еред Лусией. Разве она не мечтала о том, чтобы Александр узнал радость отцовства, имел полноценную семью? И вот теперь наступила расплата за её безответственные мечты. Мечта осуществилась, но при каких ужасных обстоятельствах! О какой полноценной семье может идти речь? Несчастный ребёнок станет главным оружием в борьбе Сандры за Александра, и теперь уж её несчастному сыну ни за что не видеть счастья! А ребёнку? С такой-то матерью! Преступницей, сидящей в тюрьме и способной сделать преступником кого угодно!
Ещё совсем недавно Марте казалось, что тяжелее тех испытаний, какие выпали на долю ей, её детям и внукам, быть не может. Но оказалось, что нет конца изобретательности судьбы: своим подарком она сумела разом отравить жизнь её сыну и обречь на несчастье её будущего внука.
Стоило Марте представить себе, что ждёт Александра, и её охватывало отчаяние. Каково ему будет узнать, что он связан с этой ненавистной и роковой женщиной неразрывными узами? Что его ребёнок растёт в тюрьме? Ведь Сандра не отдаст никому из них своего ребёнка. Да Марта и не взяла бы никогда на себя воспитание её сына. Гадливость, брезгливость, даже страх — вот что она чувствовала по отношению к этой молодой женщине, а это не лучшие помощники в многотрудном деле воспитания. И потом, Марта отвечала за сирот Энрики, они выросли у неё в доме, на её руках, были привязаны к ним с Сезаром, нуждались в их тепле и ласке... Если в их мирок снова вторгнется Сандра?! А появление ребёнка, несомненно, смягчит наказание, её выпустят раньше.
Представив себе, что Александр, как будущий отец, как адвокат, будет вынужден способствовать освобождению Сандры, она застонала. А что будет, когда Сандра выйдет из тюрьмы? Стоило Марте представить себе тот напор, с которым молодая женщина будет добиваться своего счастья, как ей становилось плохо. Этот танк доберётся до Александра в любой точке земного шара и разрушит всё, что ему удастся построить.
Обуреваемая неотвязными мучительными мыслями, Марта потеряла аппетит и сон. Она побледнела, осунулась, и Сезар стал настойчиво спрашивать, что с ней такое.
— Будто ты и сам не знаешь? — сдержанно отвечала она. — Мало ли у нас несчастий!
— Ты так переживаешь отъезд Александра? — вдруг догадался муж.
— Да, и это тоже, — словно бы нехотя призналась Марта.
— Вот теперь стало ясно, кто твой любимец, — шутливо упрекнул жену Сезар. — Я и сам чувствую себя осиротевшим без поддержки своего умного, знающего сына, но давай утешаться тем, что он избежал большой опасности. Что ему там будет лучше. Что он избавил нас с тобой от многих беспокойств, связанных с его личной жизнью.
— Да-да, только этим я и утешаюсь, — не без горечи согласилась Марта.
Сезар ласково поцеловал жену, не сомневаясь, что нашёл решающий довод, который может её успокоить.
А она ни слова не сказала мужу об угнетающей её ужасной новости. Зачем лишать и его покоя и сна? Он будет мучиться, думать. И кто знает, что надумает. Может быть, из-за присущего ему чадолюбия даже обрадуется и решит, что их долг забрать ребёнка и воспитывать его. Решит, что они обязаны оградить его от влияния преступной среды. Отделить от преступной матери.
Она и сама без конца думала об этом. Но когда представляла, что в их доме будет расти вторая Сандра... А если это будет мальчик? Он вырастет законченным преступником, имея такого деда и такую мать! Если её сыновья, имея совершенно иную наследственность и среду, выросли такими неблагополучными, то на что можно рассчитывать в этом случае?
Как бы там ни было, Марта была не в силах выдерживать новые обсуждения, новые разговоры на эту тему. Она должна была принять решение сама, а потом уже следовать ему и осуществлять его. Ясно ей было одно: до поры до времени Александр не должен ничего знать о будущем ребёнке. Пусть спокойно устраивается на новом месте и строит новую жизнь. Марта пока сама будет навещать Сандру и постарается, чтобы больше никто не узнал о том, о чём Сандра с удовольствием оповестила бы всех на свете.
Придя к такому решению, Марта в первый раз более или менее выспалась. А выспавшись и ещё лёжа в постели, вдруг сообразила, что Сандра вполне могла в очередной раз солгать.
Одна мысль об этом наполнила Марту небывалым блаженством. Что, если кошмар, мучивший её вот уже несколько дней, развеется будто дым?
Но буквально через секунду Марта поняла, что такой исход был бы слишком большим подарком. И всё-таки для начала она решила переговорить с тюремным врачом и, если понадобится, устроить дополнительную консультацию.
Свидание с врачом она получила без особых затруднений.
Пожилой седоусый человек внимательно и сочувственно смотрел на элегантную красивую немолодую женщину, сидевшую напротив него.
— Я по поводу заключённой Сандры да Силва, — сказала она. — И хотела бы узнать, обращалась ли она к вам за помощью и каково состояние её здоровья.
