– Скажите, господин Стефан, а где вы взяли те украшения, которые дали мне?
Он посмотрел удивленно.
– Купил, разве вы позабыли? И вот еще что: называйте меня просто по имени.
Леона растерялась.
– По имени? Нет, я не смогу.
– Сможете. Нам предстоит долгий совместный путь, так что излишние церемонии станут помехой. Ну же, попробуйте. Скажите: Стефан.
– Стефан, – немного запинаясь, выговорила Леона.
– Вот видите, все получилось.
И драконоборец улыбнулся так, что Леона почувствовала, как ей становится тепло.
– И все-таки, – спохватилась она, – где вы купили украшения? У кого?
– У разных торговцев. Почему вас это интересует?
Леона протянула руку.
– Вот. Я не могу снять этот браслет.
– Давайте посмотрю. Странно, действительно не снимается. Ладно, поносите его пока, а потом, когда вернемся к графу, что-нибудь придумаем.
– Значит, вы не знаете, почему он не снимается? – разочарованно спросила Леона.
– Нет, конечно, – с самым честным видом ответил Стефан. – Что-то долго нет наших спутников.
– Действительно, куда они могли запропасть?
– Пожалуй, я схожу посмотрю, что случилось.
– И оставите меня одну?
Стефан ненадолго задумался.
– Да, нелегкая ситуация, – признал он. – Не знаю, какая опасность грозит впереди, но ведь Агидиус, Отто и Клаус так и не вернулись. Так что брать вас с собой на поиски я опасаюсь. А с другой стороны, и оставлять вас здесь страшно, ведь тот, кто напал на наших спутников, может заявиться сюда.
– Вы полагаете, на них напали? – испугалась Леона. – С ними случилось что-то плохое? Они ранены? Или…
Она не договорила, голос ее прервался, глаза наполнились слезами.
– Я не знаю. Земли господина графа, оказывается, полны сюрпризов. Но не следует отчаиваться раньше времени. Надеюсь, мне удастся выручить эту троицу. Леона, дайте мне руку. Нет, правую, чтобы я мог держать кинжал наготове. И пообещайте, что по первому моему слову убежите и спрячетесь.
– Хорошо.
Так, держась за руки, они и отправились на поиски.
Ручей обнаружился довольно быстро, вот только рядом с ним не было ни души. Леоне стало страшно.
– Куда же все они подевались?
– Успокойтесь, – сказал Стефан и сильнее сжал ее ладонь. – Следов борьбы нет, значит, здесь на наших приятелей никто не нападал.
– Но куда они ушли? И зачем?
– Зачем – не знаю, а куда – сейчас выясню. Постойте немного на одном месте, мне надо осмотреться.
Вскоре Стефан определил, что следы ведут вниз по течению. Идти пришлось недолго. Ручей впадал в небольшое лесное озерцо, и вот там-то пропажа и обнаружилась. Сначала Леона услышала плеск воды и возбужденные голоса, а потом драконоборец велел:
– Отвернитесь!
Но она уже и сама закрыла в смущении глаза, потому что успела увидеть белую обнаженную мужскую спину в воде. Судя по телосложению, спина принадлежала секретарю его сиятельства. По прическе обладателя Леона определить бы не рискнула: волосы купальщика потемнели от воды и слиплись.
Стефан выпустил ее руку, а спустя несколько мгновений она услышала его голос уже в отдалении от себя:
– Господа! Скоро сядет солнце. Не пора ли прекращать купание? Мы вас уже заждались.
В ответ все трое заговорили разом, так что Леона, опустив взгляд в землю, рискнула все-таки приблизиться к озерцу, чтобы получше расслышать.
Оказывается, Агидиус, набрав в котелок воды, решил спуститься вниз по течению. Почему ему в голову вообще пришла такая мысль, он объяснить не мог. Увидев озерцо, паж решил быстренько искупаться, разделся и нырнул в прозрачную воду. И заметил, как на дне тускло поблескивает массивное золотое ожерелье с крупными алыми камнями. Конечно же, Агидиус решил вытащить находку на берег, вот только ухватить драгоценность ему, сколько бы он ни нырял, никак не удавалось. Охваченный азартом, он раз за разом опускался под воду, но пальцы его хватали лишь мелкий светлый песок со дна. В попытках заполучить ожерелье он совсем позабыл о том, что его возвращения ждут спутники, и удивился, услышав голос Клауса, укоризненно интересующегося, чем это занимается самый юный член отряда.
Увидев в воде ожерелье, Отто и Клаус тут же присоединились к ныряльщику. Задача казалась ерундовой, а оказалась невыполнимой, вот только оставить попытки достать со дна драгоценную вещицу купальщики не могли. Снова и снова опускались они под воду. Покрасневшие глаза болели, дыхание сбивалось, но сдаваться никто не собирался.
– Дуралеи! – в сердцах выругался Стефан. – Ладно, этим двоим простительно, но вы-то, Отто? Вы производите впечатление человека на редкость здравомыслящего. Посудите сами: кто мог обронить здесь драгоценность? И почему не забрал ее, а оставил на дне.
– Не смог, наверное, – неуверенно ответил Отто.
– А вы, значит, сможете? Выбирайтесь немедленно на берег, если не хотите остаться в этом озере навсегда!
– Но как же так, господин драконоборец, – пролепетал Агидиус. – Бросить здесь украшение? Посмотрите, какая красота!
