В таких ситуациях дети чувствуют, что родители недоступны для них. Когда ребенок рождается, он движется навстречу к родителю. Ему важен внутренний контакт с родителем. Но вот родитель оказывается закрытым, недоступным. Встречи ребенка с родителем не происходит, поскольку родитель вовлечен во что-то из своего рода. Родитель физически здесь, но психологически и эмоционально отсутствует. Тогда ребенок теряет чувство безопасности, нужности. Ребенок понимает, что на родителя нельзя рассчитывать. На каком-то этапе дети начинают искать причины такого родительского поведения в себе. Но наступает момент, какая-то критическая точка, когда ребенок понимает – до родителя не достучаться. Тогда его охватывает отчаяние, разочарование, злость. Постепенно он теряет уважение к родителю. Родитель, в свою очередь, не может почувствовать близости с детьми.
Степан пришел на консультацию из-за того, что все чаще стал употреблять алкоголь, семейная жизнь не ладилась. Уже семь лет он состоял в гражданском браке, с женой уже несколько раз расходились и сходились. Родители Степана были разведены, мать повторно вышла замуж. В ходе нашей совместной работы в жизни Степана удалось изменить многое. Он перестал пить, отношения с женой улучшились, но отношения с матерью оставались напряженными. Мать Степана была связана со своими двумя выкидышами на поздних сроках, которые произошли у нее до рождения сына. Мать всю жизнь была связана с ранней смертью своих детей, эмоционально недоступной для других своих рожденных детей. Но Степан, уже будучи взрослым человеком, продолжал искать этой близости. Когда эта связь матери с умершими детьми была установлена, когда Степан понял, какую боль всю жизнь несла внутри мать, его отношение к ней изменилось. Он сумел принять тот факт, что его мать несвободна. И, только сделав это, он смог отпустить ее. И как результат подобной внутренней работы – отношения с матерью стали лучше.
Галина пришла на консультацию из-за проявляющихся симптомов депрессии. В ходе беседы оказалось, что в течение полугода ее беспокоят боли в суставах, лечение не дает результатов, врачи не обнаружили на рентгеновских снимках никаких изменений. Откуда появились такие симптомы? В ходе работы оказалось, что мать Галины была связана с ранней смертью своей матери, бабушки Галины. С отцом Гали она развелась, вышла второй раз замуж и уехала. Галину воспитывала бабушка по линии отца. Затем мама Гали со своей новой семьей вернулись, и Галина жила то у бабушки, то с мамой. Отец Галины принимал участие в ее воспитании, хотя у него тоже была вторая семья. Сейчас она жила вместе с пожилой мамой и своим мужем. Дочь Гали была замужем, жила в соседнем городе. Галина по-прежнему тосковала по близости с матерью. Когда Галина увидела боль своей матери из-за ранней потери своей мамы, связь с потерей, которую она пронесла через всю жизнь, она заплакала. Начиналось освобождение от желания получить близость, внимание, заботу. Через три месяца Галина уже забыла о болях в суставах, депрессивная симптоматика прошла. Но еще Галина отметила, что на мужа и дочь она смотрит совсем по-другому: «Я словно проснулась от долгого сна. С мужем мы двадцать три года в браке, а я никогда не испытывала к нему подобных теплых чувств».
Ребенок в подобных ситуациях, когда речь идет об эмоциональной недоступности родителя, должен отпустить родителя. Ему не развязать то, с чем связан его родитель, но он может избавиться от тоски по близости. Тогда становится ясно, что родитель не мог и не должен был давать больше, чем ребенок получил. Родитель был связан с чьей-то смертью, его внутренний мир был наполнен болью, и он все силы направлял на ее вытеснение, чтобы продолжать жить дальше. Родителю было не до близости с родными, с детьми. Вытеснение чувств забирает всю жизненную энергию у человека, но именно превозмогая боль, человек продолжает жить. Боль слишком велика, чтобы он мог находиться в контакте с ней, чтобы он мог ее пережить. Вытесняя ее, можно жить, но при этом быть недоступным для близости с партнером и детьми.
