивать женские тела прямо на глазах зрителей, включая их с самого начала в творческий процесс.
После демонстрации пленки в «Разговоре начистоту» Миледи ничуть не волновало появление перед людьми в обнаженном виде. Ее охватило полное безразличие ко всему. Она безучастно смотрела поверх людских голов, пока Фуксов увлеченно расписывал ее тело разноцветными фигурами. И когда кто-то из толпы негромко позвал ее, она не сразу это услышала.
- Миледи!… - тихонько произнес тот же голос.
Перед ней, тараща изумленные глаза, стояла Зоя Братчик. Миледи кивнула, показывая, что узнала подругу.
- Я тебя подожду, - шепнула Зоя и смешалась с толпой.
Она попала сюда не случайно. После памятного налета омоновцев все стриптизерши разбежались из «Золотого века», и теперь Зое пришлось самой подыскивать новых где только можно. Эти поиски привели ее на вернисаж, где ожидалось большое количество стройных натурщиц.
Давние подруги встретились после закрытия вернисажа. На следующий день Миледи была зачислена в штат новой группы стриптизерш, собиравшейся в «Золотом веке».
- Ну рассказывай, как жила, - сказала Зоя, улучив свободную минутку.
- Ты телевизор смотришь? - спросила Миледи.
- Редко. А что?
- Случайно передачу «Разговор начистоту» не видела?
- Ты что! Она же ночью идет.
- Тогда слушай. Тебе все равно расскажут, не хочу тебя подводить…
Конечно же, Миледи осталась в «Золотом веке». Более того, вновь приглашенный для муштры стриптизерш Дукельский был от нее в восторге.
- Она создана для стриптиза! - заявил он.
Миледи действительно блистала на подиуме, словно нашла наконец дело своей жизни. От приглашений в приватный кабинет у нее отбоя не было. Денег с нее Зоя не брала. Как-никак Миледи была ее школьной подругой, да и дела в «Золотом веке» потихоньку пошли на лад. Миледи позвонила родителям и рассказала, что жизнь ее устроилась как нельзя лучше: она выступает в шоу у Зои Братчик, владелицы одного из лучших ресторанов Москвы.