– Не то слово, – согласился Аззи. – Рад тебя видеть, Гермес. Я не был на Земле с тех пор, как христианство одолело язычников, – сам понимаешь, дела. Но мне давно хотелось принести тебе свои соболезнования.
– Спасибо, конечно, – улыбнулся Гермес. – Но вообще-то мы ничего не лишились. Мы все при делах – все боги. Порой нам даже отводят почетные места в обоих лагерях – и у святых, и у демонов. Перспективы самые радужные. У неопределенного статуса есть свои преимущества.
– Рад за тебя, – сказал Аззи. – Было бы печально слышать о боге, оставшемся без работы.
– За нас не переживай. Я попросил свою прислужницу, Аиссу, позвать тебя, ибо она сказала, что вид у тебя какой-то такой… потерянный. Вот я и подумал, не смогу ли чем помочь.
– Очень мило с твоей стороны. Пожалуй, ты мог бы просветить меня немного насчет того, что происходило со времен Калигулы.
– Ну, коротко говоря, Римская империя рухнула под натиском варваров с севера, да и сами они свинцом потравились изрядно. Сейчас правят повсюду варвары: франки, саксонцы, визиготы. Создали империю, которую назвали Священной Римской.
– Священной? – переспросил Аззи.
– Ну, так они ее называют. Уж не знаю почему.
– Но как вышло, что пала настоящая Римская империя?
– Об этом в любом учебнике истории написано. Просто поверь мне на слово: она пала, и на этом закончилась классическая эпоха. То время, в котором мы находимся сейчас, называется… нет, будет называться после того, как завершится, – Средневековьем. Жаль, ты пропустил Темные Века. Мы бы с тобой знатно повеселились, поверь! Впрочем, и нынешнее времечко не так плохо.
– Какой сейчас год на календаре? – поинтересовался Аззи.
– Тысячный. Миллениум.
– Миллениум!
– Ага.
– Значит, вот-вот начнется Турнир?
– Совершенно верно, Аззи. В этом году Силы Света и Силы Тьмы сойдутся на Турнире, который определит, кто будет диктовать судьбы человечеству на протяжении следующей тысячи лет, Добро или Зло. И что ты по этому поводу собираешься делать?
– Я? – переспросил Аззи. – Что собираюсь делать я?
– Ты мог бы принять участие в Турнире.
Аззи покачал головой.
– Участники Турнира от Сил Зла выбираются Верховным Советом. А они всегда посылают любимчиков. Ну, или по большому блату. У меня нет ни малейшего шанса.
– Так было в прежние времена, – возразил Гермес. – Но я слыхал, что в Совете произошли изменения. Они давно уже находятся под сильным давлением Сил Света. При всей своей привлекательности кумовство больше не имеет прежнего влияния. Насколько я понимаю, участники Турнира будут выбираться исходя из личных достоинств.
– Достоинств! Ничего себе принцип! Но все равно не вижу, что я смог бы сделать.
– Не уподобляйся многим молодым демонам-пораженцам, – настоятельно произнес Гермес. – Столько среди них лентяев, которым только бы валяться без дела, ширяться, чесать языком и вообще прожигать вечность наиприятнейшим образом. Ты не из таких, Аззи! Ты умен, инициативен, у тебя есть свои принципы. Пошевели задницей… нет, лучше мозгами. Ей-ей, у тебя есть шансы, и неплохие.
– Но я не знаю, что делать, – возразил Аззи. – А если бы и знал, у меня нет денег на такие дела.
– Но ты заплатил старухе.
– Это золото фей. Оно исчезнет, не пройдет и пары дней. За участие в Турнире надо вносить залог, а для него нужны деньги настоящие.
– Я знаю, где можно достать, – сказал Гермес.
– Где? Сколько драконов мне нужно одолеть, чтобы получить его?
– Ни-ка-ких драконов! Тебе нужно всего лишь обыграть остальных в покер на День Основателей.
– Покер! – выдохнул Аззи. – Обожаю покер! Где играем?
– Игра состоится через три дня на кладбище в Риме. Только теперь тебе придется сыграть получше, чем в прошлый раз, или тебя вернут в Бездну еще на несколько сотен лет. Вообще-то, – добавил Гермес, – тебе понадобится то, что картежники последнее время называют «финтом».
– «Финтом»? Это что еще такое?
– Любой прием, только бы он помог тебе выиграть.
– Но ведь за партией наблюдают судьи – они не дадут смошенничать.
– Верно. Только нет такого закона – ни на Небесах, ни в Аду, – который запрещал бы удачный талисман.
– Но ведь их на белом свете всего несколько штук! Был бы у меня такой…
– Я могу дать тебе совет, где его найти. Но тебе придется хорошенько постараться, чтобы его заполучить.
– Так скажи, скажи, Гермес!
– Во время моих ночных блужданий по городу Труа и его окрестностям, – сказал Гермес, – на опушке леса к западу от города я наткнулся на место, где растет маленький оранжевый цветок. Местным сие неведомо, но цветок этот называется «спекулюм» – «зерцало», и растет он только рядом с феликситом.
– Здесь, совсем рядом, находится феликсит? – не поверил своим ушам Аззи.
– Ну, это выяснить тебе придется уже самому, – кивнул Гермес. – Но признаки многообещающие.