— Если вам внушают опасения её обмороки, то они связаны не с дурным содержанием в камере и не с суровостью тюремного режима, как вам это могло показаться, — принялся успокаивать Марту доктор. — Они связаны с её беременностью. Думаю, что это радостное событие положительно повлияет на судьбу вашей подопечной и в смысле её содержания в тюрьме, и в смысле срока наказания.
— Спасибо вам большое, доктор, — с чувством произнесла Марта.
— Я знал, что обрадую вас, — добродушно ответил седоусый толстяк.
Марта простилась и вышла. Нет, жизненные кошмары не развеиваются в один миг, их изживают годами.
Марта села в машину, на секунду задумалась и включила зажигание. Остановилась она на набережной, у своего любимого кафе, где можно было сидеть на террасе, смотреть на вечно бегущие волны и слушать тревожные крики чаек. Под несмолкающий рокот волн особенно хорошо думалось. Сюда она приезжала тогда, когда ей нужно было подумать о чём-то необыкновенно важном.
Заказав бокал вина, она сидела, не отрывая взгляда от воды, и, казалось, готова была просидеть так вечность. Но вот взглянула на часы и заторопилась. Время, как море, ни на секунду не останавливало свой бег.
Марта торопилась к Лусии.
Сложными были отношения, связывавшие этих двух женщин, но были они при этом такими давними и, несмотря ни на что, такими прочными, потому что слишком уж многое было пережито ими вместе, что в эту критическую для Марты минуту она вдруг увидела в Лусии союзницу в борьбе за счастье Александра.
К тому же Марта знала, что может положиться на молчание Лусии — в профессиональном смысле та была безупречна.
Марта обрадовалась, застав Лусию на месте. Она специально не стала звонить ей, пытая судьбу на удачу, и увидела в их встрече благоприятное предзнаменование.
Лусия удивилась и напряглась, увидев Марту. Визиты этой женщины никогда её не радовали, но и упрекнуть Марту ей было не в чем. Та всегда боролась с открытым забралом и вызывала уважение. Но что привело её на этот раз?
— Необходимость получить конфиденциальную юридическую консультацию, — ответила Марта на немой вопрос Лусии.
— Прошу садиться, — пригласила она.
— Я хотела бы узнать, как влияет беременность на срок пребывания в тюрьме. И что ожидает ребёнка, родившегося там.
— Беременна Сандра? — мгновенно сообразила Лусия.
— Да, — кивнула Марта.
Лусия сочувственно посмотрела на собеседницу: да, той было от чего разволноваться.
Про себя Лусия порадовалась, что у неё нет детей. Как её мучил бесконечный рефрен Сезара, который всегда сопровождал их любовь, — дети, дети, дети... Сначала мучил, потом раздражал. Из-за детей, оттого что они были маленькими, они с Сезаром расстались в молодости. Заботы о взрослых детях омрачали их совместную жизнь в зрелом возрасте. Теперь та же морока предстояла Александру. Ну что ж, он сам этого хотел, и его оставалось с этим только поздравить. Лусия от души ему посочувствовала.
— Для беременной, безусловно, смягчается режим, но срок наказания без пересмотра дела не изменяется, — сказала она. — А вот что касается ребёнка, то, честно говоря, ты же знаешь, Марта, я по уголовным делам не специалист, поэтому ничего тебе не могу сказать.
— А узнать ты можешь? — спросила Марта. — Я не хочу привлекать к этому внимания. Всё последнее время семья Толедо была на виду: взрыв, убийство Вилмы. Наше имя без конца трепали газеты. С кем бы я ни стала советоваться, новость тут же просочится в прессу. Ещё бы! Новая сенсация. Новая возможность заработать. Сандра развернёт кампанию, её будут осаждать журналисты, и она окажется на свободе. Из газет узнает обо всём Александр и примчится прямо в её объятия. Ты понимаешь, Лусия, что я этого не хочу и положиться могу только на тебя. На твою порядочность, на твоё молчание.
— Спасибо на добром слове, — усмехнулась Лусия. — А что говорит по этому поводу Сезар?
— Ничего, потому что я ему ничего не говорила, — скорбно призналась Марта. — Чем меньше знающих, тем надёжнее сохраняется тайна.
— Тайна? А почему тайна?
— Я не хочу пока ни о чём сообщать Александру, — твёрдо сказала Марта. — Он узнает об этом ребёнке последним. Вот если преступницу можно лишить родительских прав, тогда другое дело, а так...
И Лусия снова узнала ту непримиримую Марту, которая борется за принятое решение до конца.
— Хорошо, я постараюсь узнать всё, о чём ты просишь, у своих коллег и сообщу тебе, — пообещала она.
— Спасибо, Лусия, — с облегчением поблагодарила Марта. — Я знала, что в самых серьёзных вещах я могу на тебя положиться.
Лусия невольно почувствовала себя польщённой: доброе мнение друга приятно, но признание твоих достоинств врагом приятнее во сто крат. А они с Мартой долго враждовали.
Марта вышла от Лусии с некоторым облегчением. Она сделает всё, чтобы пересмотра дела не состоялась. Какое счастье, что Александр далеко!
Марта и сама не заметила, как оказалась у ворот тюрьмы. Нет, заходить к Сандре она сегодня не собиралась. Ей нечего было сообщить ей, да и душевного спокойствия, которое помогло бы ей разговаривать с ней, она ещё не обрела.