– Постойте! – переполошилась Леона. – Куда же вы? Мы ведь не договорили.
Но на том месте, где только что стояли старухи, уже никого не было. Внезапно рассеялся туман, и ночь вновь засверкала звездами. Тихо потрескивал огонь в костре, а на противоположной стороне поляне сидел Стефан и всматривался в лес. Леона вылезла из-под плаща, заменявшего ей одеяло, и тихо, чтобы не разбудить остальных спутников, подошла к драконоборцу.
– Леона? Что случилось? Почему вы не спите?
Леона присела с ним рядом и зябко поежилась. Стефан тут же притянул ее к себе и укутал полами своего плаща.
– Так вам будет теплее, – пояснил он в ответ на недоумевающий взгляд.
Да что там теплее! Леоне внезапно стало так жарко, что у нее запылали уши и щеки, но выскользнуть из кольца рук драконоборца все равно почему-то не хотелось. Вместо этого она спросила:
– Вы не заметили ничего необычного?
– Вы тоже их почувствовали? – вопросом на вопрос ответил Стефан.
– Кого – их?
– Прядильщиц. Они изредка спускаются в мир живых, поразвлечься.
Так вот кого она видела! С кем разговаривала! Леону словно окатило ледяной водой. Недаром ей стало так жутко, когда она услышала голоса старух, прядущих нити жизни. А вот чем объяснить свою внезапную смелость, Леона не знала.
– Я их видела, – дрожащим голосом произнесла она. – Говорила с ними.
Стефан встревожился.
– И что они вам сказали? Что-нибудь предрекли?
– Нет, никаких предсказаний. Они вообще как-то странно говорили, намеками. Например, сказали, что драконоборцы всех обманывают, а вовсе не убивают драконов.
– Вот как?
– Да. А вы сами сколько драконов убили? – решительно спросила жаждущая наконец-то прояснить этот вопрос Леона.
– Хм. Честно признаться – ни одного.
– Что?
Возмущенная Леона вырвалась из объятий Стефана и гневно на него посмотрела. Но он только улыбался.
– И вы так спокойно говорите об этом? Вы – самый обыкновенный обманщик, а я вам поверила! Поверила, что вы спасете Эрну!
– Я никого не обманывал, Леона, – мягко возразил Стефан. – Я действительно помогу найти вашу подругу. И спасти ее от дракона, если потребуется.
– И как вы намерены это сделать? Вы ведь никогда не сражались с драконами.
– Я их не убивал, – поправил ее Стефан. – Но вот вступать с ними в схватки мне доводилось.
– Но как же вы выжили, если не убили ни одного чудища? У вас даже шрамов нет! На видных местах, я хотела сказать, – поправила себя Леона и смутилась, осознав смысл своих слов.
– Скажем так: я неплохо владею даром убеждения и смог уговорить монстров согласиться на свои условия, – ответил драконоборец и вновь притянул Леону к себе. – Вы сильно испугались Прядильщиц?
Леона вздрогнула, вспомнив свой ужас.
– Да, очень, но только сначала. А потом браслет нагрелся и прогнал страх. Где вы его все-таки взяли?
– Я ведь уже говорил вам, что купил.
– А Прядильщицы заверяли, что это драконья работа.
– Значит, так оно и есть. Эти старухи никогда не ошибаются.
Голос его звучал так спокойно, что Леона поверила в его неведение относительно происхождения браслета. Немного успокоившись, она устроила голову поудобнее на плече Стефана и задремала, чувствуя сквозь сон, как драконоборец перебирает пряди ее волос.
Проснулась она, тем не менее, в своей импровизированной постели. Костер уже догорал, небо посветлело, трава вокруг стала влажной от росы, а птицы пели так звонко, что Леона невольно заслушалась.
– Проснулись? – спросил дежуривший у костра Агидиус.
– А где все? – немного испуганно спросила Леона, приподнявшись на локтях.
– Умываться пошли. Не волнуйтесь, не к озеру, к ручью. А я завтрак готовлю.
– И как, получается?
– Дело нехитрое, – важно ответил паж. – Припасы достать да воду вскипятить. У господина виконта на службе потяжелее приходилось.
После возвращения спутников Леона и сама сбегала к ручью, умылась. Долго задерживаться в лесу не стали.
– Если мы поторопимся, – объявил Отто, – то заночевать сможем в небольшом городке. Насколько я понимаю, через несколько часов мы доберем до торгового тракта. Если бы мы изначально поехали по нему, то потеряли бы пару дней, зато ехали бы без приключений.
– Вы что? – возмутилась Леона. – Мы не можем терять время, ведь Эрна в плену у кровожадного чудовища.
– Да-да, мы обязаны поскорее спасти ее, – поддакнул Клаус.
А Стефан только молча улыбнулся.
Глава двадцать вторая
У Эгона голова шла кругом. Без верного Отто он никак не мог разобраться с делами, коих накапливалось все больше и больше. Озверев почище того самого дракона, на поиски которого отправился маленький отряд, граф отменил приемный день, сказавшись нездоровым. Собравшиеся крестьяне внимательно выслушали вышедшего к ним слугу, сокрушенно покивали, пожелали его сиятельству скорейшего выздоровления и разошлись. Но Эгон прекрасно понимал, что долгой отсрочка не будет. Уже через неделю жалобщики соберутся вновь, и ему придется выслушивать, вникать, решать. Работа, в общем-то, привычная, вот только сейчас на нее совсем не оставалось сил. Да еще и баронесса с виконтессой присосались к нему похлеще пиявок. Почтенные дамы требовали выяснить, куда подевались их супруги.
