– Подожди, я не понимаю. Твоя мама услышала зов любви, а ей все равно запретили выходить замуж за твоего отца?
Эрна нахмурила лоб, и выглядела столь серьезной, что Эрик не выдержал и рассмеялся.
– Ты неверно поняла. Зов вовсе не означает, что ты встретил ту единственную, что предназначена тебе судьбой. Это как… Вот как у людей любовь с первого взгляда. В библиотеке у отца есть одна книжка о благородном рыцаре, воспылавшем любовью к неприступной красавице. Он совершил множество подвигов и завоевал даму своего сердца. А она оказалась на редкость сварливой супругой, от которой рыцарь вскоре и сбежал в поход. Вот и у нас так. Дед был уверен, что мама услышит зов еще раз и выберет себе достойного дракона. Он вообще относился к людям с презрением, именовал их бескрылыми и не верил, что однажды они вспомнят о том, как это замечательно – подняться в небо.
Новые сведения Эрне не понравились. Совсем не понравились.
– Получается, ты можешь встретить другую девушку? И уже с ней у тебя все будет по-настоящему? – расстроено спросила она.
Эрик взял ее за руку.
– У меня все по-настоящему с тобой. Я ведь не сразу позвал тебя замуж. Сначала мы летали вместе, и я понял, что хочу быть рядом с тобой до конца жизни.
Эрна никак не могла разобраться. Все-таки эти драконы – странные люди. Ну, конечно, не совсем люди, но все равно странные. Как у них все сложно!
– У вас все не так, как у людей, – поделилась она своими соображениями с Эриком.
– Разве? – удивился он. – А мне кажется, наоборот, никакой разницы. Я при дворе всякого насмотрелся. Есть пары, которые верны друг другу до старости. А бывают рыцари, что каждую неделю выбирают себе новую даму сердца. Но вот мои родители, например, все еще любят друг друга, хотя жить вместе не могут. Отец не имеет права оставить свое герцогство, а мама ненавидит придворную жизнь. Но они все равно проводят вместе время, только тайком.
У Эрны от таких известий голова пошла кругом.
– А ты? Ты как будешь жить?
– Мы, – поправил ее Эрик. – Я свой выбор уже сделал. И мама одобрила.
– Разве она меня видела?
– Нет, – смутился дракон. – Но я рассказал ей о тебе. А жить нам придется у отца. Все-таки я – единственный наследник. Но иногда мы сможем сбегать от всех сюда, в этот замок. И летать над морем. Знаешь, как прекрасен полет в грозу? Я покажу тебе.
– Подожди, – решительно произнесла Эрна, отгоняя заманчивые видения, – я ведь еще не согласилась стать твоей женой.
– Это пока, – самоуверенно произнес Эрик.
И Эрна вновь ощутила желание оторвать дракону хвост.
Глава двадцать первая
Леона сама не поняла, отчего проснулась среди ночи. Спальное место ей обустроили в паре шагов от мужчин, чтобы не смущать девушку. С одной стороны ее согревало тепло, шедшее от костра, а с другой – гладкий толстый ствол неизвестного ей дерева с длинными узкими листьями. Леона едва лишь улеглась на постель из травы и листьев, укуталась в плащ, как сразу же уснула. И вот теперь проснулась и резко села.
Вокруг нее клубился молочно-белый туман, густой и плотный. Огонек костра слабо пробивался сквозь его завесу и казался совсем далеким. Дерево, к которому привалилась внезапно обессилевшая Леона, по-прежнему казалось ей теплым. Она не сразу поняла, что проснулась. Из-за странного тумана казалось, будто она все еще спит и видит жутковатый сон. А потом Леона сообразила, что именно разбудило ее. Браслет, подаренный Стефаном. Он нагрелся и пульсировал, сжимая и разжимая запястье.
– Стефан! – позвала она, но вместо крика изо рта вылетело хриплое карканье.
Леона в ужасе сжала кулаки, впиваясь ногтями в ладони. Боль окончательно убедила ее в том, что происходящее ей вовсе не снится.
– Стефан! – снова каркнула она.
И лишь потом поняла, что еще не так: кроме своего изменившегося голоса она не слышала никаких звуков. Ни шорох листвы, ни потрескивание костра, ни дыхание спутников до нее не долетали. Сердце будто сжала когтистая лапа.
– Кто-нибудь!
И тут Леона услышала хохот. Мерзкий, зловещий, торжествующий.
– Какая милая девочка, – проскрипел старческий голос.
– Вкусная, должно быть, – подхватил другой.
– Сладкая, – вступил третий.
Леона испуганно завертела головой, но никого не увидела. Лишь вязкий белый туман.
– Кто вы?
Опять хохот. Онемевшими губами Леона попробовала прочесть молитву, но смогла вспомнить лишь первую фразу, да и ту не до конца. Прячущиеся в тумане неизвестные уже повизгивали от смеха.
– Гляди-ка, а девочка испугалась. Славная крошка.
– Миленькая, – повторил первый голос.
– Интересно, а зовут ее как?
– А вот давай у нее и спросим.
Браслет крепко сжал руку Леоны, и от него по всему телу девушки начало разливаться тепло, прогоняя страх.
– Как тебя зовут, крошка?
– Я вас не вижу, – твердо ответила Леона уже своим обычным голосом. – Не хочу разговаривать с невидимками.