– Даже не взгляну, – отрезал Стефан. – Поторапливайтесь, солнце заходит.
– И что тогда случится? – подал голос Клаус.
– Станете навсегда добычей ундин, их забавой. Они утащат вас на дно, и сомневаюсь, что когда-либо отпустят.
Агидиус выскочил из воды с громким визгом, неподобающим отважному рыцарю. Судя по плеску, Клаус и Отто не отстали от пажа, но смогли сохранить остатки достоинства, удержавшись от криков.
– Госпожа Леона! – воскликнул вскоре удивленный паж. – Вы что, все время здесь стояли? И видели… видели… все видели?
– Я ничего не видела, – немного покривила душой Леона. – Разве вы не заметили, что у меня глаза закрыты?
– Кстати, – вмешался Стефан, – я уже говорил об этом Леоне, а теперь объявляю и остальным: впредь и до окончания похода обращаемся друг к другу по именам.
– Но как же так? – растерялся Агидиус.
– Госпо… Стефан прав, – спокойно заметил Отто. – В условиях повышенной опасности его предложение является целесообразным.
– Отто, вы можете разговаривать нормально? – жалобно спросил мигом перешедший на новую форму обращения Клаус. – А то у меня такое впечатление, будто я не в лесу, а в кабинете его сиятельства.
– Не уверен, – чопорно ответил секретарь. – Привычка, знаете ли. Но я постараюсь.
– Вот и отлично, – заключил Стефан. – А теперь пора возвращаться к нашей стоянке. Скоро стемнеет.
Глава двадцатая
Эрна не могла сказать, как долго она проспала. Ни один солнечный луч не проникал в освещаемое огнем помещение, так что проснуться она могла как ранним утром, так и в полдень. Змея на постаменте спросонья показалась ей живой, но отчего-то совсем не страшной. Напротив, чувство было такое, будто Эрна встретила старого друга, с которым любила играть и безобразничать в далеком детстве. Странное чувство, если учесть, что годы до смерти родителей воспитанница барона толком не помнила. Она оказалась на попечении Джакоба и Юты совсем крошкой, а суровые наказания и нравоучения быстро отбили охоту шалить.
– Доброе утро, госпожа змея, – произнесла Эрна, поднявшись на ноги. – Или уже совсем не утро?
Змея, само собой, ничего не ответила. Но Эрне показалось, будто статуя подмигнула ей.
Пленница протерла глаза и неверяще посмотрела на изваяние. Все тот же черный камень, все те же рубины-глаза. Да и могут ли змеи, даже живые, подмигивать? В этом Эрна сомневалась. Но статуя теперь откровенно ухмылялась, забавляясь смущением незваной гостьи.
– Вы живая? – вырвалось у Эрны.
И тут она вспомнила свой сон и со стоном опустилась на пол.
А снилось Эрне нечто поистине невероятное. Ей привиделся огромный белокаменный город, раскинувшийся на морском побережье. В небесах над ним парили огромные разноцветные птицы. Приглядевшись, Эрна поняла, что ошиблась, приняв за птиц драконов. Некоторые из них снижались и исчезали за городскими стенами, иные, наоборот, удалялись от города.
В гавани сновали многочисленные суденышки и стояли на якорях величественные корабли. Набережная была запружена народом. Разномастная, пестро одетая толпа перекрикивалась, смеялась, переругивалась, и в шум голосов вплетались крики чаек и плеск волн. Пахло свежестью, солью, раскаленными на обжигающем солнце камнями и чем-то еще, чему Эрна не смогла дать определения. Толпа обтекала ее, не замечая, будто она была незримой. Впрочем, ничего удивительного – во сне еще и не такое можно увидеть.
Вскоре Эрне надоело разглядывать пристань, и она бесцельно отправилась по узкой кривой улочке – куда выведет. Улочка привела ее к мосту через широкую реку, делившую город на две части. Кварталы, расположенные на другом берегу, явно были "приличными". Они выглядели богаче и наряднее, нежели те, по которым только что шла Эрна. Островерхие крыши домов сменились плоскими, на которые время от времени опускались с неба драконы, оборачиваясь людьми: мужчинами и женщинами, и даже детьми. Словно зачарованная, Эрна наблюдала за прибытием целой семьи: родителей и двух малышей. Когда крошечный дракончик превратился в девочку с русыми косичками, визитерша не смогла сдержать улыбки. Однако же следовало поторопиться. Эрна сама не знала, что гнало ее все дальше, в центр города, к возвышающемуся над домами зданию, увенчанному башней-иглой.
Лишь когда она достигла цели, то поняла, что вышла к храму. Многочисленные белые колонны обвивали черные каменные змеи, вовсе не внушавшие страха. Напротив, в душе Эрны поселилось спокойствие и чувство защищенности.
Двери сами собой распахнулись перед ней, пропуская в огромное помещение, залитое солнечным светом из высоких стрельчатых окон. У стен дымились курильницы, насыщая воздух пряными ароматами, а на постаменте в центре застыло изваяние крылатой змеи. Эрна низко поклонилась божеству.
– Подойди поближе, дочь моя, – внезапно раздался приятный женский голос.
Эрна испуганно заозиралась, но в храме никого, кроме нее, не было. Только черная статуя на постаменте, поблескивающая глазами-рубинами.