Глава 5
Аззи поблагодарил Гермеса и по зеленому лугу направился к лесу, окружавшему город. На опушке он отыскал редкий цветок, маленький, можно сказать, невзрачный. Аззи понюхал его (пахнет цветок-«зерцало» прямо-таки изысканно), а затем встал на четвереньки и приложил ухо к земле. Его сверхъестественный слух уловил где-то там, в глубине чье-то присутствие – нечто шевелилось и притаптывало, шевелилось и притаптывало. Разумеется, такие звуки мог производить только гном, прокладывающий киркой и лопатой подземный туннель. Гномы прекрасно осознают, что рытье туннеля выдает их присутствие – но что им еще остается делать? Гномы живы, пока копают.
Аззи топнул ногой и погрузился в землю. Подобным талантом обладают почти все европейские и арабские демоны. Жить в земле для них так же естественно, как для людей – жить на земле. Земля ощущается демонами чем-то текучим вроде воды, и они могут в ней плавать, хотя вообще-то предпочитают перемещаться по туннелям.
Под землей царила приятная прохлада. Отсутствие солнечного света не мешало Аззи отчетливо видеть все, что происходило вокруг. Под землей было даже уютно. Ближе к поверхности земли копошились кроты и землеройки; ниже ползали другие твари.
И наконец Аззи оказался в большой подземной пещере. Она неярко освещалась фосфоресцирующими камнями, а в дальнем ее конце Аззи разглядел одного-единственного гнома североевропейской породы в аккуратном зеленом костюмчике и башмачках из гекконовой кожи; на голове его красовалась шапочка благородного мышиного цвета.
– Приветствую тебя, гном, – произнес Аззи, выпрямившись настолько, насколько позволяли ему каменные своды пещеры. Впрочем, даже так он нависал над гномом достаточно угрожающе.
– Привет и тебе, демон, – отозвался гном без особой радости. – Решил прогуляться, да?
– Можно сказать и так, – согласился Аззи. – А ты чем тут занят?
– Дык, это… проходил мимо, – буркнул гном. – Держу путь к семье на Антибы.
– Правда? – усомнился Аззи.
– Правда, правда.
– Тогда что же ты здесь копаешь?
– Я? Копаю? Да ничего особенного.
– А что ты тогда делаешь с киркой в руке?
Гном опустил взгляд и, казалось, испытал искреннее удивление тем фактом, что в руке у него действительно оказалась кирка.
– Дык, это… дорогу прибираю.
Он даже попытался отгрести в сторону несколько камней, но, поскольку кирка для этих целей приспособлена довольно плохо, результат вышел так себе.
– Прибираешь? – переспросил Аззи. – За кого ты меня принимаешь, а, болван? И вообще, кто ты такой?
– Я Рогнир из Упсальских Рольфингов. Может, тебе это и кажется глупым, но прибирать дорогу у гномов в крови: мы вообще не любим беспорядка.
– Честно говоря, – признался Аззи, – сдается мне, ты несешь какую-то околесицу.
– Это потому, что я нервничаю, – объяснил Рогнир. – А так я обычно разговариваю очень даже рассудительно.
– Так и говори рассудительно, – посоветовал ему Аззи. – Расслабься, я не причиню тебе вреда.
Гном кивнул, хотя и не слишком убежденно. Демонам он не доверял, и его вряд ли можно было в этом упрекнуть. Отношения между обитателями царства духов довольно сложные, и смертные не имеют об этом почти никакого представления, ибо много всякого произошло с тех пор, как об этом рассказывали Гомер или Вергилий. А между гномами и демонами они были напряженными всегда – в основном из-за территориальных споров. Демоны всегда претендовали на подземный мир, несмотря даже на то что произошли когда-то от падших ангелов. Им нравились подземные ходы, глубокие пещеры, подземные трясины и провалы, каверны и спуски, так замечательно гармонировавшие с их, демонов, лирической, немного мрачноватой натурой. Однако же на подземный мир претендуют и гномы, считающие его своей исконной родиной, ибо ведут свой род от тех, кто порожден хаотичной пляской языков Изначального Огня. С этим они, конечно, преувеличивают: происхождение гномов не лишено интереса, но к нашему сюжету отношения не имеет. Важно то, что гномы изобретательны и склонны к фантазиям, которых потом придерживаются со всем присущим им упорством. Как следствие гномы настаивают на полной свободе передвижений по подземному царству – совсем не так, как демоны. Они предпочитают владеть территорией. Демонам нравится бродить в одиночестве, чтобы другие существа не попадались им под ноги. Иное дело гномы: они маршируют целыми отрядами, топорща усики, держа лопаты и кирки наготове, раз-два, и с песней (они обожают петь хором), проходя порой прямо сквозь сборища демонов, которые частенько собираются обсудить важные вопросы. Собрания такие редко привлекают к себе внимание власть предержащих. Но даже так демоны терпеть не могут, когда им мешают, а гномы обладают редкой способностью оказываться в неудачное время в неудачном месте – скажем, наткнуться на демона, присевшего на базальтовую плиту в глубоком раздумье, как мы можем увидеть на скульптурных изваяниях Собора Парижской Богоматери. Демонам кажется, что гномы одолевают их численностью, а войны начинались и по куда меньшему поводу.