Наталья, 43 года, пришла на консультацию с жалобами на депрессивное состояние, длящееся последние 5—7 лет. К общей усталости, повышенной утомляемости, безразличию к окружающим событиям, апатии, раздражительности, сложности при концентрации на работе стали добавляться соматические симптомы – боли в области желудка, тонкого кишечника, сердцебиение, колебание давления. Принимая антидепрессанты, Наталья чувствовала себя лучше, но как только прекращала их прием, все симптомы сразу возвращались. Появилась тревога, она стала волноваться за состояние своего здоровья. При работе с Натальей оказалось, что большая часть симптомов связана с утратой привязанности к ее матери. Наталья рассказала, что она была в семье старшей дочкой, у нее есть еще младший брат. Роды ее матери были тяжелыми, кроме этого, родители ждали мальчика, а родилась девочка. Мама ей рассказывала, что после родов она (мама) чувствовала себя плохо, все время плакала, но потом все наладилось. Наталья сказала, что всегда чувствовала некую внутреннюю отстраненность своей матери, хотя внешне их отношения выглядели вполне нормальными. Когда я стала расспрашивать Наташу о подробностях, то оказалось, что до ее рождения ее мама была беременна и ребенок-мальчик умер во время родов. Эту историю мама рассказала ей всего год назад. Рассказывая об этом, Наташа сказала: «Мне и сейчас кажется, что мама все еще не оправилась от этой смерти». Когда Наталья вспомнила про своего умершего при рождении брата, то глаза ее наполнились слезами, что ее удивило. Иногда бывает так, что родители несвободны. В их жизни или в судьбах их рода происходит нечто такое, с чем они остаются связанными всю жизнь. И рождение ребенка или детей не является в подобных ситуациях тем событием, которое может их освободить от этой связи и развернуться навстречу ребенку. Какое было решение для Натальи? Ей необходимо было внутренне сказать своей матери: «Дорогая мама, теперь я вижу твою боль. Дорогая мама, теперь я соглашаюсь с этим. Я отпускаю тебя. Мама, самое главное у меня есть, остальное я сделаю сама. Я вижу твою боль, я уважаю твою судьбу». Умершему брату: «Дорогой брат, ты умер. Мне жаль. Теперь я вижу тебя, и у тебя есть место в моем сердце. Ты один из нас, ты первый ребенок, а я второй, у тебя есть место. Ты уступил мне его, и в память о тебе я сделаю что-то в своей жизни».
Мы должны понимать, что, как показывает практика, иногда необходимо принять родителей, допустить их близость, а иногда отграничиться от них. Быть в согласии с родителями – это видеть их со всем, что к ним относится, и соглашаться с этим без желания что-то изменить в их судьбе. Ребенку не по силам изменить судьбу своих родителей, искупить что-то за них, облегчить их жизнь. Уважение к тому, что идет через родителей, – вот главный шаг. Иногда в жизни родителей или в результате родового влияния есть нечто такое, что сильнее, чем рождение ребенка. И тогда к согласию с родителями – матерью или отцом – относится принятие жизни через них. И как в случае с Натальей – нужно отпустить. В ее случае отпустить мать, в других случаях – отца или обоих родителей. Все индивидуально. И именно такая позиция означает признание связи, признание того, что связывает отца или мать. В таких случаях отпустить значит уважать. Только тогда человек принимает жизнь. Поэтому важно задать себе вопросы: «С чем вы не согласны и что необходимо для примирения с этим несогласием?»
Поиск решении
1. Если есть утрата привязанности вследствие эмоциональной недоступности родителя, то необходимо понять, с чем в своем роду или личной жизни может быть связан родитель.
2. Представьте, что ваш родитель стоит перед вами. Почувствуйте, что вы ощущаете по отношению к своему родителю? А что чувствует ваш родитель, находясь в связи со своим родом или своим прошлым? Обратитесь к нему со следующими словами: «Дорогая(ой) мама (отец), я уважаю твою боль. Теперь я соглашаюсь. Теперь я уважаю то, что нас связывает, и то, что нас разделяет. Я самое главное получил(а) – это жизнь, и я принимаю это. Мама (папа), теперь я отпускаю тебя. То, что мне нужно, у меня уже есть, остальное я сделаю сам(а)». Оцените свои ощущения. Положите на сердце свою правую руку и скажите: «Да».
Есть другие ситуации, когда один из родителей или оба становятся исключенными. Они либо отказались от воспитания ребенка, либо умерли. И тогда тоже возникает утрата привязанности с родителем. Что происходит потом? Если родители умерли, то ребенок может быть отдан на усыновление, или если умер отец, то ребенок может быть усыновлен отчимом. Если отказались от воспитания ребенка, то ребенок либо воспитывается кем-то из родственников, либо оказывается в детдоме и тоже может быть усыновлен. Об этом – в следующих разделах.
СМЕНА ФАМИЛИИ
Иногда бывает так, что человек живет не под своей фамилией, то есть не носит фамилию своего отца. Например, отец и мать развелись, мать вступила во второй брак, и по какой-то причине ребенок носит фамилию отчима. Бывает много других причин, по которым у человека не его фамилия, а чья-то другая (приемных родителей, отца матери и так далее). Например, ребенок из детдома был усыновлен и носит фамилию своих приемных родителей. Такой человек живет две жизни и в личных отношениях, и в своей профессии. Ему сложно реализоваться в отношениях и в работе. Здесь все тот же случай – родитель или оба родителя становятся исключенными. У ребенка может быть одна фамилия – фамилия его отца. Если он носит другую фамилию, то речь идет об исключении. А последствия исключения всегда тяжелы. Что же получается: мнение о том, что родитель не тот, кто родил, а тот, кто воспитал, неправильное? С точки зрения семейной системы, родовой души родитель – это тот, кто передал жизнь, другого быть не может. Отвергать родного родителя – это означает отказываться принять через него жизнь. Из-за лояльности к своей семейной системе мы все проживаем свои именно такие судьбы. Если есть приемные родители – это не значит, что они не важны. Они важны, но дань уважения должна быть отдана тем, кто передал жизнь, поскольку это оказывает огромное влияние на судьбу человека.