В иное время и сам Эгон мог бы заинтересоваться столь таинственным исчезновением, но только не тогда, когда все его мысли занимало письмо от герцога. В этом письме содержалось известие столь чудовищное, что граф никак не мог заставить себя окончательно поверить написанному. Подумать только, дракон оказался наследником герцогства! Или, вернее, наследник оказался драконом. О том, что именно это сулило всему герцогству в целом и одному графу в частности, Эгон даже задумываться боялся.
Он даже ни разу за прошедшие дни не вызвал к себе свою фаворитку – а это как нельзя лучше свидетельствовало о душевном смятении графа, ведь прежде он не отказывал себе в маленьких слабостях. С утра Эгон заперся в кабинете и провел немало времени в попытках составить письмо его светлости. Результатом его стараний являлись несколько сломанных перьев и усеявшие пол обрывки бумаги.
– Проклятье! – граф с трудом удержался от того, чтобы запустить в стену тяжелым кубком. – Ну почему Отто нет под рукой, когда он так нужен?
"Потому что ты сам отправил его присматривать за драконоборцем", – услужливо подсказала память.
– Проклятье! – еще раз выдохнул Эгон и опустил голову на скрещенные на столе руки.
В дверь тихонько поскреблись.
– Ваше сиятельство! – позвал временно исполняющий обязанности секретаря (и совершенно с ними не справляющийся) Джонас. – Ваше сиятельство! К вам посетительницы.
– Ну кто там еще? – устало спросил Эгон.
Впрочем, он и сам прекрасно знал, кто. И не ошибся. В кабинет величественно вплыла виконтесса Хидьда Вирнольская, а за ней, грузно ступая, следовала баронесса Юта Левренская. Эгон мысленно застонал.
Виконтесса сияла самой любезной улыбкой, а облаченная в несколько преждевременный траур баронесса хмурилась. Граф поднялся, приветствуя их.
– Доброе утро, дамы! Что привело вас ко мне?
И вновь он задал ненужный вопрос, ответ на который был ему известен.
– Ваше сиятельство! – воззвала к нему виконтесса, протягивая руки. – Заклинаю вас, не оставляйте несчастных покинутых беззащитных женщин в неведении! Скажите, как продвигаются поиски моего супруга?
– Я чувствую, Джакоб уже не с нами, – трубным голосом пробасила баронесса.
– Ах, какие глупости! – воскликнула ее товарка по несчастью.
Эгон припомнил барона, и решил, что на месте его супруги точно понадеялся бы на подобный исход.
– И вовсе не глупости, – твердо стояла на своем баронесса. – Разумеется, я бы желала знать, где находится место упокоения моего дорогого Джакоба. Я бы ежегодно совершала паломничество на его могилу. Но для этого мне необходимо решить с его сиятельством вопрос вдовьей доли.
Граф посмотрел на баронессу с невольным уважением. А она оказалась далеко не такой простушкой, за которую он ее принял.
– Вы не находите, что вопрос вдовьей доли решать несколько преждевременно, дорогая баронесса? Все-таки я надеюсь, что наши друзья пребывают в добром здравии. Просто немного… немного…
Слово "загуляли" едва не сорвалось с языка, но Эгон вовремя остановился. Впрочем, глядя на вольготно расположившихся в дорогих, выписанных из самой столицы, креслах дам, он невольно посочувствовал их супругам. И надменно-чопорное лицо виконтессы, и кислая физиономия баронессы у него самого вызывали желание сбежать подальше.
– Не надо обманывать меня, ваше сиятельство, – плаксиво заявила последняя, вытащила из рукава платок с узкой кружевной полоской и громко высморкалась.
Граф поморщился.
– Но нет никаких сведений, которые…
– Джакоб не вернулся к ужину! – прервала его баронесса. – Ах, ваше сиятельство, вы совсем не знаете моего супруга. Ужин для него – дело святое. Важнее утренней молитвы.
И она осуждающе поджала губы.
– Но простите, – произнес вконец сбитый с толку Эгон, – что могло помешать ему поужинать в другом месте?
Очевидно, такая мысль госпоже Левренской в голову не приходила.
– И все же я уверена, что с моим драгоценным Джакобом что-то случилось, – упрямо произнесла она. – Любящее сердце не обманешь, ваше сиятельство. Однажды и вы это поймете.
"Какое такое сердце?" – чуть было не возопил граф, совершенно подавленный последним аргументом. Он сильно сомневался в наличии у баронессы упомянутого органа.
– А разве вас не интересует судьба ваших воспитанниц? – коварно осведомился он.
Зря. Переиграть баронессу, имевшую внушительный опыт жизни с Джакобом, ему не удалось.
– Мои бедные крошки, – всхлипнула она. – Мои несчастные девочки. Ах, за что только судьба ниспослала мне подобные испытания!
– Перестаньте кликушествовать, Юта, – брезгливо заявила виконтесса, недовольная, что товарка перетянула все внимание на себя. – Возьмите себя в руки. Берите пример с меня: я не позволяю себе раскисать.