– Девочка не уважает старших, – проскрипел второй голос.
– Совсем-совсем не уважает, – согласился третий.
– Невоспитанная девочка.
Леона представила лицо тети Юты, услышь она данную племяннице характеристику, и фыркнула, чем привела невидимок в недоумение.
– Ей весело?
– Она больше не боится?
– Нет же, она просто притворяется смелой.
– И вовсе я не притворяюсь, – возразила расхрабрившаяся Леона. – Почему я должна вас бояться? А вдруг вы вовсе не страшные?
– Мы-то? Да мы ужасные! Жуткие! Нагоняющие страх!
– Ну так покажитесь, – предложила Леона. – Быть может, я тогда испугаюсь.
– Покажемся? – с сомнением проскрипел первый голос.
Туман рядом с Леоной сгустился так, что стал казаться плотным, а потом из него проступила фигура седовласой худощавой старухи, опиравшейся на клюку. Лицо у незнакомки было вытянутое, с длинным носом с горбинкой и узким ртом. Темные глаза под густыми бровями внимательно осмотрели Леону.
– Ну вот, – произнесла она, и Леона узнала третий голос, – ты меня видишь. Теперь страшно?
– Нет, – храбро ответила та. – А почему я должна вас бояться?
Старуха насупилась и резко приказала:
– Дай-ка руку!
– Зачем?
– Браслетик твой поближе рассмотреть хочу. Занятная вещица.
– Он не снимается, – предупредила Леона.
– Знамо дело, не снимается, – хмыкнула старуха. – Эй, вы, хватит прятаться, идите сюда. Посмотрите, какая безделушка есть у крошки.
Из густого тумана свились еще две высокие фигуры. Окончательно переставшая трусить Леона с любопытством разглядывала старух. "Наверное, они сестры", – решила она. На эту мысль наводили одинаковые носы-клювы, узкие губы, темные глаза и лохматые брови. Все три старухи были высокими и сухощавыми, в руках, похожих на когтистые птичьи лапы, каждая сжимала клюку. Но, приглядевшись, Леона отыскала и различия. У Первой (как она назвала ее про себя) прическа больше всего напоминала воронье гнездо, а лицо изрезали глубокие морщины. Вторая, очевидно, не чуждалась кокетства: ее волосы обрамляли лицо искусно завитыми локонами. А Третья просто скрутила косу в узел на затылке. Лицо ее покрывал столь темный загар, что оно на фоне белоснежных волос казалось бронзовым, как у южанки. Леоне никогда не доводилось видеть загорелую знатную даму, но на простолюдинок старухи никак не походили. Унизанные перстнями костлявые пальцы тоже не могли принадлежать женщинам простого происхождения.
– Ну-ка, ну-ка, – пропела Вторая. – Надо же! Оберег! Славная вещица, древняя работа.
– Драконья, – со знанием дела заключила Первая.
– Родовая магия, – многозначительно заявила Третья.
Старухи переглянулись. Леона не выдержала и сказала:
– Мне этот браслет подарил драконоборец. Думаете, он взял драгоценность из сокровищ убитого дракона?
Мысль была неприятной.
– Драконоборец? – переспросила Первая.
И вся троица дружно зашлась визгливым смехом.
– И что здесь смешного? – обиделась Леона.
– Драконоборец, – всхлипывая, выговорила Вторая, – надо же!
– Видали мы драконоборцев, – сообщила Третья.
– Всяких-разных, – подтвердила Первая. – Торговцы с юга им всякие редкости поставляют. За бивень дивного зверя элефанта эти драконоборцы столько золота дают! Зато его потом за драконий зуб выдать можно!
– А пояса из шкуры водных коркодилов! – выпалила Вторая.
– Да не коркодилов, а кроколидов! – поправила Первая.
– Вы обе неправы! – вмешалась Третья. – Не так этот зверь называется, а.. а… забыла! Что-то память меня последние лет пять подводить стала.
– Не пять, а все пятьдесят пять, – съехидничала Вторая. – Или пятьсот пять.
– Да неважно, что за звери, – не выдержала Леона. – Все равно у нас таких не водится. Вы что же, хотите сказать, что все драконоборцы – обманщики?
– Мы хотим сказать, – ответила Первая, – что нет достоверных сведений ни об одном драконе, убитом драконоборцами.
– И его светлость, ваш герцог, на землях которого мы сейчас находимся, содержит отряд бездельников, – добавила Вторая.
Но Леону вовсе не волновали незнакомые ей ратники герцога. Она с ужасом припомнила, что Стефан так и не признался, скольких драконов ему удалось победить.
– Получается, – с трудом выговорила она, – у нас нет шансов спасти Эрну?
– И с чего бы это в твою хорошенькую головку взбрела этакая дурь? – скептически осведомилась Первая.
– Но вы ведь сами только что сказали, – растерялась Леона.
– Мы? Да ни одна из нас ни словом о твоей Эрне не обмолвилась.
Леона так запуталась, что даже не догадалась поинтересоваться, откуда старухи узнали о ее подруге.
– Так что будет с Эрной? – спросила она.
– Тебе не дано знать свою судьбу, а ты хочешь узнать чужую, – нараспев произнесла Первая.
– У каждого свой путь, – непонятно сообщила Вторая.
– Не сворачивай с избранной дороги и придешь к цели, – посоветовала Третья.
И они начали таять, растворяться в тумане.